Серия «Stalker» основана в 2013 году

© Недоруб С., 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Глава 1
«Воронка»

Майский вечер окутал город серой пеленой, но сумеречная, зыбкая полутьма царила недолго. Повсюду зажигались фонари, их свет разгонял подступившую темноту. Набережной повезло даже больше, чем другим районам. Надежной защитой против ночи этой улице служило множество ярких рекламных щитов, дорожных указателей и других источников света. После захода солнца именно они наполняли оттенками манящее очарование ночных улиц приморского курорта.

По новой, безупречно выглаженной трассе прошуршали колеса, и у входа в кафе остановился «Додж-Вайпер». Синий, с двумя продольными белыми полосками, этот дорогостоящий автомобиль составил достойную компанию двум другим, припаркованным неподалеку. Левая дверца с задорно отогнутым зеркалом заднего вида резко открылась. Из салона вышла девушка. Морской ветер взъерошил ее волосы, она зябко поежилась и запахнула полы легкой курточки.

Ей было страшно.

Нажав кнопку на брелоке сигнализации, она заблокировала автомобиль и толкнула ладонью дверь кафе. Зазвенел колокольчик, и створка распахнулась.

Уютное помещение встретило вошедшую мягким светом, запахом лакированной мебели и ароматом свежих фиалок, вазочки с которыми виднелись повсюду. Посетителей было немного. Девушка остановила взгляд на одном из круглых столиков, за которым сидели трое парней, и подошла к ним.

– Вечер добрый, красавица, – поприветствовал ее долговязый субъект, торс которого обтягивала футболка с силуэтом мотылька. – Как добралась?

Девушка аккуратно присела на предложенный ей стул.

– Салют, Капитан, – ответила она. – В сумерках ехать тяжело.

Названный Капитаном человек понимающе кивнул.

– Скоро будет совсем темно, – сказал он и перевел веселый взгляд на своих компаньонов. – Ну что, мужики, познакомьтесь. Это наша третья участница.

– Литера, – произнесла девушка и тут же предостерегла: – Настоящее имя не спрашивайте.

«Мужики», которым на вид не было и тридцати, коротко поздоровались. Оба они были коренастыми, с аккуратными стрижками, в стильной недешевой одежде.

Литера устало улыбнулась им в ответ.

– Не будем, – сказал один из сидящих за столиком.

– Движок твоей лошадки их интересует больше, – сказал Капитан. – Ты на чем прикатила? На «Вайпере»?

Девушка покосилась на него.

– А у меня разве есть другая машина? – спросила она.

Капитан взял со столика чашку кофе.

– Могла бы сказать, что есть, – проворчал он.

– Вы бы поверили? – поинтересовалась Литера, глядя не на него, а на компаньонов.

– Почему бы и нет? – ответил за них Капитан. – Если у тебя «Додж», тебе изначально верят больше, чем тем, у кого его нет. Проверено… Кстати, – он поочередно ткнул пальцем в каждого из двух других парней, – это Артик и Кайнам.

– Попроще ничего придумать не могли? – спросила Литера.

– Подожди, еще увидишь их на трассе, – подзадорил Капитан. – Это настоящие монстры!

– Ты уже каталась раньше? – спросил Кайнам. Литера посмотрела на него так, словно он появился за столиком только сейчас.

– Нет, – ответила она. – Меня всегда возят на буксире.

Капитан расхохотался.

– Ты сегодня на нервах, – сказал он. – Что-то случилось?

– Все в порядке, – произнесла девушка, устремив взгляд на фиалки, благоухающие в вазочке на столе.

– Все мы нервничаем, – впервые подал голос Артик. – Это часть игры.

– В этой игре иногда разбиваются, – вставил Капитан.

– Об этом нельзя говорить перед гонкой.

– Поправка. – Капитан поднял указательный палец. – Об этом нельзя забывать. А говорить вслух или нет – личное дело каждого. Хотя мне и в самом деле волноваться незачем. Я-то сегодня не гоняюсь.

