Это тот, чьё имя нельзя называть? – подначила я подругу.
– Нет. Это тот, чьё имя я никак не могу запомнить.
Эльф сидел прямо, словно штырь проглотил, и взирал на нашу иллюзионную братию с таким недоумением, точно был приглашённой оперной дивой, которую заставили судить конкурс матерных частушек.
Миранда ожидаемо оказалась связана с Землёй. Так что наставничество мастера Заруса, бывшего и заклинателем, и магом этой стихии, было предопределено.
Арии, как и всем прорицательницам, отзывался Воздух.
Войский удивил: открыто признался, что не слушал лекцию, и дал понять, что ему эти природные источники на фиг не сдались, как и вся переподготовка в целом. Георг очень хотел вернуться домой. Складывалось ощущение, что ему уже начхать и на диплом, и на жезл мага.
Дальнейшее распределение источников проходило без особых потрясений, пока очередь не дошла до Икара. Он поразил магистра Ириэля в самое сердце, когда ему откликнулся Свет.
Остроухий не поверил своим глазам и попросил попытаться снова. До последнего надеялся, что это ошибка. Бедолага! Это он ещё обо всех сюрпризах Икара не знал. Выбор природного источника откровенно настораживал, он никак не вязался с кошмарами, которые посещали Икара. Вот и что в его жизни произошло такого, что даже Свет обратился во Мрак?
– Проклятье, Лэсарт, если в городе орудуют вольные охотники за Тьмой, это слишком серьёзно…
– У меня на руках стихийная прорицательница, впадающая в истерику после каждого транса, неуправляемый светлый маг, материализующий собственные кошмары, и напарник с замашками бессмертного.
– Ладно, уговорила, твоя проблема серьёзнее нашей. – Инкуб вытащил из кармана тонкий чёрный стержень. – Говори, где искать.
Старший следователь Альторэ оказался до отвращения проницательным дроу. Он не поверил, что эссир Ройс совершенно случайно зашёл в нужную комнату, заглянул под кровать и потыкал в останки пожирателя палочкой из чёрного оникса, тем самым сделав их видимыми. Собственно, старший следователь Альторэ мог не верить и дальше, ведь я всё это время просидела за столом, занимаясь бумагомаранием.
– Я буду называть ублюдка Сатора так, как сочту нужным. В конце концов, это чистая правда.
А ты наглая.
– Нет, я иллюзионистка. Творю иллюзии, своих не имею.
– Прагматик, значит?
– Нет. Математик. И очень хороший
– Есть несколько вариантов. Так что пусть будет сюрприз. – Элмар с укором покачал головой. – А ведь я был уверен, что ты, как и я, маг Смерти. Ты так быстро нашла общий язык с местной нежитью. Удивительно. Кстати, проблему твоего трёхглавого я тоже решил. Подумай, как будешь меня благодарить.
* * *
Не интересно, и так знаю. Я – чёрный маг. Но и у детей Тьмы имеются свои уникальные способности. Проблема в том, что, пробудив их единожды, уже не обратить вспять. И всё-таки Элмар прав. Прятать проще то, чем управляешь.
Да, шиповцы были настроены серьёзно.
– И никого не смущает, что боевики – наши напарники? – напомнила я.
– Ага. Наваляют нам по-братски. – заверил Войский. – Так, народ, девчонок оберегаем. Если хоть одна в лазарет попадёт, то мы – днище убогое.
– Георг, герой ты мой распрекрасный, ты, часом, не забыл, что я из вас самый сильный иллюзионист?
– В первую очередь ты девушка, – важно объявил Георг.
– Тебе ещё детей рожать.
– И замуж выходить. А кто ж тебя возьмёт, если во время спарринга моську вконец испортят?
Так! Кажется, я сейчас начну кого-то убивать! И это будут не боевики Военной академии Карагата.
Да, шиповцы были настроены серьёзно.
– И никого не смущает, что боевики – наши напарники? – напомнила я.
– Ага. Наваляют нам по-братски. – заверил Войский. – Так, народ, девчонок оберегаем. Если хоть одна в лазарет попадёт, то мы – днище убогое.
