Глава 1
И совсем еще не фея

Мария Спиридоновна сидела в качалке у камина в своей гостиной в общежитии и вязала. Вязала абсолютно не нужный никому шарфик, просто чтобы занять руки и методичной однообразной работой привести в порядок нервы. За окном звенел первый летний дождик, студенты сдавали последние экзамены и собирались разъехаться на каникулы по домам. Вязание выходило пестрое, полосатое и сворачивалось на ее коленях, как упитанная гусеница, а Мария Спиридоновна, постукивая спицами, вспоминала и вспоминала произошедшее, так и не придя к выводу: подарок это судьбы или кара за какие-то ей неведомые прегрешения.

Крылья, большие и красивые крылья бабочки. Как приятно ими любоваться, глядя на порхающих в цветах красавиц, и совсем иное дело, когда это счастье торчит у тебя из лопаток, сыплет пыльцой и при неосторожном движении смахивает на пол все бумаги и мелкие предметы в радиусе своего размаха. Если у Тимона крылья были призрачные и не доставляли ему никакого неудобства, то у Марии Спиридоновны выросли самые настоящие, фейские. Единственным плюсом можно считать то, что на удобство сна и одевания они не влияли. Одежду это чудо мутагенной генетики не замечало, и гардероб Марье менять не пришлось, но вот мебель, стены и различные предметы вызывали ощущение прикосновения. А когда она как-то по рассеянности прищемила крыло дверью, то поняла, что прежней жизни точно пришел конец.

Мысли перескочили на ту ночь, когда все началось.

Сначала, когда она пришла в себя на террасе бантугбанского дворца, все казалось нереальным. Сумасшедший ажиотаж вокруг нее. Что-то орущие орки, бестолково мечущиеся фейки, бледная Эртониза, ее злющий и явно раздосадованный папаша. Эртониза не была бы драконом, если бы не пришла в себя достаточно быстро. Она моментально организовала «своих» из академии. Винни подхватил Марию Спиридоновну на руки, и все, кроме Рорха и Лэри, которым поручили разрулить все с местной общественностью, вернулись в лагерь. Тионизон Д'азфир тоже вынужден был остаться, так как веского повода следовать за ними у него не нашлось. Лэри с Рорхом пришли через час. Хмурый лич сказал, что шаманы просили покинуть степь.

— У них там с духами что-то произошло из-за магического выброса. Паника жуткая. Нам сказали, что претензий пока не имеют, но чем скорее мы уберемся, тем больше шансов, что они все поправят. — И добавил специально для ректора: — С ними остался ваш отец и обещал сообщить, чем кончится дело.

Лагерь свернули в кратчайшие сроки, и под утро Марья сидела в целительском отделении академии. Поручив ее заботам профессора Бяо, Эртониза ушла, забрав злополучную шкатулку, предварительно изолировав ее какой-то сферической штукой.

— Пока я уберу артефакт в сейф для опасных изобретений, — сказала она перед уходом, — а еще, наверное, придется связаться с феями. И надо поставить в известность ковен. Профессор Бяо, я надеюсь увидеть результаты обследования и ваши выводы у себя на столе в ближайшее время.

Сидя в целительской лаборатории фрогона, Марья безропотно сдала все запрошенные анализы, прошла все процедуры сканирования и выслушала все рекомендации. Выводы профессора не то чтобы удивили ее, но осознать сказанное она не могла до сих пор.

— У меня есть хорошая новость, — начал целитель с приятного. — Ваш возраст больше не будет меняться ни в какую сторону, кроме как по естественным причинам. Ни резкого омоложения, ни старения вас не ожидает. Мутаген в вашем организме стабилизировался и больше не активен.

— А крылья? И у меня теперь есть магия? — Мария Спиридоновна нервничала и задала еще один, самый волнующий ее вопрос: — Раз я теперь маг, то быть комендантом и жить в общежитии не смогу?

Ее глаза наполнились слезами.

— Не все так плохо, что вы сразу расстраиваетесь. — Профессор взволнованно покачал головой, отчего его косичка на лысой макушке изобразила танец степной травы. — Магический спектр меня тревожит, он неоднороден и колеблется. Будь вы изначально наделены хоть каплей магии любой направленности, я был бы спокоен. Но внезапное получение больших доз магии разных аспектов в сочетании с мутацией формы организма... — профессор сделал многозначительную паузу, — если честно, я совсем не представляю, что вы будете с этим делать.

— Можно ли это как-то исправить? Я совсем не хотела... — У Марии Спиридоновны коленки тряслись оттого, что она представила себе перспективу. Без жилья, без работы, привязанные к ней фейки-внучата и дурацкие крылышки с магией, которыми она не умеет пользоваться! Орки вон как быстро их из степи выперли!

— Знаете, — Бяо изо всех сил пытался ей хоть что-то объяснить, — многосторонняя направленность магических потоков — это фейская магия, и крылья, у вас появившиеся, явное тому подтверждение. Но нам неизвестны ее особенности, как и методы обучения и многое другое. Феи — не самые приятные создания нашего мира, они, как и многие долгоживущие, очень эгоцентричны. А их немногочисленность и особый статус в совокупности с уникальной магией сделали из них сложных для контакта существ. В любом случае мы в академии будем делать все, что в наших силах, чтобы минимизировать ваши неудобства. К тому же такой уникальный случай... — тут он осекся, смутившись.

— Да ладно, профессор Бяо, я понимаю. Случай уникальный, требует изучения. Надеюсь, вы что-нибудь придумаете. — Марья окинула взглядом поблескивающую разлетевшейся пыльцой лабораторию и самого целителя, тоже не избежавшего искристых украшений. — Еще бы не сыпать этими блестками, как жертва китайских дешевых вечерних платьев. Может, ректор и правда что-то придумает или какой-нибудь артефакт на меня повесит, чтобы можно было нормально жить и работать. Правда, еще предсказание... — Она задумалась. С одной стороны, она с удовольствием бы стала прежней Марьей, и никакие крылья и магия ей ни к чему, но те зеленые глаза... Может, все это для того, чтобы найти того единственного и быть наконец счастливой?

Профессор попросил ее немного побыть в целительской, пока он не поймет, можно ли ей вернуться в свои комнаты, и ушел в лабораторию.

А через пару часов началась суматоха. В палату стали приходить и заглядывать студенты и преподаватели. Почти не спавшей Марье с ее уныло повисшими крыльями казалось, что она на каком-то дурацком спектакле. Теперь она ясно видела разницу между людьми и долгоживущими существами. Эгоистичное любопытство у последних стояло превыше всего! Как сказал тот же О'Валинтер:

— Я просто посмотрю и проверю приборчиками пару своих теорий. Я же не мешаю вам отдыхать и вообще могу все сделать молча и за пять минут.

Но их было слишком много, пусть не на пять минут, а только заглянуть. Постоянно возникали любопытные лица, охи и ахи слышались со всех сторон. Пафнутий Саврасович с утра прибыл из дома на работу и примчался в палату Марьи, едва услышал новости. Невысокий гоблин моментально оценил ситуацию и позвал декана некромантов и Рорха.

— Нашли тут диковинку на поглазеть! Чай, не ярмарочный балаган! — Завхоз кипел от возмущения. — Вон до чего ее довели. Да не переживай так, со всем разберемся! — жалел он Марью, пока начальство выгоняло любопытных. Декан Франз посоветовал целителю магически ограничить посещения.

— Вы же видите, Бяо, ей это только во вред. Пусть отдохнет пока. Ну, феек ее пускать — куда ни шло, может, Манефу Ауховну. Но тут же проходной двор устроили, — сердился он.

— Конечно, вы правы, декан. Я как-то не подумал ограничить, ведь не заразно же. Побежал скорее результаты перепроверить — и ректор просила, и вот сама Мария Спиридоновна переживает... — Фрогон сокрушенно извинялся и кивал.

— Надо объявить по академии, чтобы не ходили. Пусть у Лэри на посещение пропуска выписывают, — хмуро предложил Рорх, сверкая красными искрами в темных глазах, выдававшими крайнюю степень раздражения. — Это если Марии Спиридоновне придется здесь задержаться.

— Думаю, еще ей сюда выусней можно разрешить, пусть Пантелеймон приведет. Хотя бы одного Василия. — Завхоз вопросительно поднял брови, глядя на Бяо.

Профессор осмотрел небольшое помещение палаты для незаразных, усыпанное пыльцой, и согласился, что выусни тут не помешают.

Сейчас, считая петли на своем вязании, Мария Спиридоновна вспомнила, как Пантелеймон привел к ней все семейство. Все-таки пушистое ласковое зверье — это лучший антистресс. А домовой, угощая ее чаем с прихваченной из буфета сдобой, еще и новости рассказывал.

