Оглавление

2. 1. 1
   2. 2
   3. 3
   4. 4
   5. 5
   6. 6
   7. 7
   8. 8
   9. 9
   10. 10
3. 1. 11
   2. 12
   3. 13
   4. 14
   5. 15
   6. 16
   7. 17
4. 1. 18
   2. 19
   3. 20
   4. 21
   5. 22
   6. 23
   7. 24
   8. 25
   9. 26
5. 1. 27
   2. 28
   3. 29
   4. 30
   5. 31
   6. 32

Часть 1. Забытый Запад

1

«Всё самое неожиданное случается удивительно…»

Народная мудрость.

Катюша шла по пыльной дороге. Стояла невыносимая, нетипичная для середины мая жара. Все нормальные люди сидят в поместьях, прячутся по домам или в тени деревьев, купаются в прудах или на речке. А кто сказал, что она нормальная? Даже переезд в этот район многие сочли бы безумством. Катюша за всё недолгое время проживания здесь так и не поняла, что же тут такого особенного. Местные жители приветливы, всегда готовы помочь, на странности друг друга не обращают внимания. Хватает странностей природы.

На западных землях возникло множество новых видов растений. Хвойный и смешанный лес стал похож на непроходимые джунгли с различными экзотическими формами. Пока идёшь, можно многое увидеть, возможно, что-то редкое или ранее неизвестное. Особенно полевые цветы — Катюшину слабость — в изобилии растущие вдоль железной дороги.

Она уже три часа в пути. Самодельный льняной сарафан перестал спасать от жары. Катюша с радостью сняла бы его, но тогда она мигом станет ужасно чумазой.

Справа, через двести метров от дороги, есть русло пересохшего канала. Пока ещё, после весеннего паводка, там есть вода. Катюша сошла с дороги в лесок, представляя обжигающую прохладу. Через пару шагов передумала, вернулась и продолжила путь. Купаться она будет вечером, когда вернётся домой и разберётся с саженцами. Иначе расслабишься, проваляешься полдня на траве и не сделаешь то, что запланировала.

Она остановилась, сняла сетчатые сапоги, связала их и перекинула через плечо. На дороге началась такая пыль, что не пройдись Катюша по ней босиком, день можно считать потерянным.

Некогда заражённые земли давно очистились, однако люди сюда не спешили. Поначалу эти места казались Кате вообще безлюдными. Восток Русского региона, где она выросла и откуда приехала около года назад, был заселён очень плотно. Там поселения располагались самое большее в пяти километрах друг от друга. Исключение составляли заповедные зоны, схожие с Западом своей нетронутой дикостью и редкими историческими руинами — остатками прошлой эры.

Изредка мимо проносились летательные аппараты, среди которых довольно часто попадались капсулы ЛА, названные по двум первым буквам имени человека, четыреста лет назад круто изменившего историю Земли. Катюше приходилось летать на таких же аппаратах на обучающие экскурсии. На Востоке редко можно увидеть ЛА индивидуального пользования, люди там почти не работают по контракту, живут тем, что вырастят и произведут сами и тем, что положено каждому при рождении от Комитета. Катюшина большая семья не могла позволить себе даже аэроскутер. Наземный транспорт, распространённый до эпохи преобразователя считался экзотикой за исключением велосипеда и различных его конструкций, не требующих топлива. Более быстрым и доступным средством передвижения являлись бесплатные поезда. Они, полупустые, ездили по всему континенту довольно часто. На таком поезде она и добралась до забытого Запада. Не сразу, правда. По пути много раз высаживалась в различных посёлках, жила там от недели до месяца, потом садилась опять на поезд, следующий в западном направлении, и ехала дальше. Иногда сворачивала на Юг, но там было почти как на Востоке. Также всё густо заселено, тот же менталитет, то же расслабленное времяпрепровождение и медитативное занятие ручным трудом. Разве что теплее.

Дойдя до полянки, примеченной с поезда, Катюша скинула сарафан, оставшись в коротких шортиках и майке чёрного цвета — повседневной одежды фрилайферов в тёплое время года. Она расстелила сарафан, взмахом раскрыла карманную лопату и принялась выкапывать и складывать в него саженцы. Потом она завяжет их узлом, как-нибудь дойдёт домой, рассадит растения и пойдёт к рядом протекающей реке, где и сарафан отстирает, и сама вдоволь наплавается. Придёт домой, съест что-нибудь, уже выросшее в саду, если сил хватит, а может, сразу ляжет спать. Проснётся рано, теперь уже нормально поест и, нацепив высохшее платье, опять пойдёт вдоль старинной железной дороги искать то, чего ни у кого ещё нет.

С тех пор, как сошёл снег, Катюшины дни были однообразны до скуки, но это лишь на первый взгляд. Неисследованный лес манил её и открывал тайны, которые лес открывает только тому, кто пришёл к нему как гость и как друг, а не потребитель или исследователь.

Накопав саженцев, она отправилась обратно. Тюк на этот раз получился очень тяжёлым, и впервые Катюша подумала о том, что завтра возьмёт всё-таки велосипед, любезно предлагаемый соседями.

Метрах в пяти от неё притормозила капсула и зависла в воздухе, издавая приятный гул. Из неё выпрыгнул молодой человек лет двадцати пяти. Что-то показалось ей необычным в этом прыжке. И глаза, огромные, тёмного, почти чёрного цвета, несколько раскосые, с неестественным сияющим блеском, при этом добрые. В целом, он был очень симпатичный. Чуть выше Катюши, превосходного телосложения, в шортах и майке чёрного цвета, на запястьях чёрные повязки из такого же материала. Торчащие в разные стороны волосы русого цвета делали его похожим на героя какого-то старинного мультика.

— Девушка, вас подвезти? — спросил он.

— Да, спасибо. Если можно, — Катюша устало опустила тюк с растениями на землю.

— А почему же нельзя? Давайте свой мешок. Запрыгните или пониже опустить?

И не дождавшись ответа, скомандовал:

— ЛА, земля!

Капсула послушно приземлилась. «Выпендрёжник!» — подумала Катюша. Конечно, на метр с лишним она бы не запрыгнула, но залезть бы сумела. Зачем было изначально зависать высоко?

— Дрессированная? — улыбнулась она, пристраиваясь поудобнее.

— Ага, ЛА-5, модель старенькая, но одна из лучших, — незнакомец начал взлетать уверенно, так, как будто был частью машины. — Изобретать что-то дальше, по-моему, смысла нет. Как говорится, от добра добра не ищут.

— Я на восьмых летала, ничем вроде не отличаются.

— Конечно, не отличаются, так, по мелочам. Восьмые под туристические поездки оборудованы. Вместо двух влезет человек шесть-семь, не считая пилота. Только эту сам Великий Лайнос проектировал! Последующие четыре модели капсул усовершенствованы совсем незначительно. Девятки вот недавно выпустили, специально для космических полётов. Ну и что? При гиперперемещении даже в пределах Солнечной системы ломаются ничуть не хуже остальных, а по орбите вокруг Земли болтаться и на этой можно, — он похлопал капсулу по панели управления. — Превзойти создателя нереально.

— Вполне реально, — возразила Катюша. — Я сейчас не о Великом Лайносе и его машинах, если честно, я не особо тщательно изучала этот период истории, так что тут спорить не буду. Природа превзошла сама себя. Я как сюда приехала, каждый день удивляюсь разнообразию. На Востоке нет такого.

— Так ты с Востока?

Катюша кивнула.

— Как и половина местных. Тебя как зовут?

— Екатерина. А тебя?

— А меня Один. Мы правильно летим? Тебе же в строящийся посёлок? Новую Волгу?

— Да-да. Тут вроде больше некуда.

— Ага, у меня тоже гараж там неподалёку. Это я так спросил, вдруг ты отшельник, и тебе в лес надо или в заброшенные бункеры.

— Скажи ещё, в старую столицу!

— Ну, а что? Конечно, в войну её хорошо потрепали, а после хорошо разобрали то, что можно было взять, но сейчас там вполне прилично.

Обо всех этих бункерах и разрушенных городах Западного района ходило много слухов. И хотя весь Запад был признан безопасным, никакого желания посещать эти места без необходимости никто не проявлял.

В старинную Москву Катюша ездила буквально на прошлой неделе, ради интереса. Ещё задолго до того, как она приехала в посёлок, слышала про несколько провалившихся поместий. Сейчас эти поместья малочисленные жители бывшей столицы сделали местной достопримечательностью. В назидание тем, кто удумает тут жить, ну и с целью заработать. Проводили экскурсии по древним руинам и современным, гарантировали безопасность и рассказывали множество интересных вещей. Пользоваться их услугами Катюша не стала — стартовые деньги заканчивались, и надо было экономить на всём. Побродила по развалинам, на обратном пути к вокзалу встретила двух человек. Из разговора с ними выяснилось, что они знают какой-то секрет, как себя вести в этом городе, потому-то лучше гулять с проводником. Что-то подсказывало, что ничего они не знают, а просто предлагают свои услуги, и она поспешила на поезд. Город, несмотря на близость к Новой Волге, был чужим. Он не отталкивал, но и не притягивал. Лишь когда в окне поезда перестали мелькать остатки разобранных зданий и начался сплошной, местами непроходимый лес, она почувствовала себя дома.

— Ненадёжно там, — сказала Катюша. — Сколько веков прошло, а место до сих пор нездорово. Словно боится, что опять всё застроят, забетонируют. Не хочет людей подпускать.

— Да, есть такое, но, тем не менее, и там живут.

— Что странно, и в Москве среди людей жертв нет, и по всему миру смертность от несчастных случаев — редкость.

