автордың кітабын онлайн тегін оқу Люминария. Монстры Аваланджа
Алексей Карпов

Кітап туралы Қазір оқып жатыр2 Тегін фрагмент

Алексей Олегович Карпов

Люминария

Монстры Аваланджа

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Морской порт под названием Frutti di maro устроился в бухте. До появления ледяной стены корабли и катера свободно выходили в открытое море. Рыбаки ловили крабов и омаров, но спустя двести лет рыбы начали выходить на сушу и охотиться на людей. Тогда трое волшебников ценою своих жизней создали ледяную стену вокруг острова, отрезав людей от внешнего мира.

12+

Электродвигатели, питающие шесть круглых магнитов, на метеорологической станции, парящей над облаками, вышли из строя в 18 часов 52 минуты, и 160 тонная металлическая конструкция, состоящая из 8 обсерваторий и удерживаемая двумя рабочими магнитами, со стремительной скоростью полетела вниз, вращаясь вокруг своей оси.

— Сколько ещё до Земли? — Послышался из динамика леденящий душу спокойный голос механика Зиггера, — Куда мы падаем?

— По моим расчётам, мы упадём точно на вершину вулкана, — ответила, нервно усмехнувшись, штурман Браун, — точно к месту назначения.

В двигательном отсеке, где сейчас повис на стальной решётке механик, угрожающе раскачивались и искрили провода. Зиггер едва сдерживал тошноту от бешеного кружения станции и копался в электрощите, пытаясь одной рукой заменить перегоревшие блоки.

— Очень смешно, — огрызнулся Зиггер, — есть ли шансы спасти станцию?

— Совершенно никаких, — вздохнул Браун, — кроме того на борту всего две функционирующие спасательные капсулы.

— Что мы скажем команде?

— Я думаю, что нужно спасти тех, кого мы можем. Это всё, что мы в силах сделать в сложившейся ситуации.

— Чёрт побери! Как мы могли не заметить приближение этой гигантской твари? Сколько осталось?

— Дозорный на вышке заметил его ещё задолго до того, как он появился в поле зрения. Он до сих пор ещё находится в состоянии какого-то транса и бредит. Ещё пару минут мы покружим над снежными шапками, а потом станция рухнет на какой-нибудь из склонов горы, и лавина укроет многометровым слоем снега, который накопился здесь за последнюю тысячу лет.

— Тысячу лет? Хочешь сказать, что здесь не бывал никто после великого потопа?

— Я хочу сказать, что сейчас не самое подходящее время для разговоров. Из людей здесь точно давненько никто не бывал. Нужно бросать якорь! Сейчас!

— Что? да ты с ума сошёл! На такой скорости…

Но было уже поздно; пилот Галакси разбил стекло аварийной остановки, и всех, кто находился на станции, вжала в кресла немыслимая сила, от которой у людей ломаются рёбра и лопаются капилляры в мозгу, при отсутствии защитных скафандров и экзоскелетов.

Обмотка на последних двух электромагнитах из медный проводов в одно мгновение превратилась тягучую жидкую смесь из металлов, а метеостанция обрушилась всем своим весом на склон горы и оставила после себя ледяной тоннель длиною с километр.

Воздух на такой высоте был чрезвычайно чистый, но из-за множества действующих в долине вулканов, облака окутывали всё вокруг белой пеленой, и видимость была практически нулевая, так что даже в самые мощные телескопы никак не удавалось разглядеть то, что творилась на этом острове.

Очень скоро выяснилось, средства связи на метеостанции по-прежнему работали, что после падения выжило всего 3 человека: пилот, механик и штурман, поскольку в момент аварии лишь на них были надеты защитые костюмы. Галакси из-за проблем со здоровьем на смену всегда надевал высотно-компенсирующий костюм и экзоскелет ZAN 0, увеличивающий силу мышц и расширяющий амплитуду движения за счёт внешнего каркаса и приводящих частей.

Гидравлическая система высокого давления позволяла поднимать до 300 кг и компенсировать нагрузку в 5 G, но из-за своего веса в 550 кг, никто кроме Галакси его не применял. Без костюма Галакси не мог передвигаться, и он же спас его от тяжёлых увечий, из-за которых скончалась практически весь персонал метеорологической станции.

Галакси отсоединил ремни безопасности и отправился на поиски выживших. Спустя полчаса они уже стояли у оплавленного выходного люка и думали, как выбраться из бронированного гроба и преодолеть 500 метров льда и снега, укрывшего их.

— Я слышал, что высота влияет на психику человека, — заметил Браун, многозначительно воздев перст в потолок, — если нам удастся выбраться отсюда когда-нибудь, нам ни за что не выжить там.

— В каком плане это проявляется это влияние? — Нахмурившись, спросил Зиггер, — мы готовились в тренировочном центре к любым сложностям, видимо я что-то пропустил на лекциях.

— Те, кому удалось уйти живыми с этого острова, рассказывали, что видели разных людей и даже становились друзьями, отдавали им часть своих съестных запасов и питья, другие же, не пожелавшие покинуть остров, оставались здесь и умирали от голода и холода.

— Меня больше интересует, что мы будем делать, когда выберемся отсюда, — задумчиво протянул Зиггер, — продолжим выполнять свою миссию?

— Несомненно, — вмешался в разговор Галакси, — к тому же нам ничего другого не остаётся. Возможно, мы найдём на этом острове обломки каких-нибудь летательных аппаратов или машин, починим хотя бы один из модулей станции и поднимем на поверхность.

— Это невозможно. Остров необитаем уже по меньшей мере тысячу лет.

— Мне кажется пробуждение долины вулканов именно сейчас не случайно.

— Не случайно? О чём ты говоришь? Хочешь сказать, что что-то просыпается под этим островом. Это бред.

— Заметь, что не я это сказал, но наши гипотезы сходятся.

— Когда мы выберемся отсюда, будьте готовы ко всему. Мы до сих пор не знаем, что за существа обитают на этом острове. Все знают, как вести себя при появлении первых симптомов горной болезни?

Никто на это ничего не ответил. Механик принёс из мастерской аппарат, испускающий под высоким давлением струю жидкого азота, и принялся резать бронированный люк метровой толщины.

