По большому счету, у человека нет ничего, кроме времени и способности осознавать его течение; впрочем, у подавляющего большинства способность эта изрядно притуплена, но меня миновала милосердная длань небесного анестезиолога, я постоянно, всем телом ощущаю, как течет через меня время, проливается через край, утекает.
ничто так не красит человека, как вдохновение.
я не люблю рассказывать о своих планах. О прошлом – сколько угодно, если есть настроение потрепаться. Но в собственное будущее я стараюсь никого не пускать. Оно должно принадлежать только мне – до тех пор, пока не наступит. Это вопрос не секретности и даже не суеверия, а, скорее, личной гигиены. Когда кто-то знает о моих планах, я ощущаю его присутствие в моем, не осуществившемся пока, нежном, уязвимом будущем, назойливое и неприятное, как грязные следы на кафельном полу.
– Не все гонятся за выгодой, – отмахнулась пани Гражина. – Некоторые люди больше всего на свете любят дурачить остальных. Просто так, ради удовольствия выставлять ближних дураками.
– Любовь не так уж часто принимает форму романа. Хотя порой, конечно, случается. И это сбивает всех с толку. В смысле, универсальная формула «и так тоже бывает» автоматически подменяется заведомо ошибочной «всегда бывает только так».
Что одному «всего-то», другому – смерть.
Я же говорю, когда начинаешь превращаться в кусок сварливого дерьма, нет ничего лучше, чем залезть на дерево. Как рукой снимает.
Неприятных людей я предпочитаю видеть только после полудня. Утром все и так достаточно непросто.
Никто не заслуживает вечных мук, потому что ни сам человек, ни его деяния не сопоставимы с вечностью.
в Москве время хлещет из меня как кровь из рваной раны