— Бережёт Земля современных людей, они ведь её научились беречь. Просто забыть не может. Простить — простила, а забыть не может. Это человеческие поколения меняются, и об ужасах истории можно только в сети найти и в уцелевших книгах тех времён, а Земля всё сама переживала, лично, так сказать.

— Да уж… Слушай, ведь ты сейчас прямо мои мысли изложил, только связно.

— О, я по привычке прилетел к своему гаражу.

Катюша выглянула, увидела зелёный холм. Возможно, собственно гараж и дом с садом располагались за ним. Странно, что Один забрался на самую окраину посёлка. Расположился даже ближе к старинным подземным бункерам, чем к людям. И раз его не было в списке жителей, а Катюша точно помнила, что не было, значит, его поместье не принадлежит поселению. Кто ещё отшельник!

— Ну что? Выпускай меня, — попросила Катюша, собираясь дойти сама.

— Нет, ну что ты! Сейчас мигом. К гиперскорости как относишься?

— Нормально, но здесь же нельзя.

— Да, нельзя. Не успеем поговорить, — он убрал руку с рычага. — У меня есть к тебе предложение. Скажи координаты, пусть сама летит. ЛА, автопилот! Скорость 5 км.

Катюша назвала номер своего участка. Капсула развернулась и, не взлетая высоко, поплыла в его направлении.

— Гиперскорость, — смеясь, проговорила Катюша.

— Сделал бы ещё медленнее, но для машины это затратно, — Один перестал следить за управлением, развернулся в сторону Катюши и начал говорить прямо-таки рекламным голосом. — Я давно за тобой наблюдаю и очень заинтересован твоим общением с растениями. Мне нужен напарник. Наша организация исследует лес. Я не выполняю план. Меня могут снять с этой работы, а очень не хочется. Здесь хорошие условия, уйма свободного времени и дружный коллектив. Я, в свою очередь, привезу любое количество саженцев, которое тебе нужно. С капсулой можно добраться туда, куда ты никогда не дойдёшь сама. И найти удивительные растения, которыми так богаты земли забытого Запада.

— Не понимаю, зачем я тебе, если с капсулой всё можно.

— Во-первых, я хочу помочь красивой девушке, во-вторых, в хорошей компании всегда веселее. Ну, а если серьёзно, мне нужен человек, притягивающий к себе растения.

— Как это?

— Сколько ты сегодня нашла новых видов?

— Пять. Один из них, правда, я не сегодня нашла. С поезда заметила. Несколько дней некогда было дойти до полянки с этими цветами. Красивые такие, жёлтые, на розы похожи издалека, но совсем не розы. Теперь они у меня есть, лишь бы прижились.

— Вот видишь. Пять. А я два, причём не совсем новых для меня. Твои жёлтые розы и ещё один симпатичный пушистый травяной шар, у тебя он тоже есть, я видел. Родственные им виды я находил неделю назад. Всё это время летал просто так, безрезультатно.

— А зачем летать для результата? Я не ставлю себе цель найти новые виды. Приятно, когда такое каждый день происходит, но я просто иду, любуюсь пейзажами, выкапываю растения, в том числе и не новые, пересаживаю к себе. Мне это нравится, и я никуда не спешу, вот и гуляю.

— То есть тебе не сад нужен, тебе интересно? Именно это мне и надо! — обрадовался Один.

— Нет, как же без сада! Жить то мне надо где-то. У меня мечта! Вырастить такой сад, в котором будет не скучно. Не как на Востоке. Дорожки, тропинки, газоны, клумбы — всё это так надоедает! А в лесу интересно. Он разговаривать умеет! Но там слишком дико. Комары, болота… И не всегда понятно, что он говорит. Я хочу красивый зелёный дом-сад, который я буду понимать, буду его частью. Я как на Запад приехала, меня… как будто звёзды по голове через эти листики гладят… — Катюша заметила грустную улыбку на лице Одина. — Чушь какую-то несу, да?

— Нет, ну что ты, всё верно. И моя мечта — почти такая же. Согласишься со мной работать — твой дом станет красивым ещё быстрее.

Капсула начала снижаться и остановилась.

— Кстати, о собственно доме! Могу помочь со строительством. Вижу, не особо просторные хоромы, — Один открыл люк и сочувственно смотрел на её скромный фрилайферский домик.

— Мне хватает. Спасибо огромное за доставку и предложение. Я подумаю, — ответила Катюша и выпрыгнула из капсулы. Перспектива стать контрактником ей не улыбалась. Будущий сад — полтора гектара, треть из которых просто заросла кустарником, требовал уйму времени.

Один вышел за ней, поставил рядом тюк с растениями. И настойчиво продолжал её уговаривать:

— Давай я завтра за тобой заеду, денёк поработаем вместе, пробный. Не понравится, никто не держит. Ты же ничего не теряешь. Завтра в том же направлении собиралась путешествовать?

— Да, там ещё много интересного.

— А сколько ты увидишь интересного с такой машиной! — он похлопал рукой по блестящей, кажущейся живой, обшивке ЛА.

Катюша завистливо оглядела капсулу. И уж очень убедительным тоном говорил Один. Вообще, взгляд его чёрных глаз действовал на неё чуть ли не гипнотически.

— Н-ну хорошо, я в семь выхожу, — согласилась она.

— Отлично! Ровно в семь я буду здесь. До завтра.

— До завтра, спасибо ещё раз.

Новый друг запрыгнул в капсулу, помахал ей, и исчез, оставив после себя лишь секундное искажение пространства. Катюша зажмурилась от вспышки. «Самоуверенный выпендрёжник!» — подумала она. Вспомнила нетипичные для азиатской внешности русые волосы. «Ещё и крашеный!» Взяла тюк с растениями, дотащила до дома, уселась на крыльцо и посмотрела на облака. «Но классный!»

Она зашла в дом и взглянула на себя в зеркало. Увидев отражение, ужаснулась.

— Да он просто пожалел меня! Неужели я каждый вечер так выгляжу? Чего я раньше не замечала…

2

«Фрилайфер — 1) социальный статус, приобретаемый человеком с момента рождения независимо от регистрации ДНК, гарантирующий права, определяемые Комитетом для различных групп и действующий до осознанного добровольного отказа от этого статуса или полёта за пределы Земли; 2) (разг.) — человек, не имеющий контракта с Комитетом или Сообществом универсалов; 3) (устар.) — жители заповедных поселений, не зарегистрированные в базе ДНК».

Современный юридический словарь, 430 (2762) год.

На следующий день без двадцати семь перед домом вспыхнул свет. Капсула прилетела на гиперскорости. Катюша выбежала на крыльцо и жестом пригласила Одина войти.

Он зашёл и осмотрелся. Типичное современное жильё на одного человека в стиле эконом. Очень эконом. Домик напоминал сферу, чуть утопленную в землю. Внутри плавной линией делился на две части. Если смотреть сверху сквозь крышу, напоминал бы символ инь-ян. Диаметром шар был чуть более шести метров.

— И давно ты здесь живёшь? — спросил Один.

— С конца осени, — ответила Катюша. — Приехала сюда ещё год назад, как раз помню снег выпал, а на следующий день жара, не как сейчас, но градусов двадцать точно было. И дожди через день. Чувствую, моя погода! Никогда не угадаешь, что будет завтра. Ну, я всё лето по соседним поселениям путешествовала, искала место, которое, как говорят, должно на меня посмотреть. Ничего на меня так и не посмотрело, так что в сентябре я сюда вернулась и осталась. Люди здесь хорошие. И их мало.

— Зимой не холодно было?

— Нет, на Востоке и холоднее бывает.

— Там Комитет печи с преобразователем выдаёт.

— Только семейным. Уехавшие с родительских поместий одинокие люди и бездетные пары также дровами топят. По мне, так даже удобнее. Раз в день подкинул поленьев, температуру выставил, и сутки тепло. С преобразователем никогда не знаешь, чего ждать. Помню, родители замучались с этим. В результате также дрова кидают, чтоб среди ночи внезапно не кончилась энергия. Единственный плюс — дыма нет.

Один рассмеялся:

— Видел бы Лайнос! Все эти ограничения на оригинальный преобразователь неоправданны.

«Так он недовольный Комитетской системой! Ну, сейчас начнётся!» — подумала Катюша. Когда при ней разгорались споры о том, чьи интересы отражает Комитет, она поначалу зевала, а когда оппоненты готовы были уже чуть ли не драться, крепко спала где-нибудь в углу помещения или прямо на траве, если погода позволяла собираться друзьям на улице. Ей самой было всё равно, кто чьи интересы отражает, лишь бы не ущемляли её собственные права фрилайфера, как это было ещё сто лет назад. До создания существующей системы. Комитет старается, как умеет и как может. Если кто недоволен и хочет улучшить его работу, пожалуйста, предлагайте свои идеи. Только напрямую Комитету, а не в присутствии Катюши. Там только рады будут. Каждый имеет право на своё мнение и участие в управлении Землёй. На практике обычно всё ограничивалось лишь громкими высказываниями. Очень ей не хотелось, чтобы новый симпатичный друг оказался одним из подобных реформаторов.

— Не знаю, мне и так хорошо. Печка современная, не хуже этих дорогущих с преобразователем. Дверца прозрачная, огонь видно! В ванной даже в самые сильные морозы вода горячая, и коренья есть, где запекать. Соседи помогли всё обустроить. Там спальня и все удобства, — показывала она на дверь из коридора. — А здесь кухня, но у меня часто получается, что и спальня здесь.