В течении суток они разгребали образовавшийся ледяной тоннель от кристаллизовавшегося снега и растапливали его внутри станции. Весь остров был исчерчен, словно шрамами, горными хребтами и ущельями. Остров долго изучали, прежде чем отправить туда экспедицию, рассматривали его в 6 телескопов, работающих в инфракрасном, субмиллиметровом и радио диапазонах. На острове часто происходили землетрясения. Выдвигалось множество причин их возникновения.

В километре от вершины, горы, на которую они поднялись, обнаружилась кирпичная постройка башенного типа, а под снегом просматривались черты какого-то полуразрушенного здания.

Снежная плита рухнула под ногами путешественников, на пол пути к башне, и скатилась по склону на дно ущелья. Тонкая чёрная полозка, усыпанная голубыми точками, говорила о том, что они провалились не меньше чем на километр в недра горы.

— Самое место для изучения природы землетрясений и причин пробуждения вулканов в долине, — засмеялся Зиггер, растирая ушибленную ногу, — я кажется связки повредил.

— Ммда. Именно сюда мы так рвались. А ради чего? Неужели кто-то ещё верит в то, что на этом куске из льда и камня, называемого Земля мог кто-то выжить?

— Я в это верю, — твёрдо заявил Галакси, — и докажу это.

— Побойся бога, дружище. Пора уже признать, что наша миссия провалилась. Мы не выберемся отсюда.

— Я кажется, что-то вижу, — сказал Галакси, резко остановился и сфокусировал глазной протез на пещерах над ними, — там что-то есть.

— Что? Что там может быть? Я никуда не полезу. У меня нога похоже распухает.

— Можешь оставаться здесь. Я разведаю что там.

В несколько мощных прыжков, Галакси поднялся на площадку, за которой открывалось другое ущелье, меньшей глубины, чем то, по которому шли они. В углубления скал поблёскивали пробирки метровой высоты, с мутным содержимым.

— Давайте сюда! — Крикнул Галакси остальным, махнув рукой, — тут целая лаборатория. Может, мы найдём здесь останки древних механизмов и починим нашу станцию.

В первой капсуле, в физиологическом растворе плавали какие-то крылатые существа, похожие на бабочек. Эти существа давно вымерли из-за загрязнения атмосферы ещё до великого потопа, после чего погибли многие виды птиц.

— Видимо, это какая-то секретная лаборатория, где пытались сохранить или вырастить вымершие виды животных.

— Сколько же их тут — миллионы этих капсул!

Чем дальше они продвигались по ущелью, тем чаще встречались мутанты, прояснялась картина произошедшей с природой катастрофы. Люди научились менять единый для всех живых организмов Земли генетический код, создавая новых предков, от которых учёных, по-видимому, планировали произвести искусственным оплодотворением потомство.

Среди оснащения лаборатории они обнаружили аппарат, оказывающий прямое воздействие на генетический аппарат. Все четыре винта, с помощью которых машина перемещалась по ущелью, были сломаны, корпус помят, вдавлен в скале, как будто его вбила в трещину какая-то неведомая сила.

В следующих капсулах, с маркировкой Y, ко всеобщему ужасу, были обнаружены человекоподобные существа. У одного отсутствовало большое полушарие мозга, у другого голова присутствовала фрагментарно, включая челюсти, части лица и основание черепных костей, с третьей капсуле с буквой Y, оказался близнец, развивающийся за счёт другого, у четвёртого были частично сращены глазные яблоки и отсутствовал нос, а вместо него над глазом располагался мускульный хоботок, через который, как предполагалось, он смог бы дышать. У других, более менее похожих на людей существ, отсутствовали стопы ног и рук. Вместо них ноги продолжались клешнеобразными кистями. В пробирках содержались и некоторые растения, паразитирующие на теле человека и животных. Таким образом им не требовалась почва и солнечный свет. Они питались белковыми клетками и искусственным освещением, которым когда-то освещалась эта часть ущелья.

Все человекоподобные существа были уже взрослыми, что говорило о том, что лаборатория тайно работала, не один десяток лет. Дальше тянулись капсулы из тёмного стекла, и что в них содержалось, рассмотреть было невозможно. Зиггер, Браун и Галакси, молча, шли мимо кварцевых капсул, словно загипнотизированные, сбитые с толку, растерянные и испуганные, пока, наконец, ряды тянущихся вверх пробирок не закончились.

В начале ущелья, длина которого составляла 90 метров, образец под знаком Y-0, открыл глаза. Его длинные волосы и борода, выращенные в физиологическом растворе за много лет пребывания в пробирке спутались и стали похожи на ком зелёных водорослей. Но самое ужасное в нём было то, что его кожа из-за постоянного застоя лимфы с образование отёка, превратилась в мешок. Браун увидел приближающуюся к ним фигуру слишком поздно — паразитические нематоды хлынули потоком из его рта и носа и поглотили штурмана. Кожа его в миг покрылась бородавками и язвами и соединительная ткань в коже и мышечных пространствах начала разрастаться, кости утолщаться, расти и деформироваться. Подопытный образец прожил всего несколько минут — он превратился в безжизненный мешок, по очертаниям которого сложно было бы понять, что когда-то он был человек, а быть может, он никогда им не был. Преображение Брауна быстро закончилось. Теперь он стал похож больше на рептилию, нежели человека, но в глазах его ещё горел огонёк разума.

Тварь побежала прочь, Галакси и Зиггер, придя в себя, пустились в погоню за ним по ущелью — если эти паразиты окажутся в океане, то очень скоро они поглотят всех существ, обитающих в воде и на суше. Но пробежав несколько метров, они резко остановились и прислушались — кварцевые капсулы лопались. Об этом свидетельствовал звон осколков, сыплющийся сверху, на дно ущелья. И тогда Галакси и Зиггер побежали в другом направлении, пока не вышли в глубокую горную долину с отвесными неприступными склонами, одну часть дна которой занимал хвойный лес, а вторую — озеро и небольшой водопад.

— Нужно уничтожить эту лабораторию, — сказал Зиггер, оперевшись о колени и переводя дыхание, — обязательно уничтожить этот ад на Земле и — как можно скорее….

— Сейчас бы парочку стандартных армейских блоков С-4, весом этак килограмма по три каждый.

