Учебник рисования. Том 1
Роман «Учебник рисования» сразу после выхода в свет стал предметом яростной полемики.
Одних роман оскорбил, другие увидели в нем книгу, которую давно ожидали — анализ того, что произошло с нашей страной.
Книгу назвали «великим русским романом» («КоммерсантЪ»), «средневековым собором» («Афиша»), сравнили с «Войной и миром», «Зияющими высотами», «Доктором Живаго» («Таймс»).
Максим Кантор рассказывает о переходе общества от утопии к рынку, от социализма к капитализму, описывает поражение интеллигенции и торжество авангарда.
Благодаря обилию сюжетных линий, а также философских и исторических экскурсов, роман «Учебник рисования» можно считать энциклопедией нашей жизни.
Одних роман оскорбил, другие увидели в нем книгу, которую давно ожидали — анализ того, что произошло с нашей страной.
Книгу назвали «великим русским романом» («КоммерсантЪ»), «средневековым собором» («Афиша»), сравнили с «Войной и миром», «Зияющими высотами», «Доктором Живаго» («Таймс»).
Максим Кантор рассказывает о переходе общества от утопии к рынку, от социализма к капитализму, описывает поражение интеллигенции и торжество авангарда.
Благодаря обилию сюжетных линий, а также философских и исторических экскурсов, роман «Учебник рисования» можно считать энциклопедией нашей жизни.
Жас шектеулері: 18+
Құқық иегері: АСТ
Басылым шыққан жыл: 2023
Баспа: Издательство АСТ
Серия: Учебник рисования
Қағаз беттер: 1055
Бұл серияда
Пікірлер5
👎Ұсынбаймын
Очень длинно и нудно. Вначале вступление - долгий текст как художнику держать кисть. Затем первая глава - газетная статья , что перестройка и все разрешили. Только в третьей части появляется некий Павел. Читать это невозможно - пишет как акын поет: что вижу о том и пишу. Все что ни попадётся на глаза, он подробно описывает, просто в мельчайших подробностях. Сюжет провисает, автор бубнит. Что советовал Чехов? Отрезать начало и конец. Тут суровая редактура нужна, отрезать три четверти текста может и можно было бы читать. Но так нет.
Дәйексөздер30
Восемьдесят пятый был веселый год, люди почувствовали, что у них есть задор жить. Не умерла Россия, не сгнила под гнетом большевизма! Думали, заснула навсегда? Ан нет, восстала из мерзости – и живехонька! Смотрите, сколько талантов отсиделось по кухням и чердакам! Вот они – глядите, уцелели! Вот они – смотрите, как лихо шагают! Вот подождите, сейчас они такое скажут! Потерпите, они вам такое покажут – ахнете! «Вы могли представить себе, – спрашивал старый профессор Рихтер своего товарища профессора Татарникова, – что мы доживем до этих дней?» И профессор Татарников мотал головою, подтверждая, что нет, не мог, нет, не представлял. И если столь образованные мужи не могли вообразить, какие коленца выкинет история в неистовом своем танце, – то что уж говорить о рядовых гражданах, не столь прозорливых? С трепетом и надеждой таращились они в распахнутые перед ними горизонты и ждали, что же скажут те избранные, коим нынче разрешено говорить.
II
II
Привыкнув отказываться от плохого, человек не в состоянии согласиться на хорошее.