— У меня так тоже получается, сплю иногда, где придётся…

— Сейчас я себе завтрак сделаю, и полетим. Вчера опять голодная уснула. Пока все растения посадила…

Один смотрел, как она смешивает в миске хлопья из зёрен, мелких орехов, сухофруктов, добавляет туда мелко нарезанную траву, мёд, сворачивает всё в колбаску, режет на кусочки, обваливает их в каких-то хлопьях. Он ещё раз оглядел помещение. Всё очень продумано и ничего лишнего. Печка являлась и частью перегородки. На полке несколько кастрюль, чайник, ручная мельница, немного посуды. Плита, не требующая дров — роскошь для только начинающего самостоятельную жизнь фрилайфера. Всего на одну конфорку. Небольшой кружочек, нагревающийся за счёт эффекта Лайноса. Любой прибор, созданный на основе преобразователя, стоит дорого. Несоизмеримо с источником энергии для него. Ни на один из них на Западе нет льгот. Даже на фонарики. Он перевёл взгляд на закреплённые в кашпо шарики размером с небольшое яблоко, один над столом, другой у входа в дом. От входа также начинался узкий шкаф, тянулся вдоль стены, предназначался, видимо, для сухофруктов, злаков и трав. Вряд ли там спрятаны неиспользуемые вещи, скорее всего, таких вещей в этом доме вообще нет. Стол без скатерти, самая обыкновенная табуретка. Все предметы мебели плавными линиями переходили один в другой. На кушетке вязаное одеяло серо-коричневых цветов. Узор простой. Никаких декоративных элементов в этой комнате не было и, Один был уверен, в другой тоже. Минимализм — одна из основных черт свободноживущего населения, но эта девушка, похоже, превзошла всех фрилайферов вместе взятых. Обычно люди стремятся украсить своё жильё, даже не имея достаточно средств. Кто для красоты, а кто со скуки. Расписывают посуду, вышивают одежду, делают мебель и стены с узорами. Видимо, для неё дом — это просто место для ночлега.

Он посмотрел на неё и улыбнулся. Даже для перетаскивания растений использует свой ужасный сарафан. Наверняка зимой этому сарафану будет придумано ещё какое-нибудь применение, для перетаскивания дров, например.

Катюша сложила печенье в плетёную корзиночку и, кинув туда бутылку воды, сказала:

— Обычно ем дома, а воду нахожу в лесу, но раз сегодня меня везут, то позавтракаю позже. Или, может, ты хочешь есть?

— Нет, нет, спасибо, я не голоден, — ответил Один, заглядывая под чёрную повязку на запястье.

— Тогда полетели, — сказала Катюша, выходя за ним.

— Ты не закрываешь дом? — удивлённо спросил он.

— А что у меня красть? Коммуникатор всегда с собой. Ночью изнутри закрываю. И люди же давно не воруют…

«Восток! И на Юге такие же», — подумал Один. Поразительная открытость внешнему миру сквозила в каждом её движении. Не было и тени стеснения, смущения, наигранности или недоверия. Для второго дня знакомства странно даже для современных людей, даже для фрилайферов. Многовековые войны наложили свой отпечаток на генетический код. Несмотря на практически полное отсутствие преступности, отточенную до совершенства систему связи и готовность спасательных бригад в считанные секунды прийти на помощь в случае опасности, людям всё равно требуется некоторое время, чтобы оценить новых знакомых. Хотя Кэт могла уже убедиться, что он не опасен для неё.

— Может, пустишь уже?

Они уже минуту стояли у капсулы. Один спохватился и открыл люк. Кэтти телепат, он почти был уверен в этом. Неизвестно только, насколько она сама это осознаёт.

— Ты зря своё платье-палатку натянула, в капсуле неудобно будет, — сказал Один.

— Это для растений, — ответила Катюша.

— Сможем набрать гораздо больше, чем сюда поместится.

— А рассаживать я когда их буду? Я же не на батарейках.

— Я помогу тебе. Батарейки, кстати, тоже заряжать надо, — сказал он и усмехнулся.

Катюша села и внимательно рассмотрела капсулу. Вчера полностью оценить её оснащение она не успела. Сенсорная панель управления пестрила множеством кнопок. Различные провода, механизмы и рычажки свисали с потолка. Два одинаковых сиденья, управлять можно с любого. В хвостовой части за левым сиденьем Одина закрытый отсек, видимо багажное отделение. За правым — проход, откуда открывается люк основного выхода и дверь в багажник. В самом хвосте компьютер непонятного назначения. Под ним небольшая прозрачная колба с неясным фиолетовым содержимым. По объёму капсула была примерно с половину Катюшиного домика.

— Да тут жить можно! — восхитилась она.

— Что мне иногда и приходится делать.

— Так ты контрактник?

— Можно и так сказать, — ответил Один и завёл капсулу.

— И выгодно работать?

— Более чем. Теперь, когда большинство ведёт независимый образ жизни, приходится платить хорошо. Есть сферы деятельности, где без наёмных рабочих рук никак не обойтись, как-то надо заинтересовывать население.

ЛА плавно и быстро взлетала, открывая взору восхитительный вид. С высоты птичьего полёта будущий городок был как на ладони. Участки располагались хаотично. Видно было, что люди переезжали сюда без особых планов и цели. Просто потому что чувствовали, что здесь им будет лучше.

Катюша посмотрела вниз и задумчиво спросила:

— Время, которое ты тратишь, пока работаешь на кого-то… не лучше ли его потратить на себя? Ведь по закону Лайноса ты ничего не выигрываешь.

Один усмехнулся — типичное мышление фрилайфера.

— Так я и трачу его на себя. По этому же закону я ничего и не проигрываю. Мне нравится то, что я делаю, в этом и весь секрет. На самом деле не важно, кем быть: контрактником или фрилайфером, главное, чтобы это было интересно и материально оправдано. Смотри, ты собираешь растения, чтобы прокормиться, ну, и может быть, чтобы создать красоту в своём саду. Я собираю растения почти для того же самого плюс мне за это платят.

— А зачем это работодателю, платить тебе за то, что ты делаешь для себя?

— Мы занимаемся исследованиями, проект финансируется организацией.

— Ну, вот видишь. Просто так тебе бы не платили. Значит, будут отчёты, условия договора и прочие прелести.

— Более жёстких условий, чем у природы, не существует. Люди просто научились не нарушать договор с Землёй. Отчёты — это ерунда, когда всё налажено. Ведь и ты живёшь на «стартовый» капитал, а там свои отчёты — та же регистрация ДНК при рождении. Когда комитетские деньги закончатся, ты сможешь в этой зоне выжить, оставаясь фрилайфером?

— Думаю, что теперь смогу. Я два года путешествовала, почти ничего не делала, только тратила. В очередной раз взглянула на счёт и поняла, что такими темпами без поместья останусь, и тогда прямой путь или в контрактники или замуж. Или в отшельники, но это даже для меня перебор. Выбрала здесь участок… Поселенский взнос, постройка дома… Денег совсем мало осталось, но мне и вкладываться уже почти ни во что не надо. Дом готов, еду я себе выращу и соберу на зиму. В крайнем случае, можно чем-то помочь соседям, а они мне, или сдать урожай в Комитет.

— И в крайнем случае можно поехать на Юг или домой.

— Нет… не хочу. Меня здесь приняли так, как будто очень ждали. Не знаю почему.

— Они со всеми так, мало кто сюда едет, вот и рады каждому новому соседу.

— Мне очень дёшево дом построили. И сейчас постоянно то велосипед одалживают, то поесть приглашают. Один парень даже предлагал на аэроскутере саженцы мои возить.

— И ты от всего отказываешься?

— Почти всегда да.

— Вносят в кредитку?

— Нет, что ты! Это не те услуги, чтобы их считать. Любой нормальный человек сам потом отплатит добром тому, кто ему помог. Просто… Я пока могу что-то сделать сама, о помощи не прошу.

— Так всё-таки ты отшельник?

— Нет, я люблю людей, но и моя независимость мне очень дорога. Если мой сосед подвезёт меня на аэроскутере, то, когда он придёт на следующий день по какой-то незначительной причине, я должна хотя бы пообщаться с ним, угостить чаем или сделать что-то для него. А я не уверена, что у меня будет настроение с ним общаться.

— Может, тебе просто не нравится твой сосед?

— С чего ты решил?

— Вчера ты не отказала тебя подвезти.

— Вчера я устала, ты незнакомец, и… неважно.

Один улыбнулся, смотря вперёд. Катюша была рада, что он больше ничего не спрашивает. Не хотелось сейчас говорить о своём образе жизни.

Конечно, сосед красивый, заботливый, и руки золотые, но он постоянно нудил об отношениях и о том, что ей, Катюше, как бы пора подумать о будущем, чем очень напоминал родителей. Не хотелось ей думать о будущем. В настоящем хотелось жить, каждую секунду проживать. Один понравился ей сразу, почти с первого взгляда. С ним легко было.

— А куда мы направляемся? — спросила она.

— Исследовать бескрайние леса забытого Запада. Ты замечаешь понравившийся тебе вид, говоришь мне, если в нашей базе такого нет, то выходим, делаем фото, берём образец, кладём вон в тот цилиндр, — он указал на крутящийся парящий в воздухе прибор. — Он отправляет ДНК на базу. Достаточно одного листика. Потом для тебя накапываем столько, сколько тебе нужно, и летим дальше. Всё просто.

— Ты в каком-то НИИ работаешь?

— Можно и так сказать.

— А другие капсулы? — Катюша проводила взглядом пролетевшую мимо машину.

— Это коллеги. Чем больше найдём мы, тем меньше они, и тем больше я молодец. И ты тоже. Сегодняшний день я тебе оплачу в любом случае, независимо от того, что ты решишь дальше.

— Ты если мне растения привезёшь и посадить поможешь, уже достаточно будет.

— Нет, это так… по-дружески. Деньгами заплачу тоже, половину от стоимости своего рабочего дня. Сегодня о тебе в нашем… НИИ ничего не знают, поэтому заплачу из своего кармана. Мне это всё равно будет выгоднее, чем одному летать.

