Хуже всего в Москве тем, кто остался в столице жить, но полюбить так и не смог.
я стирал слова в своей голове; я пробивал в ней дыру — чтобы сквозь нее уходили слова.
вначале было не Слово — тишина, ибо для того, чтобы зазвучало Слово, тишина необходима.
Истина нуждается в сомнении, правила — в нарушении, молчание — в
что есть книга как не дитя одиночества и молчания?
«Уполномоченный дилер беседует о мерчандайзинге с эксклюзивным дистрибьютером»
и битым псом, и козырным тузом
тяжесть земли в воде и содрогания воды в огне.
Книга — единственный бесстрастный судья — потому что хранит память о тех, кто прикасался к ней, кто читал ее — и о том, кто украл, а после вернул ее
Против книг велись такие же войны, как и против народов.
