Оглавление

Глава 1

Удар в спину и вспыхнувший невыносимо яркий свет, вырвали сознание Ильи из темноты. Частый дождь, барабанивший по лобовому стеклу, бегающие и орущие дворники не позволяли рассмотреть дорогу впереди. Напряжением воли парень пытался сфокусировать зрение, чтобы сквозь сплошной дождевой поток, хоть что-то рассмотреть или услышать. Далеко впереди, на левой стороне дороги, полоснула яркая молния. Нижний край которой закончился двумя ослепительными лучами, приближающимися со стремительной скоростью. Парень скорее почувствовал, чем услышал сигнал и увидел, мчащийся на него многотонный грузовик. Крепко ухватившись за рулевое колесо, Илья с профессиональной точностью, качнул руль вправо. Движение было естественным и уверенным, и полуторатонный Лексус моментально отреагировал на действие водителя, мгновенно отскочив к правой стороне дороги. Маневр был исполнен настолько филигранно, что многотонная армада пролетела в нескольких сантиметрах от бокового зеркала машины, не причинив ни малейших повреждений. Илья не был готов к подобной ситуации, но выполнил необходимые действия с завидным хладнокровием. Глаза буравили непроглядную тьму. Руки сжимали рулевое колесо до синевы в костяшках. Сердце колошматило грудь будто сумасшедшее. Парень проехал еще немного и через пару сотен метров остановил машину. Слегка дрожащими руками, он достал сигарету, закурил и опустил водительское окно на пару сантиметров.

— Стоп! — в голос произнес Илья. Вообще-то, он никогда не разговаривал сам с собой. Иногда, обдумывая очередную компьютерную проблему, Илья бубнил поднос знакомый мотивчик, но, чтобы разговаривать. Нет, никогда.

— Что это было? Где я? Как сюда попал? — вопросы сыпались как из рога изобилия, но ответов не последовало. А кому было отвечать? Вокруг непроглядная темнота. Впереди фары вырывали небольшой клочок дороги, который обильно поливался дождем. Капли с ожесточением барабанили по крыше, стеклу, кузову. Проливной дождь перемежевался с малюсенькими градинками, которые звонко разбивались о крышу машины и отскакивали в разные стороны.

«Так что же это было?» — немного успокоившись, мысленно, уже не первый раз, повторял себе парень все тот же вопрос.

Огонек сигареты, ярко отражающийся в лобовом стекле и сла́бо горящие показатели приборной доски, были единственными светлыми пятнами в салоне закрытой машины. Любопытный путник, заглянувший случайно снаружи, удивился бы летающему по салону красному огоньку. Любые попытки угадать кто находиться в салоне были обречены на провал. Илья, рассматривая огонек на лобовом стекле, поймал себя на мысли, что не помнит события, предшествовавшие несостоявшемуся столкновению. Он пытался, но будто натыкался на про́пасть, и ничего вспомнить не мог. Докурив, он открыл водительскую дверь и вышел навстречу проливному дождю. Его сразу окатила волна леденящего душа. Джинсовая рубашка из шамбре, моментально промокла. Джинсы из денима продержались ненамного дольше. Даже плотные кроссовки фирмы «Адидас» через минуту полностью вымокли. Только это нисколько не заботило Илью. Он, приглаживая вымокшие волосы, почувствовал, как во́льно дышится. Как голова освобождается от неприятных ощущений и постепенно восстанавливает память. Парень не только это ощущал, но и почти физически чувствовал, как мягкая волна успокоения расплывается по мозговым извилинам будто мёд после выкачки.

Обряд дождевого омовения выполнил свое предназначение. Закрыв дверь машины, парень прикрыл глаза и прислонился к капоту, подставляя разбушевавшемуся дождю барабанить по лицу, глазам и предательски затекать под рубашку. Ударами по закрытым векам капли пробуждали в Илье мельчайшие фрагменты жизни, отражаясь на темной сфере глазного яблока яркими пятнами. После они группировались в целые эпизоды. С каждым фрагментом скорость их появления увеличивалась в несколько раз и вот уже через несколько минут полная картина жизни прокручивалась в голове Ильи, сменяя друг друга как эпизоды старого кино. Этих несколько минут хватило, чтобы вымочить парня до нитки и заморозить до дрожи. Парень вернулся в салон. Посидел немного. После быстро скинул свитшот, обтерся насухо и забросил худи на заднее сидение. Мимолетом глянул на циферблат часов, которые показывали двадцать два часа тридцать минут. Завел машину и направился к родному Гродно.

За оставшийся час с небольшим парень перебрал в памяти несколько интересных фактов из прошлого. Он вспомнил двухэтажное здание, которому более двухсот пятидесяти лет, располагающееся на одной из центральных площадей города. В старинном здании разместились двадцать уютных офисов фирмы отца. Офис под номером двенадцать занимал Илья. Парень планировал быстрее добраться домой и завтра вновь примчаться в любимый офис. Удобно разместиться на огромном подоконнике с ноутом, чашечкой кофе и вкуснейшим печеньем на приставном столике. Илья мечтал, что завтра, как и всегда, он с трепетом подойдет к входной зеркальной двери, где на стене у входа красуется вывеска, на которой изображен красный, изгибающийся китайский дракон. Ниже золотыми буквами выгравировано наименование фирмы «Secret code», еще ниже маленькими буквами выведено четыре слова — защита, шифрование и дешифрование данных. За центральной входной дверью находились: элегантно украшенный ресепшен, по левую руку, а по правую — стеклянная комната службы безопасности. Фойе напоминало старинный интерьер с лепниной на потолке и стенах. От центра вправо и влево уходили коридоры с офисами для работников фирмы. Венцом интерьера была старинная гранитная лестница на второй этаж, где были переходы налево и направо с такими же офисами, как и на первом этаже. Илья в детстве очень любил бегать по коридорам фирмы и заходить в любые офисы. Он вспомнил свой первый рабочий день в фирме отца. Это произошло в последний школьный год.

— Вот вам новый работник и еще один партнер фирмы, — представил парня Евгений Андреевич Орлов, отец Ильи, а по совместительству владелец фирмы. — Прошу любить и жаловать. Сразу предупреждаю, он мой сын, но на объемах работы, зарплатах и других условиях работы, утвержденных в ваших контрактах, это отражаться не будет. Мы с партнерами надеемся, что его светлая головка принесет нам много интересных идей и будет полезна для общего дела. Единственное исключение, в связи с тем, что он еще ученик, на работу он будет приходить после школы в пятнадцать ноль-ноль. Окончание работы планируется в двадцать один ноль-ноль. Ты готов к такому режиму работы, сын?

— Да, — едва запинаясь от счастья, проговорил Илья, — спасибо.

Со своего кабинета вышел Николай Борисович, старый друг отца и его партнер.

— Илюша, крестник, — идя навстречу, радостно раскрывая объятия Николай Борисович подхватил парня в обхват и несколько раз покружился с ним. — Ну что, наконец-то уломал своего старого ворчуна, чтобы пристроил тебя к настоящему делу.

— Меня долго упрашивать не пришлось, — хитро посмотрел Евгений на сына.

Илья более года просил отца дать ему настоящую, ответственную работу в фирме. Илье надоело заниматься всякой хакерской ерундой. В двенадцать он несколько раз взламывал сервера мировых компаний и направлял им предложения по ликвидации дыр в системах защиты. Незаметно проникал на сервера и тайно покидал их, только оставляя после себя предложения по защите системы и укреплении фаервола. Но так как денег он не вымогал и давал дельные советы, никто из пользователей не пытался его выдать подразделениям по борьбе с киберпреступлениями. Но в даркнете быстро распространился слух о благородном хакере. В четырнадцать он спокойно писал программы-защитники, использующие в компах фирмы отца и клиентов.

В один из рабочих дней, который не отличался от сотни таких же, Евгений обнаружил взлом сервера и срочно собрал экстренное совещание. Когда в кабинете собрались руководители подразделений — шеф четко поставил задачи:

— Коллеги, компьютеры нашей фирмы подверглись хакерской атаке и для минимизации ущерба необходимо предпринять следующее. Отделу кибербезопасности заделать дыры в системе и фаерволе. Сделать все возможное для возврата изъятых документов и выявить сервер, куда были перенаправлены документы. Разобраться с причинами взлома, кто и как смог это сделать. Бухгалтерии восстановить проводки в бумажном варианте, хотя бы с момента обнаружения взлома. Отделу собственной безопасности узнать кто в течение недели посещал фирму, отобрать заключенные договоры этого периода, уточнить какими носителями пользовались. Проверить всех работников фирмы на предмет вхождения на основной сервер, по какой причине, и какие документы изымались для работы. Юридическому отделу пересмотреть контракты с датой окончания совпадающие с моментом обнаружения взлома.