Катюша не стала расспрашивать подробности того, сколько платят, какой план и тому подобное. Её это мало интересовало. Первый раз она летела вот так, не в конкретный район для обучения, поездку куда оплачивает Комитет. Вид сверху, когда никуда не торопишься, завораживал.

— Один, мне как-то в полёте непривычно… Я так ничего не найду, — говорила она, глядя в окно.

— Сейчас снизимся. Вон карта, на экране. Та движущаяся точка — это мы. Если тебе захочется куда-то полететь в другое место, говори куда.

Катюша посмотрела на мерцающий экран. В некоторых местах квадратики были заштрихованы красным, что означало обследованную зону. Один попросил не особо обращать на это внимания, зоны вполне могли быть обследованы не полностью.

— А почему мне захочется полететь в другое место? — спросила Катюша.

— Ну, не знаю, потянет…

— Давай лучше выйдем, — предложила она.

Один начал спускаться. Приземлившись на небольшой полянке, открыл люк капсулы. Катюша выпрыгнула, скинула сарафан и бросила его внутрь машины со словами:

— Ты прав, так скакать весь день неудобно будет.

На этот раз восхитился Один. Вчера он видел её чумазую, разлохмаченную, всю исцарапанную растениями и покусанную насекомыми. Сейчас он удивлялся тому, как за одну ночь на ней не осталось ни следа вчерашних путешествий. Высокий рост, около 175 сантиметров, довольно округлые формы, идеально гладкая кожа, уже покрытая лёгким загаром, густые тёмно-каштановые волосы, заплетённые в косу ниже пояса. Большинство современных девушек выглядят почти также. Они могут быть чуть выше или ниже, худее или упитаннее, с разным цветом волос и глаз, но природа почти не создаёт болезненных изменений во внешности. В основном люди красивы, даже в старости. И, если позволяет погода и условия жизни, предпочитают минимум одежды. Подобных девушек Один видел много, и никто не вызывал такого потока непонятных эмоций, как сейчас. Катюша посмотрела на него. Глаза, с виду вполне обычные, были настолько глубокого серого цвета, что можно было утонуть, и хотелось утонуть…

— Один! Ты чего завис, как мой компьютер? — сказала Катюша, кивая на дешёвый комитетский серый диск коммуникатора на своей руке. — Ты идёшь?

— Да, да, иду! — ответил Один.

— Третий раз зову!

— Да я… задумался.

— А-а, понятно, бывает, — Катюша отвернулась, пряча довольный вид. Скорее всего, он наоборот, перестал думать в этот момент. Хотя бы в этом он ничем не отличался от других парней.

Она прошла вдоль полянки, остановилась у красивого пушистого куста и сказала:

— У меня такого нет, первый раз вижу.

— Такой точно есть у нас, вчера ребята нашли. Обратно пойдём, выкопаем, — он пошёл дальше. Катюша остановилась и сказала несколько виноватым тоном:

— Один, я не знаю, как притягивать растения.

— Просто не думай, гуляй по лесу, как ты обычно это делаешь.

— Ну, хорошо, попробую.

Им пришлось пройти довольно приличное расстояние. Не тянулись к Катюше неизвестные виды — то ли Один отвлекал её разговорами, то ли она ожидала от себя чего-то и не могла просто гулять по лесу. Через полтора километра пути он сам заметил цветок, которого в базе не было, но был родственный ему. День прошёл не зря, если никто из ребят не зарегистрирует его раньше, чем они доберутся до капсулы.

Он уже хотел вернуться, когда Катюша внезапно изменила направление и пошла не по протоптанной зверями и лесными гостями тропинке, а по бурелому.

— Кэт, ты куда? Может, вернёмся, боюсь, сейчас его кто-нибудь ещё найдёт, — сказал он, держа в руке лист от цветка.

— Мы быстро, — ответила она.

— Быстро через эти заросли?

Катюша не ответила. Совершенно не думая о том, что ветки царапаются, а на волосы липнет паутина, она пробиралась сквозь густые кусты. Один шёл за ней, потеряв всякую надежду успеть зарегистрировать найденное растение. Вдруг они вышли на другую полянку, ещё меньшего размера, чем та, на которой они приземлились. По разнообразию произрастающих видов она значительно превосходила первую.

— Кэт! Как ты это делаешь?

— Не знаю. Ты сказал, ходи как обычно.

Не менее десяти различных растений, которых точно не было в базе, пёстрым ковром устилали полянку. И ещё столько же родственных. Сфотографировав их и сорвав по листику с каждого, Один сказал:

— А теперь бегом обратно! Потом подлетим и накопаем тебе столько, сколько хочешь.

Он посмотрел карту на проекторе своего коммуникатора, определил местоположение капсулы и побежал напрямую за красным голографическим лучом, который указывал направление. Катюша с трудом поспевала за ним.

Один открыл капсулу одним прикосновением к ней, запрыгнул на сиденье, бросил первый лист в цилиндр. Вывел фото растения на экран, включил что-то на панели управления, сказав:

— База, новая ДНК.

Проделал то же самое с остальными, повернулся к Катюше и сказал:

— Сейчас самое интересное начнётся. Из двадцати растений девять абсолютно новых, ещё шесть похожих, но тоже в базе нет! Почти двухнедельный план выполнен! Завистники оживятся. Вон, уже…

На экране начали появляться сообщения. Катюша их особо не читала, происходящее занимало её в целом. Заиграла какая-то старинная мелодия.

— Это звонок, — объяснил Один и щёлкнул пальцем по панели, — увлекаюсь историей…

— 3186, откуда такой улов? — спросил женский голос.

— Из леса, вестимо!

— Почему по рации не отвечаешь?

— Забыл включить.

— Ври мне! Опять что-то задумал! Включи быстро, это приказ!

— Хорошо, одну секунду… Всё, работает.

— И чтоб работало!

Один обратился к Катюше:

— Это с базы. Диспетчер.

В ту же секунду по рации раздались голоса. Все наперебой спрашивали то же самое, что и женщина-диспетчер. Один ответил:

— Ребята, вы серьёзно думаете, что я вам скажу? Совет могу дать: пробуйте нестандартный подход к поискам и перестаньте добровольно общаться со вторым сектором.

— Один, а что это за номера у вас, и на капсуле такой же, как она сказала? — спросила Катюша.

— Это типа позывных.

Звучало вполне правдоподобно, и она больше не расспрашивала. Саженцы сейчас были важнее.

— А ты обещал на полянку вернуться, — тихо сказала она.

— Конечно вернёмся! И на полянку, и куст тот выкопаем, и всё, что пожелаешь!

Катюша засмеялась при виде такой детской радости Одина. Они выкопали первый пушистый кустик, затем взлетели, и направились к маленькой полянке. По пути несколько раз зависали там, где нельзя было приземлиться, но можно было подлететь к земле настолько близко, чтобы выпрыгнуть и накопать примеченных ранее растений.

— Как же удобно всё-таки! Сама блуждала бы тут…

— Сама бы ты не ходила туда-сюда, копала бы сразу.

— ЛА всё запоминает?

— Да, запоминает весь маршрут, может проложить более быстрый к нужной точке. Она вообще многое умеет.

— Дорогой аппарат?

Один усмехнулся:

— НИИ оплачивает…

Когда они высадились на полянке, он прихватил из капсулы матово-чёрную бутылку с неясным содержимым. Откупорил её и начал пить.

— А что у тебя? — спросила Катюша, почувствовав жажду после пробежки по лесу. — Можно?

Она протянула руку к бутылке, но он не дал ей свой напиток.

— У тебя вроде вода была, лучше её возьми. Не пойми неправильно, я нежадный… Это… как бы лекарство.

— Ты болеешь? — удивилась Катюша, окинув взглядом внешне абсолютно здорового Одина. — И чем, если не секрет?

— Устаю быстро.

— А-а. Так это авитаминоз весенний. Если ты здесь давно живёшь, ничего удивительного. Ещё ничего не растёт съедобного. Вернее съедобное то растёт, просто невкусное. Но ты ешь всё равно. Вон та трава не противная на вкус, — она показала на густой зелёный пучок. — Я только этим и спасаюсь.

— Спасибо, но я уже как-то привык к своей бурде. Она хорошо… заряжает, но тебе не советую.

— Да я и не буду, — сказала Катюша и недоверчиво посмотрела на бутылочку.

Один допил содержимое бутылки, закинул её в капсулу, посмотрел под чёрную повязку на руке, взял лопату и сказал:

— Ну что, сколько тебе надо? Мне по одному достаточно.

— Ну и мне давай по одному, но не только новых. Всех, что тут есть.

— И вековые деревья копать?

— Копай! — ответила Катюша. — А тебе разве тоже живые растения нужны, не только ДНК?

— Мне для личных целей.

— Тоже сад красивый хочешь?

— Верно, хочу, — ответил он и с теплотой посмотрел на неё.

Глядя на то, как Один управляется с лопатой, Катюша начала сомневаться в том, что про вековые деревья он пошутил. Сама бы она потратила времени раз в десять больше и точно не увезла бы всё количество за один день. И вряд ли вообще оказалась бы на этой полянке. Судя по карте, они были очень далеко от дороги. Она ничего не сказала Одину, но для себя решила, что согласится на его предложение. Пока он работал, она поедала печенюшки и траву, на которую показывала Одину. И признавала, что хочет работать с ним не только из-за выгоды для себя. Несмотря на необщительный характер, с ним общаться хотелось.

Закинув в капсулу последний саженец, он обратился к ней:

— Ну что, летим в твой сад?

— А говоришь, устаёшь быстро…

Он протянул руку Катюше.

— Сила есть, ума не надо. Запрыгивай.