— А здесь довольно уютно, — заметил Браун, — не хотелось разрушать всю эту красоту. Если бы эта вода была пригодна для питья, я бы построил бы здесь ферму и разводил бы капибаров.

— Мёртвое озеро, — сказал тихо Галакси, пробуя воду на вкус, — солёное. Здесь всё мёртвое. И деревья. Посмотри. Они все покрыты каким-то белым налётом, ни одна иголка не шелохнулась. Мне здесь не нравится.

— Да они растут прямо из скалы! Бог ты мой! Это какой-то экспериментальный лес, выращенный внеземной цивилизацией, или это земля настолько изменилась…

Голые камни под ногами скрывал лишь тонкий слой лишайников — микроскопических жёлтых и серебристых водорослей, которые в последнее время всё чаще стали встречаться на островах — помимо морских обитателей на сушу перебирались и растения. В центре искусственного леса они обнаружили выжженную площадку, над которой, повалившись на бок, покачивалась на одном пластиковом шаре, наполненном гелием. Два других лопнувших шара беспомощно повисли на цепях.

— Это ещё что за штуковина? — Спросил Зиггер, обходя аэростат вокруг, — никогда таких не видел.

— Ммда. Похоже места для пассажиров на нём не предусмотрены, — заметил Галкси, — эти шары наполняются каким-то лёгким газом. Если нам удастся найти на этом острове газ, подобный этому, быть может, мы выберемся отсюда и когда-нибудь долетим до дому.

— Ахаха! Ты шутишь что ли?

— У тебя есть другие варианты?

— Если это беспилотный аэростат, тогда на нём должен быть радиопередатчик. Вот только где?

— У нас нет инструмента, чтобы разобрать эту штуковину и посмотреть что там внутри.

— Кое-что у меня всё-таки имеется. Я ведь механик как-никак.

Зиггер выпотрошил все свои внутренние карманы потрёпанной куртки — образовалась приличная кучка из всевозможных приспособлений для закручивания и откручивания. Из ущелья послышался грохот камней. Они замерли и минуты две напряжённо всматривались в полумрак, но никто так и не появился.

— Я разберусь, — сказал Галакси, — а ты посмотри, что можно сделать с этим аппаратом.

— Разберёшься? Ты в своём уме? Ты же видел, что стало с Брауном.

— У меня есть кое-какой план. Я их задержу.

— Стой! Ты куда?! Какой ещё план?

На пружинно-механических ногах Галакси побежал по серебрящемуся в свете звёзд лишайнику и вскоре исчез в чаще Экспериментального леса. Зиггер тяжело вздохнул и принялся за работу. Уже спустя полчаса работы выяснилось, что этот радиозонд подавал когда-то информацию на базу данные о скорости и направлении ветра, что его просто сбросили с какого-то самолёта и кто знает, сколько сотен лет его мотала по земле, прежде чем он приземлился здесь.

Браун тем временем летел по морской глади, рассекая волны. Его вёл инстинкт. Он словно плыл в звёздной дымке. Ветер звенел в длинных острых ушах новыми звуками. Новые ощущения свободы, безумного восторга и бесконечности мира переполняли его. Прыжок. Полёт. Погружение в бездну. Снова и снова. Таким необъятным и невероятно прекрасным теперь ему казался океан. Но какие-то тревожные мысли свербили в его затуманенном мозгу рептилии.

Очнулся Браун в полной темноте, барахтаясь в какой-то слизи. Он не мог дышать, бил ослабевшими руками по округлым стенам капсулы до тех пор, пока она не треснула и не раскололась. Штурман упал на песок. Его рвало. Лёгкие очищались. А как только зрение прояснилось, он понял, что вместо рук у него теперь какие-то щупальца насекомого. Хитиновый экзоскелет покрывал всё тело и конечности, а поверхность покрова была усеяна шипами на спине и чешуйками на шее, так будто на нём — бронзовая кольчуга.

Кое-что всё же в нём осталось от человека — это мозг, и этот мозг бунтовал — злился на весь мир, впадал в долгие часы и даже дни отчаяния, заставляя новорождённое существо голодать. Возможности нового тела не сколь не радовали человеческого сознания. Браун обнаружил в себе способность менять окрас своего тела в зависимости от окружающей среды, а спустя неделю он научился становится совершенно невидимым для посторонних глаз.

Кроме того яйца, из которого он вылупился, Браун обнаружил на плавающем острове, образованном из скоплений водорослей, другие яйца овальные, пятнистые — на коралловых деревьях и в заливах, диаметром до одного метра, с шероховатой поверхностью, лилового цвета. Все яйца он уничтожил, боясь обнаружить в них таких же как и он, насекомых с человеческим разумом.

18 глаз Брауна, 9 спереди и 9 сзади, работали, как электронный микроскоп. Он научился управлять им, увеличивать и уменьшать окружающие его вещи в радиусе 1 километра, проникать глубже в микромир, применяя излучения с меньшими длинами волн.

Браун начал собирать со дна океана из затонувших кораблей и частей разных электронных машин аппарат, с помощью которого он смог бы связаться с обсерватории в Грингарде. Эта была его единственная зацепка, последняя надежда. О своём будущем ему не хотелось размышлять — оно виделось ему в мрачном свете. Сможет ли он жить так? Что его ждёт? Он старался не думать, скрупулезно, методично, аккуратно он собирал микросхемы и спаивал своей слюной, разъедающей метал, провода. Увлечённый работой, Браун потерял счёт времени и даже свыкся со своим новым телом.

А Галакси искал источник, питающий чудовищную лабораторию в ущелье, и нашёл его. План довольно простой, оказалось, осуществить не так-то просто. Во-первых, вход в лабораторию завалило сошедшей с гор каменно-грязевой лавиной и его пришлось очищать около часа. Галакси подумал, что возможно именно это и стало причиной остановки деятельности лаборатории, думал, что в пункте управления он найдёт скелеты безумных учёных, но, увы, попасть ему туда так и не удалось, наглухо запертые стальные ворота не возможно было открыть снаружи, даже, если бы они взорвали тут весь горный хребет. А во-вторых, на подходе к пункту управления ещё одна адаптировавшаяся к воздушной среде тварь напала на него — приземлилась на дно ущелья, едва не раздавив Галакси. В последнюю секунду он отскочил в сторону. Брызги от фонтана поднятых каменных осколков порвали защитный комбинезон и поцарапали кожу.