Двое суток работали хакеры и программисты. Дырочки они закрыли в течение полудня, обнаружив еще более десятка новых. Но найти похищенные документы и выяснить причину взлома, кто, и как это сделал — узнать пока не удавалось. Фирму лихорадило не по-детски. Юристы готовились к искам, бухгалтера восстанавливали на бумаге отчетность и важные проводки, айтишники упали духом окончательно. Ведь если в течение первых двух дней информация не будет восстановлена или возвращена, то по опыту, ее уже не найти, и она окажется в руках конкурентов, которые используют ее во вред фирме. А в частном деле конкурентов всегда много — чуть менее удачливых, чуть менее честных. Фирма «Secret code» уже много лет пользовалась заслуженным авторитетом в городе за качество и сроки исполняемой работы, и неоднократно побеждала на республиканских конкурсах «Фирма года» и «Предприниматель года». Выбить такого гиганта с городского рынка IT-технологий для некоторых было делом чести. На третий день, ровно в двенадцать ноль-ноль на комп Евгения пришло письмо следующего содержания: «Милостивый государь! Вас беспокоит парень, который в течение последних нескольких дней изрядно попортил вам настроение и потрепал нервишки. Целью моей было отнюдь не завладение секретами фирмы для дальнейшей продажи, а показать, что в сфере защиты данных всегда найдется злоумышленник, который вскроет защиту, в течение несколько минут. Взлом у меня занял одну минуту и тридцать семь секунд. Заметьте я не только незаметно зашел на сервер, вскрыл фаервол, выкачал всю информацию, но и незаметно вышел в течение всего двух минут. Кстати, поменяйте провайдера, у вас очень медленный интернет. Невозможно работать. У меня на базе интернет работает быстрее раза в три».

— Срочно найдите мне этого гаденыша, — чуть громче обычного, отдал приказ техническому отделу Евгений по селекторной связи, — и с адресом срочно ко мне.

«Думаю, вы сейчас отдаете приказ своей службе кибербезопасности, срочно вычислить мой айпи. Не старайтесь, ничего не выйдет. Даже если служба мой айпи обнаружат, то очень скоро разочаруется. Айпи виртуозно спрятан в прокладке, в которой прячутся сотни подобных адресов. Вся информация разбита на части и разбросана по нескольким облакам. Помнится, я много раз предлагал вам свои услуги. Вы же демонстративно не замечали меня. Но хватит лирики. Мое предложение — вы принимаете меня на работу в фирму в отдел разработки программ защиты данных, с окладом как у рядового айтишника. Второе — я выбираю офис на втором этаже с большими окнами и выходом на центральную улицу. Третье — вы предоставляете мне комп с заказанным мной железом и, наконец, партнерство в фирме. Предложение действительно до вечера». Дочитав письмо Евгений, откинулся на кресло и закрыл глаза. Через пять минут он включил селектор и набрал технический отдел.

— Все отменяется. Не ищите взломщика, только срочно приказываю всем работникам фирмы поменять пароли от облаков. Я точно знаю, кто это сделал и где документы с сервера, — спокойным тоном произнес Евгений. — Всем, спасибо. Продолжаем отложенную работу.

— Окей, шеф, — прозвучал девичий голос на другом конце провода, и связь прекратилась.

Евгений Андреевич придвинул к себе клавиатуру и стал набирать текст. «Удивил, молодец. Хочешь стать продолжателем семейного бизнеса. Подумай и перезвони». Перечитав еще раз, он попросил у своей помощницы кофе, немного подправил и отправил письмо на почту, откуда пришло предложение. Взяв в руки горячий, приятный во всех отношениях, напиток, Евгений Андреевич пригубил его и стал ждать. Но ждать пришлось недолго. Телефонный звонок ворвался в тихий офис со звуком взлетающего реактивного самолета. После трех гудков в офис заглянула помощница со словами: «Евгений Андреевич, у вас телефон…», но видя, что шеф слышит гудки, замерла в проеме двери. Евгений подождал еще пару гудков, убрав громкость и показывая помощнице, что у него все под контролем, взял трубку сотового. Девушка исчезла так же беззвучно, как и появилась, а Евгений приступил к разговору, который так давно откладывал.

— Привет, малыш, — подняв трубку, поприветствовал сына Евгений.

— Стоп. Но как? Как ты понял, что это я, — послышалось неподдельное удивление на другом конце провода.

— Ты, мой дорого́й, слишком погрузился в мир единиц и ноликов, а мне приходится говорить с живыми людьми, переписываться и понимать, что они хотят мне донести. Прочитай еще раз внимательно письмо и сам ответь на свой вопрос. В письме не менее шести подсказок. Найдешь, перезвони.

Ровно через три минуты зазвонил телефон, но сейчас уже Евгений Андреевич ждать не стал. «Быстро же ты нашел их, молодчина», — только и пронеслось в голове шефа.

— Нашел?

— Да, — подавленным голосом проговорил Илья. — Первая про интернет. Я давно у тебя просил дома сменить провайдера и теперь мой домашний работает в три раза быстрее.

— Точно. Далее.

— Я помню твои уроки, что людей за хорошо выполненную работу необходимо хвалить. И чтобы поднять значимость моей работы в твоих глазах и повысить самооценку, я постепенно стал себя хвалить за удачно решенную проблему. Позже забыл для чего это делал, но хвалиться не перестал. Точно, это мои фразы: «виртуозно сделанная прокладка», «виртуозно дешифровано сообщение», «виртуозно раскодированный файл».

— Хорошо. Далее.

— Навык прятать информацию на нескольких облаках с годами выработался до автоматизма.

— Верно. Прочитав эту фразу, я сразу понял, что вся информация находится на облаках сотрудников фирмы, — и услышав характе́рный звук набора на клавиатуре, продолжил, — не спеши, уже все сотрудники поменяли пароли доступа к личным облакам. Далее.

— «…отдел разработки программ защиты данных, с окладом как у рядового айтишника…». Я всегда хотел работать в этом отделе, ну а деньги запросил, чтобы ты не сразу понял, кто это сделал.

— Компьютеришка, ты мой с цифровыми мозгами. Ты как машина считаешь, что все в мире делиться на рациональное и иррациональное. Нет. Жизнь многогранна и сложна. Ты занимаешься любимым делом, и наша с матерью заслуга, что мы, своим трудом, можем тебе предоставить такую возможность. Многие же, приходя каждый день на работу, в первую очередь думают, как обеспечить себя и своих близких. Каждая заработанная копейка у них на счету и, естественно, они стремятся за свою работу получить достойную оплату. Если же работник просит в зарплате минимум, то он или плохой работник, реально оценивающий свой труд, то ли человек, не верящий в свой потенциал, не амбициозен. Надеюсь, ты не такой.

— Конечно же, нет. Но, с другой стороны, зачем мне деньги? Вы с мамой одеваете меня, кормите и деньги на карманные расходы выделяете — удивленно спросил Илья.

— Сейчас да, а потом? — на мгновение отец погрузился в себя. Так, он всегда делал, когда собирался принять какое-нибудь важное решение, — Ты должен понять главное, что так будет не всегда. И тебе, как единственному мужчине, надо научиться самому заботиться не только о себе. У тебя младшая сестра и только ты сможешь стать ей опорой. Если что.

— Пап, ты, о чем? — удивился Илья.

— Ты же немаленький, должен понимать, — с грустинкой в голосе начал Евгений, — мы выбрали не только интересное направление, но и опасное. Всегда чужие секреты были в зоне особого внимания лиц, занимающихся экономическим шпионажем.

Для Ильи поиск и защита информации было любимым делом и представлялось как удачно или не совсем складывающаяся интеллектуальная игра, похожая на шахматный турнир. Под углом зрения предложенный отцом Илья не рассматривал свою работу. Все сложилось, пазл сошелся. Отец не допускал его к семейному бизнесу, желая, как можно позже приобщить сына к опасному делу. Но, наверно, время пришло. Илья пока не осознано, но уже на критическое расстояние приблизился к тайнам, паролям клиентов, и случайная ошибка могла натворить много бед.

— И, наконец, ты же знаешь, что я всегда мечтал о комнате на втором этаже с выходом на боковую пожарную лестницу и большими окнами, обращенными на центральную улицу. Та, помнишь, еще не отремонтированная. С вашего разрешения я бы ее отремонтировал и расположился там. Но теперь об этом можно забыть. Да, пап?

— Приходи завтра в офис, подумаем, — закончил Евгений и отключил трубку.

На следующий день Евгений Андреевич принял на работу сына, представил его коллективу как нового работника и партнера фирмы.

Глава 2

Мать Ильи, Наталья, главный бухгалтер на фирме отца, первоначально была против принятия сына на работу. Не деньги беспокоили мать, а судьба ребенка, который еще не окончил школу и не определился с дальнейшим образованием. Понимая, что работа отнимает много сил и энергии, Наталья желала, чтобы дети как можно позже окунулись в жестокий мир бизнеса. Женщина при любой возможности отправляла детей отдыхать за границу. Она не боялась отправлять Илью с Алиной, зная, что девочка всегда будет ухожена, накормлена, выстирана и выглажена. Но единственная проблема, преследовавшая эти поездки — дети больше недели нигде не задерживались и соскучившись, рвались домой.

