После Кауфман и Мозер ни одна женщина не допускалась в Британскую королевскую академию, пока в 1922 году Энни Луиза Суиннертон не стала ее ассоциированным чле
«Я не могу быть сразу всем и для всех, — записала она в своем дневнике в январе 1964 года. — Женщиной, красавицей, художницей, женой, домработницей, кухаркой, продавщицей — всеми. Я даже не могу быть собой или сказать, кто я»
Странное, но слишком распространенное превращение женщины-художника из самостоятельного творца в объект репрезентации — лейтмотив в искусствоведении. Смешивая субъект и объект, оно подрывает яркую индивидуальность художницы, размывает ее. Лишенная индивидуальности, она вытесняется из сферы творца и превращается в символ мужского творчества
Эта позиция инаковости по отношению к языку и власти создает серьезные проблемы для женщины-художника, которая хочет взять на себя роль говорящего субъекта, а не роль объекта. Тем не менее взгляды Лакана оказались важными для феминисток, заинтересованных в том, чтобы прояснить положение женщины в контексте господствующих дискурсов, обеспечив теоретическое основание для творчества современных художниц, о некоторых из которых пойдет речь в последней главе этой книги.
После Кауфман и Мозер ни одна женщина не допускалась в Британскую королевскую академию, пока в 1922 году Энни Луиза Суиннертон не стала ее ассоциированным членом, а в 1936 году Лору Найт не избрали полноправным членом.