«Что-то не то, — думала Катюша. — А может он… Нет, это невозможно…»

Она устроилась на сиденье, Один что-то печатал на панели. Потом взял рацию:

— База!

— 31 86, слушаю.

— Я всё на сегодня.

— Очень хорошо, дай другим заработать.

— Письменные сообщения отправил.

— Да, уже прочла, спасибо. Завтра жду.

— До завтра.

Он обратился к Катюше:

— Пристегнись, полетим очень быстро.

Она нажала кнопку на подлокотнике. Мерцающее силовое поле голубоватого цвета окутало её.

— ЛА, гипер! — сказал Один и взялся за рычаг.

Вспыхнул яркий свет. Катюша открыла глаза и увидела, что они находятся почти у её участка. Сколько ей приходилось так летать, столько же, наверное, она и удивлялась мгновенному перемещению.

— Точно хорошо переносишь гиперскорость? — спросил Один, пристально глядя ей в глаза. — Зрачки слегка расширены, но это может от впечатлений.

— Сегодня весь день впечатляющий!

Один помог ей сойти. Катюша выпрыгнула и спросила:

— Не боишься за гипер на территории посёлка попасться?

— Штраф небольшой, выговор на базе правда крупный будет… Пока не попадался, — он посмотрел на дорогу, вздохнул и уточнил, — в этом посёлке. Опасности для людей это не представляет, если в заданной точке стоит человек, млекопитающее или птица, ЛА просто не переместится. В таких случаях обычно просто задаём те же координаты, но повыше. А вот подбегать к капсуле, пока видишь вспышку, не рекомендуется, но это адекватный человек делать не будет, животное тем более.

В это время мимо пролетал сосед на аэроскутере. Увидев незнакомый аппарат, приземлился и подошёл к Катюше.

— Привет, Катюха! Как столько растений дотащила?

— Привет, Вась. Мне помогли. Я занята немножко, давай потом поговорим.

Василий посмотрел на капсулу, ответил кивком головы на приветствие проходящего мимо Одина и уже тише спросил:

— Ты в курсе, кто тебе помог?

— Конечно в курсе, я с незнакомцами не летаю!

— Да ты и со знакомцами до этого не летала… — он разглядывал уходящего вглубь участка Одина с каким-то презрением.

— Вася, я понимаю твою заботу, но и ты пойми… Послушай, через несколько участков живёт Надежда, помоги ей. Она старше меня, ей помощь больше нужна.

— Она значительно старше тебя.

— Вот видишь, тем более.

— Ладно, Катюха, ты как всегда.

Василий пошёл к аэроскутеру, пару раз оглянулся на нового друга Катюши и улетел. В это время подошёл Один и спросил:

— Это кто?

— Зануда!

— Это я по твоему виду понял. О чём нудит?

— Сосед это, рядом прямо, Вася. Говорит, что мне помощник в хозяйстве нужен, одной тяжело жить. Надя уже одиннадцать лет тут живёт одна и ничего, справляется как-то. У неё муж умер, они любили друг друга очень. Сын примерно моего возраста, редко приезжает. Она говорит, что больше такого, как муж, не встретит, живёт одна. Она и сына здесь одна растила. Я когда приехала, он уже уехал.

— Понятно… Скажи Васе, что помощник по хозяйству у тебя уже есть. Может я конечно тоже зануда…

— Ну что ты! Ты… — она хотела сказать «удивительный», но замолчала.

— Что?

— Не знаю. Пойдём сажать.

За время посадки Один несколько раз минут на десять пропадал в капсуле. Когда всё было закончено, он, окинув взглядом сделанную работу, спросил:

— Ну как?

— Просто супер! Может тебе в твоём саду помочь? У меня времени теперь много, и я не устала.

— Нет, спасибо. Думаю, ты найдёшь, где устать. А лучше отдыхай, на пляж сходи, с соседями пообщайся. Спать ложись пораньше. Мне завтра заезжать или как?

— Да, да, я буду работать в вашем НИИ.

Странная улыбка появлялась всегда на лице Одина при слове НИИ.

— Ты в капсуле платье своё забыла, сходи возьми. Там открыто. Я тут побуду.

Катюша добежала до ЛА, запрыгнула внутрь. Её сарафан лежал на сиденье Одина. Она взяла его, машинально взглянула на работающий экран. Любопытство взяло верх, и оторвать взгляд не получилось.

Она увидела следующую запись:

16 мая

Универсал 3186:

База, прими запрос:

«Срочно нужен работник. Район: Запад. Требования: Человек, предпочтительно девушка; возраст: достигший совершеннолетия. Внешность и здоровье: стандарт. Обязательно: хорошая переносимость гиперскорости (аппарат типа ЛА), выносливость, возможность длительного отсутствия дома. Желательно: заинтересованность редкими видами и формами жизни, художественное восприятие, общая историческая грамотность, телепатические способности.

Обязанности: помощь в рабочих полётах, сбор и обработка материала.

Оплата: «комплект минимум» плюс возможность использовать капсулу ЛА с пилотом для собственных целей в свободное от работы время».

Просьба выделить средства на оплату.

База:

Запрос принят. Подходящих кандидатов нет.

P.S. Тридцать первый! Ты работать или жениться планируешь?

Универсал 3186:

База! Ты же знаешь, я не планирую, я импровизирую!

17 мая

База:

Подходящих кандидатов нет. Вероятность найти человека для работы по контракту в районе Запада близка к нулю. Можем предложить универсала. Или уберите район из запроса, договоритесь лично.

Универсал 3186:

Требуется именно человек. Район убрать не могу, нужен человек, которого не остановит этот факт. Прошу добавить «плюсики» от базы в оплату.

База:

Три ОДИН восемь шесть! В современном мире никакими плюсиками невозможно заманить людей туда, куда они не хотят. Только заинтересовать. Хорошо, доплату от базы обеспечим.

P.S. Все самые умные и красивые телепатки давно разобраны Советом!

18 мая

База:

Подходящих кандидатов нет.

Универсал 3186:

Как всегда, придётся проявлять инициативу.

P.S. Самые мудрые и способные телепатки едут на Забытый Запад!

База:

Тридцать первый! Инициатива наказуема!

P.S. Отец мой Макланус! Мне уже страшно! Удачи!

19 мая

Универсал 3186:

База, удали запрос. Работник найден.

База:

Запрос удалён. Просьба внести данные и в течение недели прибыть на базу для подтверждения личности. После на ваш счёт еженедельно будут перечисляться средства для расчёта с работником. Доплата от базы будет накапливаться на внутреннем счёте на случай непредвиденных обстоятельств.

P.S. Счастливчик, однако! С тебя подробности!

Универсал 3186:

Спасибо.

P.S. У-2469! Интересных для ВАС подробностей пока нет!

Не веря своим глазам, Катюша выпрыгнула из капсулы. Посмотрела на дисплей коммуникатора: 19 мая 439 (2771) года. Один подошёл к ней. Радости от количества найденных растений не осталось и следа. Он чего-то боялся.

— Так ты… робот?

— Всё прочитала? Забыл страницу закрыть. Универсальный симбиот — как нас назвал Макланус. Или как теперь говорят — просто универсал. Слово «робот» не совсем точно отражает сущность нашей расы.

— У меня были подозрения, но ты очень… живой. Почему сразу не сказал?

— Думал — это не имеет значения.

Он не знал, как сказать сразу, не знал, как она отреагирует. Те люди, которые относились к универсалам плохо, замечали разницу, даже не видя их глаз. Таких от выражения недовольства сдерживал закон, приравнивающий универсалов к людям. Основная масса населения относилась к ним нейтрально — результат пропаганды их незаменимости и некоторых обязательных лекций по истории. Кэт с Востока — района, почти не затронутого войной. Об изобретении Маклануса там говорят мало, исторических мест, связанных с ними, нет. Их услугами пользуются редко. Если она прослушала только обязательные лекции, ничего удивительного в том, что она его не отличила от человека, нет. С другой стороны она провела с ним день, не обращая внимания на блеск глаз, постоянный отказ от обычной еды, странную бутылочку с фиолетовой жидкостью, которая «хорошо заряжает», усиливающийся запах металла при разряде, необычные физические способности, которые как не скрывай, всё равно бросаются в глаза. Это были хорошие знаки — просто нейтрального отношения со стороны Кэт Одину было мало.

Катюша опустила взгляд на его запястья, теперь не прикрытые повязками. Были видны отверстия, видимо для подсоединения различных устройств, а также дисплей с индикатором заряда. И заряд этот медленно снижался. Он волновался, эмоции забирали энергию.

— Возможно, ты будешь против продолжать общение…

— Я? Нет… Просто неожиданно как-то.

Она знала, что пойми всё изначально — была бы против. В курс обязательных лекций входили также законы Лайноса и история создания преобразователя, наглядно показывающая возможность двойственного использования любого изобретения. Как и все фрилайферы, Катюша осторожничала с любыми достижениями науки. После вместе проведённого с Одином дня что-то щёлкнуло в сознании, разрушив опасения и предрассудки. Он не просто достижение науки, не просто представитель равной по закону расы. Не просто носитель индивидуальности. Он живой.

— Ты на постскриптумы особо внимания не обращай. Только по делу общаться — кристаллы расплавятся, вот и переписываемся смеха ради. У нас тут дружный коллектив, развитые личности, одна большая семья. Тебе понравится.

— Одна большая семья… Прямо как у меня дома.

— У тебя много братьев и сестёр?

— Да, но дело не в них. Там весь район такой… Ступить негде.

— Ты ещё в курортных зонах не была! Вот где действительно ступить негде, и все, как одна семья. Когда ресурсов достаточно, и никто искусственно не создаёт иллюзию их нехватки, люди очень даже мирные существа.

— Мне тяжело так.