Финансовое положение фирмы считалось приемлемым. Вовремя выплаченный кредит с грабительскими процентами, взятый на развитие бизнеса. Плюс три машины S-класса, дача в Поречье, коттедж в Ялте, отстроенная 5-комнатная квартира и кругленькая сумма в швейцарском банке. Но это не очень волновала членов семьи. «На будущее», — говорили отец с матерью. Но на какое такое будущее никто не уточнял.

С момента принятия Ильи на работу, надежды отца оправдались в полной мере. Развивалось предприятие стремительно, прирастала клиентская база, долгосрочных контрактов ежегодно прибавлялось. Направление фирмы — разработка программного обеспечения, помогающего ликвидировать хакерские угрозы и атаки. Талант Ильи заключался в чутье на уязвимости систем. Он быстро находил решение любых компьютерных проблем, имел врожденную способность организовывать людей для совместной работы, что очень помогало скоростному продвижению предприятия на рынки информационных технологий. Когда было необходимо, Евгений готовил ужин, пока Наталья готовила отчеты или составляла баланс. В квартире все жили одной идеей, одной целью. Илья с отличием окончил школу и поступил в университет на программиста. Но видя, что в некоторых темах Илью нечему учить, преподаватели позволяли парню самостоятельно заниматься вопросами программирования. Частенько из аудитории, где находился Илья, слышались две мелодические линии. Это монотонное бухтение преподавателя и стрекотание клавиш по клавиатуре ноута. Единственная работа, которую Илья с удовольствием выполнял по просьбе преподавателей — это участие в межвузовских конкурсах. Парень развлекался, он был в своей стихии. Он получал задание и с азартом окунался в процесс поиска необходимого решения. Его выводы и предложения иногда поражали опытнейших специалистов. И конечно же, после конкурсов поступало множество предложений на работу в престижные фирмы Москвы и некоторых европейских стран.

Однажды на работе Илья, полностью погруженный в решении проблемы заказчика, заключенной в несанкционированном проникновении хакера в операционную систему путем внедрения вирусного червя, не услышал, что кто-то тихо вошел в личный офис. «Попался, гаденыш. Вот, вот сейчас я нейтрализую тебя. Готово. Сейчас поставим сеточку для фильтрации чистеньких файлов, загоним червячка в нейтральный блок, там его законсервируем и поставим на восстановление структуры файловой системы», — бубнил себе поднос увлеченный юноша. За спиной кто-то чихнул, но для погруженного в работу Ильи слабый чих прозвучал подобием взрыва. Он подскочил и выругался.

— Просил же! Без стука не входить, — почти прокричал он, но увидев посетителя, удивленно продолжил, только теперь уже с каждой фразой сила и напор в голосе стали затихать. — Осторожно, стены еще не просохли от краски. Испачкаетесь, сами потом жаловаться будете.

Посреди комнаты, переступая с ноги на ногу и прижимая к груди ноут, стояла стройная девушка лет двадцати. Ее слегка загорелая кожа на лице остро контрастировала с пшеничными волосами. Большие голубые глаза смотрели прямо на Илью и в них отражался неподдельный испуг.

— Ой, простите, я думал это кто-то из коллег. Вечно приходят из-за какой-то ерунды и мешают, — успокоившись, объяснял свою оплошность Илья. — Что у вас там?

— Наверно, какая-то ерунда, — нежным голосом ответила девушка.

— Еще раз простите, что невольно накричал на вас. Даже не предполагал, что кто-то в комнате и, честно вам скажу, вы меня тоже прилично напугали. Ловлю за хвост червя и вдруг за спиной — кашель. В тот момент я чуть не обомлел от неожиданности, — извиняюще, с мольбой в глазах продолжал парень.

— Кого вы за хвост ловили? — удивилась девушка.

— Червя… Ой, забудьте, это сленг такой… Компьютерный. Надеюсь, вам он не пригодится. Если вы не айтишница, — оправдывался Илья.

— Кто? — переспросила девушка.

— Забудьте. Ну что с ноутом?

— Не загружается.

— Разрешите? — сказал Илья, забирая из рук девушки ноутбук.

Минут через десять быстрых прикосновений по клавишам, Илья, не поднимая головы, спросил:

— Милая девушка, не подскажите мне, как к вам обращаться, — этот вопрос прозвучал так естественно, что никто бы никогда не подумал, что Илья хочет воспользоваться случаем и познакомиться. Парень сидел на широченном подоконнике, на котором удобно мог расположиться еще один человек, облокотившись на приставленную к откосу размером в подоконник подушку. Ноутбук лежал на перекрещенных ногах. Пальцы бегали по клавиатуре со скоростью заправского пианиста. Его увлеченная поза, длинные ниспадающие волосы жгучего шатена понравилась девушке, но отвечать на заданный вопрос она не спешила. Будто раздумывая, насколько для нее важно это знакомство.

— Извините, не расслышал вашего имени, сударыня, — настаивал парень.

— Я не могу назвать своего имени. Мне папа не разрешает, — улыбаясь слегка заигрывая почти пропела девушка.

— Ну, в таком случае ноут я вам отдать не могу. И не просите, и не умоляйте, — подытожил Илья.

Закрыв ноутбук девушки, парень отложил его себе за спину и взяв с приставного столика ноут постоянного клиента, продолжил работу с вирусом. Снова пальцы быстро побежали по клавиатуре, проявляя на экране ровные строчки знаков, замысловато выстраивающихся в элегантные башни. Через пару секунд парень ушел в себя.

— Что вы делаете? Отдайте ноут. Я папе позвоню, — стала беспокоиться девушка.

— Да-да, позвоните, и как можно скорее, — ответил парень, продолжая, что-то активно набирать на компьютере клиенты фирмы.

— Да вы не знаете, с кем связались. В последний раз предупреждаю. Отдайте комп или мой папа разнесет всю вашу богадельню, — возбуждаясь с каждой секундой, наседала девушка.

— Прошу прощения, но здесь вы абсолютно не правы, сударыня. Богадельня — это приют для стариков и инвалидов при монастыре, а в ближайшем от нас окружении монастыря не наблюдается.

— Он еще шутит, — сквозь зубы с легким пренебрежением, возмутилась красавица, набирая телефон на мобильнике.

— Пап, помоги мне, — пропела она нежным голоском, когда на другом конце аппарата прозвучал ответ, включила громкую связь.

— Что случилось, дочь? — послышался недовольный вопрос из динамика. Голос говорящего мужчины был низкий и твердый. Такими голосами обладали мужчины, требующие безоговорочного выполнения приказов. Мужчина мог быть военным не ниже полковника или директором большого предприятия. «Понятно почему, так изменился голос у тебя красавица», — улыбаясь, подумал Илья. Девушка заметила его улыбку и поняла ее, за что еще больше разозлилась на самонадеянного и нахального парня. — Здесь у меня один наглец забрал ноут и не отдает.

— Включи громкую связь, чтобы меня было слышно.

— Уже.

— Как его зовут?

— Его зовут Илья, — включился в разговор парень.

— Надеюсь, не Муромец? — играючи начал разговор мужчина.

— По каким-то качествам даже лучше, — парировал Илья.

— Он что у тебя там качок, — вопрос уже был направлен девушке.

— Да, нет, — ответила дочь, оценивающе рассмотрев на парня, — даже худоват, слегка.

— Слушай. Как тебя там? — грубо выговаривал мужчина.

— Илья, — спокойно повторил парень.

— Да, Илья, срочно отдай моей дочери ноутбук, и мы сделаем вид, что ничего не произошло. Я сегодня добренький — подписал удачный контракт.

«Значит, все-таки бизнесмен», — сделал вывод Илья.

— Анжи. Отдал уже? — сказал мужчина, обращаясь к дочери.

— Даже и не подумал. Пап, ну, сделай же что-нибудь, — упрашивала дочь.

— Ну держись, гаденыш. Где вы находитесь?

— Площадь Тизенгауза, 5, второй этаж направо, офис 16, второй по правой стороне, пригласить Илью.

— Жди, мальчишка, скоро буду, — отключился от связи явно рассерженный мужчина.

— Сейчас что будет, ты даже не представляешь, — зло глядя на Илью, девушка присела на стоя́щее рядом кресло в ожидании грандиозного представления.

— Анжи — это от Анжелики?

— Не твое дело, — зло бросила Анжи.

— Красивое имя, Анжелика. Как и хозяйка, — улыбнулся Илья.

Спустя несколько минут в офис к Илье вошел растрепанный молодой человек в очках, точно батан, Санька, отец и помощница отца с подносом, на котором удобно расположилась чашечка ароматного кофе, а на розетке — замысловатые печенья и конфеты.

— Прошу вас, угощайтесь, — улыбаясь Илья предложил кофе девушке, и сразу обернувшись к мужчинам, продолжил. — Посмотрите какой интересный случай, — раскрывая ноут и что-то показывал на экране. Мужчины долго смотрели на экран и что-то возбужденно обсуждали, но так как они говорили шепотом, невозможно было понять, что их так заинтересовало.

