Часто редакция не умеет использовать, подать, выдвинуть вперед выгоднейшие для нас события – не всякий помнит, что газета – это газета, а не брюква и не жеваное мочало.
Чем сильнее схватка, тем глубже после нее поражение.
Вокруг мальчишки, стрельба, смерть и смех.
Вокруг шеи, поверх расстегнутой рубахи и лохматой вспотелой груди был повязан ослепительно нарядный галстук.
– Человек, зачем тебе этот шлипс?
– Ich wollte festlich sterben…[14]
ожидание, что революцию сделают соседи, – это и есть мерзость запустения, с которой непонятно как поступать, кроме как засвидетельствовать о ней.
