Многие же другие, завидуя правящим или боясь военных действий, говорили, что незачем без достаточных оснований подозревать в чем-то друга, что его дела вовсе не заслуживают столь поспешного недоверия,
Ибо если в истории что-либо может понравиться или оказаться поучительным, так это подробное изложение событий, а если какой-либо урок полезен гражданам, управляющим республикой, так это познание обстоятельств, порождающих внутренние раздоры и вражду, дабы граждане эти, умудренные пагубным опытом других, научились сохранять единство. И если примеры того, что происходит в любом государстве, могут нас волновать, то примеры нашей собственной республики задевают нас еще больше и являются еще более назидательными.
Они разделили город на шесть частей и избрали двенадцать граждан — по два от каждой сестьеры,
IV
В раздорах этих Флоренция пребывала вплоть до времени Фридриха II,[188] который, будучи королем Неаполитанским, решил увеличить силы свои для борьбы с Папским государством и, чтобы укрепить свою власть в Тоскане, поддержал Уберти с их сторонниками, которые с его помощью изгнали Буондельмонти из Флоренции.[189] И вот наш город разделился на гвельфов и гибеллинов, как это уже давно произошло со всей остальной Италией.
Среди влиятельных семей Флоренции самыми могущественными были две Буондельмонти и Уберти, а непосредственно вслед за ними шли Амидеи и Донати.
Внешние военные столкновения и внутренний мир, можно сказать, свели на нет во Флоренции обе партии гибеллинов и гвельфов.
Флоренция в то время находилась в довольно печальном положении, ибо гвельфский нобилитет обнаглел и совершенно не боялся должностных лиц республики.
Благодаря своему новому образу правления Флоренция блистательно поддерживала свою славу, ибо во внутренних делах государства царила законность, а вовне успешно действовали ее вооруженные силы.
венадцатью добрыми мужами составляли Общий совет.
После бегства гибеллинов флорентийцы установили новый порядок управления. Избраны были двенадцать начальников, власть им давалась на два месяца и назывались они уже не анцианами, а добрыми мужами, затем совет доверенных из восьмидесяти граждан под названием Креденца