Скоро в комнату ворвался двухметровый, крепкий мужчина и сразу подошел к дочери.

— Они тебя не обижали? Что-нибудь сделали?

— Нет, папочка. Только кофе предложили.

— И вам предложим. — вклиниваясь в разговор отца и дочери, Евгений, на правах хозяина, раздавал указания. — Присаживайтесь. Оленька принесите еще такой же поднос, — уже отвлекаясь на помощницу, попросил Евгений Андреевич.

— Вы мне здесь…

— Простите, как к вам обращаться? Нас не представили. Евгений Андреевич, владелец этой фирмы, — настойчиво тушил скандал Евгений, — и приносим свои извинения, если наш сотрудник, пригласил вас в не совсем в приемлемой форме.

— Это мне зачем представляться?

— Ваше право, но ответить на единственный вопрос вы можете?

В этот момент в офис зашла помощница с таким же набором на подносе и поставила его на стол возле свободного стула. Евгений Андреевич поднял руку к лицу и знакомым жестом показал пока не отвечать. Мужчину — это заинтриговало, он сел на свободный стул и стал ждать.

— Спасибо. Вы свободны, — сказал шеф и подождал, пока помощница выйдет за дверь и после того как стих стук удаляющих каблуков, продолжил. — Вы полностью доверяете своей дочери?

— Что за вопрос?

— Не спешите отвечать, подумайте, или мы будем вынуждены просить вас удалить ее подальше, как минимум в район ресепшена.

Анжелика внимательно посмотрела на отца долгим немигающим взглядом.

— Я ей доверяю как самому себе, — твердо ответил мужчина.

— Хорошо.

— Меня зовут, Лев Аркадьевич, а дочь — Анжелика Львовна. Правда, звучно получилось?

— Да, очень хорошо Лев Аркадьевич. Я передам слово моему сыну Илье Евгеньевичу. Тоже неплохо вышло, а? — улыбаясь вопросительно посмотрел на собеседника Евгений. Лев поднял руку с поднятым пальцем вверх, соглашаясь с владельцем фирмы.

— Суть проблемы в том, что в скрытом блоке диска D на компьютере вашей дочери содержится большой заархивированный файл с программой распаковки. Но прописана на таком ненадежном скрипте, что, простым сочетанием клавиш в определенной последовательности, программу можно заставить распаковать файл или группу файлов и переместить куда угодно. Но в таком случае ради безопасности, в системе должен был стоять сильный фаервол. Однако его нет. Мы только посмотрели со стороны и обнаружили уже более десятка дыр. Из всего вышесказанного мы делаем выводы, что человек, который устанавливал вам защиту, мягко говоря, некомпетентен в этом вопросе. Есть и другой вариант развития событий: через неопределенный промежуток времени, программа распакует файл и отправить по сети, по заранее вписанному маршруту. И вся информация будет доступна человеку, создавшему скрипт. Думаю, я доступно объяснил суть проблемы.

— Я понял. Мне уже давно докладывал глава отдела кибербезопасности о том, что нашу систему пытаются взломать. Я решил часть информации перенести на другой носитель и вынести из офиса. А дочка случайно была с ноутом у меня на работе. Я и попросил главу отдела кибербезопасности сохранить информацию на компьютере Анжи и спрятать инфу подальше, защитив от чужих глаз.

— Можно вас попросить, пригласить этого парня к нам. Мы просто хотели бы с ним поговорить. Сейчас мы временно поставили защиту вокруг файла. В ближайшее время никто не сможет завладеть файлом или переместить его. Даже вы, ничего с ним сделать не сможете. Не переписать, не перебросить куда-нибудь еще. Мы это сделали ради защиты файла. Пока мы не включим полный протокол анализа слоев вокруг файла, не посмотрим, с какими программами он сопряжен, не проверим надежность сцепки с другими файлами, вы не сможете его открыть. Программа полностью автономна и только после заключения процесса проверки, самостоятельно отключит защиту. Отвечаю на ваш назревающий вопрос — время проверки зависит от объема информации и максимальной скорости, на которую способен носитель, в данном случае это ноут. Сектора с программами, паролями полностью изолированы и от нас. Поверьте, мы не воры. Наша основная задача — защищать своих клиентов от сложных атак. И посмотрите, если бы мы хотели, то уже давно слили всю инфу на облако, и вы даже не заметили бы. Ваше секретное слово — это полное имя дочери, прописанное на русском языке заглавными буквами через пробел после каждой буквы.

Лев Аркадьевич набрал на телефоне комбинацию цифр и попросил пригласить к телефону главу отдела кибербезопасности. Льву что-то долго говорили в трубку и, отключив ее, Аркадьевич сказал:

— Вчера он написал заявление на отпуск. За несколько лет у него набралось дней на два месяца. Он попросил отпуск для помощи матери, проживающей где-то загородом. Вы думаете?..

— Мы ничего не думаем и можем, конечно, в присутствии ваших специалистов, ликвидировать опасные дыры.

— Что еще вы можете предложить?

— Можем предложить контракт на обслуживание и с момента его подписания берем ответственность за сохранность коммерческой тайны клиента. Если по каким-либо причинам наша фирма передаст третьим лицам любую информацию, которая будет составлять коммерческую тайну, то по контракту мы вынуждены будем выплатить неустойку, которая будет приравнена к половинной стоимости нашего бизнеса. Теперь вы понимаете, как мы заинтересованы в своей репутации.

— Несите контракт.

Глава 3

Снова удар в спину. Снова — яркий свет. Молния. Фары. Грузовик. Уход вправо. Остановка.

«Что это? Что это такое? Дежавю? Я это уже видел», — пронеслось в голове Ильи. Он открыл дверь и обнаружил, что находиться около подъезда своего дома. Дождь прекратился. Воздух пропитался свежестью и вокруг витал насыщенный цветочный аромат. Все запахи перемешались в единую гармонию. Точнее, в природный кастомайзинг — смешивание разных запахов для получения одного, уникального. Илья глубоко вдохнул приятный, влажный аромат, невольно поднял взгляд вверх, ища в многоэтажке свои окна. Странно, но окна горели в зале и на кухне, хотя на часах было далеко за полночь. «Ждут», — подумал Илья и нежно улыбнулся. Открыв дверь своим ключом, парень обнаружил всю семью за больши́м столом, по-праздничному накрытым на четыре персоны. Малышка Настюша соскочила со своего стульчика, подбежала к брату и крепко его обняла. Отец оторвался от газеты, которую пару мгновений назад, внимательно читал. Подошел, пожал крепко руку сыну и засыпал ворохом пустых вопросов: «Как доехал? Под дождь не попал? Есть ли результаты встреч». Илья удивился заинтересованности отца, хотя еще два дня назад он не верил в успех начинаний сына, и отговаривал Илью ехать в Минск на переговоры.

— Да, подожди ты, — вступилась за сына мать, — дай ему раздеться, руки помыть и перекусить. Как в старину говаривали: «Ты сначала умой накорми, а после и вопросы задавать будешь».

— Хорошо. Мой руки и за стол. Мать твой любимый пирог с сыром испекла.

«С сыром? Вы это серьезно… С сыром? — Илью аж передернуло от услышанного. — У каждой семьи свои гастрономические предпочтения, но это уж слишком. Три мимо в одном предложении, — мысленно рассуждал Илья». В семье парня он не помнил, чтобы они ели сыр. У отца на него аллергия и мать никогда сыр не покупала. Второе и третье мимо — это «пирог» и «сама испекла». Сколько себя помнил, Илья не видел, чтобы мать выпекала пироги и другую мучную продукцию. Готовка тоже не конек матери. Отец больше в охотку приготовит что-нибудь экзотическое, так как жил в семье повара-отца и кондитера-матери. Даже Илья, глядя на отца, научился немного готовить. У него в запа́снике было пару десятков блюд, подсмотренных из интернета.

— Что эта за хрень? Блин, — прокричал Илья в темноту. Откуда через секунду показало его же лицо.

— Классно я тебя разыграл, — на Илью злобно посмеиваясь смотрело существо. Сейчас только голова, но оно могло преобразовываться в любое из живых и неживых существ, животных, людей и предметов.

— Боже, откуда такой удивленный взгляд? Ты забыл меня? Вижу, забыл, — злорадно усмехаясь смотрело на него существо, очень похожее на Илью. — Это же я, Костик. Я твое астральное тело, а ты моя мама. Это ты меня взрастила и все это время лелеяла. Вечно ты обо мне забываешь. Какая же ты неблагодарная скотина. Я за него стою горой, защищаю от всяких уродов, сижу здесь, а он меня забывает. Ну держись, я тогда напомню тебе кое-что.

Жесткая, ледяная рука обхватила шею Ильи и как тиски стала медленно сжиматься, перекрывая доступ воздуха. Все тело схватила судорога и Илья, вися в метре над землей, болтался как сосиска. Сколько прошло времени, парень не заметил, только почувствовал, когда воздуха стало не хватать, Илья постепенно начал падать в небытие.

