В России пенсионер через суд запретил коту заходить в свою комнату
На таможне задержали тысячу чебурашек-нелегалов
Россиян предупредили об опасности переедания черешни
Россияне назвали сон и шаурму лучшим спасением от стресса
И все время думаешь о том, что же это напоминает. А без этого никак. Ведь любой новый жанр так или иначе имеет своих предков, имеет свои прототипы, которым он либо покорно следует, либо творчески и дерзновенно их отвергает.
А в этих невероятных, всегда непредсказуемых образцах высокого косноязычия и вдохновенного идиотизма, — скажу без преувеличения, — кончаются и почва, и судьба, а начинается как раз оно самое, искусство. Даром что его вдохновенные и при этом анонимные творцы пребывают на этот счет в блаженном неведении.
Потому что каждая новая весть плотным снежным комом сваливается на голову, и мы, как умеем, увертываемся от нее, не успев толком осознать предыдущую.
Так что не будем лениться. Напряжем свое измученное грязевыми информационными потоками внимание, сосредоточимся хотя бы на пару-тройку секунд на какой-нибудь собачьей, казалось бы, чуши. И мы увидим, что не все — чушь. Что есть вещи, вроде бы ничтожные сами по себе, но создающие вокруг себя мощное поле многозначительных и многозначных исторических, культурных, мифологических ассоциаций. Все ведь так или иначе рифмуется в этом мире, и все со всем так или иначе созвучно. И это более или менее утешительно.
“Некоторые, — говорил мне однажды, уже очень давно, мой старший товарищ-художник. — Некоторые ищут в искусстве НОВОЕ. А другие, — вот я, например, — ищут ВЕЧНОЕ”.
Это были новости в их вербальном, так сказать, обличье.