— Как? Мирно? — он приложил палец к губам, огляделся по сторонам и шёпотом произнёс. — Только никому, а то Последней войны всем хватило, одно неосторожное слово и наблюдение установят.

Катюша улыбнулась.

— Да нет, тяжело одной большой семьёй. У меня дома всё было. И какой вирус меня сюда дёрнул… Я себя там не могла найти, не знаю, как объяснить. Мне мало просто счастливо жить что ли… Опять чушь какую-то сказала… Возможности какого-либо проявления индивидуальности я там для себя не видела.

— Я понимаю, о чём ты. Любого всегда тянет к звёздам, у кого-то это больше выражено, у кого-то меньше, но даже самый ленивый, жующий на морском побережье бананы бездельник о чём-то мечтает. Это не только к людям относится.

— И к вам? У тебя тоже есть мечта?

— Поздно уже, давай в другой раз поговорим об этом. Сейчас настроения нет. Так что, мне прилетать завтра за тобой? Но предупреждаю, работы будет много. Правда и «минимум» от базы значительно выше реального.

— Я не привыкла бездельничать, да и бананы тут не растут, — ответила Катюша.

— Ну и замечательно! Я буду чуть раньше, капсулу на тебя настроим.

«У универсалов есть мечты, и может не быть настроения. Они умеют шутить и способны на дружбу. Определённо жить становится всё интереснее», — подумала Катюша.

Проводив взглядом взлетающую капсулу, она подошла к дому, села на крыльцо и задумалась. Ей приходилось и раньше видеть универсалов, но она никогда не вглядывалась им в глаза. Видимо, поэтому и не поняла сразу, что Один к ним относится. С детства учили, что эта раса во всём равна людям, что они совершили великий подвиг, устранили войну и продолжают помогать делать жизнь людей лучше. С другой стороны, частенько слышались разговоры о том, что равноправие с людьми — это перебор. Ей было всё равно. Она никогда не интересовалась подробностями жизни этих существ. Все занятия на эту тему, кроме обязательных, без прослушивания которых не выдали бы стартовые деньги на совершеннолетие, прогуливала, считая для себя бесполезными. Она относилась к ним со всем должным уважением и признавала их равенство, но ей всегда казалось, что это должно быть очень скучные существа: делают однообразную работу, ничего не чувствуют. Представляла их просто машинами, пусть развитыми и незаменимыми во время войны, но всё же машинами. Пообщавшись с Одином, она поняла, что это далеко не так. Этот универсал за один день вызвал в ней столько эмоций, сколько не вызывал никто другой за большее количество времени. И было ещё какое-то новое для Катюши чувство, очень похожее на простое физическое влечение, но сложнее, гораздо сложнее.

3

«…И тут началась жизнь, отражающая мою истинную сущность…»

Из дневника Екатерины Александровой.

Утром Один, как и обещал, прилетел пораньше. Катюша приложила руку к сканеру, после чего Один отправил данные на базу, а заодно дал ей доступ к капсуле.

— Теперь она будет слушаться твоих команд также как и моих, единственное, пока мы летим вместе, у меня преимущество, то есть если ты задашь ей скорость 100 км, а я тут же скажу 105, то полетит она со скоростью 105.

— А если я опять скажу 100 км?

— Ты прямо мысли мои читаешь! — засмеялся Один. — Думаю, ты не будешь заниматься такой ерундой, но на всякий случай — пока я в капсуле и не разряжен, слушаться твоих голосовых приказов она не будет. В ближайшие дни научу тебя управлять ЛА. А сейчас полетим на базу, чтоб денежки сразу перечислять начали. Там то же самое, подтверждение ДНК, небольшой инструктаж и свободны — всё быстро.

— Далеко лететь?

— Кэт! Это ЛА-5, она не знает, что такое далеко! Но если решишь прогуляться до базы пешком, то где-то как до заброшенной столицы идти, только чуть восточнее.

— Так это рядом совсем!

— Там и поезд недалеко проходит, но, думаю, тебе не понадобится туда добираться такими способами. На гипер переходить не буду, так что запоминай дорогу. На всякий случай.

Универсальская база производила величественное впечатление. Это была огромная территория, огороженная со всех сторон высоченным забором. Стояло несколько зданий. Каждое с три этажа высотой. Каждый этаж с два обычных. Один замечал, какие восхищённые взгляды Катюша бросает на огромные ангары. Он провёл её к тому зданию, где были окна. Внутри помещения было тоже очень просторно. С основного коридора шли проходы в разные стороны с номерами секторов.

— Там гараж, там лаборатории, там восстановительные сектора, — Один показывал всё Катюше, как-то немного хвастаясь, — там кафешка, для людей. Позже можно заглянуть. Готовят какой-то силос, но рабочие едят, сам видел. То ли вкусно, то ли бесплатно, не знаю.

— У вас тут люди работают?

— Да, в основном в лаборатории, ну и в управлении есть парочка. Доктор есть один противный-препротивный, не знаю, кого он тут лечит.

— А что, некого?

— Вон там наше лечение, — ответил он, показывая на сектора, где размещались камеры восстановления и для капсул и для универсалов. — И лечение, и питание, и сон и что там ещё нужно… для жизни. Люди после работы в основном по домам разбредаются, а универсалы многие на базе живут. Так выгоднее.

— А ты что тут не живёшь?

— Не хочу…

Катюша обратила внимание на удивлённые взгляды мужчин и женщин, здоровающихся с Одином. Все они, совершенно разные внешне, были молоды и красивы. И многим наверняка было уже больше сотни лет. Внезапно она услышала явно адресованные ей слова:

— О, Рыжая, привет! Ты что, перекрасилась?

Она обернулась, увидев незнакомого парня, недоуменно на него посмотрела.

— Извиняюсь, обознался, — сказал он.

— У-5885, займись работой! — сказал Один.

— Рыжая? — переспросила Катюша.

— А, сейчас познакомлю. Вы просто похожи с ней… сзади. А наш 5885-й смотрит всегда на то, что сзади. Местный ловелас, что странно для универсала. Видимо, экспериментальная модель. Но вообще он мирный. Прошу, — сказал Один, открывая дверь в сектор №3.

Катюша зашла в просторный пустой зал. Лишь в самом углу, напротив окна располагался компьютер с несколькими огромными экранами. Это было похоже на панель управления капсулой, только больше раза в два. Рядом находилась небольшая камера восстановления и непонятная штуковина, похожая на кофемашину. Возле неё лежали бутылочки, обычные пустые бутылочки из композита, как для воды, только непрозрачные. Из такой Один и пил в лесу заряжающую жидкость.

Из-за кресла торчала рыжая голова. Кресло развернулось, и Катюша увидела обладательницу этой головы. Не восхититься, увидев её, было невозможно. Если природа всегда добавляет во внешность какую-то изюминку, то тут она явно забыла это сделать. Катюша увидела само совершенство. Несмотря на рыжий цвет волос, на белоснежном лице не было ни одной веснушки. Огромные зелёные глаза с присущим универсалам блеском, делающим их ещё прекраснее, внимательно разглядывали Катюшу. Рыжая встала и с приветливой улыбкой подошла к ним.

— Добро пожаловать! У-2469, главный диспетчер этой базы, — представилась она чарующим голосом.

— Екатерина, — ответила Катюша.

— Замечательно! Пойдём, — она развернулась к компьютеру. — Один, а ты разбираешься в людях.

— Рыжик, просто быстренько зарегистрируй её и всё, — сказал Один.

— Что это ты не в настроении? Всего лишь хотела отметить, что у тебя красивая помощница.

— Спасибо, — сказала Катюша. — А вы… изумительны!

— И тебе спасибо. Видишь, твоя напарница оказалась более приветлива!

Обе девушки были очень похожи друг на друга. Катюшу вполне можно было принять за универсала. Высокий рост, совершенная фигура, правильные черты лица. Лишь глаза без странного неестественного блеска выдавали принадлежность к человеческой расе. Даже черты лица обеих были чем-то похожи. У обеих длинные густые волосы, только у Катюши тёмно-каштановые, а у Рыжей — рыжие, даже огненно рыжие, и пышные, наподобие гривы льва. Единственное — в Катюше сквозила какая-то незаконченность, может, несколько детский ещё взгляд, но это её нисколько не портило.

— Приложи сюда руку, — попросила Рыжая, показывая на сканер ДНК. — Ты же есть в базе?

— Да, конечно.

— Просто не все люди заносят свои данные, — пояснила Рыжая.

— В основном заносят, — сказал Один.

— А почему не все? — спросила Катюша.

— У некоторых остались старые убеждения, например, у ведущих образ жизни, как у диких племён времён Лайноса, отшельников, независимых диких фрилайферов из заповедных зон и различных других групп, — ответил Один.

— Это же очень неудобно, — сказала Катя.

— Неудобно в основном потому, что многие вещи, которые оплачивает Комитет, невозможно приобрести. Социальное обслуживание, обучающие поездки, образовательный комплект, личный компьютер, комплект «старт», деньги за рождение детей, да и много чего ещё. Но если это им не нужно, то и заноситься в базу они смысла не видят, — объяснил Один.

— С Востока? — спросила Рыжая, глядя на экран, на котором Катюша не видела ничего, кроме абстрактных узоров. — Сюда-то как занесло?

— Поездом.

— Понятно… Ещё раз, как тебя зовут?

— Екатерина… Александрова.

— Фамилия не обязательна. С появлением всемирной базы ДНК фамилии носят лишь традиционный характер, — сказала Рыжая.

— Так и имя скоро будет не обязательно, — обиженно проговорила Катюша. — Номера будут, как у вас.

