висели на стене, а полицейские что есть силы барабанили в дверь. По их красным от жары лицам стекал пот. Когда мистер Гун увидел в окне племянника, то закричал ещё громче: – Эрн, откуда ты здесь взялся? Открой дверь и выпусти нас! На самом деле мистер Гун был счастлив, что появился хоть кто-то, способный помочь им. Пока Эрн возился с большим ржавым ключом, полицейские причитали. – Зачем только мы зашли сюда?! Было так холодно, и мы решили растопить котёл, чтобы согреться, – простонал мистер Гун. – И заснули, должно быть, – хмуро прибавил второй констебль. – У меня сейчас голова взорвётся от жары. Почему этот мальчишка так долго возится? – Поторопись, Эрн! – крикнул мистер Гун. – Мы сейчас тут зажаримся! – Хотел бы я знать, кто нас запер, – сказал второй констебль. – Неужели Лоренцо? Значит, они всё-таки осмелились прийти сюда. – Говорю тебе, это Фредерик Троттвиль, – сердито перебил напарника
ничего не происходит. – Это печально, – сказал Фатти. – Две недели подряд я только и делал, что валялся в снегу. Думал, вернусь домой, потренирую мозги, и нá тебе.
Такой комплимент оказался Фатти по душе. – Ну, если хочешь стать настоящим детективом, приходится тренироваться. Ещё будете лимонад? Кстати, как насчёт детективных историй? Ничего новенького на горизонте не замаячило? – Если бы, – вздохнул Ларри, допивая лимонад. – Скучное выдалось Рождество у мистера Гуна. Вообще
Собачка по имени Поппет У женщины бедной жила. Да только вот тётенька эта Не очень-то доброй была, И звали её миссис Ларкин. Однажды простыла она И Поппет всё время ругала, Хоть в том не собачки вина.
И муж миссис Ларкин – такой же, К тому же ещё и хромал. Противнее парочки этой Наш мир ещё не видал!