Личность Брауна расщепилась на 7 частей. В его теле сформировались 7 разных личностей, и каждая из них отчаянно боролась за своё существование, извлекая из памяти все доступные данные о прошлом и выделяя из этого набора те моменты, которые личность считала своей сущностью. Иногда это был огонь в очаге, иногда старик с крабовой фермы, иногда рыба, иногда сам Браун в молодости. Была в его сознание и ещё одна, какая-то тёмная сущность внеземного происхождения. С её приходом штурману хотелось забиться в самую глубокую норму, закопаться в песок или утопиться, но этого он сделать не мог, поскольку его дыхательная система отлично работала как на глубине в 1 километр, так и в жаркой пустыне.

7 летний Браун любил плавать в коралловых зарослях и поднимать на берег разные вещи — разноцветные камешки, ракушки, электронные элементы. Похожие на паучков и кузнечиков. Их у него набралась уже приличная коллекция. Отголоски памяти, как эхо, доносились до его ослабевшего человеческого разума. Интуиция вела его сквозь мрак сознания, разросшегося до масштабов галактики.

Первым делом Браун — насекомое позаботился об источнике питания для своей будущей радиостанции мощностью в 2 кВт, затем приволок на своей спине на остров зеркальную параболическую антенну. Он надеялся поймать сигнал с искусственного спутника Земли и определить своё местонахождение, а быть может, даже и связаться с какой-нибудь метеостанцией или обсерваторией в Грингарде и подать сигнал бедствия.

Он надеялся, что, после того, как планета сошла со своей орбиты обращения вокруг Солнца, геомагнитное поле Земли, появившееся 4,2 миллиарда лет назад и генерируемое внутриземными источниками не ослабло, не изменилось и поколебалось в момент катастрофы, что спутники всё ещё вращаются и функционируют. Надежда на это была крайне мала. Браун, превратившийся в насекомое, с щупальцами вместо рук, вознамерился осуществить невозможное.

У него имелся и запасной план — если все искусственные спутники Земли вышли из строя, то связь на УКВ могла спасти его. Если Луна всё ещё вращается вокруг их маленькой, летящей в бескрайние просторы вселенной планеты, то радиоволны должны были отразиться от луны, либо от зоны полярного сияния, либо от метеоритных потоков, которые за последние 5 лет постоянно бомбардировали атмосферу планеты, как будто планета вошла в кучевые космические облака, и на неё льются огненные дожди.

Браун часто лежал на песке и смотрел, как огненные капли царапают небо, испаряются на лету. Странные чувства переполняли его в этот момент. Он открыл в себе новый мир чувств, ощущений, и они оказались гораздо глубже, чем мир его мыслей, возникающих в результате анализа данных поступающих от зрительной, слуховой и обонятельной систем, но он пока ещё не мог понять этот мир и найти своё место в нём.

Внутри него происходило что-то невероятное, огромная энергия переполняла его. Силы космоса высвобождали из него скрытую силу, тягучую и сладкую на вкус, как нежный, ароматный нектар с божественных цветов.

Личность Брауна взяла верх над остальными шестью его сущностями. После установки спутниковой тарелки на мачте высотою в три десятка метров, сваренной из арматуры с помощью слюны, Браун занялся конструированием навигатора. Множество его глаз и конечностей отлично подходили для спаивания электронных компонентов в наборы микросхем. Больше всего времени у него ушло на создание процессора, обрабатывающего спутниковый сигнал, поступающий с модуля. Вычислить точные координаты его местонахождения оказалось не просто, но после долгой и упорной работы ему всё таки удалось сделать это и в обсерваторию Грингарда начали поступать бедствия.

Навигатор открыл для Брауна мир прошлого — руины древней цивилизации людей, похороненные на дне океана, однако он не мог погружаться под воду глубже 1 километра, а города, с их мостами. Автозаправками, гостиницами, автостоянками, постами дорожной полиции, здания больниц, памятники и многое другое, начинались на глубине 8 километров.

Корневая система Экспериментального леса разрослась на 150 гектаров. Лес считался единым организмом, искусственно созданным 48 лет назад живым существом. Металло-древесные конструкции, вьющиеся лианы — тросы и мосты раскинулись в северной части острова. Большая часть леса расположилась в каньонах и расщелинах. Так, по расчётам инженеров — биологов, должно было контролироваться разрастание этого организма и распространения спор, накапливающихся внутри дерева. Но они не учли того, что в скалах имеются трещины и родники, через которые корни деревьев проложили себе путь от гор до побережья.

Скимм сидел на ветке дерева-факела, раскинувшего свои ветви над лиманом. Сколько он себя помнил, дерево всегда было таким — оно не росло, либо росло очень медленно, на нём не набухали по весне почки и не распускались цветы. Ему отчего-то было даже жаль эту искусственно созданную человек жизнь. Предполагалось, что этот лес и дерево простоит на острове около десяти тысяч лет, клонируя отмершие ветки и части ствола в виде бугров и отростков на других его частях множество раз. Ветки таких деревьев, касающиеся земли, укоренялись и прорастали, словно паразиты, распространяющиеся по острову.

Мальчик разжёг огонь в чаше дерева, стянутой металлическими кольцами, и залез на самую макушку дерева, чтобы осмотреться. Пламя дерева-факела осветила сеть мостов над лесом, извилистый берег залива, образовавшегося в результате наступление океана на сушу — затопления долины Энсиэль. Скимм часто приходил сюда порыться в останках древней цивилизации людей. Выходить за пределы Великой ледяной стены, за создание которой отдали свои жизни три волшебника, строжайше запрещалось и каралось как за дезертирство или даже предательство идеалов, интересов королевства.

Скимм нашёл лазейку в ледяной стене — трещину и больше всего боялся, что свет факела может кто-то увидеть. Он достал бутыль солёной морской воды из рюкзака, затушил огонь и разочарованный спустился с дерева. В долине Энсиэль он частенько выкапывал из песка, интересные вещички, украшения и произведения искусства, а теперь вся долина затоплена, а вода прогреется только через 7 месяцев.