— Ты права — в базе ДНК у каждого свой номер, — ухмыльнулась Рыжая. — Он же — твой номер счёта и телефона. И уже после него все остальные данные, если таковые имеются. Но мне то тебя как-то называть надо. Будешь Кэт 3186. Это означает лишь принадлежность к экипажу, больше ничего, — сказала У-2469, быстро перебирая в пространстве пальцами.

Катюша заворожено следила за мелькающими ярко-красными, как капельки крови, длинными ногтями.

— На Востоке у всех есть фамилии, — сказала она. Видно её это как-то задело.

— Коммуникатор тоже у всех, думаю, есть? — обернулась Рыжая.

— Да.

— Давай сюда. Сразу всё с него нужное скину, чтоб не спрашивать.

Катюша сняла с руки коммуникатор, служащий и средством связи, и часами, и книгой, и выходом во всемирную сеть, и кошельком и много чем ещё.

— Я тебе скину пару страниц… Там всякие правила, обязанности членов экипажа, для людей, для универсалов… Прочти это всё, потом отправишь мне сообщение, что всё понятно. Если что будет непонятно, я объясню. Вообще, полагается сейчас, но чтоб вас и себя не задерживать, так зарегистрирую. Ты же прочтёшь?

— Да, конечно.

— Ну и замечательно. Держи, — она протянула ей обратно серый диск пяти сантиметров в диаметре. — Модель не супер. Всё плохо на Востоке?

Она что, издевается? Конечно, здесь на столе лежит метровая махина! От неё огромный голографический экран. Да ещё какие-то допотопные компьютеры с кнопками, стеклянными экранами и проводами. У самих универсалов на руках какие-то чёрные коробочки, вмещающие в себя гораздо больше функций, чем её серый кружочек. У неё бесплатный коммуникатор от Комитета, выдаваемый с того возраста, когда ребёнок начинает самостоятельно покидать территорию поместья, лет с пяти- семи. Катюше дали в четыре, она любила сбегать в лес. С тех пор нового у неё не было. Две кнопки. Зелёная — меню, красная –тревожная. Количество пунктов в меню растёт с потребностями взрослеющего гражданина. Вторая кнопка первые несколько лет настроена на родительские компьютеры, чтобы зря не дёргать спасательные бригады, пока ребёнок не поймёт, что нажимать её просто так нельзя. Финансовые операции проходили только при контакте с кожей владельца, что делало невозможным кражу денег при возможной потере. Компьютер был надёжный, но слабенький. Впрочем, для жизни фрилайфера такого вполне хватало. Катюша обиженно ответила:

— Там больше не надо. Связь есть и ладно.

— Ничего, здесь хорошо платят. Приобретёшь получше. Пару слов о доплате скажу. Этого своего рода страховка от Сообщества универсалов, если вдруг тебе срочно нужна будет огромная сумма. Серьёзная болезнь, несчастный случай, как с тобой, так и с родственниками. Личный проект, требующий денег, или обучение на любом континенте, хотя это если база одобрит. Чем больше срок контракта, тем она выше. После окончания контракта ты можешь забрать эти деньги и использовать по своему усмотрению, например, приобрести капсулу, или бездельничать несколько лет. Если же решишь покинуть нас раньше, деньги с внутреннего счёта отправятся обратно в Сообщество, за исключением, разве что, рождения детей, хотя даже в этом случае нет надобности расторгать контракт. У нас полно мест, где можно работать с ребёнком.

— Шикарные условия тут у вас, — сказала Катюша. При работе на Комитет ни о какой доплате и мечтать бы не пришлось.

— Вполне обычные условия, рекомендованные, кстати, по всему Земному шару. Я ещё не все нюансы тебе сказала о доплате от базы, там много «плюсиков». Сообщество связывает с западной базой свои последние надежды, — Рыжая усмехнулась и продолжила. — Деньги будут еженедельно приходить на счёт Одина. После сорока дней испытательного срока деньги будут приходить на твой счёт, и ты становишься полноправным членом экипажа. Один тебя всему научит. Выходные бери в любое время на любой срок, в пределах разумного, конечно, то есть не дольше самого контракта. Они не оплачиваются и не считаются. Контракт считается завершённым при полной отработке всех дней. Доплата увеличивается пропорционально сроку контракта. Минимальный срок — четыре месяца. Оплата — день, доплата — треть дня.

— Давай на год, считать удобно, — сказала Катюша и про себя обрадовалась. День и день на внутреннем счёте — всего через год будет приличная сумма.

День — комплект минимум. Можно полностью жить целый день. Средняя потребность в пище, одежде, воде, тепле. Средняя по населению Земли, учитывая контрактников, чьи условия жизни часто далеки от идеальных. А если ты остаёшься в своих обычных условиях поселения, то деньги тратить на жизнеобеспечение не придётся.

— Год так год… Ты сохраняешь статус фрилайфера, все льготы и поддержку от Комитета. От себя обещаю помощь по любому вопросу. Если надо, пользуйся компьютером капсулы или сюда забегай. У меня в архивы доступ есть. С двадцатого века. Это, конечно, на любителя. Один у нас любитель истории, часто заходит. И в гараже у него хороший компьютер. Один, ты девушку в гараж приглашал уже?

— Рыжуль, ты всё? Мы можем идти? — спросил он.

— Идите. Кэт, если что, обращайся, а то У-3186 бывает слишком серьёзным. Удачи вам.

— Хорошо. До встречи, — попрощалась Катюша.

— Пока Рыжик, спасибо, — сказал Один, стараясь быстрее покинуть помещение.

Когда он уже почти вышел, У-2469 окликнула его:

— Один! Просто супер!

— Рыжая бестия! — сказал он и закрыл дверь.

Они зашли в кафе базы. Один нашёл под столом зарядный провод, вытянул его и вставил себе в запястье. Катюша взяла с транспортёра миску с непонятной зелёной массой и с осторожностью начала есть. Вид у неё был хмурый.

— «Съедобно и удобно!» — она прочла светящееся на самом углу стола меню. Состояло оно из двух блюд: зелёный салат и фруктовый коктейль. — «Гринфуд — полноценная еда для хорошего дня! Необходимый набор жизненно важных элементов…» А ну его! Ещё бы формулы написали!

Один сдвинул окошечко экрана, засветились формулы. Катюшу это развеселило.

— Представляю, как сюда приходят люди в том голоднющем состоянии, что я по вечерам и решают почитать формулы!

— Из лаборатории читают. Ещё обсуждают громко-кромко. Им так вкуснее.

— Кстати для гринфуда вполне прилично. Мне нравится. Третий раз в жизни такое ем, и то, что пробовала раньше, действительно был силос.

— Ну как тебе наш секретарь? — спросил Один, видя что с тень недовольства не сползает с Катюшиного лица.

— Вредина!

— Да, есть такое. Говорит, что думает. Вообще она хорошая.

— Хорошая вредина!

— Не обижайся, я её давно знаю. Надёжнее я пока не встречал никого.

— Чего она докопалась до фамилии, откуда я приехала, даже до моего компьютера? Люди давно отказались от излишеств.

— Кэтти, она не докапывалась. Понимаешь, она тебя регистрирует, у неё какие-либо факты высвечиваются. Она их анализирует. У универсалов фразы всплывают, как мысли у людей. Ты сказала фамилию, она тебе и выдала то, что выдаст поисковик первой строкой при запросе «фамилия». От кого хоть, от папы или от мамы?

— От папы… — Катюша с трудом проглотила последнюю водоросль. Блюдо было в самом деле очень полноценным. — Нет, она продумывает, что сказать, по глазам видно.

— Тебе что-то видно по глазам универсала? — Один явно удивился.

— Да, как и у людей. Блестят они у вас, но это не мешает видеть душу.

— Просто считается, что у людей глаза — это зеркало души, а у нас душа то есть, а вот зеркало не особо отражает.

Он отстегнул зарядник, поставил миску на обратный транспортёр, и они вышли.

— Просто мало кто всматривается. Рыжик твой либо что-то прячет, либо не знаю… вредина, — проворчала Катюша.

— Все мы что-то прячем, — философски произнёс Один.

— Я — нет!

«Рыжая права, просто супер, и я везунчик», — Один шёл рядом с Кэт, улыбаясь чему-то, ещё пока не понятно чему.

Летать на ЛА было одно удовольствие. Катюша довольно быстро освоилась и видела растения с высоты, вернее чувствовала, куда надо лететь и где лучше высаживаться. План для их экипажа удвоили: два растения в день, лишние оплачивались дополнительно. Три родственных вида приравнивались к двум новым. Неудачные дни не оплачивались, но у них таких дней не было: пять-шесть растений они находили стабильно. Также доплачивали за найденные тайники древних жителей, интересные записи, неисследованные места силы, аномальные зоны. Такие находки были не редкостью.

В одной из аномальных зон удалось побывать на первой же неделе работы. ЛА зависла над лесным озером, приземлиться было негде — вокруг росли высокие деревья. Их корни торчали из обрыва по всему периметру озера и свисали над водой. Вода, на удивление, была кристально прозрачная.

— Да, сколько летал мимо и не замечал, — сказал Один. — И никто не замечал. Три стандартных рабочих дня, если исходить из плана по цветочкам. А если ещё и цветочки добыть…

Он летал вдоль берега озера, фотографируя его, потом заносил в компьютер координаты.

— Кэт, я опущусь пониже, пробирку водой наполни.

Капсула зависла почти у самой поверхности. Катюша зачерпнула воды и протянула пробирку Одину.

— Жутко холодная! Так странно…

— И вправду… 8 градусов у поверхности, представляю, что на дне. И чистая до безобразия. Похоже, на дне источник. Садись, сейчас нырять будем.

Он закрыл люк капсулы и скомандовал:

— ЛА, подводный режим.