Свет и перед глазами вспыхнула реальная картина последнего свободного дня. Илья на лифте поднимается на свой этаж, и сердце начинает подколачивать от плохого предчувствия. Выйдя из кабины лифта, он услышал надрывные крики сестры. Бросив кейс, он рванул входную дверь, которая на удивление была не закрыта. Ужасная картина развернулась перед глазами юноши. На полу в центре зала сидела вся в крови своих замученных родителей маленькая Алина. Вся в слезах истерично звала маму пытаясь поднять и обнять ее, потому что ей было страшно, но мама лежала без движения. Илья остолбенел, горе как раскаленная лава окатила его невыносимым жаром. Так, он стоял, не понимая, что произошло. Алина, увидев брата, вскочила на ноги и, вырвав нож из груди матери, побежала к нему. Единственной мыслью Ильи было выбить нож из рук сестры. У него это получилось, нож отлетел за диван, а Илья, обхватил руками головку сестры, стал успокаивать ее. Она трепетала в руках брата как попавшая в силки птичка. Боль, ужас, слезы в глазах сестры и разрывающие душу крики, еще долго будут преследовать Илью. На женский крик Илья обернулся и увидел в косяке двери стоя́щих соседей, кричащих: «Не надо. Не делай этого Илюша, она же маленькая».

— Что не делать? Разве вы не видите это не я, — обезумев от горя, кричал парень.

— Отпусти ее. Ты ее задушишь!

Крики, слезы, топот ног, драка и Илья в наручниках лежит «мордой в пол», и слышит убийственную фразу над головой: «За что ты их, подонок, признавайся». Перед глазами проплывает искаженное злостью лицо пузатого капитана и еще шестерых людей с автоматами в масках. Илья пытался что-то объяснить, но получалось только: «Это не я. Я не мог». Лежа «мордой в пол» он впервые почувствовал дикий прилив сил и увидел свое лицо как в тумане.

— Это я? Как такое могло произойти, — в общем хаосе прозвучали слова Ильи. Они же и стали словами признания вины. Судья рассмотрел их как признание в преступлении и мотив.

— Нет, это я Костик, но в чем-то ты прав. Я пока астральное тело. Но если мы поможем друг другу, то, возможно, скоро сможем освободиться друг от друга. Давай их всех убьем.

В следующее мгновение тело парня налилось неимоверной силой. Он как пушинки скинул с себя двоих людей в масках, рванул наручники и разорвал их. Одним прыжком вскочил на ноги и со всего размаха влепил ногой по челюсти капитана. Удар был такой силы, что капитан пролетел половину комнаты. Слава богу, что его летящее тело не встретило на своем пути преграды. В противном случае все могло бы закончиться летальным исходом. Вдруг Илья услышал крик сестренки: «Не бей их, братик». Крикнув это, она замолкла и больше не произнесла ни слово. Воспользовавшись оцепенением Ильи, шестеро в масках повисли на нем и, сбив с ног, поволокли из квартиры.

— Что вспомнил, дебил! — сквозь серый туман, зло смеясь, прокричал Костик.

Глава 4

Снова толчок в спину.

— Да, твою ж мать! — открывая глаза, выругался Илья, схватив за руку толкающего его старика, — ты охренел, старый пердун?

— Что с тобой Илюша? Ты так кричал, — успокаивал парня мужчина лет шестидесяти. «Может, ему было и меньше, но в тюрьме все выглядят намного старше. Вечно полусогнутая спина, глубокие морщины на лице, натруженные с выпирающими венами руки и абсолютно седая голова, забрала у старика несколько лет жизни. Может, и десятков лет. Дед Мазай была кликуха старика, за то, что он видел в людях только хорошее. И любил всех как-то по-своему, по-отечески. Как в рассказе „Дед Мазай и зайцы“, вроде Некрасова, не суть. Тот в рассказе зайцев любил, помогал им — этот зеков. Сколько раз доставалось ему за доброту свою, а он все талдычит: „Люди добрые, люди хорошие, только озлоблены малость“. Как только привели Мазая в хату, Илья вступился за него. И некоторое время объяснял ему как надо себя вести на зоне. А после и сам оскотинился. Мазай же все твердил: „Боженька создал людей по подобию своему. Люди хорошие и напоминать им чаще необходимо об этом“. При всей своей тщедушности он обладал огромным сердцем. Если скрасить конфликт надо, али другая потреба возникнет, где зеку побазарить надо, зови Мазая и вливай в уши. Все пережует и еще пожалеет. Помнил всех по именам и ни разу не вылетали из уст его погоняло. А самого по фене ботать никто учить не брался. Может, из-за возраста, а может, когда слышишь жаргон тюремный льющийся из Мазая, то не понимаешь, что он хочет сказать. Только ржешь до коликов в животе», — думал Илья, просыпаясь и зло глядя на старика. Отпустив руку, деда Илья произнес:

— Вали спать Мазай и не чапай мяне сёння, — по-белорусски закончил парень.

— Как же Илюша, на водички попей хоть.

— Пайшоў прэч, — прорычал Илья, отталкивая ногой Мазая от шконки.

— Спи, спи Илюша, — проговорил дед, отступая к своему матрасу.

«Какой уже спать?.. — про себя возмутился Илья. — Десять лет… Обиды, унижения, злости, драк, заточек, пересылок, прописок, пронырливых вертухаев и жадных кумовьев. Как это все обрыдло. Скорее бы в баню очиститься от скверны. Растереться докрасна и калёным железом выжечь все наколки, омыться своей же кровью и впитав ее жизненную силу. Чистым и уверенным вступить в новую жизнь», — думал Илья, рассматривая изношенную фотографию жены и дочери. С помятого клочка бумаги на него смотрела улыбающаяся девчушка лет двух, задорно улыбаясь на руках у Анжелики. Каждый раз рассматривая это фото, Илья удивлялся тому, что лицо и тело Анжи попало прямо в середину фотографии и с каждым годом быстрее вытиралось. Сейчас, лежа на нижней шконки и поймав первый луч восходящего, Илья удивился в очередной раз. Анжи совсем исчезла с фотографии. Место, где раньше красовалось ее улыбающееся лицо и прекрасное стройное тело, превратилось в серое пятно. Зато половинка Насти набралось сочностью. Широко открытый смеющийся ротик и золотые, пушистые волосики, спускающиеся до плеч, были любимыми чертами дочери. Илья очень соскучился по семье. Единственное, что его беспокоило, это то, что от жены уже более шести лет не было писем. Он понимал, что ей тяжело одной воспитывать дочь, и не наседал на нее с письмами. Ждал и терпел, терпел и ждал. «Не ссучился, не озверел и то хорошо, но очерствел — это плохо, — за нормальное поведение ему скостили срок на два года. Анжи ничего не писала, как она мучилась все эти десять лет. Гордая. Наверно работать пошла. А может, предки помогают. Выйду, разберемся. Коль деньгами помогали, заработаю, все до копеечки отдам, — такие мысли все больше притягивали Илью к Анжелике. Это было и безумная любовь, и пьянящая страсть, и главное чувство глубочайшего уважения».

Илья лежал и вспоминал. Их первую встречу. При которой он отказался возвращать ей ноутбук и после чего отец стал одним из клиентов фирмы отца. Их: первый поцелуй на развалинах Старой крепости; посещения постановок в областном театре и участие в фестивале национальных культур; прогулки по городу; поездки на Бали, Египет и Турцию. В полудрёме он пролежал до подъема.

Прозвучал подъем, и время застыло. Или может это всего лишь несоответствие восприятия времени и его естественное течение. Два часа проходили в темпе черепашьего бега или только Илья так воспринимал движение времени. Двенадцать часов и железная механическая дверь со скрипом открылась перед ним. Всего один шаг разделял его от жестокого и подлого прошлого в неизвестное будущее. Илья долго не мог решиться сделать этот шаг. «Чего застыл? Проваливай!» — послышалось где-то сверху. Собрав остатки сил, Илья сделал несколько шагов, и механическая дверь закрылась. Не счесть сколько раз парень слышал этот пронзительный скрип. Как долго надеялся, что кто-то разберется в его деле и извинившись выпустят.

Десять лет… Десять долбанных лет и ничего. Он ежегодно подавал прошение о пересмотре дела, но ежегодно получал отказ. Видимо, кум не отсылал прошения по инстанции. Особенно после того, как Илья подсказал ему выигрышную комбинацию интернет-казино. Только благодаря адвокату, друга отца, Илье не добавили еще пяток лет, и все же приняли документы на условно-досрочное. За закрытой дверью зоны чувство свободы захватило Илью. Он стоял, закрыв глаза и все вдыхал терпкий аромат свежескошенной травы. «Где командный окрик? Где он? — кричал сам себе Илья. — Где вертухаи? Где поганый кум? Где все это быдло? А нет… Они у себя дома — в тюрьме! — крича и смеясь побежал Илья к трассе. С каждым шагом бег переходил на долгие прыжки в высоту. Парень бежал прочь от прокля́того и проклинаемого места, перемешивая прыжки с бегом. Он желал, чтобы руки превратились в крылья и единым взмахом парень смог бы преодолеть силу притяжения и взмыть высоко к солнцу. Пробежав так километров пять, он выскочил на трассу. Поднятые над головой три купюры сразу остановили черную машину. Подойдя поближе, он разглядел новехонький мерс, за рулем которого сидела «Барби». От вида красавицы аж дух захватило у бывшего зека.