Скимм нашёл в долине Энсиэль хорошо сохранившуюся книгу по кибернетике и после этой находки не вылезал из лаборатории своего отца. Отсутствие инфраструктуры на острове компенсировалось наличием всевозможного оборудования и научных приборов. Часть обсерватории расположилась под землёй на глубине 5000 метров, в 53 тоннелях, где проводились различного рода испытания, где собственно и был создан первый образец для Экспериментального леса, названный Лунное дерево.

Цвело это дерево один раз в семьдесят лет. Отведавший его плодов, мог продлить свою жизнь ещё на 3 — 4 десятка лет. Основным источником изучения для выведения подобного рода растений стали морские актинии и пресноводные гидры, а основной проблемой стал неограниченный рост Лунного дерева. В итоге проект закрыли, а образец поместили в жидкий азот, в надежде, что когда-нибудь в будущем проблема с неограниченным ростом будет решена.

Но спустя 10 лет о нём вообще забыли, и дерево было украдено. Вспомнили о нём, только когда с радиозондов начали поступать данные и фотоснимки о том, что на соседнем острове появились ведьмы — великанши. Энергетический уровень основного обмена существ новорождённой расы людей был чрезвычайно низок, а экстенсивный рост тела, значительно отодвинувший порог старения ведьм, снизил их приспособляемость к условиям окружающей среды, ограничил подвижность и способность своевременно добыть минимально достаточное количество пищи.

Следующим этапом эволюции этих существ стало развитие в них способности воздействовать на объект мыслью. С каждым годом их сила росла и ведьмы — великанши научились добывать себе пищу без применения какого-либо оружия, в то время как люди продолжали придумывать и изобретать различные технические приспособления для выживания и обеспечения защиты своего острова.

Отец Скимма Браун занимался изучением новых форм жизни, которые в последнее время всё чаще стали зарождаться в Бескрайнем океане, и сейчас он находился в командировке, на острове N — 18, где, благодаря нейтринному излучателю, была обнаружена небывалая и необъяснимая активность в гротах северо-восточного горного хребта.

Скимм с нетерпение ждал сообщений от своего отца. Мысль о том, что на этом острове живут морские драконы, как предполагал его отец, не давала ему покоя. Каждую ночь он поднимался тайком на великую ледяную стену и всё всматривался через телескоп в линию соприкосновения воды и воздуха, и ему казалось, будто небо бесконечно, над облаками — другие облака, а за ними — что-то ещё, что-то такое, о чём даже учёные не знают, даже его отец. Целый час сидел Скимм на ледяной стене, пока не почувствовал, что засыпает.

— Не хватало мне ещё уснуть здесь, — сказал вслух мальчик, — а вдруг именно сегодня ночью отец нашёл этих драконов. Я должен узнать об этом первым!

Резкий порыв ледяного бриза сорвал с него шарф и унёс в небо. Скимм собрал телескоп, положил его в футляр и полез вниз по 200 метровой стене, впиваясь стальными зубчатыми набойками на подошвах ботинок, в лёд. Горные ботинки для скалолазания и путешествий Скимм сшил своими руками из высокопрочной жёсткой резины и стальных пластин. Они отлично подходили для ледолазания и перемещения по зернистому льду и крутым мокрым травянистым склонам или любому другому горному рельефу. Своими ботинками он очень гордился и надевал их даже тогда, когда в них не было никакой необходимости.

Наземная часть обсерватории, в которой работал его отец, состояла из 5 башен около 100 метров в высоту и столько же вглубь земли. Между ними на стальных тросах растянулась сеть с алюминиевыми пластинами, образующими воронку, в центре которой располагался рефлектор — зеркало, в форме параболического цилиндра. Скимм так и не понял из объяснений Гарэда, каким образом работает эта штуковина, но знал, что с помощью неё он сможет связаться с отцом и первым узнать об открытии гипотетических морских драконов, которых учёные ищут в океане последние два года. Они надеялись приручить этих существ, как однажды оседлали лошадь или дрессировали собак для охоты на бизонов.

Скимм знал, где отец хранит магнитный ключ от центрального входа в пятую башню. Он не раз бывал у отца на работе и проникнуть в его рабочий кабинет труда не составило. Кроме изучения новых форм жизни Браун вместе со своим коллегой Гарэдом были заняты разработкой новой модели робота мистера Джонни GT — 3. Новый робот отличался от предыдущих моделей тем, что вместо головы на его плечах теперь держался купол из силикатного закалённого стекла со слоями полиуретанов, которым когда-то оснащались кабины пилотов на самолётах — истребителях. Скимм уже давно мечтал хотя бы посидеть в кабине управления этого робота — и вот он стоит теперь всего в трёх метрах от Джонни, за стальной дверью, с маленьким прямоугольным смотровым окошком и глаза его горят, а кровь закипает в жилах, опьяняя сознание.

Этот робот по плану в следующем году должен был стать стражником, охраняющим врата в ледяной стене. Весил он больше тонны, гора всевозможной аппаратуры, электроники и оружия нового поколения: четыре цветные видеокамеры, пушкой высокого давления, использующей в качестве боеприпасов воду и азот, проще говоря, Джонни бросался ледяными пиками.

Огромных усилий Скимму потребовалось оторвать взгляд от блестящего стального зада и отойти от двери. Он щёлкнул тумблер на щитке электропитания. Вспыхнул яркий белый свет светодиодных ламп. Замигали лампочки. Забегали по кругу линии радиопеленгаторов. Заработал кондиционер.

Скимм устроился в рабочем кресле отца, надел наушники, после чего долго и сосредоточенно крутил регуляторы, переключал диапазоны принимаемых волн, вслушивался в таинственное шипение, скрывающее в себе целый мир, и представлял себе стаи морских драконов, выделывающих в полёте всевозможные пируэты.

Его разбудил последовательный повторяющийся ряд сигналов, начинающийся с трёх точек, трёх тире и трёх точек — международный сигнал бедствия, за которым следовала закодированная азбукой Морзе информация. Скимм записал последовательность сигнала карандашом на бумаге, до того момента, как сообщение начало повторяться. Это оказались сферические координаты, с зенитом и азимутом.