Капсула нырнула. Вопреки их ожиданиям, озеро не было бездонным. Четырнадцать метров в самом глубоком месте. Похоже, образовалось совсем недавно, лет пятьдесят-семьдесят назад. На дне и в самом деле была воронка, откуда бил подземный ключ. Сфотографировали дно и всё, что можно было сфотографировать. Один хотел при помощи внешнего манипулятора набрать воды у источника и сорвать водоросли удивительной расцветки. Пока они кружили над озером, им вообще показалось, что это цветы. В этот момент капсула замигала аварийным светом и перестала слушаться.

— ЛА, почему внешние манипуляторы не работают? — спросил Один.

Электронный мелодичный голос ответил:

— Очень низкая температура, капсула переведена на экономный режим. Рекомендуемое время пребывания — не более десяти минут, дальше возможны поломки и как следствие — полный разряд пилота.

— Придётся выныривать… Надо было сразу растения рвать, пока ЛА не замёрзла.

Капсула вынырнула на поверхность. Один открыл люк и с печалью посмотрел на водоросли сквозь толщу воды.

— Придётся завтра прилетать. Хотя, наверное, уже поздно будет. Я неосмотрительно отправил на базу координаты, эти водоросли зарегистрируют уже сегодня. Что ж… всех денег не заработаешь.

— А сегодня попозже нельзя, ну, когда ЛА согреется.

— Нет, ей на восстановление надо, так она не согреется. Завтра прилетим, выкопаем пару растений, чисто для моих целей, интересный вид.

— И мне бы такие… только пруда пока нет.

— Пруд сделаем, Кэт, не переживай. Всё никак не выкрою пару часов для тебя.

— А если нырнуть за ними? Хотя бы для ДНК, чтоб не опередил никто, а выкопаем завтра.

— В принципе можно. Температура смущает… Бывал я в подобных местечках, обязательно какую-нибудь пакость скрывают. Заряда 43%, вроде хватает. Нет, не надо, задержусь ещё там. Я себя знаю — увижу рыбку интересную… А потом не ЛА, не ты меня оттуда не достанете, — он был весь в сомнениях. Компьютер просчитывал риски. — И коктейлей не осталось… У внешнего провода длины не хватит… Да и заряжаться от ЛА сейчас — только машину портить. Или рискнуть? Прямо не знаю!

— Да я не о тебе. До них метров девять всего.

— Даже не думай!

— Один! Я очень хорошо плаваю, — с этими словами она выпрыгнула в открытый люк капсулы.

— Кэт! — крикнул он и, глядя, как она плывёт ко дну, тихо добавил. — Вернись немедленно, это приказ… Чокнутая! И ведь это здорово…

Он смотрел на плывущую ко дну Катюшу и был готов в любой момент нырнуть за ней. Меньше, чем через полминуты, она вынырнула, держа в руке пучок сорванных водорослей. Один помог ей забраться обратно и сказал:

— Второй пилот, вы покинули капсулу без разрешения, я вынужден вас оштрафовать.

— Штрафуй! Главное, что растение у нас.

— Вы оштрафованы на всё оставшееся время полёта — запрет на любую деятельность. Разрешаю только сидеть под одеялом и пить чай… которого у меня нет.

Он достал серое пушистое одеяло из непонятного материала и накинул на Катюшу.

— Да ладно, так согреюсь, но с пробирками нырять второй раз не буду.

— А собиралась?

— Поначалу было такое желание, а теперь почему то нет. Там на дне такое ощущение, что в снегу купаешься.

— Ты в снегу купаешься?

— Бывает, под настроение. Только снег пушистый и с дырочками, а вода сплошная… мокрая и холодная! — сказала Катюша, стуча зубами и заворачиваясь в пушистое одеяло времён Ликвидации.

— Пробирки завтра наберём. Все согреемся, зарядимся и прилетим… Коктейлей возьму побольше, на всякий случай. У меня будет к тебе одна просьба. Ты можешь взять на себя эту обязанность — следить за зарядом, аккумуляторами — это коктейли, и их наличием и готовить их, естественно, только в рабочее время? Честно, так задолбался за всю жизнь, а она у меня долгая.

— Хорошо, покажи как, только не сейчас. Когда согреюсь.

— Всё просто: кидаешь все ингредиенты в машинку, через некоторое время бутылки наполняются. На день желательно иметь минимум три, лучше штук семь. Бывает, выходим надолго, и условия разные. Есть аномальные зоны и другие места, где заряд расходуется очень быстро. Хранятся они сутки, потом можно опять пропустить через машинку тот же коктейль, но лучше сделать новый. Потому нет смысла запасать их много. Хранились бы они подольше, я бы день потратил и наготовил бы их на неделю, чтоб не думать уже. Сырьё подходит любое, особых требований нет.

— Почему вы так боитесь полного разряда? Ты же говорил, что ЛА в таком случае сигнал отправит на базу. Ну разрядился, ну прилетят друзья, зарядят.

— Мы не совсем компьютеры всё же. Есть микрокапсула с первичной программой, основной задачей, для которой создавался каждый. Есть мозг — основная система — очень сходный по строению с человеческим и выполняющий почти те же функции. Состоит из особых кристаллов. Каркас — заменяет скелет, мышцы и многие органы. Ещё биологическая часть — внешность и некоторые органы, в частности кожа, и небольшое количество живых клеток мозга, соединённых с микрокапсулой. Соединительная жидкая система, своеобразный электролит, связывает биологическую часть и механическую в одно целое. Целое и неделимое. При разряде деятельность мозга приостанавливается, биологическая часть перестаёт сопротивляться неблагоприятным условиям, это может привести к сбою в программах, образно говоря к сумасшествию. Всё зависит от того, насколько долго универсал остаётся разряженным и внешних условий. Брось разряженного универсала в воду, пролежи он там около часа — 99% того, что слетит основная система. Брось в огонь — сгорит биологическое тело и повредится каркас. И то и то можно восстановить, но это будет уже другой индивидуум.

— Душа успеет смыться из непригодного для жизни организма.

— Да, образно говоря. А улавливать индивидуальность мы пока не умеем. Мозг — всего лишь инструмент, позволяющий душе проявить себя. Так что всё зависит от терпения души. Насколько она у меня терпеливая, проверять не хочется. И судя по полным разрядам, случающимся со мной в военное время, не очень. Бывает, откроешь глаза и совсем неадекватные вещи делаешь. Как будто индивидуальность моя вернулась из очень далёкого полёта и как пользоваться этим мозгом, давно забыла.

— Да-а… Сложно!

— Люди на самом деле сложнее устроены и менее предсказуемы, чем мы. Нас сильно упростили, чтоб чувства не мешали работать.

— Вы ничего не чувствуете?

— Чувствуем, особенно такие, как я, отказывающиеся от форматирования. Но чувства эти легко поддаются контролю. Если конечно не происходит ничего, способствующего тому, что с катушек слетаешь, стрессов. Полный разряд один из таких стрессов.

— А ещё что?

— События и задачи, требующие установки новых программ. После установки спектр ощущений резко увеличивается и требуется какое-то время, чтобы привыкнуть и научится контролировать новые чувства.

— Всё-таки сложно…

— Летим домой? Ты сегодня сделала больше чем много, отпускаю тебя раньше.

— Да, полетели. Хорошее одеяло, быстро согрелась.

— С военных времён осталось. Столько жизней помогло спасти… Сейчас такое уже и не делают.

— Так дымка всё заменила и эта чёрная фигня, которую Комитет выдаёт в неограниченном количестве!

— А чего там ограничивать, она не вынашивается почти. Раз выдал, и больше не требуют.

— Дымка тоже не вынашивается. Стоит только дорого. Мечта моя!

— Скоро деньги перечислят, трать как хочешь. На зиму я тебе помогу запасы создать. Так что твоё потерянное со мной время окупится вдвойне. И вообще, если что надо, ты проси.

Катюша сняла с себя одеяло, отдала его Одину.

— Чёрная фигня высохла? — улыбаясь, спросил он и провёл по её спине, трогая майку.

— Почти, — ответила она, чувствуя, что согласна была бы ещё раз нырнуть в ледяную воду, чтобы снова ощутить его прикосновение.

4

«…Когда же я всё-таки её полюбил… Да ещё до того, как первый раз увидел. А когда увидел, не сразу понял, что это она…»

Универсал-3186, «Полянка жёлтых роз».

Показатели Одина за последние две недели значительно превышали показатели других экипажей. К его удивлению Катюша совершенно не видела в этом что-то необычное и не пыталась разобраться со своим даром. Она говорила, что слышит от других растений, куда лететь, как в детской игре «тепло-холодно», только не словами, а ощущениями. И если Один хотя бы понимал, в чём дело, то у других универсалов его успех вызывал некоторое замешательство. То, что дело в Кэт, никто не сомневался, но никто не мог понять причины. Телепатия в любых видах для универсалов была невозможна. Наделить искусственный разум способностью работать на таких частотах невозможно. Поэтому многие не задумывались, что для людей экстрасенсорные способности — не просто красивая теория, а вполне обычное явление и списывали всё на простое везение или естественные для фрилайфера знания о природе леса.

— И чего это они тут разлетались, Один, ты не знаешь? — спросила Катюша, глядя в окно капсулы на другие такие же корабли.

— Это наши. От меня данные о растениях в базу поступают, у них автоматически высвечиваются. Вот и слетелись, как мухи на… варенье. Вот только у меня преимущество.

— Какое?

— Ты, Кэт. Есть экипажи, работающие в паре, в основном с другими универсалами. На соседних базах есть смешанные экипажи, но вряд ли их напарник — телепат. Так что мы единственные такие.

— Я на тебя и ЛА смотрю и кажется, что у вас тоже телепатическая связь.

Один рассмеялся.

— Обычная беспроводная сеть, компьютер-компьютер.