— Можно, на переднее сидение? — глядя прямо на стройные ноги девушки, спросил Илья.

— Давай прыгай быстрее, еще ехать далеко, — заметив взгляд парня, улыбнулась девушка.

— Быстро ты согласилась. Не боишься? Такая красивая и одна? — не успел закончить вопрос парень, как почувствовал легкое прикосновение холодного металла у горла. Откуда появился нож и как оказался у сонной артерии, Илья понять не мог. — Все… Я понял.

Девушка одной рукой твердо удерживала летящую машину на скорости не менее ста километров. Другой же, поглаживала шею парня тыльной стороной своего ножа. Красавица, как будто о чем-то забыла предупредить, невозмутимо продолжила:

— Это мой дружок, Сережка. Классное слово, оно мне очень нравится. С одной стороны, имя забавного мальчишки, а с другой ювелирное украшение. Мы с Сережкой дружим с детства. Мне его папа подарил, а начальник охраны научил пользоваться. Единственный раз, когда Сережка попил крови, был случай с дворовыми гопниками, которые хотели сексуально поиграть со мной. Сейчас интересно наблюдать их шрамы и в нужный момент показывать Сережку. Потешно, как их передергивает, — с увлечением рассказывала девушка. Илью пугало, с каким восхищением она это преподносит.

— Э…, — пропел Илья, мягко убирая от горла оружие. Девушка, не сопротивляясь медленно убрала нож от горла парня и убрала в ножны.

— А, Габриэлла или просто Габи.

— Ок, Габи. Меня зовут Илья. Можно задать тебе вопрос? Как это — «наблюдать их шрамы».

— А, вот ты, о чем, — улыбнулась девушка. — Посмотри назад.

Илья оглянулся. Метрах в ста от них ехал джип со скоростью мерса, но ни на метр не приближаясь.

— Охрана?

— Ага. Мои любимые пять мальчиков. Всегда за мной наблюдают. После случая, когда они же попытались пристать к одиноко идущей по проселочной дороге девушке, — стыдливо опустив глазки рассказывала Габи, — и познакомились с Сережкой, получив от него несколько жгучих поцелуев, папочка сразу вычислил их и в наказание принял на работу охранниками на пять лет. В течение пяти лет он не платил им заработной платы, но оплачивал питание, проживание и фирменную одежду. Они согласились, так как остались на свободе. И, на протяжении всего срока отработки, были одеты, обуты и со столом. Папочка тот еще жук. Мне в назидание, чтобы поняла, что жизнь полна неожиданностей, и, не переставала ежедневно тренироваться, приставил ко мне провинившихся ребят. После пяти лет я выкупила их у отца, предложив хорошую зарплату, довольствие, дом и работу по графику. Так что, мил человек, я ничем не рисковала, разрешая тебе присесть рядом. Да и с заднего сидения, — девушка нажала кнопку на руле и мгновенно корпус машины разделило стеклянное пуленепробиваемое перекрытие, — разговаривать неудобно.

Илья даже вздрогнул от неожиданности. Скорость разделения салона на корпуса удивила бы любого. Не хочется думать, что было бы с человеком, попытавшимся с заднего сидения напасть на водителя.

— Как понравилось?

— Очень.

— Опять папочка. Он меня оберегает. Мне частенько приходится мотаться по Беларуси. Сейчас еду в Гродно. У отца пару десятков бутиков в Минске, пару тройку на рынках столицы, да и по областным городам хватает. И везде необходим контроль. После окончания универа он взял меня отрабатывать практику, а потом пошло-поехало. Должность — кризисный менеджер, разъезжаю по филиалам, навожу порядок. Хотя училась я на программиста и прекрасно понимаю, что будущее не за шмотками, а за айти технологиями. Вот разберемся чуток и создам фирму, которую планирую довести до корпорации.

— Амбициозненько.

— По-другому не могу. Кстати, а тебе куда?

— Так и хочется сказать, что за такой девушкой-красавицей готов ехать хоть на край света. Но скажу просто. Эта дорога на Гродно, а мне туда и надо. Не слишком нагло? — вопросительно заглянул парень в лазурные глаза Габи. Она улыбнулась и ответила:

— Пока нет, но посмотрим, что будет впереди, — и опять улыбнулась ему. — А ты чем занимаешься, когда… не сидишь на зоне?

— Ты поняла, откуда я пришел.

— Конечно, там единственная дорога и ведет она только за колючку. Через раз кого-нибудь встречаю на этом повороте. Я, конечно же, не останавливаюсь, но ты меня своей оплатой заинтриговал.

— Кстати, про деньги. Если ты меня довезешь до конечного пункта, это стоит гораздо дороже, — разговаривая с девушкой, Илья стал рыться в карманах, постепенно вытаскивая по сотне рублей.

— Прекрати! — тихий, но жестко остановила Илью Габи. Негодующий взгляд пригвоздил парня к сидению. — Хотя?.. — понемногу успокаиваясь, с легкой улыбкой на устах, заинтересованно спросила Габи. — Интересно, во сколько ты оцениваешь мою работу? В три сотни? Маловато. Плохой бизнесмен — жадный бизнесмен. С такими зарплатами от тебя последние работники разбегутся. И вот еще: ты так и не сказал мне, кем до посадки работал?

— Я хакер, говорили, был неплохой. А сейчас я лесопильщик, мусорособиральщик и за заборы выносильщик.

— Правда? — заинтересовано посмотрела она на Илью. — Как быстро ты сможешь восстановиться? Что тебе для этого надо? — Габи закидывала Илью вопросами. Парень повернулся к девушке

— В чем вопрос? Зачем тебе?

— Ты невнимательный. Говорила, что хочу открыть свою фирму и мне нужны хорошие программисты. Деньги есть, мои личные. Если не хватит, папуля поможет.

— Может быть. Позволь уточнить, ты не определила, сколько по времени «чуток» будет тебя сдерживать.

— Прости, я не хотела тебя обидеть. Только иногда прет из меня надменность, сама не рада.

— И ты меня прости, Габи, что сразу не до конца был с тобой открыт. Зоновская привычка, которой сам не восхищаюсь. После некоторых событий в моей жизни пока веры нет никому. С деньгами у меня тоже все нормально. У отца была фирма, я один из партнеров. Двое других: друг семьи и моя младшая сестренка. Плохо, что со смертью отца и матери фирма много потеряла, но я приду и раскручу все заново.

Илья рассказал Габи про фирму, семью, убийства родных, свое осуждение, жену и ребенка, про заболевания дочери и сестры. Габи молча выслушала исповедь Ильи, и по окончании поездки вручила свою визитку, поцеловала в щеку и умчалась в ночной город.

«Анжи так долго ждала и теперь я все сделаю, чтобы жизнь жены и дочери вновь обрела смысл», — думал Илья, перескакивая через несколько ступенек сразу. Мигом он взлетел на этаж и счастливый нажал кнопку звонка. Дверь открыла девушка. «Молодчинка, она наняла домработницу», — подумал парень, направляясь через коридор в зал. Но с каждым шагом Илья не узнавал свою квартиру, мебель другая, какие-то броские вульгарные обои и мужик в трусах сидит с пивом и смотрит старый телек.

— Вася. Это к тебе? — спросила женщина, возвращаясь из коридора.

— Эй, мужик. Ты кто? — объект в труселях медленно поднимался с дивана.

— Сидеть! — крикнул Илья, ударом в грудь возвращая объекта в труселях обратно на диван. Девушка подбежала к телефону, но Илья опередил ее и, схватив за грудки, бросил на диван к ошеломленному объекту. — Молчать! — сквозь зубы прошипел парень. Волна непонимания и необузданной ненависти заполнили сознание парня. Илья еще раз детально осмотрел комнату. И подойдя к испуганным людям, произнес:

— Сейчас мы с вами поиграем в интересную игру, — шипел Илья как удав, гипнотизируя своих жертв, подчиняя их волю, лишая даже намека на защиту, — я задаю вопрос, вы отвечаете. Если же вы соврете хоть в малом, я просто вас задушу и в серной кислоте растворю в ванной. Понятно?

В оправдание своих слов он демонстративно достал из рюкзака пятилитровую пластиковую бутыль на налитой в нее водой. Но как говорится: «У страха глаза велики» и заложникам не очень-то хотелось проверять качество жидкости.

— Если поняли, кивните головой, — оба заложника одновременно кивнули, — хорошо, продолжим. Где моя жена и дочь?

— Мы не знаем, — в ужасе прошептала, застывшая на диване женщина. Она неуклюже подогнула под себя ноги и прячась за широкую спину мужа, вцепилась дрожащими руками в плечи своего избранника. — Скажи Вась, — заглядывая в глаза мужа, искала поддержки.

