Солнце било в стеклянную поверхность кухонного стола, угасая на черных квадратиках и вспыхивая на белых, дробилось радугой по углам, полировало поверхность в ровно-желтую плоскость, но тут же – от покачнувшейся за окном ветки или пролетевшей птицы
слезание с иллюзий, вероятно, сродни попытке перестать употреблять наркотик
После тяжелого морока болезни каждый серый клочок асфальта, каждая капля от холодной утренней октябрьской росы, радужно бликующая почище бриллианта, каждая, уже подсыхающая от ночных подморозок травинка казались мне чудом
Человеческую близость ведь нельзя сымитировать: она либо есть, либо ее нет.
Мой бедный, истерзанный всеми нововведениями город был так же убог в своей роскоши, как и вся наша нынешняя жизнь, в которой казаться стало давно важнее, чем быть…
Бывать – это просто выйти и, никуда не спеша, пройтись пешком. Просто пройтись по любимым московским переулкам, без всякого плана и цели поворачивая по их прихотливым изгибам, обходя тупики проходными дворами, знакомыми с детства. Съесть, как в юности, мороженого, сидя на лавочке какого-нибудь двора, слушая доносящиеся из окон обрывки фраз и вдыхая аромат палой листвы, мешающийся с доносящимися из окон запахами духов, стирки, еды – отголосками чьей-то жизни…
Я пришел из жизни, где было много хороших людей, в жизнь, где я совершенно один и где позаботиться о себе могу только сам
удивительная какая-то, забытая, привычная моему поколению, но не их, правильность устройства этого дома, именно правильность – я не могу подобрать другого слова, – грела меня ровным огнем
Душа оттаивала в опознавании привычного, того, что я это привычное нашел, не чая и даже не надеясь найти в нашем издерганном, нервном, амбициозном и, по сути, очень несчастном городе
Это ощущение уверенности, что у тебя в нашем безумном, диком мире где-то все же есть место, в котором знают, что ты любишь и чего тебе хочется, где все правильно, разумно, упорядоченно и предсказуемо, у всего свое место и своя функция, эту точку отсчета, задающую систему координат всей жизни, с уходом Нины я безнадежно утратил