И он снова рассмеялся.

– Разве нас будет не четверо? – спросила Литера.

– Полезное замечание, – согласился Капитан. – Четвертый где-то застрял, похоже. Предлагаю потихоньку выдвигаться. Опоздавших ждать не станем.

Все четверо встали из-за стола и направились к выходу. Девушка замыкала цепочку уходящих из кафе на улицу. Пересилив щемящее нежелание выходить, она все же переступила через порог. Ощущение пробирающего по коже холода постепенно исчезало. Свежий майский воздух овеял лицо ласковым дуновением. Запахи моря и крики чаек доносились до Литеры, успокаивая ее, немного снимая напряжение, неизбежное перед заездом.

Кайнам с нескрываемым уважением разглядывал «Додж».

– Неплохо, – сказал он. – Очень неплохо.

– Спасибо, – скромно улыбнулась Литера. – Вежливое замечание для того, кто может позволить себе «Мустанг» последней модели.

– Не-не, жеребец мой, – поправил девушку Артик. – Кайнаму принадлежит тот желтый черепах.

– Черепах? – переспросил Кайнам, открывая дверцу своего желтого «Корвета». – Это ты что именно назвал черепахом? Разгон за три с половиной секунды против твоих четырех.

– Три и девять десятых, чел…

– Ну все, – шепнул Капитан на ухо Литере. – Сейчас начнется, у кого длиннее… кхм… Стоп.

Он выпрямился, глядя на перекресток улиц.

– А вот и он, – сказал парень, которому сегодня гоняться не надо было.

Улицу залило мощным светом фар. Урча двигателем, ко входу в кафе подкатил темный болид.

– Не по-онял, – исторг Артик. – Это «Ламборджини»?

Двигатель болида затих, и биксеноновые фары погасли, позволив оценить внешний вид машины по достоинству.

– «Мурчилаго»? – предположил Кайнам в попытке угадать модель.

– Ха! – воскликнул Капитан. – «Ревентон»!

Кайнам присвистнул.

– Такой милашке и проиграть не жалко! – искренне заявил он.

Проведя подушечками пальцев по борту углепластикового корпуса, Литера окинула восторженным взглядом хищные очертания автомобиля-красавца. Тяжелая дверь с шипящим звуком поднялась вверх, изнутри появился водитель…

– Я тебя вот что спросить хотел, Борланд! – крикнул ему Капитан. – Зачем «Ревентон» тому, кто все равно умудряется опаздывать? Не, ну это реально странно.

Пристальный, в упор, взгляд Борланда пробрал Литеру, от чего девушка непроизвольно поежилась, словно ее обдало порывом ледяного ветра. Крепкий, высокий хозяин «Ревентона» шагнул вперед и пожал руки товарищам.

– Владельцы «Ламборджини» никогда не опаздывают, – ответил парень. – Они задерживаются.

У его голоса был настолько приятный тембр, что Литера совершенно оцепенела.

Капитан озабоченно покачал головой.

– Нас ждет куча народу, брат, – сказал он.

– Я должен был заправиться по-человечески, – пояснил Борланд. – Или ты предлагаешь мне убивать движок на попсовом топливе?

– А, ну да, – вспомнил Капитан и согласно закивал головой. – Вот почему я предпочитаю тачки, более доступные простому человеку. Не такие требовательные к заправкам. И всем советую приобрести себе «Форд» или «Миц»… Познакомься с Литерой, кстати. Литера, это Борланд. Наш номер четыре.

– На финише пересчитай заново, – сказал Борланд, глядя на девушку все так же в упор. – Привет.

– Привет, – произнесла она коротко.

Капитан сделал шаг вперед и встал между четырьмя участниками.

– Уточним детали, – сказал он. – Три круга на стандартной трассе. Чисто показательный заезд. Никаких вставок, никакой закиси азота и прочей ерунды. Зрители хотят посмотреть красивый, элитный бой. Ваши машины в сумме стоят полмиллиона зеленых. Постарайтесь не разбить.