— Так у нас тут тоже вот! Женится, стало быть, наш декан на ихней деканше, природников-то. Все-таки вышло вот. Да и вы Манефу тоже не такую привезли. Так это что же? — Пантелеймон в волнении запустил в волосы пятерню и взлохматил их. — Две свадьбы у нас тут или пока нет? Лизка-то бытовиковая как забегает! Она же тут всех женит, банкеты там и всякое устраивает. Так кикимора-то наша тоже, почитай, невеста или как?

Марья только и смогла вставить пару слов, что не совсем в курсе и рада за Никоса с Виолеттой. А домовой уже рассказывал, что свадьбу деканы решили играть сразу после экзаменов и на лето уезжали к родителям Виолетты, в эльфийский лес на западе континента. Видимо, ему домовая с бытового рассказала. С тех пор как Пантелеймон вырос, а Лизавета нашла своего газетного поэта Ромео, они научились нормально общаться. Марья тогда так и уснула, под мурчание выусней и бубнеж Пантелеймона.

Мария Спиридоновна закрыла петли на шарфике и отложила спицы, переключившись с воспоминаний на готовую работу.

— Кого бы осчастливить этим полосатым вязаным изделием? Точно, подарю завхозу! Забесплатно старый гоблин радуется любой вещи, если она не откровенный хлам. Может, продаст, может, носить будет.

Марья кивнула в такт своим мыслям. Польза от Саврасыча была большой, а его Сарочка оказала практически бесценную помощь в борьбе с пыльцой в общественных местах. Когда подруги через пару дней после возвращения позвали Марью посидеть в таверне, она пыталась отказаться, ссылаясь на то, что засыплет Саре весь зал.

— Ничего, закрою на спецобслуживание! — Сару невозможно было напугать подобными трудностями. — Ваши артефакторы там совсем разленились, что ли? Могли бы и сообразить что-нибудь! Ладно, есть у меня пара мыслей, может, и польза будет в будущем. Короче, никаких отказов! Тебя мой Пафнутий на машине доставит к крыльцу и обратно так же. Жду к обеду. И кикимору прихвати, уж очень любопытно на нее в новом виде глянуть.

Ну и что оставалось делать? Поехали они с Манефой, конечно. Сара, как и обещала, закрыла все с обеда на спецобслуживание. На кикимору «девочки» смотрели одобрительно и потребовали в следующий раз прийти с женихом.

— Да официально-то он предложения не делал! — пыталась отбрыкаться Манефа.

— Ну знаешь! — возмутилась Азалия в ответ. — Если мужчина в том, как ты выглядела, разглядел все это, — она обрисовала пальцем в воздухе силуэт кикиморы, — то сделает! Не сомневайся! А то, что пока не сделал, так вроде он сейчас без работы еще. Устроится — и точно осчастливит! А стиль одежды ты бы поменяла, — тут же села она на любимого конька. — Шали — это прекрасно, но общий фасон платьев при теперешней фигуре просто кошмар! Что за балахоны при осанке и талии? Жду у себя, и не возражай! А ты! — Палец дриады уткнулся в Марью. Та только обрадовалась, что все в кои-то веки обсуждают кикимору, а не ее, и теперь, дернувшись от неожиданности, чуть чаем не облилась.

— А что я? — Она смутилась и попыталась снова уткнуться в чашку, но ей не дали.

— Тебя вообще никуда нельзя отпускать! Совсем! — Дриада была категорична. — То в другой мир унесет, то мелкой станешь, а теперь крылья отрастила! Что дальше-то будет?

— Ну ладно, что на женщину насела? — неожиданно вмешалась обычно молчаливая Ферра. — Видимо, судьба у нее такая. Толку-то ругать, если нити судьбы так с подвывертом заплелись? Пока не пройдет своим путем, все равно ничего не изменишь.

— Знать бы еще, где путь этот? — Марья вспомнила предсказание горгула.

— Да, подруга... дела... — Сара, подперев голову ладонью, пыхнула цветными дымками из неизменной трубки. — Это только, может, феи разберут, и то неизвестно. Да и захотят ли? Они такие своеобразные особы... — Она задумчиво разглядывала Марьины крылья и кружащуюся вокруг пыльцу. — Вот с красотой этой твоей помогу. Я Саврасыча своего отправила в банк гоблинский, чтобы ячейку рудничную арендовал.

Мария Спиридоновна удивленно уставилась на подругу. В шахты она явно не стремилась и не представляла, зачем ей рудничная ячейка в банке. Разъяснил все вернувшийся завхоз.

— Вот, — выложил он перед женщинами на стол небольшую металлическую пряжку с печатью банка и круглую штуковину с разнокалиберными отверстиями, похожую на игрушку из зоомагазина для мышей и хомяков. Марья когда-то видела такую в гостях, там небольшая крыса лазила в клетке через отверстия в таком шаре, он катался, а зверюшке, похоже, это нравилось. Но обзаводиться ручными грызунами Мария Спиридоновна тоже не планировала, а завхоз между тем продолжил, кивая ей на предметы:

— Это ключ к ячейке и активатор сбора ресурсов. — И, не выдержав зрелища выпученных глаз дам, заржал. Кроме Сарочки, все остальные недоумевали, и зрелище за столом было еще то. — Да пыльца Марьина — тоже ресурс, пусть и пока непонятный, — ткнул он пальцем в кучки переливающихся пылинок, — а значит, нефиг разбазаривать! Надо складывать про запас! А то те же Лисовские, за тобой таскаясь, уже мешок себе набрали, прохиндеи. Сказали, за чистотой следят, чтобы тебе помочь, а сами наверняка задумали что-нибудь. Ведь рано или поздно ты и с крыльями, и с магией разберешься. Рорх обмолвился, что в тебя такая прорва магии, той штукой за многие годы накопленная, закачалась, что они испугались. Чтобы лича напугать, это надо о-го-го, это тебе не студентики с ихними фокусами.

Марья поежилась от запоздалого ужаса, ведь и правда всякое могло случиться.

— Так вот я о чем, — гнул завхоз свою линию. — Ресурс надо, значит, собирать и складывать! Вот активатор сбора, счас привяжем к тебе и банковскому ключу, и все. Вся твоя блестючесть будет в банк перемещаться, в хранилище! И в сохранности, и чистота вокруг, и запас на всякий случай. — Он довольно прищурился. — Только эта штука, когда ресурсы собирает, звуки всякие издает, разные, в зависимости от того, что собирает. Они не всегда приятные бывают. В некоторых шахтах, говорят, заглушки в ушах носят, чтобы не спятить, но, может, на блестюшки нормально будет. — Он покрутил дырявый шарик в руке. — Если что, отключим. Пробовать-то будешь?

Марья пожала плечами.

— Не попробуем — не узнаем. А так, может, и правда нормально будет, хоть на первое время, — философски заключила она.

Гоблин что-то потыкал, покрутил, настраивая. Потом, следуя его указаниям, Мария Спиридоновна прикрепила пряжку к браслету, и та, мигнув пару раз, слилась с ним, оставив только оттиск банковской печати. Завхоз поковырялся еще в ее браслете и, наконец удовлетворенно хмыкнув, велел нажать на печать. После нажатия шарик подскочил в воздух, закрутился вокруг своей оси, заметался по всему помещению хаотичными зигзагами, и во все его отверстия стала затягиваться пыльца, как будто внутри включили микропылесос. Зрелище оказалось залипательным, а звук работающего шарика напоминал шуршание песка в песочных часах и совсем не раздражал. Минут за десять все вокруг было собрано, и шарик завис у Марьи за плечом, ловя отлетающие при движении искорки пыльцы.

— А эта штука будет реагировать только на мою пыльцу? — Марья вспомнила, что фейки частенько сидят у нее на плечах, а уж у них-то пыльца с магией, и неизвестно, что произойдет, если они в банке перемешаются.

— Настроена только на твою. Я так понимаю, фейская пыльца индивидуальна, и значит, на другую этот собиратель не среагирует. Однако в общежитии его включать нельзя, — подкинул ложку дегтя в мед завхоз. — Только в общественных местах, на улице и в главном корпусе. В общежитии он, скорее всего, выключится сам. Впрочем, я захватил еще парочку для О'Валинтера, пусть поковыряется в них, может, что и придумает.

Вставая из кресла-качалки, убирая спицы и разглаживая шарфик, Марья вздохнула.

Пока О'Валинтер ничего не придумал. И некромантское общежитие там, где она проходила, блестело, как новогодняя елка. Хотя паучки-уборщики старались вовсю, и, похоже, ее пыльца на эти артефакты никак не влияла.

