Ecce homo, — сказал Гамаш, когда отец Филипп открыл дверь. Настоятель остановился. — Почему брат Матье произнес эти слова? — спросил Гамаш. — Не знаю. Гамаш помедлил, прежде чем спросить: — А почему их произнес Понтий Пилат? — Он хотел доказать толпе, что в их Боге нет никакой божественности. Что Иисус — обычный человек.
Бовуар был Раком, что его всегда раздражало. Он хотел быть Скорпионом или Львом. Или хотя бы этим, рогатым. Чем угодно, только не крабообразным, представленным в гороскопах как существо заботливое, домовитое и чувствительное.
Бовуар был Раком, что его всегда раздражало. Он хотел быть Скорпионом или Львом. Или хотя бы этим, рогатым. Чем угодно, только не крабообразным, представленным в гороскопах как существо заботливое, домовитое и чувствительное.
в словах молодого монаха нет ни гордыни, ни хвастовства. А только простая констатация факта. Монахи, наверное, научаются признавать не только свои неудачи, но и таланты. И не притворяются из ложной скромности, будто у них этих талантов нет.
Это было вполне определенное духовное переживание. Не имеющее ничего общего с религией и с церковью. — Что вы имеете в виду? — Я встретился с Господом.