– Будет сделано, – кивнул Кайнам.

– Тогда поехали, – махнул рукой Капитан. – До начала десять минут.

«Форд-Мустанг» Артика рванул с места первым, следом за ним мягко тронулся «Шевроле-Корвет» Кайнама. Литера завела свой «Додж-Вайпер» и терпеливо дожидалась очереди…

Капитан втиснулся в низкий салон, занял кожаное пассажирское сиденье «Ламборджини» и потянул дверцу вниз.

– Отличная звукоизоляция, – сказал он, щелкая ногтем по серебристой «торпеде». – Не открывается?

– Фальшивая, – ответил Борланд, запуская двигатель. Приборная панель ожила и заиграла десятками диаграмм, высветившихся на жидкокристаллическом дисплее. По сути, он и был панелью.

– А куда штрафы за превышение складывать?

Борланд тронул свой «Ревентон» вслед за «Корветом».

– Когда получу хотя бы один, пересяду на минивэн, – ответил он.

Капитан заерзал на сиденье, на котором приходилось буквально полулежать. Крыша нависала всего в нескольких сантиметрах над его головой.

– Хорошо идет, – похвалил он. – Урчит, как котенок. Слушай, где ты взял «Ревентон»? Их же в мире, если не ошибаюсь, штук двадцать.

– Путаешь с коллекционкой, – сказал Борланд, не глядя на попутчика; он высматривал в зеркало заднего обзора «Додж», замкнувший вереницу дорогих автомобилей. – Тот, в котором ты сидишь, относится к специальному изданию.

– И сколько их всего?

– Десять.

– Мда-а… – Капитан почесал затылок. – Я, конечно, догадываюсь, что ты себе «ламбу» в заезде выиграл. Но чтобы такую… Не подскажешь, что поставил взамен?

– Нет, – улыбнулся Борланд.

– Сколько лошадок?

– Шестьсот пятьдесят.

– А сколько можно выжать на деле?

– Зависит от того, насколько хочешь угробить колеса.

Капитан заржал и стукнул по мнимому «бардачку».

– Эй, осторожнее! – предупредил Борланд.

– Прости, – спохватился Капитан. – Но ответ был хорош, надо запомнить… Чего ты сегодня такой заторможенный?

Борланд вырулил на широкую трассу и немного расслабился.

– Да я просто не хочу разбить машину, – ответил он. – Расскажи лучше об этой герле с «Вайпером». Никогда ее раньше не видел.

– Потому как она не из наших, – сказал Капитан. – Короче, в этом сезоне я решил чуть разнообразить открытие. Уговор был насчет дорогих машин. Главное, красивых, не обязательно гоночных. Пришлось собирать желающих по всему полуострову. Кайнама первым делом вызвонили, Артик сам на меня вышел, когда слух пустили. А Литера как-то ниоткуда взялась… Сама по себе. Никто из рейсеров о ней ничего не знает.

– Больше желающих не нашлось?

– Был один парнишка, которого я знаю. – Капитан скептически хмыкнул. – Хм, только он на «Линкольне» раскатывает, с шофером. Я как-то решил, что «Додж» предпочтительнее.

– Да, наверное, ты прав, – сказал Борланд. – Ты хоть в заезде ее видел?

– Один раз. Спринт на четверых, она пришла третьей. Ну, покатается для мебели, делов-то.

– «Додж» не в угоне?

– Обижаешь, брат, – ответил Капитан. – Все справки навел. Ее собственная машина. Наверное, папа подарил. Или богатый любовник… Ты смотри, за нами прет. Определенно, девочка на тебя запала. Парней, у которых есть «Ламборджини-Ревентон», в стране меньше, чем законных выборов и референдумов.

– Ага, олигарх средней руки. Слушай, ты утомил, Капитан. Незачем каждые пять секунд отмечать, кто и на чем раскатывает. Это всего лишь машина.