Она посмотрела на фейский дом, стоящий в углу гостиной. Точнее, уже не дом, а целый дворец, племянник бантугбана сдержал свое обещание. Фейки ее преображению радовались. Ниле поначалу даже решила, что бабушка Маша сможет уменьшаться и жить с ними в этом мини-дворце. Впрочем, потом, поняв, что любимая бабуля не может ни магичить, ни летать, фейка тоже не расстроилась.

— Я думаю, просто надо научиться! — С энтузиазмом почуявшего мед шмеля она наматывала круги вокруг Марьи. — Сначала летать научишься, а потом, может, и с магией разберешься.

Эм был намного рассудительнее.

— Я и Тимон сразу летать стали после превращения, а бабушка нет. Может, она и не сможет летать.

— Как не сможет? — У Ниле в голове не укладывалось, что, имея крылья, можно не летать. — Крылья есть — значит, полетит.

— Ниле, может, они для красоты только или для какой-то магии как-нибудь потом... — попыталась остудить энтузиазм феи по приобщению ее к полетам Марья. — У страусов тоже крылья, и они не летают.

— А кто такие страусы? — тут же последовал вопрос любопытной мелюзги. Так и закончился тогда этот разговор воспоминаниями и рассказами о страусах, пингвинах и другой крылатой нелетающей земной фауне.

Подойдя к зеркалу, Мария Спиридоновна осмотрела себя. Как-то не рвалась она в небо. Крылья, хоть и приличного размера, на фоне ее не худенькой фигуры выглядели довольно хрупкими. Да и высоты она побаивалась, не до головокружения, конечно, но опасалась, как каждый разумный человек всякой неизвестности. Решив прогуляться до завхоза, Марья свернула подарочный шарфик, прихватила купол от дождя и направилась к главному корпусу. Купол от дождя ей нравился. Цепляешь маленький значок куда угодно на одежду и спокойно идешь. Над головой разворачивается прозрачный купол, который закрывает тебя со всех сторон. Ни одна капля не попадет. А если дождь закончится, он автоматически сворачивается сам. Уже на подходе к зданию ей пришлось поменять свои планы. Сбоку вывернул шустро перебирающий щупальцами Лэри и, увидев ее, заявил:

— О! Отлично, что я вас встретил. С Эртонизой связались феи, скоро будут здесь. Вас бы все равно пригласили, так что пойдемте встречать.

«Не было печали», — вздохнула Марья про себя. Непонятно почему, но от фей она не ждала ничего хорошего. Наверное, вспомнив, как попала в академию Ниле.

— Пойдемте, — пришлось ей согласиться, и она пошла за спешащим по лужицам пушистым бирюзовым осьминогом.

Глава 2
Добрая фея, злая фея

Мария Спиридоновна очень надеялась, что феи еще не прилетели и она успеет обсудить с Эртонизой, как надо вести себя на встрече. Но удача в очередной раз показала ей свой роскошный тыл, и, когда они с Лэри пришли в кабинет к ректору, три дамы с крылышками уже сидели в мягких креслах, расположенных напротив стола драконицы.

Марья помнила, что раньше феи, становясь размером со среднего жителя мира, принимали вид невысоких старушек, так как эта трансформация была доступна достаточно взрослым феям. Теперь же, благодаря, как она слышала, улучшенному эликсиру молодости демонов, они поражали молодыми кукольными личиками без единой морщинки.

— Это, по-видимому, ваш секретарь? — Миниатюрная брюнетка в алом дернула крыльями и голоском утомленной ожиданием примадонны потребовала: — Милейший, принесите нам чаю, горячего шоколада и того, что принято к ним подавать в приличном обществе, встречая званых гостей!

Она так выделила голосом слово «званых», что Марья почувствовала себя лишней в кабинете, незваной персоной, нагло заявившейся не вовремя. Фею можно бы назвать хорошенькой, если бы не кислое выражение узкого личика. Ее талия была затянута настолько сильно, что казалось — ее можно обхватить ладонями.

— Гортензия, мы все-таки в гостях, хоть и позвали нас по делу. Не стоит распоряжаться в чужом доме, — мягко заметила блондинка в васильковом. — Думаю, госпожа ректор и сама бы отправила секретаря за напитками.

Эта фея была похожа на фарфоровую немецкую куклу. Кругленькое личико с бледной кожей, тонкие брови над огромными небесно-голубыми глазами и чуть вздернутый аккуратный носик. Платье свободного покроя лежало мягкими складками, что еще больше придавало ей сходства с куклой.

— Дамы, прекратите препираться из-за мелочей. Вы только посмотрите на это. — Шатенка в ярко-желтом платье невежливо ткнула пальцем в Марию Спиридоновну. — Наши крылья, магии под завязку, при этом считает себя человеком и поэтому все еще человек! Это ведь ее наши девочки за эликсир возвращали?

Каштановые волосы, судя по всему, были гордостью данной феи. Старательно завитые и уложенные в прическу, они струились по плечам. Эта дама, видимо, любила быть в центре внимания, о чем свидетельствовали довольно смелое декольте и ярко-алая помада. Крылья у всех фей, к удивлению Марьи, были почти прозрачные, с перламутровым отливом, и совершенно одинаковые.

— Мальва права. — Блондинка достала лорнет в позолоченной оправе и сквозь его стеклышки окинула замершую у двери фигуру Марьи. — Странно. Видимо, за этим нас и пригласили? Помнится, вернулась эта женщина из старушки там в младенца здесь. — Она убрала лорнет и повернулась к ректору. — В ней была связующая нить с феями для магического перемещения, но своей магии не нашлось ни капли. Нам бы хотелось знать, что привело к тому, что мы видим сейчас.

— Виола, ты меня удивляешь. — Брюнетка скорчила гримаску и фыркнула. — Я так понимаю, эти сведения и будут ценой нашего вызова. И не думаю, что они того стоят.

— Ну что ты, дорогая. — Блондинистая Виола опять попыталась смягчить резкость своей напарницы. — Думаю, нам это пригодится. Скорее всего, им понадобится наша помощь, так что еще что-нибудь предложат. — Она приняла из щупальцев Лэри чашку с чаем и улыбнулась, показав ровные белые зубки.

Замершая у двери сусликом Марья заметила и раздражение Эртонизы, и то, как на первую реплику красной Гортензии ректор кивнула своему секретарю, чтобы он распорядился о напитках. Наверное, драконица догадывалась, чего ожидать от этих особ, и специально вела себя так? Ответа на этот вопрос Марья не знала, но зато понимала, что ректор точно на ее стороне. По крайней мере, пока она здесь работает. А значит, надо помолчать, если не спрашивают, понаблюдать и подумать.

Расположившиеся в креслах феи с чашками наконец притихли и вопросительно уставились на молчавшую Эртонизу.

— Мария Спиридоновна, проходите и присаживайтесь. — Ректор кивнула Марье, и та, бочком проскользнув к ближайшему стулу, робко опустилась на край. Гортензия на ее маневры презрительно фыркнула в чашку, Виола укоризненно покачала головой, а шатенка Мальва даже не глянула в ее сторону, наблюдая за Эртонизой.

Марья покраснела от смущения и злости на себя за свою робость, но почему-то эти три дамы вызывали у нее крайне неприятные ощущения. Под их взглядами ей казалось, что она лабораторная мышь, которую они сейчас начнут препарировать для изучения появившихся у нее необычных свойств. Чтобы отвлечься, она начала думать об их цветочных именах и цвете платьев. По ее мнению, имя Гортензия мало подходило брюнетке, скорее Роза, напыщенная и колючая, тогда бы алое платье очень соответствовало. Почему-то она напоминала Марье испанскую Кармен, своевольную, капризную и уверенную в том, что все тореадоры и быки должны валяться у ее ног. Блондинке имя Виола подходило больше, но оно как-то ассоциировалось у Марии Спиридоновны с фиолетовым цветом. Несмотря на внешнюю мягкость и кажущуюся приветливость, она была, скорее всего, такой же красивой, бездушной и холодной, как фарфоровая кукла. Мальва же очень внимательная и энергичная, казалось, от ее цепкого взгляда не ускользнет ни одна мелочь. Ярко-желтое платье с именем не гармонировало, но очень подходило самой шатенке. Из всех троих она выглядела самой настоящей, но это не делало ее более приятной. Она постоянно поправляла свои локоны, разглаживала кружево на манжетах, что не мешало ей за всеми следить и делать свои выводы о каждом. Раздумывая над тем, какое имя она бы дала третьей фее, Марья как-то пропустила начало разговора и очнулась от своих мыслей, только когда услышала знакомые слова предсказания. Над столом Эртонизы из сферы шла проекция произошедшего перед дворцом. Со стороны это выглядело как крутые спецэффекты в блокбастере. Трудно было осознать, что фигурка в слепящей вспышке с отрастающими крыльями — это она сама, а голос горгула, сопровождающий изображение, вызвал у нее нервную дрожь.