— Это отец, — прошептал мальчик, — это точно он. Вот почему от него так долго нет никаких известий.

На двери мастерской, где собирали Джонни, стоял молекулярный замок, где-то внутри двери. Он реагировал только на химические вещества. Внутри Скимма всё сжалось. Комната показалась большой и какой-то чужой. Лицо похолодело.

— Что же делать? — думал мальчик, кусая губы, — если мама узнает. Нет, она не должна ничего знать. Я оставлю ей записку. Вот только что же написать? Отец что-то говорил про его новое изобретение — молекулярный ключ. Что же это может быть? Для начала было бы неплохо найти сам замок.

Найти замок не составило труда — на нём остались отпечатки пальцев, испачканных машинным маслом. Скимм ощупал пальцами гладкую поверхность стальной двери, поплевал на неё, подышал, потёр три раза — безрезультатно. Потом он вспомнил запах отцовского одеколона.

— Может быть, одеколон — это и есть молекулярный ключ? — Предположил он, — дома, в ванной вроде бы ещё осталось немного.

Скимм спустился на лифте к выходу, а когда двери открылись, перед ним возникло сердитое, недовольное лицо его сестры 13 летней Эльзы, в коротком голубом платье и туфлях на высокой платформе.

— Что ты здесь делаешь?! — Воскликнул Скимм, — ты должна спать в это время.

— Это ты, что здесь делаешь? — прыснула в ответ Эльза, — я всё маме расскажу.

— Не расскажешь, — ответил Скимм, сдвинув её с дороги, — потому что тебе тоже влетит.

— Я знаю, что ты задумал, — язвительно заявила девочка, — ты хочешь покататься на Джонни, пока папы нет!

— Что тебе надо от меня? — Спросил Скимм, перелезая через дыру в сетчатом заборе, — не ходи за мной!

— Если ты меня с собой не возьмёшь, то я и папе всё расскажу.

— Не расскажешь, если мы не спасём его. Станция, на которой они полетели в экспедицию на остров морских драконов, разбилась. Я получил от папы сигнал бедствия и еду на Джонни спасать его. А сейчас нужно достать молекулярный ключ.

Деревья, из которых строились дома в Грингарде, и ароматические растения, для производства духов выращивались в Экспериментальном лесу, в окрестностях деревни Джархем. Помимо работы в обсерватории Браун увлекался производством духов, составлением букетов ароматов и открытием новых запахов. В ванной, за зеркалом у него имелся секретный проход в химическую лабораторию. Там он выпаривал при определённых температурах эфирные масла из лепестков цветов, плодов, листьев, корней растений, сгущал их в цветочную помаду, и какой-то из этих ароматов являлся молекулярным ключом, открывающим дверь в мастерскую Брауна.

Скимм попытался вспомнить какой запах исходил от отца, когда тот собирался на работу, обнюхал десятки колбочек и пузырьков, пока не нашёл тот самый запах кедра, коньяка и можжевельника в одном флаконе. Он брызнул на шею немного этой пахучей жидкости, а потом окропил святой водой сестру.

— Фу! Какая гадость! — Сморщилась Эльза, — мне не нравится этот запах.

— Ничего, потерпишь, — ухмыльнулся в ответ Скимм, — через пару дней он выветрится.

— Что?! Через пару дней?

— Точно. Я думаю, лучше этот флакончик с собой взять, — задумчиво протянул Скимм, — скорее всего робот заводится тем же ключом, каким и открывается дверь в испытательную лабораторию…

— Ох, хочешь сказать, что мне эту приятную свежесть терпеть придётся больше двух дней?

— Тебя никто не заставляет ехать со мной. К тому же Джонни ещё не проходил испытания на прочность и герметичность, так что нельзя сказать с уверенностью, что он выдержит гидростатическое давления воды, прогуливаясь по дну океана.

— Разве он не умеет плавать?

— Нет. Он был разработан только для охраны ворот внешней ледяной стены.

— А ты умеешь им управлять?

— Там всё автоматизировано. Даже обезьяна справится.

— Может, всё же стоит обратиться в поисково-спасательную службу?

— И что они сделают? В их юрисдикцию не входит спасать людей за пределами ледяной стены. Любой вышедший за её пределы, без особого разрешения короля, признаётся сейчас дезертиром.

— Может быть, он даст разрешение…

— Чтобы спасти 3 человек, король Лагард не станет подвергать опасности весь остров. Забудь об этом. Кроме нас им никто не сможет помочь.

Дома в Грингарде строились из цельных кусков дерева Адансония, диаметром от 10 до 20 метров и высотою 30 — 75 метров. Замок короля Логарда был построен из 9 таких деревьев, сращенных вместе. Мягкая, пересыщенная водой древесина Адансонии была подвержена грибковым заболеваниям, отчего стволы взрослых растений — обычно полые или дуплистые, выгнившие внутри.

Созревшие деревья в Экспериментальном лесу срубали роботы и по рельсам доставляли на пилораму в пещерах, где ими занимались уже другие роботы — вычищали прогнившую древесину изнутри, обтачивали, прорубали окна, балконы, изготавливали двери и много — многое другое, после чего дома отправлялись заказчику. Почти каждый вид деревьев, образующих рощи, в канонах, обладали особыми, полезными свойствами. Одни деревья были мёртвыми, другие живыми. Словно актинии, они шевелили своими щупальцами.

Ближе к вечеру раскрывались цветы и привлекали своим ароматом летучих мышей, птицы на Земле вымерли, после того как Земля отдалилась от Солнца на 200 миллионов километров, а температура воздуха упала до — 200 градусов по Цельсию. Спасая свои жизни и оборудуя бункеры с ядреными источниками питания, люди забыли о братьях своих меньших — диких птицах. Остались только индюшки да кролики. Деревья теперь питались летучими мышами или подаваемой по кабелям под землёй электроэнергией. На утро цветки вяли, приобретая неприятный запах, и опадали, а на месте срубленного дерева вырастало новое.