– Это не машина, а произведение искусства! – возразил Капитан. – Блин, ну почему такие роскошные малютки всегда достаются нудным трактористам, не способным по достоинству оценить чудо?!

– Я вполне заценил, – ответил Борланд. – И дорожный просвет на три сантиметра, который охреневает от крымских дорог. И бортовой компьютер, вежливо предлагающий съехать с обочины везде, где бы я ни катался. Пришлось его выключить. И топливную систему заценил, что плюется на каждый первый сорт девяносто восьмого. Но больше всего я оценил, что на низких скоростях машина просто портится.

– Эх, не понять тебе земной сущности высших материй, – вздохнул Капитан, – воплощением которых является «Ревентон»… Это что за рычаг? Передачи переключать? Что-то я не вижу никаких обозначений.

Борланд коротко рассмеялся. Его попутчик глянул на него искоса и поудобнее устроился на жестком сиденье.

Четверка скоростных автомобилей мчалась к морскому побережью…

Крымский стритрейсинг в 2013 году процветал, но принял своеобразную форму. Полупрофессиональный вид спорта, который за многие годы существования так и не стал легальным, сильно видоизменился. Ушли те времена, когда все желающие «кататься» подтягивались на своих машинах и подыскивали себе соперников на месте, а длительность праздника измерялась часами и имела свой график. Ужесточение законодательства, вызванное возросшим числом аварий, привело к тому, что концепция экстремального вида спорта была пересмотрена. Главным правилом теперь была спонтанность заездов, которые происходили без каких-либо предварительных сборов. От внешних «наворотов» рейсеры не отказались, но и массовых шоу больше не устраивали. Очень кстати пришлась технология флешмобов. Глобальной тусовки больше не существовало, равно как и привязок к конкретному городу или послужному списку. Каждая гонка планировалась буквально накануне, по договоренности между организаторами и гонщиками. Информацию о точном месте и времени в среде потенциальных зрителей распространяли через Интернет. Желающие присутствовать должны были держаться подальше от места проведения, вплоть до стартового момента. Не раньше чем за десять минут до начала все заинтересованные собирались в назначенной точке и занимали положенные места. То есть припарковывались на обочинах трассы либо, при отсутствии машин, располагались прямо на траве или земле. Никакого общения с гонщиками, никакой явной, видимой толпы. Если сильно захочется – добро пожаловать за один из столиков кафе Капитана в надежде, что выдастся подходящий случай перекинуться парой слов по теме с кем-нибудь из посвященных. Правила были строгими, но именно благодаря им стритрейсинг в Крыму выжил.

Сегодняшняя гонка была особой. Показательный заезд на самых дорогих машинах из возможных в честь открытия курортного, а с ним и гоночного сезонов. От гонщиков требовалось лишь участие, а не победа. Все четверо должны были получить за это равные доли вознаграждения, которое предоставили зрители. Идея принадлежала Капитану, общепризнанному мастеру рейсерского креатива. Новшество понравилось, судя по массовым отзывам, что появились в Сети.

– Так, мы на месте, – произнес организатор Капитан, по-хозяйски осмотрев «Корвет» и «Мустанг», застывшие на оговоренных заранее условных линиях старта. – Народ, я гляжу, подтягивается. Тормозни здесь, я выйду. Затем давай на позицию. Потопаешь с третьей линии.

– А не со второй? – уточнил Борланд.

– Третья, – ответил Капитан, поднимая вверх «гильотину» двери. – Раз направление поменяли на противоположное, то и стартовую решетку тоже инвертируем. Не забывай: приедешь первым – получишь тортик.

Парень выбрался из салона, для чего ему пришлось совершать сложные телодвижения. «Ламборджини» в высоту – примерно по пояс взрослому человеку, и проем, образованный поднятой дверцей, оставляет всего лишь несколько десятков сантиметров. Поэтому требуется определенная сноровка, чтобы проникнуть в изящную, исключительно аэродинамичную, но крайне неудобную для нахождения в ней машину.

