понимание Хэллоуина описывается старым анекдотом, в котором американец, спрашивающий, есть ли в России праздник, когда все мёртвые выходят на улицы, получает ответ, что это – 1 января…
Сидя за стеклянными стенами кафе и ресторанов, они почему-то держали руки за головой, вытягивали ноги вперёд в общее пространство, клали одну ногу на другую «четвёркой». Или водружали их на стол, как в байке про американского журналиста, который спросил у известного писателя: «Вас не смущает моя манера сидеть?» И писатель ответил: «Если вам так удобней, можете положить на стол все четыре ноги».
Первый до 33 лет «без рук, без ног», а второй и вовсе дурачок.
Остальные физиономии пришли зарядиться от того языка, той жизни и той среды, которую оставили в России. И сквозь линзы и очки отчётливо мерцало стагнирующее, раздражённо-завистливое, готовое поучать, хвастать и похлопывать по плечу, чтобы заткнуть тоску.
американец, попадая в российскую компанию, сталкиваясь с яростным обозначением позиций и демонстрацией индивидуальных подходов, ощущает себя в «горячей точке».
Да и почти все мои знакомые, даже из хороших семей, приобрели в американской эмиграции налёт устойчивой хамоватости, базарную интонацию и неизлечимый комплекс всезнайства от просмотренных ток-шоу самого низкого пошиба.
К сожалению, очередь туристов на обзорную площадку небоскрёба оказалась на несколько часов, так что в Эмпайр-стэйт-билдинг мы не попали, тем более что муж больше жаждал встречи с Рокфеллер-центром, на который лично я не потратила бы ни секунды. Но, зарабатывая деньги как финансовый аналитик, муж считал необходимым прикоснуться к «святыне».
И мы потелепались к этому нагромождению унылых улетающих в космос офисных стен с сотами окошек и щепоткой ар-деко. Джон Рокфеллер потратил уйму денег на скульпторов, но лично мне не глянулись ни завалившийся набок золотой Прометей, ни Атлант с внешностью геноцидного индейца, ни их коллеги. Не поразил и знаменитый нижний холл, роспись которого Рокфеллер мог доверить только мировой звезде.
Но после того как отказались Пикассо и Матисс, жена Рокфеллера Эбби настояла на кандидатуре Диего Риверы. При том, что он не только бывал в СССР, но стоял на трибуне Мавзолея во время празднования 10-летия Октябрьской революции, делал зарисовки демонстрации, расписал в Москве Клуб Красной армии, поучаствовал в защите иконописцев и поддержал троцкистов.
Эбби купила революционные зарисовки Риверы и убедила мужа, что искусство выше политики. Ривера взял аванс и начал работу над фреской площадью 99 квадратных метров – нарисовал колонны демонстрантов на Красной площади, самолёты, танки, пехоту в противогазах, полицейских на лошадях, танцующую буржуазию, да ещё и Ленина в центре всей этой баталии.
Рокфеллер потребовал замазать Ленина, но Ривера стоял насмерть. Дело кончилось физической разборкой, и охрана вышвырнула художника из собственности заказчика. Эбби пыталась спасти фреску, но Рокфеллер был неумолим.
Позже Диего Ривера восстановил всю батальную сцену во Дворце изящных искусств Мехико именно с Лениным, добавив к нему Маркса, Энгельса и Троцкого. И по-детски мстя Рокфеллеру, пририсовал его лицо одному из танцующих богачей, да ещё повесил над ним бледную спирохету. А в холле Рокфеллер-центра на месте фрески Диего Ривьеры возникла залезшая на потолок работа Хосе-Марии Серта «Американский прогресс», рассказавшая, как капиталисты спасают человечество от рабства, дикости и нищеты.
мы потелепались к этому нагромождению унылых улетающих в космос офисных стен с сотами окошек и щепоткой ар-деко. Джон Рокфеллер потратил уйму денег на скульпторов, но лично мне не глянулись ни завалившийся набок золотой Прометей, ни Атлант с внешностью геноцидного индейца, ни их коллеги. Не поразил и знаменитый нижний холл, роспись которого Рокфеллер мог доверить только мировой звезде.
Но после того как отказались Пикассо и Матисс, жена Рокфеллера Эбби настояла на кандидатуре Диего Риверы. При том, что он не только бывал в СССР, но стоял на трибуне Мавзолея во время празднования 10-летия Октябрьской революции, делал зарисовки демонстрации, расписал в Москве Клуб Красной армии, поучаствовал в защите иконописцев и поддержал троцкистов.
Эбби купила революционные зарисовки Риверы и убедила мужа, что искусство выше политики. Ривера взял аванс и начал работу над фреской площадью 99 квадратных метров – нарисовал колонны демонстрантов на Красной площади, самолёты, танки, пехоту в противогазах, полицейских на лошадях, танцующую буржуазию, да ещё и Ленина в центре всей этой баталии.
Рокфеллер потребовал замазать Ленина, но Ривера стоял насмерть. Дело кончилось физической разборкой, и охрана вышвырнула художника из собственности заказчика. Эбби пыталась спасти фреску, но Рокфеллер был неумолим.
Позже Диего Ривера восстановил всю батальную сцену во Дворце изящных искусств Мехико именно с Лениным, добавив к нему Маркса, Энгельса и Троцкого. И по-детски мстя Рокфеллеру, пририсовал его лицо одному из танцующих богачей, да ещё повесил над ним бледную спирохету. А в холле Рокфеллер-центра на месте фрески Диего Ривьеры возникла залезшая на потолок работа Хосе-Марии Серта «Американский прогресс», рассказавшая, как капиталисты спасают человечество от рабства, дикости и нищеты.
Эриксон Х. Эриксон писал об американцах: «То, что они смотрят на мир как на машину и управляют людьми как машинами, представляет опасность для человека. Эти „машины“ работают на полную мощность, чтобы превратить американца в потребительского идиота, беспечного эгоиста и раба эффективности – предлагая ему то, чего он сам, казалось бы, требует…»
В США нет дефицита, и рождественские распродажи – значимый момент главного праздника, иллюстрирующего «американскую мечту». Термин «американская мечта» появился из книги Джеймса Труслоу Адамса «Американский эпос», вышедшей в 1931-м. Автор анализировал «американскую национальную идею» с начала колонизации и силился понять, почему основы европейского гуманизма и пафос мессианства выродились в США мечту о богатстве и сузились до «бессмысленной и беспощадной» жажды потребления.
Библия настаивает на том, что богатый никогда не войдёт в рай, как верблюд не пройдёт через угольное ушко, но Америка это перелицевала – финансовый успех стал считаться знаком расположения Бога, а все пути к нему добродетелью. И «американская мечта» постепенно деградировала до известного способа откорма свиньи, которой с двух сторон ставят по зеркалу. Видя с боков конкуренток и боясь остаться без корма, свинья ест в два раза больше и быстрее набирает вес
