Глава 2

Ужин традиционно проходил в центральной зале. И, как и всегда, все члены семейства не могли удержаться от того, чтобы не бросить умильный взгляд на Дитриха. Маленький дракончик, чей стул стоял так, чтобы ему было удобно кушать, чинно ждал, пока ему повяжут салфетку. После этого он аккуратно начинал кушать вместе со всеми. Однако пока его этикета хватало в лучшем случае на одну минуту. После чего он молниеносно поглощал остальное мясо и пулей мчался… да мало ли куда он мог мчаться? Все чаще и чаще он предпочитал библиотеку всему другому – игрушки, как и многое другое, очень быстро ему наскучили. Не из-за капризов – как раз капризным Дитрих не был, хотя, как и всякий уважающий себя малыш, быстро научился вить из старших веревки в своих нуждах. Тем не менее, все больше и больше его интересовали книги.

Едва Дитрих выскочил из столовой, как в зал влетела записка. Взяв ее, Уталак внимательно прочитал содержимое.

– Неужели день зимнего солнцестояния так близко? – удрученно прошептал он. – А кажется, будто только неделю назад от Пурпурных вернулись.

– Да нет, папа, все верно, – сказала Олесия, – как раз три месяца. Ах, бедная Меридия. На каждой встрече она буквально не отходит от меня, спрашивает и спрашивает про Дитриха. И даже не может его увидеть. Бедная девочка.

– Да, испытания ей выпали тяжелые, но они ее закалят. И уж тем более научат ценить свою пару, которую она уже один раз едва не потеряла, – согласно кивнул Уталак, после чего с грустью посмотрел на Олесию, – ну, право слово, я все равно с трудом могу поверить, что он выбрал ее, а не тебя.

– Меня это не огорчает, папа, – светло улыбнувшись, ответила Олесия. – Я потянулась к нему тогда потому, что он был забитый, замкнутый, несчастный. Мне хотелось обнять его и утешить, ничего более. И теперь, когда он – наш маленький брат, я просто не могу этому нарадоваться.

– Угу, – хмыкнула Аяри, подперев голову кулаком и с традиционным раздражением глядя на проявляющую нежность сестру, – только вот спать он все равно предпочитает у Лиалы.

– Да потому что она жульничает! – притворно возмутилась Олесия. – Ясное дело, она же ему какой хочешь сон подарить может.

– Ну, днем у меня перед вами нет шансов, – улыбнулась Лиала, чей взгляд на короткое время стал ясным и осмысленным, – дайте хоть ночью отыграться. Я, в конце концов, люблю его не меньше вашего. Да и вообще, три ночи в неделю – это не так уж и много.

Сон Дитриха – тема, заслуживающая отдельного обсуждения. Маленький дракончик очень не любил спать один в своей комнате, поэтому для него было самым обычным делом вечером прийти в чью-то спальню и залезть под одеяло. Лидировала в сонном марафоне, разумеется, Лиала: Серебро и Сирень позволяли ей быть почти что полноправной владычицей сновидений и показывать Дитриху такие миры, от которых дракончик приходил в полный восторг. К сестрице Олесии Дитрих тоже стабильно приходил раз-два в неделю. А вот остальные варианты могли быть разными. Он мог прийти и к маме с папой, и к Аяри, и к братьям. Правда, к Мефамио он после того нехорошего случая больше не ходит. Уталак вздохнул, посмотрев на своего старшего сына. В его глазах с того дня поселился надлом, когда он понял, что навсегда оттолкнул от себя братика…

* * *

И ведь ничего не предвещало беды. Дитрих, несмотря на постоянную занятость Мефамио, очень любил старшего брата. А уж ночи, когда он приходил к нему ночевать, воспринимались последним как настоящее чудо. И Уталак чувствовал, что Мефамио тоже всей душой тянется к малышу, которому еще столько предстояло узнать. Хотя и в свойственной ему манере напрямую этого не показывал.

Но в тот день все пошло не так. Мефамио, будучи начальником стражи острова, был драконом очень занятым, и как следствие, иногда ему даже не хватало времени на душ. Что Дитрих в силу своего роста, разумеется, чувствовал куда сильнее других. И вот однажды, когда Мефамио вернулся к себе в комнату прикорнуть пару часов и бросил сапоги у входа, Дитрих со святой наивностью решил помочь ему. Подумав, что ногам Мефамио жарко, он на своей тележке привез ему два кувшина воды. В каждый кожаный сапог вылил по кувшину. И ладно бы он удрал после этого – Мефамио остыл бы, ну или понял бы его благие намерения. Но нет, когда Мефамио вышел – его ждал улыбающийся Дитрих, уверенный, что старший брат оценит его заботу.