— Да, — пробасил мужчина.

— Твари, вы решили со мной поиграть? Поиграем, — с остервенением Илья схватил за грудки мужчину и резко рванул его на себя. Под треск рвущейся тенниски тело стало медленной подниматься. В мужике было не менее ста килограммов, но сковавший его страх подавил любые попытки к сопротивлению, и в последующее мгновение он не заметил приближающую ногу, нацеленную Ильей в голову. От удара мужчина как подкошенный опять рухнул на кровать. С истеричным криком женщина стала тараторить:

— Мы не знаем, что произошло с вашей женой и дочерью. Шесть лет назад мы искали квартиру. Подали объявление в газету, и нам позвонила женщина, по голосу молодая. Она предложила нам вот эту квартиру. Мы договорились о встрече и пришли ее посмотреть. Нас встретила красивая женщина, которая явно куда-то торопилась. Собирала в чемоданы свои и детские вещи и кричала на девочку, но та тихо ходила по квартире и ни на что не обращала внимания. Нам с мужем это потом показалось странным, — женщина, всхлипывая и растирая по лицу помаду и тушь, гладила по плечу мужа. — Так Вась?

— Да, — промычал мужик.

— Ты как?

— Нормально, — ответил, поднявшийся к тому времени Вася и яростно зыркая на Илью глазищами, поглаживал ушибленную скулу.

— Дальше, — рявкнул Илья.

— А что дальше. По расположению квартира нам подходила. До работы недалеко и по цене тоже приемлемо. Мы договорились, что как только Анжелика доделает свои дела, нам перезвонит. Только звонков более полугода не поступало. Мы уже не надеялись, но однажды позвонил риелтор и уточнил, была ли договоренность о покупке этой квартиры, по ранее озвученной цене. Если «да» и мы не против доплатить к оговоренной сумме десять процентов, то они с агентством оформят все необходимые документы. На тот момент квартиры подскочили в цене. Предложение риелтора нам показалось прекрасным. Мы и согласились, — женщина ойкнула, будто сказала что-то лишнее и замолкла.

— Посмотри. Эта женщина тебе продала квартиру? — спросил Илья, доставая старую фотокарточку.

— Но здесь ничего не видно, — испуганно проворковала женщина, — хотя девочка, вот она. Посмотри Вась. Девочка та или нет.

— Она, — однозначно ответил Василий, все еще затаив ненависть к молодому колотому зэку. А что перед ним зэк, Василий ничуть не сомневался. Много таких наколотых работало с ним на заводе. Таких наколок он насмотрелся и со временем стал различать. Одна обозначала, что хозяин первоходка. Десять лет за убийство нескольких. «Худой, глаза злые, такие готовы на все. Страшный тип», — подумал Василий.

Илья задумался: «Значит, она не только квартиру продала, но и куда-то переехала, забрав с собой дочь. Сожгла все мосты, так сказать. Зачем? Зачем?? Зачем…»

— Извините. Вы не заберете, нашу квартиру? — заискивающе спросила женщина.

— Заткнись!

— Нам жить негде. Чтобы ее купить, мы продали домик в деревне.

— Заткнись!

— Мы понимаем, что у вас может критичная ситуация, но не разоряйте нас. Это единственное, что у нас есть. Боженька детей нéдал. Пустая я, пустая. Работа плохая, болеем мы. Только Вася меня и поддерживает. Как он терпит? Другой бы к молодой давно сбежал, ан нет, он терпит, любит меня. И я его, касатика моего, — рыдая причитала женщина.

— Васька, да заткни ты ее, думать мешает. А не то выкину тебя с балкона, вот тогда и порыдает. Будет за что, — прошипел сквозь зубы Илья и окунулся обратно в свои «зачем». Он еще несколько раз обошел все комнаты, надеясь найти что-нибудь из прошлой жизни. Что-нибудь, любую мелочь, которая смогла бы намекнуть, почему Анжелика продала квартиру, забрала дочь и срочно уехала. Любой предмет, оставленный носок или игрушку дочери, зарубки роста на дверном косяке. Ничего. Обычно такие семейные напоминания оставляют для истории. Но ничего. «Может, их напугал кто-то? Точно это те отморозки, что убили моих родителей. Они ее нашли и стали угрожать. Может, еще хуже. Надо спешить. Не дай бог, с семьей что-то случилось, я найду этих подонком и рвать зубами буду», — наполняясь злостью Илья посылал проклятия неизвестным людям. И уже сейчас почувствовал, как теплая, солоноватая на вкус кровь стекает с его губ. Он подхватил рюкзак и направился к входной двери.

— Не забирайте у нас квартиру, пожалуйста, — с последней надеждой обратилась женщина уходящему Илье.

— Посмотрим. В ваших интересах пока никому не говорить, что я здесь был. Пока я не выясню все до конца. Понятно?

— Конечно-конечно. А когда можно ожидать, что вы нам сообщите о своем решении?

— Вася! Ну ты понял?

— Люда, не трогай человека. У молодого человека сейчас много дел.

Илья вышел из квартиры и раздумывая на ходу, направился в родительский дом.

Глава 5

— Аля, это ты? — услышав шум закрывающего замка входной двери, громко спросила Зина. Вообще-то, ее звали Зинаида Павловна и по возрасту, и по статусу. Но она всегда была категорически против, чтобы ее так называли. Зина, только Зина и никак по-другому. Одинокая пятидесяти пятилетняя худая женщина лихо управлялась с ножом, нарезая огурчики для салата. Домашний сырок плюс огурчики, плюс сметанка, плюс немного репчатого лука со сдобной булочкой — объедение, и запивать это все свежевыжатым апельсиновым соком. Любимое блюдо Алины. Для нее и готовилось. Было приятно наблюдать за Зиной во время работы. Всегда подтянутая, строгая, с темными волосами, уложенными в тугую гульку. Глаза карие, добрые. В уголках улыбчивые морщинки. Вокруг на столе все число, ничего лишнего. Сок уже выжат и ждет в холодильнике, булочки испечены и отдыхают под ажурной салфеткой на краю стола, все ингредиенты салата порезаны, осталось только их заправить. Все для милашки Алины. Зинаида очень любит порядок во всем: в комнатах идеальный порядок, на кухне идеальная чистота и постоянный запах чего-то вкусного. Ее кредо: дети сыты, одежда выстирана и идеально выглажена. Первая встреча с Зиной удивила всю семью.

— Откуда такой за запах? — первое что произнесла Зина, после слова «здравствуйте». — Срочно отдайте, милочка, мне ребенка. Я ее вымою, а потом поговорим, — тоном, не терпящим возражений, произнесла она. — И вам, молодой человек, не мешало бы принять ванну, — сказала она, проходя мимо Ильи.

Вопрос о предоставлении работы отпал сам собой. За все время ни секунды семья не пожалела о своем удачном выборе. Дети воспринимали ее как тетю, Наталья как старшую сестру, да и Евгений немного побаивался Зину, но все ее любили. Несколько раз Наталья пыталась вывести Зину на откровенный разговор о семье. Кто она и откуда. Женщина уходила от прямого разговора. Наталья, понимая, что этот разговор не приносит Зине удовольствие, вскоре прекратила обращаться к этой теме. И детям строго-настрого наказала не прикасаться к теме семьи, убеждая, что она старшая сестра, и они все ее семья. Одним зимним вечером в комнату к Наталье вбежала Алька и шепотом сказала, что Зина плачет. «Что?» — переспросила женщина.

— Мама, я не шучу. Она плачет, — удивленно прошептала девочка.

«Зина плачет? Это невозможно. Случилось что-то ужасное», — пролетело в голове Натальи. В комнате напротив включенного телевизора сидела Зина, неотрывно слушая диктора, который рассказывал о страшной аварии на дороге Moki Dugway в Соединенных Штатах. «На самом опасном отрезке серпантина дороги произошла авария. Рефрижератор врезался в машину. По данным полиции, управляла транспортным средством женщина. Мужчина был справа от водителя».

— Вот я нашла тебя доченька. Нашла. Нашла, — будто в бреду повторяла вновь и вновь заплаканная женщина.

— Что случилась, Зина? — подошла Наталья и обняла женщину.

— Я ее нашла. Нашла, Наташенька.

— Кого нашла?

— Мою Аленку.

Программа новостей закончилась. Зина отключила телевизор и, усаживаясь глубже на диване, стала рассказывать.

— Тридцать лет назад я познакомилась с молодым американским адвокатом и полюбила его. Меня, как лучшую студентку четвертого курса Московского государственного университета, направили на конференцию с длиннющим названием. Но если коротко, конференция была интересна специалистам филологам, изучающим языковые новообразования (новояз) традиционных языковых групп. Наша команда состояла из студентов англоведов. Костяк команды Ричарда — американского адвоката, в основном состоял из любителей русского языка и культуры. Говорят, что не существует любви с первого взгляда. Врут, существует и еще какая, — задумалась Зина, продолжая теребить в руках платок. Небесно-голубой кусочек ткани очень редко появлялся в руках женщины, и тогда она будто входила в глубокий транс, отгораживаясь ото всех и от всего.

