все люди пленники: долга или семьи, совести или прошлых ошибок. Бывает судьба похуже тихой жизни на теплом острове вдали от смертоубийства. Она теперь ясно понимала, что хороший человек может выбрать уход от войны. Только вот беда, иногда война приходит сама, а когда она приходит, заправляют представлением далеко не лучшие.
Первой он просунул руку — пролезть так нечего было и думать.
Возвращаясь к аналогии с домом — она весьма несовершенна, но годится, — боги — это фундамент, и пол, и окна, пропускающие свет, и стены.
столкнуться с вторжением варваров? Что
Какая богиня дала бы свое имя величайшему в мире хрену?
Если человек — лишь клубок им пережитого, кем станет ничего не переживающий, скрывающийся от чувств, сбросивший с себя узы мира?
Она не только повзрослела, она стала... глубже. Жестче. Она не только выросла, она стала иной, как будто ее разбили и, склеивая черепки, вставили что-то чуждое ее природе
Только дурак ждет, что ценная вещь упадет ему на колени.
Странно, что люди так почитают правду. Каждый будто бы так и стремится к ней, словно к некоему абсолютному благу, к самоцвету чистой воды и идеальной огранки. Люди могут расходиться в определении правды, но жрецы и проститутки, матери и монахи — все почтительно, благоговейно выговаривают это слово. Как будто никто не ведает, какой низкой бывает правда, какой извращенной, какой отвратительной.
«Если народ глуп, значит его вожди не оправдали доверия».
