Без руля и без ветрил в море плавает дебил.
В уши прокапаешь лекарство, проверишь у ветеринара на предмет лишая – и получите-распишитесь-верните ручку.
Что такое красота?
Это дом, где два кота.
Что такое теснота?
Это дом, где три кота.
Что такое чистота?
Это дом, где нет кота.
Что такое пустота?
Дом, где был – и нет кота
– Знаешь, Абрахам Маслоу как-то сказал: «Если единственный инструмент, который у вас есть, это молоток, то вы склонны рассматривать любую проблему как гвоздь».
Верь мне, коты сами по себе не заводятся. Кот – это не вошь. Считай, небеса тебя облагодетельствовали.
Ивашиной в институт.
Но все старания учительницы
Даже при твоем неумении обращаться с животными вряд ли ты станешь кормить своего подобранца овощным салатом.
«Море! А на море суша! А на суше пальма! А на пальме клоп сидит и видит море! А на море суша! А на суше пальма! А на пальме клоп сидит и видит…»
Этот бесконечный стишок Светлана помнила с детства и меньше всего ожидала, что из него можно сделать ноту протеста офисного планктона.
– Включи погромче, а? – попросил Дрозд. – Там дальше речитатив, я его никак не разберу.
Света прибавила звук.
– Наслаждайся.
«А кого-то ждет свидание, купание в субботу! – затараторила Лера. – Но ты сидишь на своей пальме и строгаешь отчеты. Тебе пришлось ползти наверх, и это было непросто, но ты видел перспективы карьерного роста. Теперь оттуда видно море, берег, чайки, понтон и ты отныне важный клоп, а не какой-то планктон!»
Света села на диван, подумала – и поджала ноги под себя. Пару раз на Тихона находило помешательство: он вдруг понимал, что все беды проистекают от наличия у хозяйки нижних конечностей. Если бы не они, то и тапочек бы не существовало! В припадке безумной храбрости Тихон бросался на Светины ноги и со всей силы лупил по ним лапой – хорошо хоть, без когтей.
Нападение всегда осуществлялось из-под дивана. Было в поддиванье что-то такое, отчего в коте просыпались духи предков, героически откусывавших бледнолицым их ходилки и пиналки.
Нету настроения – поругайся! Есть настроение – поговори по-хорошему! А так, чтобы молчать, этого не надо!