— Чей это голос? — тут же среагировала Мальва, насторожившись и сразу отложив на тарелочку только что надкушенное пирожное. — Очень необычная подача текста предсказания, так уже давно никто не делает. И кстати, хотелось бы увидеть артефакт, а еще узнать, где ваша работница его взяла. — Она опять поправила волосы.

— А мне бы хотелось узнать, как помочь Марии Спиридоновне найти контакт с этой магией без вреда для окружающих и какие перемены все это принесет в ее жизнь. Также хотелось бы услышать, что вы можете предложить для того, чтобы она могла дальше выполнять свои обязанности. Мне бы не хотелось лишиться такого прекрасного коменданта, — ответила на это Эртониза.

— Обмен информацией. — Блондинка Виола задумалась. Она аккуратно поставила свою чашку и, переглянувшись с остальными, продолжила: — Хорошо. Вы ответите на наши вопросы, чтобы прояснить ситуацию. А мы взамен предложим свое видение развития событий.

— Мария Спиридоновна, — обратилась ректор к Марье, — расскажите нашим гостям о том, что с вами произошло в развалинах.

Решив, что Эртонизе лучше знать, как поступить, Марья послушно, но коротко рассказала о горгуле, испытаниях и шкатулке. Феи возбужденно затрепетали крыльями и запереглядывались, а когда им показали артефакт, заключенный в изолирующую сферу, то они и вовсе склонились друг к другу, чтобы пошептаться. Видимо придя к какому-то решению, они еще раз окинули взглядом Марью, и Виола сказала ей:

— Мы думаем, что вам надо отправиться к ледяной ведьме. Одно из ваших видений явно на это указывает. Женская рука на камне, видимо, принадлежит ей, а камень — артефакт фей, оставшийся от тех времен, когда в этом мире жили не только цветочные феи. Вы принесете нам от нее артефакт, а мы поможем вам с вашей магией.

— А что это за артефакт? — Мария Спиридоновна после шкатулки как-то не рвалась снова брать в руки неизвестные магические штуковины.

— А вот это тебя волновать не должно! — тут же раздраженно высказалась Гортензия, окатив ее возмущенным взглядом презрительно сощуренных карих глаз. — Хочешь жить как раньше и работать тут комендантом — принеси что просим.

Эту фею, похоже, раздражало всё и все, а больше всего, по-видимому, ей не нравилось, что вместо того, чтобы выполнять ее распоряжения с восторженным взором, ей смеют задавать вопросы.

— Активировать его вы не сможете, тут нужны все феи во главе с королевой. Так что для вас это просто камень, плата за нашу помощь. Учтите, что вы рискуете не только собой, но и феями, принятыми в вашу семью, — заметила Мальва и опять поправила густые каштановые локоны. — Если вы не сможете разобраться с магией, она станет опасна, такое количество силы не может постоянно находиться взаперти в живом организме и не расходоваться. Можно сойти с ума, и если вас не разорвет от магии, то хаотичные ее всплески натворят немало бед. Ликвидаторы такое чуют за версту, да и ректор обязана будет заявить в ковен об опасности. Вы же понимаете, о чем я? А так как магия фей, в отличие от других видов, не может быть запечатана, то вас как носителя, — она сделала зловещую паузу, — просто обязаны будут ликвидировать. — Зеленые глаза с интересом изучали реакцию женщины на эти слова. Похоже, она осталась довольна произведенным эффектом.

Марья в панике посмотрела на задумчивую Эртонизу.

— Ну, ну, Мальва, зачем ты так пугаешь бедную женщину? Ей и так досталось. Время еще есть, феечек своих она не бросит, так что съездить к ведьме не откажется. — Виола ободряюще улыбнулась, но Мария Спиридоновна прекрасно видела холод в глазах, несмотря на улыбку. Показное добродушие Виолы было так же неприятно, как презрение Гортензии или изучающий интерес Мальвы.

— А это далеко? Как туда добраться, вы хотя бы скажете? Может, можно быстренько туда порталом слетать? — Марью нервировали переглядывания фей и почему-то молчащая Эртониза.

— Если бы все было просто, мы бы сами слетали, — зафыркала Гортензия. Сладкоежка, как все феи, она ела уже, наверное, десятую конфету, что не сделало ее благодушнее ни на чуть-чуть. — Точных координат нет, и в ее владениях чужие порталы не работают, как и наши крылья. А идти ногами, уж простите, не фейское это дело!

— Мы вам дадим маячок, который будет показывать направление, ну а дальше ваша работа. Хотите получить от нас помощь — справьтесь с нашим поручением. — Мальва пожала плечами. Похоже, ее интересовал только конечный результат. — Ближайший населенный пункт мы на карте обозначим. И еще: с маячком нельзя пользоваться порталами, очень тонкая магическая настройка!

— Мне все это не очень нравится, — наконец решила высказаться и госпожа ректор. — Надеюсь, ваш маячок на то, что Мария Спиридоновна поедет не одна, не будет плохо реагировать? — В голосе драконицы послышались рычащие нотки.

— Да хоть всей академией можете с ней отправляться, — чуть ли не хором отозвались феи. — Вот без нее туда попасть не получится, наш маячок работает только рядом с источником фейской магии.

— И заметьте, — довольно заулыбалась Виола, как будто они вручают бесценный подарок, — маячок будет немного стабилизировать ее состояние. Это тоже помощь.

— Кстати, — Мальва вдруг обратила внимание на висящий рядом с Марьей сборщик пыльцы, — а это что у вас за прибор?

Непонятно, почему Марья не стала рассказывать им про банк и ресурсы, наверное, из-за внутренней неприязни и на каком-то инстинктивном уровне. Просто буркнула с недовольным видом:

— Магический пылесос. От этих крыльев только пыль и никакого толку.

Виола еще раз достала лорнет.

— Действительно, пыльца пустая. Когда вернетесь, вам это уже не понадобится, так что лучше не затягивать с поездкой.

— Думаю, мы с госпожой Эртонизой обговорим организационные вопросы, если вы согласны ехать, а академия предоставляет вам сопровождение. — Гортензия всем видом показывала, что Мария Спиридоновна в кабинете уже лишняя. Вежливости и правилам хорошего тона эту даму явно не учили.

Эртониза чуть кивнула Марье на дверь.

— Лэри вас проводит, Мария Спиридоновна. Нам с дамами еще надо обсудить пару вопросов, касающихся изобретений академии и их обмена.

Лэри в секретарской подхватил ее щупальцем под локоток и тихо шепнул:

— Потом все узнаете. — А потом добавил уже нормальным голосом: — Пойдемте сходим в столовую, вам не помешает подкрепить силы.

Марья и сама чувствовала, что, нервничая, проголодалась. В кабинете ректора под взглядами фей она не притронулась к угощению, хотя ей тоже принесли чай. Да и обсудить произошедшее хоть с кем-нибудь, настроенным доброжелательно, ей тоже не помешало бы.

Тем временем в кабинете Эртониза перестала изображать из себя молчаливого наблюдателя.

— Мне хочется знать, насколько это путешествие опасно, в чем подвох и каково назначение артефакта. — Она обвела глазами сидящих фей.

— Вы серьезно считаете, что мы должны перед вами отчитываться? — язвительно заметила Гортензия, ставя на стол пустую чашку. Она считала, что все, кто обращается с просьбами о помощи, должны быть довольны, если феи их хотя бы выслушают. — Это у вас проблемы с неконтролируемой фейской магией в человеке, и условия помощи ставим мы!

Воздух начал наэлектризовываться, все-таки драконы не привыкли, чтобы им так отвечали. До сих пор так разговаривать с Эртонизой, да еще в ее кабинете, позволял себе только ее отец.

— Артефакт — это возможность расширить нашу территорию, создав еще одну цветочную поляну. В принципе нет смысла делать из этого секрет, — пожала плечами Виола, понимая, что влиятельную драконицу злить не стоит. — Для всех, кроме фей, он бесполезен.

— Подвоха нет. Просто у ведьмы сварливый характер, и топать ногами для того, чтобы нас даже не пустили на территорию, мы сами не собираемся. — Шатенка Мальва прищурилась и неохотно продолжила: — Да, были попытки, очень давно. Ледяная ведьма — крайне несговорчивая особа, и наша магия ей не требуется, своей хватает. Так что нам нужен камень, а вашей Марье — наша помощь. Как вы его раздобудете — не наша забота.

Эртониза задумалась. Про ведьму, живущую в северных лесах у гор, она слышала только смутные древние легенды. Вроде еще во времена войн магичка отгородилась от мира, чтобы в этих войнах не участвовать. Но вот про то, что она до сих пор жива, какой она расы и что у нее есть фейский артефакт, Эртониза ничего не знала.