— В конце третьего дня конференции мы понимали, что наши судьбы тесно связаны и покинуть друг друга будет просто невозможно. Мой последний год был одним больши́м ожиданием. Ричард выходи́л по скайпу каждый день, и мы могли часами просто смотреть, не отрываясь друг от друга. Какие там девять тысяч двести пятьдесят километров разделяющие нас. И его ничуть не смущала моя строгость в отношениях. За год он приезжал ко мне два раза и на Рождество отвез в Америку знакомиться с родителями. Его семья мне понравилась очень. Добрые, седеющие американцы, постоянно улыбающиеся и ругающие каждый своего президента. Отец ругал республиканцев. Мать — демократов. Сестра, вообще, была социалисткой. И так как я из России, последний оплот социализма в мире, без эксплуатации и ку-клукс-клана, сестра почувствовала родственную душу. Потешно было смотреть, как они ругаются, отстаивая и в то же время клеймя свою партию и кандидатов. Летом после экзаменов мы поженились и считали себя самыми счастливыми людьми. В апреле дом родителей Ричарда огласился детским криком. Это Аленка возвестила о своем появлении. Первые пять лет я работала над докторской и преподавала в университете Джорджа Вашингтона. Ричард мотался в Москву, где организовал адвокатскую контору. Аленка росла активной и умненькой девочкой.

Жизнь — жестокая штука. Перед очередным Рождеством семья готовилась к празднику. Ричард доделывал дела в Москве и через несколько дней планировал вернуться домой. Сестра на Рождество планировала познакомить родителей со своим парнем, с которым они более шести лет были знакомы. Я пригласила родителей Ричарда отъехать за покупками. На скользкой дороге машину подрезал какой-то пьяный мальчишка. Машина перевернулась и загорелась. Помочь смогли только мне. Как меня вытащили, не помню, только через три дня меня вывели из комы и сообщили, что мужчина и женщина погибли, и я потеряла плод.

— Не переживайте. Ребенок внутри вас прожил только две недели. По всем законам его ребенком-то называть было еще нельзя. Но жизнь не спрашивает, а забирает самое дорогое. Держитесь.

— Ужас был в том, что за Рождественским столом сидели не счастливые, а несчастные люди. Я, мозгами понимая, что моей вины нет, но сердце разрывалось, глядя на когда-то счастливую семью. Поделилась своими переживаниями с Ричардом, но вместо поддержки он предложил пожить раздельно, объясняя невозможностью пережить трагедию. Это мой Ричард. Смерть родителей и его второго ребенка подкосили его. Но вместо того чтобы вместе преодолеть несчастье, он решил избавиться от меня, виновницы трагедии. Жизнь жестока, — она с нежностью поцеловала платок и продолжила рассказ.

— Этот платочек мне подарила мама Ричарда. Им же я покрывала головку Аленушке в наиболее жаркие летние дни. Не выдержав предательства любимого человека, я уехала в город Гродно к своей подружке. Стала преподавать в университете, дописывать докторскую. Через год сердце матери не выдержала, и я отправилась в Вашингтон за своей дочерью. Однако по приезде в город узнаю́ у адвоката, что Ричард продал дом, продал бизнес в Москве и уехал в неизвестном направлении. Вернувшись в Гродно меня постоянно преследовала мысль, что меня обокрали дважды и как чумная, бродя по улицам города, наткнулась на ваше объявление, и мы встретились, — мрачно закончила Зина.

Всю жизнь Зина отдала семье. Когда убили Евгения и Наталью, а Илью посадили, женщина заменила Алине родителей и брата. Женщина горе чужих людей восприняла как свое и жила их желаниями, чаяниями и судьбой. Если до трагедии Зина приходила шесть дней в неделю с семи ноль-ноль до девяти ноль-ноль с выходным в воскресенье, то после убийства Орловых она полностью переехала, помогать маленькой Алине. Зина вместе с девочкой выучила язык жестов, но не веря, что потеря слуха навсегда, Зина заставляла отвечать девочку голосом. Сначала это было похоже на воркование голубей, но в дальнейшем, когда Аля научилась читать по губам и чувствовать мельчайшие вибрации воздуха, голос приобрел приемлемый звук и тембр. Многие одноклассники, да и в универе, даже не подозревали, что Алина не слышит. «Ну а тембр и голос у меня с детства такой», — объясняла девушка. Такой и такой, что с него возьмешь. Люди быстро привыкали к тембру Альки, к ее неожиданным и громким взрывам хохота, к необоснованно сильным возмущениям. Манера девушки разговаривать с собеседником и внимательно смотреть на него, первоначально удивляла. Но после рассказчик понимал, как классно, когда тебя так внимательно слушают и проникался к девушке взаимным уважением. В университете многие искали с ней встречи, просто поболтать. Вернее, многие приходили посоветоваться с ней, и она, сколько себя помнила, никому не отказывала. Алина за время болезни в общении с друзьями и сокурсниками не испытывала неудобства. Иногда ей казалось, что она такой родилась. О ее глухоте знал только ограниченный круг людей, и она сама стала забывать о ней. Только раз в три месяца Алине приходилось навещать врача, и тогда девочка невольно вспоминала события того ужасного дня.

Более десяти лет назад, их семья переехала в большую двухъярусную, отремонтированную, пятикомнатную квартиру. Радости у Алины не было конца. После небольшой по объему трешки, в которой у девочки была самая маленькая комнатка, папа подарил дочке комнату в четыре раза больше. Алина стала благоустраивать свою комнату только после того, как старший брат переехал в собственную квартиру, подаренную родителями в день свадьбы. После месяца жизни в новой квартире Илюша показал Алине жемчужинку ее комнаты. В дальнем углу комнаты была едва заметная выемка. Потянув на себя, девочка обнаружила скрытую в стене дверь, обнажающую потайную комнату. Она была размером как в старой трешке. Вспоминая, как ей было хорошо в старой комнате, Аля уговорила отца потайную комнату обустроить как старую. Вход запирался только внутри и невооруженным глазом или на ощупь найти комнату было почти невозможно. Илюша строго наказал сестре, чтобы при любой опасности, она запиралась в потайной комнате и не шумела. После условного сигнала можно открыть дверь и выйти из вре́менного заточения.

В тот ужасный день, Алина играла в потайной комнате с куклами. Представляя себя принцессой, окруженной высокопоставленными придворными. Она уже собиралась выскочить из своего убежища, когда услышала открывающую дверь, но что-то ее остановило. Это что-то было отсутствие громкого произнесения ее имени. Родители знали, что она дома одна и всегда, когда они задерживались, входя в квартиру, они громко ее звали. Мама называла ее — Алька, отец — Алина, брат — Аля. «Брат в командировке, — думала девочка, вспомнив, что Илья обещал привести ей большой детский игровой домик, с деревянной лестницей на второй этаж, кроваткой и местом для занятий и игр. Но почему, папа и мама молчат?» — подумала девочка. Она вышла из потайной комнатки, тихо открыла дверь своей, и на цыпочках, пройдя по коридору, выглянула на лестницу со второго яруса квартиры. Внизу слышались мягкие шаги нескольких человек, которые ходили по квартире, тихо переговаривались и что-то искали. Аля очень испугалась, когда внизу из-за перекладины появился высокий мужчина во всем черном. Черная шапочка, черная лицевая повязка, черные очки, черный свободного кроя спортивный костюм и темно-синие кроссовки. И перчатки, тоже на руках были черными. Все в точности как в детской пугалке про черного-черного человека. Когда мужчина поднял голову вверх, Алина уже на цыпочках, дрожа всем телом, возвращалась в свою комнату, где была спасительная дверь. Мужчина, по-кошачьи, не издавая ни единого звука, впорхнул на второй этаж и прислушался. Он мог бы дать руку на отсечение, что в квартире еще кто-то есть. Мужчина ничего не услышал, а скорее почувствовал, но так явно, что, зайдя в каждую комнату, был готов сломать все стены, подозревая, что в них кто-то прячется. Возможно, если бы он начал простукивать все стены комнаты Алины, то нашел бы звуковые отклонения. Он методично стал простукивать стену за стеной и, уже подходя к Алине, остановился. Входная дверь открывалась, и он бегом направился вниз. Алина слышала какой-то шум внизу, падающую мебель, удары, всхлипывания. Она хотела вернуться к маме и папе, но замок, так надежно защищающий девочку, отказался поддаться и открыть эту чёртову дверь. Алина все рвала ручку и ногами пиная замок, вся в слезах, все пыталась и пыталась его открыть. Сейчас только бы к маме и как в детстве зарыться глубоко ей в кофточку, а там будь что будет. Обессилив Алина забилась в дальний угол комнаты и закрыла уши и глаза руками. Сколько просидела в такой позе, она не знала. Ее трясло от страха, а в голове все звучали слова брата: «И, наконец, запомни, что бы ни случилось, не выходи из убежища. Не выходи. Обещаешь мне?» Девочка кивнула воображаемому брату.