Дни приходят и уходят, а любовь остается. Очень глубоко, в недрах мироздания, соприкасается и смешивается поток этого мира со встречным потоком мира иного, и из смешения рождается печальнейшая и сладчайшая боль на свете: боль бытия.
Вечность – это не будущее. Когда мы умираем, смерть обращает вспять нашу орбиту, и мы начинаем двигаться в обратную сторону, навстречу прошлому, навстречу тому, что ушло. Так мы бесконечно разматываем нить судьбы, распуская все бесконечное, что создало нас в вечности, в нескончаемом стремлении к пустоте, которую никогда нельзя достичь, ибо она никогда не существовала.
, я здесь. Жизнь многому учит, смерть – еще большему. Ни одна наука с ними не сравнится.
– А как ваш кандидат в гении?
Дон Авито Карраскаль поведал ему горестную историю своего сына и в заключение сказал:
– Теперь ты понимаешь, Аугусто, как я дошел до этого…
Аугусто молча опустил глаза. Они двинулись по проспекту.
– Да, Аугусто, да, – продолжал дон Авито, – жизни может научить только сама жизнь, вот и вся педагогика. Мы учимся жизни, когда живем, и каждый человек берется изучать эту премудрость с нуля…
– А как же труд поколений, дон Авито, наследие веков?
– Наследие бывает двух видов: иллюзии и разочарования. И то, и другое можно найти там, где мы с тобой только что повстречались: в храме. Бьюсь об заклад, тебя привела туда либо великая иллюзия, либо великое разочарование.