Браун, Дорри, Эльза и Скимм жили в таком дереве. Оно продолжало жить, цвести и плодоносить, считая человека симбионтом. Ведь без участия человека и ядерных реакторов, находящихся глубоко под землёй, оно не смогло бы существовать. К тому же Дорри каждый год состригала молодые побеги с дерева и ухаживала за ним. Сейчас же она мирно спала в свой комнате, не подозревая о том, что муж её превратился в учёное насекомое, а дети готовят спасательную операцию. Скимм подсунул под статуэтку — копилку, стоящую на тумбочке в спальне, на втором этаже прощальную записки и вылез через окно на крышу, где его уже ждала Эльза.

— Ты всё собрала? — Прошептал ей в ухо Скимм.

— Кажется, да, — неуверенно промямлила она, — 2 каски, 4 карабина, 2 фонари, 2 комбинезона, страховочная система, 200 метров верёвки. Всё, кроме противогазов.

— Забудь. Это шутка. Противогазы нас не спасут, если откажет система жизнеобеспечения.

— Ещё я прихватила с кухни мясное пюре в тюбике, творог с облепиховым пюре в тюбике, сок вишнёво-виноградный в тюбике, по 10 штук каждого, коробочку чернослива с орехами и манговый мармелад.

— Как же мы всё это пронесём в обсерваторию?

— Ну, не знаю. Каски, думаю, можно оставить. Мне больше интересно, как ты собираешься открыть ворота в Великой ледяной стене и незаметно проскочить мимо стражников на пятиметровом роботе.

— Я разве говорил, что мы будем прятаться?

— Хаха! Ты шутишь? Если нам и удастся запустить эту адскую машину, и выйти из обсерватории, то нам и на километр не подойти на ней к ледяной стене. Нас превратят в груду искорёженного металла первым же выстрелом из электромагнитной пушки.

— Я подумал об этом. Ты притворишься невинной девочкой, пройдёшь мимо охраны, пролезешь по вентиляционной трубе до электрощитовой и отключишь на несколько минут подачу электроэнергии к постам охраны.

— Как я пройду мимо охраны? И почему я? Я даже не знаю, как выглядит эта электрощитовая!

— Скажешь, что у тебя работает там отец, а ты несёшь ему обед.

— Как красная шапочка?

— Какая шапочка? Просто выруби питание электромагнитных пушек.

— А как я узнаю, что это электрощитовая?

— Там будет знак на двери и подпись — «Не влезай убъёт»

— И всё?

— И всё. Беги со всех ног к главным воротам. В суматохе никто и не заметит маленькую бегущую девочку. Там я тебя подберу.

— А как мы откроем врата? Пробьем кулаком дыру в ледяной стене?

— Ничего мы пробивать не будем. Как только ты вырубишь подачу электричества, магнитные замки отключатся, и Джонни сможет открыть ворота.

— Совершенно невероятный план! А если не получится открыть врата? Если у робота не хватит открыть такую громадную, тяжеленную дверь?

— Нам ничего не будет за это. Максимум — под домашний арест на месяц закроют. Мы ведь — всего лишь дети. Скажем, что хотели просто покататься.

— Ага, и выйти за пределы ледяной стены.

— Всё получится. Будь уверена. Мы не можем оставить его там умирать.

— Это верно. Тогда — путь!

Эльза спустилась в подземную галерею, с арочным сводом, и руководствуясь планом. В ней проходил жёлоб, по которому текла родниковая вода с гор. Здесь хранились амфоры и скоропортящиеся продукты в отдельных помещениях. Стены украшали причудливые росписи. Помещение освещалось всего несколькими окнами, в потолке. Некоторые из них уже давно заросли травой. Тщательно продуманный план операции провалился на начальном этапе — Эльза встретила одного из стражников, спустившегося в галерею, чтобы набрать воды.

— Что ты здесь делаешь, девочка? Сюда посторонним вход запрещён.

— Я принесла обед своему отцу. Он работает в охране.

— Как его зовут? Давай, я передам ему.

— Эмм. Я хотела бы передать ему лично.

— Лично? Ты мне не доверяешь? Мне — блюстителю порядка!

— Вовсе нет. Я…

— Убирайся отсюда. Не то я спущу на тебя роботов. Ты вошла в охранную территорию. Они знают, что делать с нарушителями.

Эти слова отрезвили девочку, и она не стала настаивать. Она, в отличии от стражника не знала, что делают с нарушителями роботы, поэтому поспешила удалиться. Скимм же тем временем пробрался в мастерскую отца и обнаружил полуразобранного робота — через маленькое окошко в двери он видел Джонни только до пояса. У него не хватало одной руки, которой по проекту тот должен был держать водяную пушку. Это новость его очень огорчила. Помимо плохих новостей, Эльза привела с собой подружку Линду, которую случайно встретила по дороге к обсерватории.

— Мне пришлось ей всё рассказать, — сказала виновато Эльза, — её отец ведь тоже — член этой экспедиции, и она должна знать.

— Отличное начало секретной операции! — Воскликнул Скимм, — ещё у нас нет оружия. Его правая рука полностью разобрана. Чтобы её собрать уйдёт месяц.

— Так, может, это — и к лучшему. Не хватало, чтобы Джонни ещё прихлопнул кого-нибудь из наших.

— Точно! — Подтвердила Линда, — тогда мы станем убийцами!

— Мы? — Переспросил, Скимм, — а кто сказал, что мы берём тебя с собой? Мне бы не хотелось отвечать перед твоими родителями за твою смерть.

— Дядя Зиггер — мой единственный родственник. Он — вся моя семья.

— Хм. Ну, тогда — другой разговор. Займёшь под куполом место своего дяди механика. Управлять им очень просто. Разберёшься по ходу, что к чему.

Видеоаппаратура и другие средства наблюдения на Jonny GT — 3, способны были с высокой точностью обнаруживать движущиеся объекты и вычленить среди них живые. Скимм рассчитывал эту способность киборга, надеялся перепрыгнуть через ледяную стену, не вступая в бой с охраной, поскольку это могло привести к серьёзным трагичным последствиям — все живые объекты для искусственного интеллекта являлись потенциальными целями.

Имя человека, которым был Джонни, то того как его поразила тяжёлая болезнь, держалось в строжайшей секретности. В своём завещании он разрешил использовать часть своего мозга для защиты города и его семьи. Нейронные протезы позволили не только восстановить его чувствительные и познавательные функции, утраченные в результате болезни, но и усовершенствовать до максимально возможных пределов восприятия информации.

