А если она этого делать не может или не хочет, значит, в стране власти нет. И тогда закон – тайга, медведь – хозяин.
Крокет был тощ, как весенний опарыш. Телезвезда и в какой-то период своей жизни священник Иван Охлобыстин по сравнению с ним мог бы показаться Санчо Пансой
г-но всегда всплывает, и именно оно поверху и плавает.
Галина Старовойтова – яркий талантливый этнограф.
палка, имеет два конца. Одним кто-то в зубах ковыряет, а другой тебя по заднице бьет.
Мало кто в современной России и за ее пределами помнит фамилии отказников, которые в 70–80-е были на слуху. Черняк. Слепак. Брайловский. Ида Нудель. Кошаровский, недавно вышедшие мемуары которого, многотомная эпопея «Мы снова евреи», подробно описывают эпоху. Эдельштейн, попавший «под разбор» и севший в тюрьму за преподавание иврита. Эдуард Кузнецов, участник ленинградского «самолетного дела», а после отъезда – журналист и издатель. Иосиф Бегун, чье освобождение из заключения в конце 80-х было первым, которое отказники праздновали от
Именно Полонский был и остается автором лучшей книги об иудаизме на русском языке для детей школьного возраста «Расскажи сыну своему».
Ни дна им обеим, ни покрышки.
Официально фотография казни Маши Брускиной
А если бы у бабушки были яйца, она была бы дедушкой.
