автордың кітабынан сөз тіркестері  Берега дождя: Современная поэзия латышей

Сергей Морейно

Серого цвета
Я превратился

в одно-единственное серое око:

из серых луж

пьют серые голуби;

серый дождик

серые лужи

вгоняет в серую дрожь;

на горизонте

из серых башен

серая клякса…

Я не знаю, где ты живешь,

я не знаю, живешь ли ты.

Такая жара,

что медленно закипают сирени,

оплывают свечи каштанов,

и акация

вызолотила тротуар.

И сквозь угар отцветания

я не улавливаю знака,

что ты меня слышишь,

что ощущаешь,

как некто вглядывается в тебя столь

пристально, что нужно вскакивать ночью,

нужно вздрагивать днем

и нужно бежать к горизонту

пустому, за которым лишь марево

и безымянный призыв

дальше.

Твои слова меня

обжигают, как клекот поленьев иззябшие руки решившего

клясться, отогревают их для восхожденья, сдирания кожи,

я должен быть на вершине, где встала, лавиной застыв, и зо —

вешь, и зовешь еще и еще…

Твои слова меня

ранят, словно шипы ладонь без перчатки, я бьюсь о них

птичьей грудью жемчужной, скоро по ней прольется оранже —

вый жемчуг, ведь слова эти рвут, продираясь к кровному

братству, пожалуйста, рви меня, рви еще, и еще, и еще…

Но глубже всего пред тобой меня заставляет склониться

до самой земли

та тишина между слов, та нагота между слов и то, что позво —

лено мне в обнаженности этой до боли счастливой застыть,

ожидая – что еще, что еще и что еще…

Ни с чем больше нету сходства —

того, что я ощущаю,

тоже не объяснишь.

Нет,

пока я не подобрался

к бесконечному,

но определенно ползу вперед.

Не то, чтобы я понимал

бесконечность,

однако вижу,

откуда растет антрацит,

и чувствую то, что положено,

глядя на звездные пляски…

Что-то в них от меня самого,

так же, как в черном

искрящемся антраците

или Млечном пути,

научиться ходить по которому

пока невозможно.

Я же сын Балтики,

а не Средиземноморья или Эллады

Зеленый день
Я хочу Тебя,

как мохнатый червяк хочет свежий капустный лист:

прирожденный эстет, он несет

не столько разрушительную силу обжорства,

сколько желание выточить изящное кружево и

так превратиться в бабочку.

Я хочу Тебя,

как серый морской валун хочет нежный борт корабля:

смиривший гордыню, он ждет

отнюдь не паники пассажиров в спасательном шлюпе,

не агонии судна, встающего на дыбы, прежде чем

кануть в гремучую бездну, – нет,

из глубины взывающий к радуге, он

хочет в кои-то веки иметь ее рядом с собой,

а если она окажется масляной пленкой,

пусть на миг успокоит тревогу волн.

Я хочу Тебя —

за окнами мимо

летним зеленым днем

проходит предместье.

В эту минуту, на этом месте

ты не мадонна, не прима и не очень-то неповторима.

Но одна. И невозможно единственна.

Прощание с окраинами
Окраины, с мной повсюду вы.

Я пью до дна хмельную вашу брагу,

И мне за это мягкий шелк листвы

Стирает с губ оставшуюся влагу.

Я ухожу, и пусть речной песок

Присыплет золотом мой след в полях бурьяна,

Едва лишь вечер, важен и высок,

Откроет совам глаз сквозные раны.

Я не грущу – так сильно я устал.

Вот только у забора на колени

В последний раз упал и целовал

Я золотые слезы на поленьях.

не знаю, где ты живешь,
я не знаю, живешь ли ты.
Такая жара,
что медленно закипают сирени,
оплывают свечи каштанов,
и акация
вызолотила тротуар.
И сквозь угар отцветания
я не улавливаю знака,
что ты меня слышишь,
что ощущаешь,
как некто вглядывается в тебя столь
пристально, что нужно вскакивать ночью,
нужно вздрагивать днем
и нужно бежать к горизонту
пустому, за которым лишь марево
и безымянный призыв
дальше.