— Слишком мало сведений, надо узнать хоть что-то, — решила драконица про себя.

Феи между тем, выложив на стол маячок, откланивались.

— У вашей работницы все равно нет выбора. Кроме нас, ей никто не поможет, — бросила напоследок Гортензия, любившая, чтобы последнее слово оставалось за ней, и феи, уменьшившись и слившись в разноцветную вращающуюся сферу, с хлопком исчезли.

В кабинете осталась одна задумчивая драконица.

Глава 3
Цветочная поляна, или Немножко про фей

Цветочная поляна фей была крошечным независимым и закрытым для всего мира государством. Неразличимая для всех существ, тщательно спрятанная и доступная только носителям фейской магии, она за столетия нисколько не менялась. Жительницы же ее, выбирающиеся иногда в мир и несущие домой новые веяния, изобретения и новости, были больше подвержены изменениям, но это отражалось на них не в лучшую сторону. Раньше существовали не только цветочные феи, но древние войны или уничтожили их в своих битвах, или заставили покинуть этот мир, чтобы спасти хоть кого-то от исчезновения. Цветочные же феи были малы, магия их на тот момент оказалась самой слабенькой из всех фейских, да и убежище свое они спрятали надежно, не желая, чтобы их втянули в свои разборки другие расы. Впрочем, всем населяющим мир существам даже в голову не приходило вовлекать в конфликты крошечных дамочек размером с мотылька. Про них сильные мира сего просто забыли и не вспоминали. Когда же все успокоилось и нормализовалось, цветочные феи рискнули выйти из своего укрытия. Тогда-то они с удивлением узнали, что являются единственными феями и их уникальная магия очень востребована. Они по-прежнему были слабыми магичками, но научились накапливать силу и объединять ее друг с другом. Никому не раскрывая своих секретов, феи нечасто появлялись вне Цветочной поляны, а их магия стала платой за интересные новинки. Крошечные дамы быстро привыкли к своему привилегированному положению, стали высокомерны и даже заносчивы. Еще бы, ведь они такие уникальные! Единственное, что заботило фейское сообщество, — это увеличение их сил и, по возможности, территории. Это же означало больше фей, больше магии и больше влияния. Они собирали старинные легенды и хроники, ища бывшие места обитания других видов фей в надежде их использовать. Только однажды им в поисках улыбнулась удача, но, как оказалось, найти — не значит получить. Территориальный камень, зародышевое семечко новой поляны, находился у ледяной ведьмы, а она терпеть не могла фей. История умалчивала, что там произошло у фей с этой дамой. По слухам, кто-то кого-то обманул или подставил, но камень добыть не удалось. А хуже всего то, что посланники Цветочной поляны тоже не вернулись.

И вот теперь побывавшие в академии феи вихрем перенеслись домой с невероятными новостями. У обычной женщины, человека, переселенки из другого мира, не просто появилась магия, а появилась именно их, фейская магия.

Королевский дворец Цветочной поляны представлял собой шедевр природной архитектуры. Бывший когда-то пнем огромного дерева, сейчас он был изменен фейской магией настолько, что его трудно стало узнать. Оплетенный плющом, розами и хмелем, с ажурными изгибами взлетных площадок и балкончиков, резными переплетами окон и изящными щепками-башенками крыши, он стоял в центре поляны-государства. Вот к нему-то и летели феи со всех крыльев, в границах поляны они могли передвигаться только так. При входе им кивнули охранницы, давая понять, что их уже ожидают, поэтому красивый коридор с отполированными стенами с причудливым древесным рисунком они преодолели на максимально возможной для дворцового этикета скорости. Нельзя было заставлять ее величество ждать.

— Ваше величество, — посланницы склонились перед своей королевой, наперебой спеша поделиться информацией, — у нее даже крылья есть! И они не прозрачные, как у нас, а густо-бирюзовые! Как такое может быть?

Королева фей сидела на цветке белой лилии, служившем ей троном. На фоне зелени мха пола и цветных лишайников, создававших рисунок стен в тронном зале, она в белоснежных лепестках смотрелась в наиболее выигрышном свете. Королева не пользовалась новомодным среди фей омолаживающим эликсиром демонов, так как считала свою внешность и многолетний возраст одним из незыблемых атрибутов власти Цветочной поляны. Обычно безмятежная и уверенная, сейчас она с тревогой слушала доклад своих подданных. Новая фея, не относящаяся к их государству, могла принести массу неприятностей и поколебать давно устоявшийся мировой баланс.

— Слава богу, у нее совершенно пустая пыльца. — Виола покрутила в пальцах лорнет. — Я проверила. Женщина считает ее мусором и таскает с собой какой-то летающий артефакт-уборщик.

— И крыльями она пользоваться не умеет. — Гортензия не могла не высказаться о такой вопиющей, по ее мнению, глупости. — Это же надо! Иметь крылья и везде ходить ногами!

— Как мы выяснили, к этому привела активация найденного на развалинах артефакта, — тут же стала рассказывать по существу Мальва. — Возможно, повлияло то, что она приняла к себе в семью измененную фею. А в артефакте была магия всех направлений. — Она окинула взглядом зал и, убедившись, что нет лишних ушей, добавила: — К сожалению, сейчас он пуст, ректор академии держит его в изолирующей сфере. Да и накапливает он магию долго, забирая из окружающего пространства. Мы сочли его опасным для использования магическими существами, так как он может забрать магию и у них.

— И это все, что вам удалось выяснить? — Королева чуть вздернула брови в недоумении. — Я так понимаю, эта недофея бесполезна, угрозы лично нам тоже не несет. — Она облегченно вздохнула про себя. — А то, что с ней случится из-за неспособности взаимодействовать с доставшейся ей магией, не наша забота. — Разглядывая своих посланниц, она отметила про себя их нервозность и неуверенность. — Разве что забрать эту магию себе, но не думаю, что нам ее так просто отдадут, если только будет критическая угроза жизни. Я так понимаю, они на что-то рассчитывают?

Поняв, что настоящей феей женщина не стала и магией не владеет, ее величество теперь пыталась понять, из-за чего тогда весь сыр-бор и такое волнение.

— Видите ли, ваше величество, — Виола, нервничая, расправляла складки на своем васильковом платье, — есть еще одно обстоятельство, и поэтому мы пообещали нашу помощь.

— И что же это за обстоятельства, при которых вы обещаете нашу помощь, не получив еще ничего взамен? — В голосе королевы фей прозвучали недовольные нотки. Не в привычках фей было авансом раздавать обещания.

— Возможность получить территориальный камень ледяной ведьмы, — испуганно выпалила Гортензия. Несмотря на внешнюю самоуверенность, она до дрожи боялась оказаться в немилости у королевы. Гортензия очень любила вылетать за пределы Цветочной поляны и демонстрировать свою исключительность, фейскую уникальную магию, а с недавних пор, благодаря демонскому эликсиру, еще и красоту молодой феи. А недовольная королева вполне могла отправить ее закапывать грибные норы или отлавливать в загоны эти самые грибы, которые оживила в свое время Ниле до попадания в академию.

— Хорошо. — Королева задумалась. Главное было все правильно разыграть, чтобы получить желаемое и никто ничего не заподозрил. — Это меняет дело. Надеюсь, что этой даме удастся раздобыть камень и мы наконец-то расширим свою территорию и увеличим влияние. А в случае неудачи мы будем совсем ни при чем. Магия сама рассеется. Вы ведь предупредили, что ведьма небезопасна?

— Конечно! — закивала Виола. Она смотрела на мох под ногами, боясь поднять глаза и увидеть, что королева ей недовольна. Виола тоже волновалась, но не как Гортензия — за свою судьбу, а понимая, что судьба фей в мире может кардинально поменяться. — Мы сказали, что у ведьмы скверный характер и, когда феи пытались давно забрать камень, это не удалось.

— Замечательно. — Королева даже соизволила улыбнуться: было правильным решением отправить в академию рассудительную Виолу. — Очень туманно и обтекаемо, как раз как и требовалось. Я так понимаю, она не очень-то рвется быть феей, так что в обмен на камень мы сможем в качестве помощи вернуть все как было. — Она представила себе этот момент. — Забрать у бедной женщины такую ненужную ей магию. Ректор получит своего коменданта без магии, дамочка — свою серенькую жизнь, а мы станем более значимым государством.

— А та феечка, которую мы отдали в академию? — вдруг вспомнила Мальва. Не то чтобы ее волновала судьба еще каких-то фей, но, пока те находились при академии, ссориться с ректором-драконицей неразумно. — И еще странный, ставший феей-мужчиной гррох? Что будет с ними? — полюбопытствовала она. — Там, я слышала, еще был какой-то дух, который потом получил тело и, представьте себе, даже крылья и частично нашу магию!

