Ницше, «у Земли есть кожа, и на ней живут болезни. Одна из них называется человек».
сердце слева, но револьвер справа»
Эрве стоит неподвижно, как зачарованный. Он думает о величественных шедеврах Жак-Луи Давида, Никола Пуссена, Жан-Леона Жерома, Франка Фразетты. Тот же хаос, та же мешанина, та же красота...
самая хорошая шутка — короткая шутка.
Здесь пахло старинными каменными стенами, лощеными депутатами, обсуждаемыми законами — только этим, а больше ничем...
Эрве с удовольствием беседовал с ней — она была благотворным оазисом интеллекта в этой пустыне невежества.
Первая была пылкой натурой — можно сказать, натурой пассионарной
Это был голос нового мира. Мира, в котором груз его возраста, все его тяготы и тоска оборачивались чистым экстазом.
Конвульсия восторга, охватывающая все его существо, изгоняла страдания, возносила к неугасимому фейерверку счастья.
Мощные гитарные аккорды, рваные ритмы, безжалостная дисгармония, от которой сводило кишки, — вот что повергало его в экстаз.