По обеим сторонам от дороги стояло десятка три зрительских автомобилей, еще несколько человек уселись на их капотах с банками пива в руках. Высоко подняв кулаки с выставленными большими пальцами, Капитан коротко поприветствовал фанатов стритрейсинга.

Организатор сделал все возможное, чтобы по максимуму сохранить стиль гонки, учитывая право зрителей на анонимность. В данный момент у всех желающих в салоне гремел один и тот же финский рок, транслировавшийся с компьютера в кафе Капитана. Этого оказалось достаточно, чтобы придать спонтанному стритрейсингу некую уютную атмосферу, благодаря чему можно было наслаждаться гонкой, не выходя из машины, сознавая, что с твоими чувствами солидарны чувства других людей, которые испытывают их прямо здесь и сейчас. В особенности единению способствовали камеры, которые крепились на машинах участников гонки и транслировали сам процесс заездов в реальном времени. Зрителям предоставлялась возможность наблюдать за гонкой на экранах ноутбуков, переключая ракурсы по своему желанию, и слушать комментарии Капитана, которые он выдавал под заранее заготовленный саундтрек в исполнении Poets Of The Fall.

Борланд скорректировал позицию, протиснувшись между машинами Артика и Кайнама, и остановился рядом с «Фордом». Между «Ламборджини», приземистым шедевром автодизайна двухметровой ширины, и «Корветом» оставалось совсем немного пространства, но синий «Вайпер» вписался в просвет без всяких затруднений. Борланд попытался разглядеть Литеру. Тонированные стекла полностью скрывали девушку.

Капитан закончил говорить, убрал телефон в чехол, встал посередине дороги, жестами показал несколько условных знаков и резко взмахнул руками.

Четыре колесные ракеты мгновенно рванули с места под аккомпанемент клаксонов других авто.

Борланд по привычке взял чуть в сторону, чтобы не задеть Капитана. Он всегда удивлялся выдержке, с которой тот мог стоять между двумя стартующими болидами, хотя и понимал, что эта позиция была непременной частью шоу.

«Корвет» вырвался вперед и тотчас же занял позицию по оси трассы. Как и предугадывал Борланд, Артик на пятой секунде поравнялся с Кайнамом и попытался оттеснить того в сторону. Поддав газу, Борланд переместился на четвертую позицию, оказавшуюся свободной, и вышел на первое место. Ему пришлось пожертвовать удобной траекторией для первого поворота и вписаться в него по внешнему радиусу, но маневр этого стоил.

Кайнам и Артик немного постращали друг друга ложными столкновениями, поборовшись за внутренний, более выгодный радиус поворота, и в результате доехали до него одновременно. Именно на это и рассчитывал Борланд.

«Ламборджини» продолжала набирать скорость, когда совсем рядом, ревя двигателем, промчался синий «Вайпер». Борланд чертыхнулся и вильнул в сторону. Когда он вернулся на нужную позицию, Литера уже обогнала его.

– С ума сошла?! – крикнул Борланд. Если бы подобный маневр совершил кто-то из опытных, известных ему гонщиков, он бы и внимания не обратил, но соревноваться с глупой девчонкой ему не хотелось. Или же за рулем «Доджа» сидела профессионалка, отлично разбирающаяся в психологии крымских стритрейсеров.

Борланд чуть снизил скорость и решил потратить остаток первого круга на изучение манеры вождения Литеры, одновременно не пропуская вперед себя остальных соперников. После нескольких поворотов он убедился, что девушку можно назвать хорошим водителем лишь с большой натяжкой. За первые же минуты гонки она несколько раз попадала в ситуации, в которых любой профи, на ее-то автомобиле, мог легко оторваться от хвоста. Но было не похоже, что девушка намерена добиваться победы любой ценой. Снова проезжая через стартовую линию, Борланд вспомнил, что заезд показательный. Может, все дело в этом и победа Литере не нужна?

