Гауптвахтов заплатил восемьдесят пять копеек и вышел, посвистывая.
Это рапсодия Листа, номер второй...
- Свистеть в комнате грех... Вон у нас Седельников свистел, свистел да и просвистелся...
Когда-то ловкий поручик, танцор и волокита, а ныне толстенький, коротенький и уже дважды разбитый параличом помещик, Иван Прохорыч Гауптвахтов, утомленный и замученный жениными покупками, зашел в большой музыкальный магазин купить нот.
посмотрел с удивлением на Гауптвахтова, засмеялся, должно быть
Жена осмотрит покупки, ругнет его, назовет каким-нибудь животным, ослом или быком... Детишки набросятся на сладости и начнут с остервенением портить свои уже попорченные желудки...
Жена страсть как любит ихнего брата - котов!.. Как же быть теперь? Всю дорогу помнил, а теперь забыл... Потерял память, шабаш! Стар стал, прошло мое время... Помирать пора... Громко так играется, с фокусами, торжественно... Позвольте-с... Кгм... Спою, может быть...
купи себе роялю и без штанов ход
- Вы сыграйте на рояли... Вы играете?
- Нет, не играю... Играл когда-то на скрипке, на одной струне, да и то так... сдуру... Меня не учили... Брат мой Назар играет... Того учили... Француз Рокат, может быть, знаете, Венедикт Францыч учил... Такой потешный французишка... Мы его Буонапартом дразнили... Сердился... "Я, говорит, не Буонапарт... Я республик Франце"... И рожа у него, по правде сказать, была республиканская... Совсем собачья рожа...
