Если же литература отступит от этого высокого и верного направления и предаст себя на служение целям политической экономии или Уставов о пресечении, то она, несомненно, уклоняется от своего высшего назначения - "чувства добрые в сердцах чтоб пробуждать", и является в низшей роли, "как бы рабынею чуждого господина"
Если же литература отступит от этого высокого и верного направления и предаст себя на служение целям политической экономии или Уставов о пресечении, то она, несомненно, уклоняется от своего высшего назначения - "чувства добрые в сердцах чтоб пробуждать", и является в низшей роли, "как бы рабынею чуждого господина"