Он поравнялся с «Вайпером», и обе машины пронеслись мимо восхищенных зрителей одновременно.

Однако Борланд не разделял идей «демократии» в заездах. Дальше можно было с чистой совестью идти на обгон, который оставалось только осуществить. Борланд легким касанием педали набрал скорость и легко обошел Литеру. Ухмыльнувшись краешком губ, он плавно передвинул рычаг переключения передач. Для езды в городских условиях «Ревентону» вполне достаточно первой скорости, а для получения штрафа – второй. К счастью, предыдущий владелец машины предпочел оборудовать ее ручной коробкой передач. В проекте модели «Ревентон» по умолчанию нет ни ручной, ни автоматической – выбранная клиентом устанавливается по персональному желанию.

Борланд попытался рассмотреть «Додж», но не смог. Одна из немногих проблем «Ламборджини» – отсутствие нормального заднего обзора. В салоне зеркальце если и установлено, то лишь для того, чтобы видеть показания дисплея, установленного сзади, на панели, прикрывающей расположенный за спиной водителя двигатель, который занимает основную часть объема машины. Боковые же зеркала показывают в основном корпус самой «Ламборджини». Борланд еще раз бросил короткий взгляд в одно из них, и на этот раз «Вайпер» резко ослепил парня светом фар. Литера подобралась к нему слишком близко.

Борланд поехал еще быстрее. Он не мог чувствовать себя уверенно с непредсказуемым соперником на хвосте и предпочел оторваться. Хотя трасса была вполне удобной, на ней не обнаружилось ни одного достаточно длинного участка, чтобы хоть на секунду включить третью скорость, на которой мотор «вэ-двенадцать» заработает в полную силу. На прямой дороге и вопросов никаких не возникло бы. Здесь же следовало учитывать многие посторонние факторы.

Мощный вокал, рвущийся из акустических колонок машины, провозгласил что-то о закрытии солнца, когда «Додж» снова мелькнул в зеркале, совершая маневр, казавшийся ненужным. Литера не пропускала «Корвет» или «Мустанг». Было очевидно, что финишировать последней девушка тоже не желает.

«Ревентон» выехал на удобный участок трассы, на самом деле – отрезок широкой набережной. Снующие на асфальте голуби взлетели, пропуская мощный автомобиль. Борланд слегка повернул, меняя позицию, и «Додж» промчался мимо него.

Он неожиданности парень едва не влетел в чугунное ограждение. На этом фрагменте Литера может обогнать его лишь благодаря сложным и безрассудным трюкам, которые отважится совершить на поворотах. Вот и сейчас она фактически выехала за пределы трассы… Возвращаясь к центру дороги, «Вайпер» подпрыгнул на канализационном люке, и автомобиль девушки подбросило. Крышка люка полетела в «Ламборджини». Сначала Борланд даже не понял, что случилось, пока огромный тяжелый диск, сверкнув в свете фар, не пролетел над ним. Не будь его собственное авто таким приплюснутым, гонка для парня закончилась бы самым скверным образом.

Борланд машинально вывернул руль в противоположную сторону, наехав на канализационное отверстие в асфальте половиной широкого колеса. Он совсем замедлил скорость, однако его никто не обгонял. Возможно, крышка люка нашла себе в качестве мишени кого-то из других гонщиков. С этой невеселой мыслью Борланд снова утопил педаль в полу, рассчитывая перегнать Литеру окончательно и поскорее закончить этот непредсказуемый заезд. «Мустанг» Артика на мгновение мелькнул в зеркале, и Борланд почувствовал облегчение.

– «Форд» – это сила, – пробормотал он. – «Форд» – это аргумент…

К завершению второго круга он снова догнал «Вайпер». На этот раз победа в этапе была целиком за Литерой. Борланд после первого же поворота снова попробовал обогнать девушку, но теперь она ему не позволила сделать это. После неудачной попытки парень чуть было не зацепил корму «Доджа» и опять замедлился. Появилось ощущение, что Литера просто играет с ним, однако право на это признавалось лишь за самыми лучшими гонщиками. Безрассудство слишком дорого стоит, за него можно поплатиться и жизнью.