Мальва обожала слухи и сплетни, а еще всегда внимательно относилась к малейшим мелочам.

— Ну, мы же добрые феи. — Королева рассмеялась. Казалось, в зале зазвенели хрустальные колокольчики. — Если она отдаст нам магию, мы вполне можем использовать часть, чтобы по ее просьбе привести их в надлежащий вид и вернуть на Цветочную поляну. — Она подумала, что парочка лишних подданных не помешает в комплекте с таким количеством силы. — А дух — не наша забота и ответственность. Впрочем, все это потом, главное — камень. Вы сказали им, где искать ведьму?

— Да, мы оставили им маячок-указатель и предупредили не пользоваться порталами. Правда, ректор не отправит эту Марью одну, — добавила Виола, — обязательно пошлет с ней кого-нибудь. Драконица очень умная, и ей все показалось подозрительным.

— Да пускай, — отмахнулась королева. — Так у этой мадам даже больше шансов. Нам это на руку. Еще что-нибудь интересное в предсказании было?

— Нет, ваше величество, только какие-то глаза и мохнатые ноги в снегу, — фыркнула, уже придя в себя, Гортензия. Ее алое платье на фоне мха смотрелось как распустившийся в траве мак, и она думала, что выглядит не менее эффектно, чем королева, которая в своем воздушном серебристом наряде была похожа на капельку росы в белоснежном цветке. — Какое предсказание может получить такая жалкая личность, которая даже с собственными крыльями договориться не может?

— Следите за развитием событий. — Королева окинула трех фей внимательным взглядом. — До ведьмы они точно должны добраться. Нам нужен этот камень!

А Мария Спиридоновна, даже не подозревая, что оказалась вовлечена в историю, тянущуюся с незапамятных времен, была раздосадована только одним обстоятельством. Она хотела во время каникул отдохнуть, а если и съездить куда, то не по делу. Например, к Миранде в гости, все семейство Базуркевичей приглашало ее на лето. В академии же готовились к свадьбе деканов, и здесь тоже могло быть весело и интересно. У Азалии и Манефы, похоже, все двигалось в том же направлении. Дамы излучали счастье и купались в обожании своих кавалеров, а она, только приехав из степи, опять должна срываться в путь. И ладно бы на море, к песочку и пальмам, так нет, на север, к горам, лесам и снегу! И это летом!

А ей так хотелось романтики, моря, солнца, пляжа и чтобы тот, чьи зеленые глаза не дают ей покоя, нашелся и смотрел на нее с нежностью. А вместо этого надевайте, Машуля, тулуп и айда камни таскать! Ну, пусть не тулуп, а шубку и не камни, а только один, но все равно обидно. Новый мир, новая жизнь, даже помолодела чуток, а счастья так и нет. Еще и крылья эти бестолковые, феи подозрительные и безработица в перспективе.

Сейчас она прогуливалась по парку академии, любуясь цветущими деревьями и уже пестреющими разноцветьем клумбами, в надежде насладиться хоть небольшим кусочком летнего тепла перед поездкой в холод и сугробы. Ректор велела всем вечером собраться у нее, чтобы решить, кого направить с Марией Спиридоновной в качестве сопровождающего, а пока можно было побродить по дорожкам и попытаться разобраться в себе.

Неожиданно ее вдруг чуть не сбил с ног и закружил зеленый вихрь по имени Грета. Гиперактивная гномка с рыжими волосами-пружинками в комбинезоне цвета хаки оглушила ее своими воплями настолько, что Марья даже не сразу поняла, что та от нее хочет. И только через несколько минут начала осознавать смысл того, что пыталась донести до нее студентка-природница.

— Вы меня слышите, Мария Спиридоновна? Ректор сказала, что вы едете со мной, практически ко мне на родину. А потом куда-то по заданию ректора. А можно мне и дальше с вами? Не хочу сидеть с матушкой в гостинице и помогать ей с постояльцами. У моей семьи там гостиница, матушкин бизнес отдельно от отцовского. Курортный городок, горячие источники, гейзеры, лавовые ванны для драконов и демонов в основном. Скукотища. А так скажу, что я с вами по заданию от академии, и не придется там торчать все лето. Я хорошая компаньонка, все знаю... ну или почти все. Вы ведь меня возьмете? — Грета умоляюще уставилась на нее. — Это же столько идти по разным местам. Столько разных растений! Может, я смогу сделать открытие или найти новый вид!

Марья даже позавидовала энтузиазму девушки, готовой бродить по лесам в сугробах в поисках неизвестных растений. Сама она сомневалась, что в сугробах вообще что-то растет.

— Ну поехали, — кивнула она природнице. Не то чтобы ей нравилась гномка, но такая компания лучше, чем никакая. А гномка как раз из тех мест и поможет хоть как-то сориентироваться.

— Отлично! — Повеселевшая кучеряшка радостно заулыбалась. — Я все подготовлю и еще сообщу матушке, чтобы оставила номера к нашему приезду. Пара деньков на курорте для вас и пара дней на разузнать все подробнее и собраться для меня.

Грета от избытка чувств обняла опешившую Марию Спиридоновну и, подпрыгивая, убежала к своему общежитию.

«Может, все еще не так страшно, если начнется с горного курорта?» — подумала Марья. В горах она никогда не была, но знала, что на таких курортах любят проводить время богачи, а значит, возможно, там не так уж и плохо. Ведь никто не будет тратить свои денежки, если ему там не нравится.

Решив сходить на кладбище и посмотреть, что сотворили природники — некоторым там достались практические задания на экзамене, — Мария Спиридоновна направилась в нужную сторону. На кладбище сейчас и правда оказалось красиво. Аккуратное, ухоженное, оно уже не напоминало тот кошмар, который был здесь, когда она впервые появилась в академии. А природники действительно постарались. Больше всего Марье понравилась маленькая елочка, посаженная у одного надгробия, окруженная, как хороводом, серебристыми цветами, похожими на ландыши. А за склепом Рорха она с изумлением увидела три фиолетовых улья, из которых доносилось басовитое гудение. Оттуда периодически вылетали и залетали обратно голубые пчелы. Пока она размышляла над странной пчелиной окраской, откуда-то со стороны входа послышался крик:

— Вон она! Я нашел! У склепа стоит.

Обернувшись, Мария Спиридоновна увидела идущего к ней Винни и неразлучных братьев Лисовских. Почему-то у добродушного тролля в этот раз было суровое выражение лица и насупленные брови, а шагающие за ним Лисовские выглядели то ли озадаченными, то ли напуганными.

— Бабуля, — начал Винни разговор, — во что ты опять вляпалась?! Грета носится по академии и вопит, что ты ее берешь с собой на какое-то важное задание от академии! Ты о своей безопасности совсем не думаешь?!

— Винни, Грета просто напросилась в компанию, узнав, что я еду в ее края, а академия мне даст сопровождение. Вечером ректор всех собирает по этому поводу, так что одну меня точно не отправят. — Марье было приятно, что за нее переживают не только преподаватели, но и студенты.

— Не знаю, кого там отправит ректор, но эти два охламона точно едут с вами, — выпихнул тролль вперед Лисовских. — Они тоже живут неподалеку и знают тамошние леса.

— Леса? — удивилась Марья. — Мне вроде говорили, горы там. Совсем в лес я не собиралась, там ведь дороги, наверное, имеются в наличии?

— Ну, есть дороги, и лес есть, и горы. Но никто же не знает, куда вас может занести, а пара крепких... э... — Тролль посмотрел на братьев и поправился: — ...шустрых парней точно не будет лишней.

— Мы там вам все покажем, — тут же закивал один из братьев.

— Ага. Нам что лес, что горы — без разницы, — поддержал его второй. Марья их до сих пор не различала и даже не помнила имена. Все звали братьев «эти Лисовские», и представить одного без второго не получалось.

— Ехать я вам запретить не могу. Это ваше личное дело, где проводить каникулы, — пришлось согласиться ей с аргументами парней. — Да в компании и правда, наверное, лучше иметь несколько тамошних жителей в качестве проводников.

— О, отлично! — обрадовались Лисовские. — Будет весело. У нас там полно всего интересного. Надо родню предупредить, что не одни приедем. — И они галопом ломанулись к выходу с кладбища.

— Они вообще понимают, что мы не в гости едем? — спросила Мария Спиридоновна Винни. — И надо как-то их научиться различать.

— Да нормальные они ребята, — заверил ее тролль. — Ну подумаешь, шебутные. А путать вы их перестанете, как только они форму снимут, — загадочно добавил он и тоже отправился куда-то по своим делам.

