каково это – заботиться о ком-то, любить кого-то нового.
но мы – твой папа и я – чувствовали, что нас переполняет любовь, её было слишком много лишь для нас двоих.
– Я хочу быть чудником, – сказал он родителям. – То есть чудистом. Нет, чу… чуд…
– Чудологом? – предложил папа.
– Чудологом, – медленно проговорил Вундер, пробуя слово на вкус. – Чудологом, – кивнул он. – Вот оно. Я хочу быть чудологом
– Я хочу быть чудником, – сказал он родителям. – То есть чудистом.
хочу быть чудником, – сказал он родителям. – То есть чудистом. Нет, чу… чуд…
– Чудологом? – предложил папа.
– Чудологом, – медленно проговорил Вундер, пробуя слово на вкус. – Чудологом, – кивнул он. – Вот оно. Я хочу быть чудологом.
вовремя спохватился. Он не хотел улыбаться на кладбище в день похорон сестры и не хотел поддерживать разговор с Фэйт.
– Мы слышали его от самой дедушкиной могилы, – сказала она. – Он очень шумный. Но мне понравился этот стих: «Сейчас я расскажу вам о чуде!»
Последнюю
Легче объединяться вокруг вещей, которые делают нас счастливыми. Намного сложнее протянуть руку, когда нам грустно. Пусть даже это именно то, в чём мы нуждаемся.
Пока в мире существовали такие маленькие гробики, в нём не было места чудесам.
Вокруг нас постоянно случаются какие-то чудеса.
Как это объяснить? – её голос зазвучал тише, ещё более отдалённо, но и тяжелее, глуше. – Всё вокруг нас – чудеса. Большинство из них необыкновенные, замечательные, светлые, и увидеть их так просто. Но не все. Потому что чудеса можно найти даже в бездонной печали и злобе, даже в глубинах горя и растерянности. Это скрытые чудеса, те, которые мы должны искать сами.