Но победа есть победа. Борланд совершил несколько маневров и притер «Вайпер» к внешнему радиусу поворота. В этот раз на набережную они с Литерой заехали одновременно, и в этот же момент салон «Ламборджини» наполнил тревожный голос Капитана, донесенный автоматически включившейся громкой связью.

– Гонка стоп! – командовал организатор. – Всем остановиться! Кайнам разбился! Глушите моторы!

Борланд непроизвольно дернулся в кресле. Тут же он заметил проломленную ограду, отделявшую набережную от моря. Желтый спойлер «Корвета» валялся здесь же, разбитый на несколько частей. Маневр Литеры на втором круге всплыл в памяти, и сразу стало ясно, кто направил Кайнама навстречу аварии. Голуби, после второго проезда гоночных автомобилей слетевшиеся в кучу, опять рассыпались во все стороны. Борланд лишь увидел, как одного из них по совершенно неестественной траектории затянуло вправо и вверх, и птица превратилась в комок спрессованных перьев…

Мир Борланда, и без того перенасыщенный событиями, в этот миг перевернулся.

Давно миновало время, когда парень, чтобы выжить, чуть ли не на уровне рефлексов ощущал мгновенные метаморфозы растительного и животного мира, подобные только что произошедшей с голубем. Картина, которую он увидел сейчас, была абсолютно несовместима с его текущей жизнью.

Успокаивающе-уютный, широкий низкий салон красивой скоростной машины разрезал пространство… Голос комментатора что-то приказывал по громкой связи, перекрывая кульминационный момент в песне, призывающей к всепрощению… Автомашина одного из соперников покоилась в море, всего в нескольких метрах левее… Синий «Додж-Вайпер» мчался рядом с «Ревентоном», постепенно снижая скорость… А перед Борландом прямо в воздухе реял огромный «гравиконцентрат».

Автогонщик исчез из салона, на его месте возник сталкер.

Борланд на миг отпустил руль одной рукой и дотронулся до несуществующего кармана, чтобы вытащить и бросить болт. Одновременно сталкер чуть не раздавил педаль газа. Его вжало в спинку сиденья, он поравнялся с машиной Литеры и резким поворотом рулевого колеса оттеснил ее в сторону от аномалии. Борт «Ламборджини» со скрежетом оставил несколько длинных царапин на «Вайпере», помяв крыло и сломав зеркало. Синий автомобиль врезался в цветочную тумбу, опрокинул ее и наконец остановился. С тихим свистом, полностью заглушенным ревом двигателей, «гравиконцентрат» втянул в себя «Ревентон», пролетевший сквозь аномалию в мгновение ока. Дисплеи на приборной панели лопнули, Борланда подбросило вверх, и низкая крыша пребольно ударила его по голове. Прежде чем сработали подушки безопасности, он успел лишь увидеть, как стремительно приближается серая поверхность асфальта. Углепластиковый корпус лопнул, подобно скорлупе, полторы тонны карбона и стали впечатались в дорожное покрытие.

«Ламборджини» перекувырнуло несколько раз, обломок некогда роскошного автомобиля прокатился по земле и остановился за добрую сотню метров, снеся по пути два киоска. Острые зубья колесного диска взлетели высоко вверх и вонзились в песок на пляже.

Искореженная дверца с грохотом отвалилась, водитель упал на нее сверху. Борланд ничего не видел и не слышал вокруг себя, он чувствовал лишь нестерпимую боль в каждой клеточке тела. Сталкер пополз дальше, то и дело тычась лбом в горячую набережную. Резкие колебания земли и невыносимый жар сообщили ему о том, что его машина взорвалась, однако он и этого в полной мере не осознавал. Чьи-то руки подняли Борланда, синий «Вайпер» возник в поле меркнущего зрения, и бывший водитель «Ревентона» полностью отключился.