Но он не оценил. Попытавшись, как обычно, запрыгнуть в свои сапоги на ходу, Мефамио, совершено не ожидавший в своей адрес такой «заботы», поскользнулся и растянулся на полу. Ошибочно решив, что дракончик хотел над ним пошутить, он схватил Дитриха за шкирку и несколько раз ударил его по самому чувствительному месту. И сразу же выронил его. Потому что в этот момент в синих глазах маленького дракона словно что-то умерло. Искра наивного детства погасла, глаза стали стеклянными… без единого слова он повернулся и побежал в свою комнату. Если бы Мефамио сразу бросился за ним, сразу попросил прощения, возможно, было бы не так поздно. Но он, поразившись собственной несдержанности и увиденному в глазах Дитриха, упустил бесценную минуту. Когда он бросился к брату, тот уже заперся в своей комнате.

Весь замок не спал в эту ночь. Мефамио никто не ругал, потому как знали, что никто не накажет его сильнее, чем он накажет себя сам. Но сидевший в кресле гостиной Рэй неумолимо сообщал о все новых и новых вспышках Лазури, исходивших из комнаты Дитриха. Лиала сидела неподвижно, ее глаза смотрели в пустоту: девушка с Серебром и Сиренью уже готова была встретить Дитриха в мире снов, но он там всё не появлялся. Олесия беззвучно плакала, Аяри бессильно шипела. Это продолжалось невыносимо долгий час. После чего глаза Вилера, Ланире и Аяри засветились темно-желтым светом, все трое глухим голосом синхронно сказали одну фразу:

– Его Янтарь умирает.

И здесь Уталак уже не имел права оставаться в стороне. Вскочив, он бросился к нему, выломал дверь и бережно прижал к себе того, кто стал ему куда больше, чем просто сын. Маленький сиреневый комочек сотрясался от рыданий.

– Я же хотел как лучше, – всхлипывал он, – почему он так?.. Я же хотел как лучше!

Вернувшись с Дитрихом в гостиную, он передал его Ланире, и та щедро стала вливать в него свой Янтарь. Уже через две минуты к дракончику все подходили с утешающими словами. Маленькая сиреневая спинка благодарно дрожала в ответ на прикосновение каждого члена семьи. Но когда к нему подошел Мефамио, в ответ Дитрих с немыслимой скоростью развернулся и когтями прошел по его руке – от локтя до запястья.

– Никогда больше меня не трогай, – оскалившись, прошипел драконенок, – никогда!

Больше он ничего сказать не успел: этот рывок, выпивший почти все силы, заставил Дитриха потерять сознание. Его тут же унесла Лиала, успокаивая разум малыша и отправляя его в свободный полет. Постепенно разошлись и остальные. Кроме Уталака, который невидящим взглядом смотрел в окно.

Мефамио отказался от помощи Рэя в исцелении раны и четыре месяца ходил с перебинтованной рукой. Но Дитрих все равно не замечал его. Ни на уговоры матери, ни на просьбы сестер он не реагировал. Уталак и Рэй с Вилером тем более не говорили с ним на эту тему. Знали, что бесполезно. Но даже Мефамио не бичевал себя в тот вечер так, как Уталак. Потому что он, будучи Хозяином Сиреневого замка, конечно, знал, что затеял Дитрих, и знал, как отреагирует Мефамио. Но ничего не сделал. Потому что это – тоже урок, который необходимо преподать. Нужно знать: не на всякое добро тебе могут ответить добром. Надо помнить: нельзя перед каждым встречным раскрывать душу. Потому что тебе туда могут плюнуть. И ладно, если плюнут со злобы – злобное и несчастное существо можно хотя бы понять и пожалеть. А вот если в ответ на твое добро тебе плюнут в душу ради шутки… Вот именно это почти всегда является причиной порождения тех, кто ненавидит мир и всех, кто его населяет. Открытая ненависть и на десятую долю силы ранит не так сильно, как пренебрежение.