Мария Спиридоновна еще погуляла по кладбищу, любуясь ухоженными памятниками и клумбами в фиолетово-серебристых тонах. Но прогулки на свежем воздухе неизбежно вызывают аппетит, и, чтобы не идти на собрание вечером голодной, она решила заглянуть в столовую.

Там было почти пусто, только несколько студентов с разных факультетов что-то ели в своих зонах, уткнувшись в конспекты. Видимо, готовились к экзаменам. В преподавательском секторе сидел в одиночестве Петр Семенович Пыжик, комендант бытового общежития, бывший военный, и меланхолично ковырял вилкой содержимое своей тарелки.

Подошедшей поздороваться Марье он обрадовался и предложил присоединиться к нему за столом.

— Где собираетесь проводить лето? — начал он разговор, галантно помогая даме сесть. — Слышал, Базуркевичи вас приглашали? Поедете в наши края?

— Нет, Петр Семенович, составить вам компанию не удастся. Да и вообще отдыха, похоже, этим летом у меня не предвидится. Из-за сложившихся обстоятельств ехать придется не куда хочется, а куда надо, — вздохнула Марья в ответ, сделав заказ.

— Да и я никуда не собираюсь. — Пыжик тоже решил пожаловаться. — Сослуживцы бывшие только смеяться будут, что бабами теперь командую. А родни у меня там нет, так что и ехать туда вроде как незачем. Поэтому тут, наверное, останусь. Хотя чем здесь заниматься целое лето — ума не приложу. А вы куда же тогда поедете? Или это секрет? — решил полюбопытствовать он.

— Да какой там секрет? Сейчас вот на собрании все обсуждать будут, так что не секрет. Да и студенты, похоже, почти все в курсе. На север, в горы. К какой-то ледяной ведьме мне надо, по делу. — Мария Спиридоновна, получив заказанную еду, взяла в руки вилку. — Ректор вот сопровождающего дать собирается, еще несколько студентов из тех мест в компанию напросились. Им кажется, наверное, что это веселое приключение, а мне страшновато.

— А знаете, я бы с вами тоже напросился, — вдруг оживился Петр Семенович. — От студентов толку немного, беспокойство одно, хоть они и оттуда родом. Из преподавателей вам неизвестно, кого в сопровождение дадут, не факт, что сразу общий язык найдете. А с вами мы в степи были, я, в конце концов, мужчина и хоть бывший, но военный. Мне так думается, что в моей компании вам будет безопаснее.

— Да я вроде как и не против, — смутилась Марья. — А вам какой интерес летом в сугробы тащиться и по горам и лесам лазать?

— Так если я тут буду сиднем сидеть на всем готовом, то совсем плесенью покроюсь! А так хоть посмотрю на старости лет, что еще в мире есть, — явно напрашиваясь на комплимент его хорошей физической форме, заявил, подбоченившись, комендант бытовичек.

Мария Спиридоновна, конечно, на комплименты не поскупилась, для хорошего человека не жалко. А Пыжик, обрадованный, что лето пройдет не зря, принялся развлекать ее историями из своего военного прошлого. Так что время до собрания у ректора за едой и разговорами пролетело совсем незаметно.

В кабинете Эртониза собрала только тех профессоров, у кого не было в этом году летней практики. Впрочем, обсуждение кандидатуры закончилось, даже не успев начаться. Только ректор озвучила причину собрания и обстоятельства, как с места буквально подлетел Кронов.

— С Марией Спиридоновной еду я! — От волнения он даже обернулся большой летучей мышью. — В конце концов, Мария Спиридоновна — комендант нашего факультета, а еще могут возникнуть какие-нибудь юридические тонкости владения этим камнем, условия передачи и прочие моменты. Без юриста в таких делах не разобраться.

— Да с вами никто и не спорит, Генрих Викторианович, — успокоила его Эртониза. — Нас вполне устраивает ваша кандидатура. Тем более вы сами вызвались. — Она лукаво улыбнулась.

Ректор была в курсе, почему профессор так рвется ехать, а недавно буквально требовал отправить его на практику. Матушка холостого вампира всерьез решила женить сына и регулярно в ультимативной форме звала на семейные обеды и ужины, из которых устраивала смотрины подходящих, по ее мнению, невест. А задание академии — такой отличный повод избавиться от докучливых дам еще на какое-то время, ведь в практике этим летом Кронову было отказано.

— Раз с сопровождающим определились, Лэри, подготовьте бумаги для завхоза. Пусть оформляет командировку, — распорядилась Эртониза.

Марья вскочила и, волнуясь, начала еще рассказывать про Пыжика и студентов.

— Коменданту бытового общежития тоже можно оформить командировку, — решила ректор. — Два мужчины в сопровождении лучше, чем один. А у студентов каникулы, и как они их проводят — это дело только их и их родителей. Впрочем, и Ровгон, и Лисовские совершеннолетние, так что это только их дело. С подготовкой и отъездом не тяните, — добавила она, обращаясь к Марии Спиридоновне. — Неизвестно, сколько у нас времени.

«Похоже, только я не рвусь туда ехать», — думала Марья, покидая ректорский кабинет после собрания.

Глава 4
И поварешка в нагрузку

Пафнутий Саврасович сидел на своем рабочем месте, за столом, и не спеша потягивал чай из большой кружки, закусывая его колотым сахаром. Острые зубы гоблина-завхоза со смачным хрустом разгрызали кусок, а потом следовало не менее смачное хлюпанье чаем. На Марию Спиридоновну, пришедшую за имуществом, положенным ей как оформленной в командировку, он смотрел с отеческой укоризной и выдавать все согласно бумагам как-то не спешил.

Наконец Марья, сидевшая на колченогой табуретке для посетителей напротив стола завхоза и не притронувшаяся к предложенному и ей чаю, не выдержала:

— Пафнутий Саврасыч, а что это вы время тянете? Ведь все равно выдать придется, бумага-то вот она. И подпись ректора стоит. Все как положено! — Она для пущей убедительности потыкала пальцем в лист со списком.

— Вот умеешь ты, Марья, момент испортить! — Гоблин зыркнул на нее из-за кружки. — Выдать-то выдам, но вот какого качества и что конкретно — это вопрос!

— И когда это я вдруг в немилость впала? — Мария Спиридоновна не могла вспомнить ни одного момента, где бы они с завхозом не ладили. Он всегда помогал ей и советом, и делом, а его роскошная жена стала Марье лучшей подругой.

— Так ведь порча вверенного имущества за вами числится! — Завхоз достал из ящика стола здоровую амбарную книгу и, открыв на закладке, с выражением прочел: — Выдано: половник суповой, поллитровый — одна штука. Материал сталь, гномья работа, штамповка. Получали такой? Помните?

— Ну помню, получала. — Мария Спиридоновна порядком озадачилась поведением завхоза, она, конечно, слышала про любовь гоблинов к порядку, квитанциям и распискам, но не сталкивалась еще с тем, до какой степени это доходит.

— Вот! — Голос Саврасыча приобрел ворчливость, завхоз откинулся на спинку стула и продолжил: — А что вернули? Материал неизвестный, красновато-коричневый металл, две вмятины на разливной части и магическая составляющая непонятного свойства, которой данный предмет, выданный, между прочим, под вашу ответственность, до сих пор не обладал. Это ж если каждый будет возвращать не то, что взял, а что попало, у меня тут бардак образуется вместо склада. А еще, — он многозначительно поднял вверх указательный палец, — магические вещи должны храниться в другом помещении, во избежание, так сказать, влияния на немагическое имущество. — Он обвел рукой пространство у себя за спиной. — А из-за вас, милейшая Мария Спиридоновна, у меня тут чуть все не нарушилось. Понимаю, — гоблин хитро прищурился и ехидно заулыбался, — молодость там, романтика в голове, но нельзя же так безалаберно относиться к казенным вещам. Уж от вас-то я этого не ожидал. И кстати, всякие сопутствующие обстоятельства, — он кивнул на крылья у Марьи за спиной, — это не оправдание. Голова-то у вас на месте осталась, а хозяйственный опыт никто не отменял.

Во время этого маленького выговора Марья то краснела, то бледнела, не зная, как оправдаться. По ее мнению, никакого бардака на складе не было. Аккуратные шкафчики и стеллажи, коробки и стопки вещей. Даже для завзятого перфекциониста склад выглядел бы идеально, как с картинки. Допив чай, Пафнутий подобрел и резюмировал:

— Надо бы, конечно, за порчу-то из зарплаты вычесть... но тут О'Валинтер подсуетился и забрал как лабораторный образец. Получается, что вроде как за новый экземпляр для исследований премия положена. То бишь в ноль! А ноль — это по бумагам то, что ничего, получается. Поэтому заберешь свой половник у артефакторов в лаборатории. Будет тебе сувенир, на память о практике. Может, те уже полезное что там наизучали. — Гоблин почесал свой внушительный нос и потянулся за списком. — И что тут у нас?