Общался Джонни со Скимом Эльзой и Линдой с помощью нейроимпланта, вживлённого в мозг. В кабине управления и на груди киборга стояло по три микрофона. Все улавливаемые звуки обрабатывались и передавались на имплантированный блок. Киборг был способен передвигаться практически по любой местности со скоростью 60 км/ч по труднопроходимой и до 800 км/ч — по ровной поверхности. В ногах у него находилось большое количество разнообразных сенсоров, а также имелся лазерный гироскоп и система бинокулярного зрения. В автоматическом режиме его передвижение контролировала компьютерная система, которая получала данные от различных сенсоров. Навигация и равновесие также управлялась этой системой.

Кроме того азотная пушка позволяла замораживать воду на расстоянии в 1 километр, создавая ледяную дорожку струёй газа. При ударах Джонни мог сохранять равновесие. В руках и ногах стояли по 4 электродвигателя, и 8 светодиодных фар вмонтированы в его груди. В автономном режиме киборг управлялся при помощи комбинированного навигационного оборудования, которое включало в себя GPS — навигатор для спутниковой навигации, а также лазерные дальномеры и прочую контрольно — измерительную аппаратуру для ориентирования на местности, при помощи которой оборудование навигации машины само формировало план — схему местности, по которой киборг ориентировался в ходе движении.

В следующем году Браун и Гарэд планировали запустить в стратосферу радиозонд, с помощью которого Джонни управлялся бы, но всё это пока что было только в планах, на бумаге, в чертежах и расчетах, так что Скимму пришлось вести Джонни самому. Эльза и Линда, комфортно устроившиеся в своих креслах в ужасе закрывали глаза руками и визжали при каждом шаге пятиметрового робота. Казалось. Будто земля уходит из под ног, будто их несёт по гигантским волнам.

Не прошли они и трёх минут, как завыли все сирены, забели на ледяной стене стражники. Спустя пять минут все имеющиеся в городе магнитные пушки были направлены на правонарушителей, дерзнувших покусится на святое — Великую ледяную стену, защищающую город от стай глубоководных тварей и мутантов, плавающих в глубинах океана.

В ногах робота стояли пружины из композитного материала, способные прогибаться, как лук. Джонни мог прыгать даже на песке и траве на приличную высоту, не имея жёсткой основы для отталкивания, запрыгивать на крыши одноэтажных домиков, если те были способны выдержать его вес, перепрыгивать через небольшие речки, овраги и другие непреодолимые для внедорожников препятствия. Скимм управлялся с роботом с помощью джойстика. Ему уже доводилось как-то раз держать его в руках, во время разработки, потому он быстро освоился с ходьбой, бегом, а затем перешёл на прыжки.

— Пристегнитесь! — Крикнул Скимм Эльзе и Линде, — сейчас нас немного поболтает.

— Впереди — три пушки! — Взвизгнула Эльза, щёлкнув фиксатором ремней безопасности, — нам не пройти!

— Здесь есть функция катапультирования? — Спросила дрогнувшим голосом Линда, — плохая это была идея.

— Нет. Но здесь имеется кое-какой механизм защиты. Его разработал наш электрик Хэч.

— Изобретательные, однако, там у вас личности, — заметила, Линда, хватаясь судорожно за сиденье кресла при каждом прыжке робота, — и как же оно работает?

— Очень просто — создаёт направленное электромагнитное поле.

— А зачем оно роботу?

— Ну, предполагалось, что так робот сможет защитить себя от железных копий и ядер, которыми охотятся на большую рыбу морские тролли.

— Ни разу не слышала, чтобы эти полурыбы нападали на кого-нибудь.

— Об этом просто не сообщается. Я слышал, как отец говорил по телефону с каким-то там адмиралом Марселем. Так вот я из их разговора понял, что одному троллю удалось пробраться через ледяную стену и даже протащить бочки с троллевым пивом.

— Бог ты мой! — Воскликнула Линда, — это у нас под носом происходило, а мы и не знаем.

— Да. Военные, во главе с королём Лагардом не хотят, волновать народ. Тогда отравилось 18 человек. Троллем подменил в трактире бочки. 6 человек до сих пор держатся в клетках в подвале лаборатории. Врачи всё пытаются изобрести вакцину против троллевой заразы.

— А что с ними стало?

— 12 человек погибло, а другие 6 превратились в таких же троллей, как две капли воды похожих друг на друга.

— И много там, за стеной этих морских троллей, — вмешалась в разговор Эльза.

— Там их сейчас целые армии. Их уже сотни тысяч насчитываются, а помимо них ещё и эти морские драконы.

— Они правда существуют?

— Их существование пока не доказано, но нашли на острове Аваландже, куда наши родаки полетели, много следов, подтверждающих их существование. Там земля аж дрожит и скалы трескаются.

— Осторожно! — Крикнула Линда, указывая куда-то вниз.

Робот едва не раздавил какую-то старушку, развешивающую на переплетениях лиан простыни. Скимм надавил комбинацию кнопок на джойстике — робот полетел головой, выставил руки, оттолкнулся ими от булыжной мостовой, выложенной из диких камней, перевернулся в воздухе, приземлился на ноги, подогнув их в коленях, и, как ни в чём не бывало, побежал дальше. Старушка, услышав за спиной стук разбивающихся под массивными ступнями камней, нахмурила брови, обернулась — но там уже никого не было, а когда повернулась к своей корзине с бельём, пахнущим лавандой, робот уже скрылся из виду на следующим домиком.

— Старушка, видимо, малость глуховата, — заметил Скимм.

— Я её знаю, — сказала Линда, — это — профессор Лаура, она раньше преподавала физику в Высшей школе, ушла на пенсию давно, сейчас ухаживает за дьявольским садом. Она вывела какой-то вид самовоспроизводящихся механических муравьёв, убивающих зелёные ростки всех растений, кроме того, тех, что заложены в их программе — опрыскивают листья разъедающей кислотой. А ты её сейчас чуть не раздавил своей машиной.

— Это дурная затея, — подтвердила Эльза, — а если робот

...