— Список Петр Семенович составлял с Лэри, сказал, что если вдруг чего, то пусть все будет на всякий случай, — тут же сразу попыталась объяснить внушительный перечень заявленных предметов Мария Спиридоновна.

— Это хорошо! Продуманный мужик, на всякий случай — это мудро. Хоть и населенных пунктов там полно, но неизвестно, куда занесет. И ты молодец. — Он хихикнул. — Раз заявка от Пыжика, то по возвращении с него и спрос! Поэтому пусть сам и получает! Ишь даму отправил договариваться. Ты пойди погуляй лучше, с подругами перед отъездом попрощайся, к артефакторам сходи, тебя там еще Лизавета искала. Вот и займись. А Пыжик пусть сам ко мне идет. — Гоблин причмокнул губами и мечтательно заметил: — Мы с ним анисовки на дорожку, по чуть-чуть.

Выйдя из кабинета завхоза, Марья ненадолго задумалась, а потом решительно направилась к артефакторам. Потому как боевая поварешка, которой она нечаянно, с испугу, отлупила горгула, должна быть срочно спасена из рук фанатичных исследователей. В конце концов, это теперь ее имущество, а, как сказал Саврасыч, «хозяйственность еще никто не отменял».

Идя по коридорам ставшей уже родной академии, Мария Спиридоновна задумалась над тем, зачем ее могла искать домовушка бытовиков. Вроде с Лизаветой они не то чтобы часто общались, хотя после всего произошедшего и смогли найти общий язык. Так и не придумав ничего про причину, Марья, предварительно вежливо постучав, заглянула в лабораторию декана артефакторов.

О'Валинтер встретил ее радушно, тут же широким жестом предложив кофе и печенье. Мария Спиридоновна, покосившись на колбу с кофе, чашку Петри в кофейных пятнах и пару печенек не первой свежести на скомканной салфеточке, содрогнулась.

— Да я, в общем-то, от завхоза, мы там уже почаевничали, — отказалась она. В этот момент колба с кофе как-то подозрительно булькнула, и над горлышком вспыхнули несколько цветных искорок. О'Валинтер, с интересом проследив за их угасанием, пробормотал что-то вроде:

— Какая интересная реакция, что же там до этого было? Плохо вымыл... а может, мыло... нет, наверное, отвар корня нари, он иногда искрит в сочетании... но с кофе интересно.

Словно забыв про Марью, вампир стал отливать из колбы в мензурки то, что предлагал ей в качестве кофе, и сыпать, доливать и смешивать с разными ингредиентами, попутно делая записи и радуясь происходящим реакциям.

Марья пообещала себе даже в столовой не брать ничего съедобного из рук этого фанатика от науки. Судя по виду лабораторного стола, где вперемешку лежали хаотично разбросанные листочки с заметками, образцы веществ, чистые колбы и мензурки соседствовали с пустыми и грязными, валялись кусочки растений и каких-то материалов, стоял пузырь с плавающей в нем розовой пучеглазой амфибией и тут же лежала еда, артефактор не сильно заморачивался порядком во время экспериментов. В то же время в шкафах и на стеллажах вдоль стен все стояло, лежало и висело в идеальном порядке, как по линейке. Везде были прикреплены ярлычки, и стол в этой обстановке выглядел кусочком первозданного хаоса. Сквозь неплотно задернутые шторы на мечущегося у стола с пробирками декана падали косые лучики солнца, и в таком полосатом освещении он смотрелся каким-то порывистым и слегка безумным.

— Так что вас ко мне привело? У меня лаборант к родне уехал на пару дней, совсем ничего не успеваю, — вдруг, словно очнувшись, вспомнил вампир о гостье. — Я тут недавно усовершенствовал трости для некромантов! Соединил с природной и боевой магией, ваше «заизолировать» тогда было просто гениальным прорывом. Вот! — Он продемонстрировал Марии Спиридоновне трость. — А если сделать вот так... — Из палки снизу выдвинулся острый наконечник длиной сантиметров тридцать, который после еще одной манипуляции вдруг развернулся красивым серебристым листом.

— Эхлия Багровского! Уникальное растение, прекрасный защитный механизм! А какая твердость! — Он с гордостью сунул Марье под нос получившуюся из трости лопату.

Мария Спиридоновна инструмент похвалила, теперь к тому же стал понятен беспорядок и метание по лаборатории, но попытку прочитать лекцию о свойствах замечательного растения перебила:

— Я к вам, Энтони, за своей поварешкой. Пафнутий Саврасович сказал, что вы ее для изучения забрали. А теперь я хотела бы вернуть себе свое имущество.

Декан артефакторов смутился, убрал лопату в трость и сунул на полку.

— Понимаете, Мария Спиридоновна, я еще не до конца ее изучил. А образец металла вообще добыть не удалось, не отколупывается. Вот вмятины выправили, как новенькая стала. А кусочек для исследования никак не взять. Может, оставите еще поизучать? Там какие-то смещения потоков, похожие на портальные, еще свечение бывает. Не очень яркое и зеленоватого цвета, но в темноте нормально светит, на метр где-то видимость. Если стукнуть по чему-нибудь — искрит. Вроде опасности не несет, но до конца-то не разобрались. Еще не всегда зачерпывает. То черпанешь — полная, а то черпаешь, черпаешь — и пусто в поварешке. Непонятно. — Он еще раз с надеждой посмотрел на Марью. — Может, все-таки оставите? — Видно было, что отдавать вещь вампиру не хотелось.

— Ну, знаете, — Марье не понравилось, что от поварешки пытаются отломить кусочек, — я вам так оставлю целую поварешку, а вы мне потом вместо нее чайную ложечку вернете после своих манипуляций и проверок. Мне она в дороге пригодится. Все-таки и кухонная утварь, и испытанное средство самозащиты!

— Да с вами вон мужчины едут, — попытался настоять на своем декан артефакторов. — Зачем вам самозащита, да еще такая? Хотите, я вам распрыскиватель дам? — Наклонившись, он извлек из тумбочки под подоконником литровую бутылку ярко-желтой жидкости с распылителем на горлышке. — Он от вредителей, но если в глаза прыснуть, то тоже самозащита.

— Не откажусь, — хозяйственно покивала Марья, — но поварешечку все-таки верните.

О'Валинтер полез в очередной шкафчик и достал Марьин половник. Марья забрала свое имущество, прихватила предложенный распылитель и, довольная, направилась к себе укладывать багаж.

Правда, до некромантского общежития она дошла нескоро. На крыльце ее догнал Рорх. Обычно всегда подтянутый, лич имел какой-то помятый вид.

— Марк Радимирович, вы хорошо себя чувствуете? Вы что-то неважно выглядите. — Марья, стоя у крыльца, обеспокоенно оглядела профессора.

— Да как-то странно по ощущениям, — пожал плечами тот. — Бяо и Габриэль сегодня по каким только параметрам не проверяли. Что-то там пишут, я даже вникать не стал. А еще ужасно хочется сырного супа. Вдруг вспомнил вкус из прошлого, и так захотелось.

— А вам это не вредно? — забеспокоилась Марья. До сих пор лич пил только сладкие жидкости типа компота, мог еще меду поесть или варенья. А вот суп на ее памяти никогда не ел, хоть тот и был жидким.

— Бяо предложил сходить попробовать, потом вернуться и рассказать об ощущениях. — Рорх улыбнулся. — Я у них теперь как лабораторная зверюшка. Опыты ставят. Похоже, все лето будут мой организм изучать.

— Так вы никуда не поедете? А как же летний отпуск? — заинтересовалась Марья.

— Да я и раньше не особо ездил. Разве что на пару дней к родне. Кстати, у меня внучатая племянница в свое время, учась здесь, увлекалась историей фей. Помнится, даже диплом писала, что-то о влиянии фейской магии на магические бытовые аспекты... Или что-то вроде того. Надо будет с ней связаться, может, что вспомнит по вашему вопросу. Вы же явно не цветочная фея, а значит, это совсем другая магия и, возможно, нужен другой подход. — Он немного помолчал и добавил: — Любая информация лишней не будет. Жаль, что я не могу вас сопровождать. Кладбища в той местности встречаются нечасто, а при разреженном некрофоне от меня не много проку. Да и состояние у меня не совсем стабильное, сами видите. Надеюсь, к вашему возвращению все наладится.

— Я тоже надеюсь. Вы берегите себя! — Марья тоже жалела, что лич с ней не едет, с ним было как-то спокойнее.

— Вы заходите ко мне до отъезда, — попросил Рорх, — я вам там пару сувениров дам, для безопасности.

— Конечно, Марк Радимирович, зайду обязательно. Вечерком. Вот толь