* * *

– Дорогой, ты в порядке? – раздался обеспокоенный голос Ланире. Уталак открыл глаза: оказывается, все уже давно разошлись, с ним остались сидеть только Ланире и Киноби. Внезапно Хозяин Сиреневого замка ощутил в своей ладони что-то постороннее. Внимательно посмотрев на железный комок непонятного происхождения, он с трудом узнал в нем нож. Ланире без лишних слов подошла к мужу и обняла его со спины. Уталак благодарно прижал к себе супругу, вдыхая едва уловимый запах карамели, всегда витавший в роскошных рыжих волосах.

– Встречаем гостей, как обычно, – сказал он Киноби. Тот послушно кивнул и отправился раздавать слугам соответствующие распоряжения.

– Дитрих полетит на остров драконят в этом году, – тихо сказал Уталак.

– Но захочет ли он? – усомнилась Ланире. – Наш малыш очень быстро растет. Мне показалось, что в последний раз ему было совсем скучно с ними.

– Захочет, – сказал Уталак. – Если я все рассчитал правильно… это последний год его так стремительно улетевшего детства. Он запомнит эту поездку…

Глава 3

Дитрих и Олесия летели на остров драконят. Нежно-сиреневая драконица рассекала небо, чутко следя за тем, чтобы беспокойный братик не соскользнул с ее спины. Впрочем, сегодня дракончику это не грозило. Ему поручили ответственное задание: следить за тем, чтобы с мешком с подарками драконятам на день зимнего солнцестояния ничего не случилось. А Дитрих был ответственный малыш и потому не позволял себе баловаться, когда ему доверяли важное дело.

Полет занял едва ли час. И хорошо, ведь сейчас была зима… холодная зима. Оплот сиреневых драконов находится далеко на севере. Олесия улыбнулась про себя, вспомнив, как Дитрих в первый раз увидел снег. Как стал красться к нему, внимательно обнюхал и тут же чихнул от того, что снежинки попали ему в нос. Но уже через секунду он радостно нырял в снег, кувыркался, прыгал, смеялся… И как перед следующей прогулкой он недовольно фырчал и морщился, когда мама повязывала ему шарфик… Как же быстро он вырос. Всего шесть лет – а он уже готовится учиться. Сам, без чьей-либо подачи. Папа Уталак всегда говорил, что его дети быстро выросли и встали на крыло, но к Дитриху время было безжалостнее всего.

Но вот наконец и остров. Они медленно идут на посадку… и приземляются около большого трехэтажного дома, построенного специально для того, чтобы драконята могли жить и играть там в холодное время года. Олесия опустила крыло, и Дитрих с мешком подарков деловито скатился вниз. Олесия тут же обернулась человеком и предложила свою помощь, но Дитрих, пыхтя, заявил, что доставит мешок сам.

Его сил хватило ровно на три метра. После чего он растянулся на снегу, недовольно ворча тому, какой он маленький и слабый. Олесия улыбнулась и безо всякого труда одной рукой подхватила своего братца, а другой – мешок с подарками.

– Глупенький, – прошептала она, целуя его в макушку, – цени свое детство, пока оно у тебя есть. Очень скоро ты с ним расстанешься, и оно уже не вернется.

Дитрих лишь гордо фыркнул и отвернулся, впрочем, великодушно разрешая сестренке себя нести. Как и сама Олесия когда-то…

* * *

Окна дома встречали их разноцветными лентами и блестками. Судя по всему, его обитатели усердно готовились к празднику. Перед домом стояло шесть снеговиков. Олесия улыбнулась. Это тоже была идея Дитриха – зимой раз в три дня лепить снеговика. И судя по количеству снеговиков, снег выпал поздно – обычно ко дню зимнего солнцестояния снеговиков набиралось уже с десяток.

Дитриха и Олесию ждали. Драконята уже выстроились перед Дитрихом. Маленький сиреневый принц, жутко гордый тем, что уже научился читать, положил перед собой список и выдавал всем подарки. Драконята, получившие подарки – кто с новой лентой, кто с шарфиком, кто с мягкой игрушкой, – спешили на второй этаж.

Олесия тем временем подошла к наставникам. Оба воспитателя, пребывающие сейчас в человеческом облике, были преисполнены воодушевления. Последние два визита Дитрих уверенно развлекал малышей сам, сокращая их обязанности до необходимости по графику покормить и уложить спать.

– Ну, как наши подопечные? – с улыбкой спросила девушка.

– Эйрино снова кошмары снятся, – сообщила Агния, одна из наставниц.

– Опять? – нахмурилась Олесия. – Это уже третий раз повторяется. Вы его точно не обижаете?

– Это вы нас обижаете, принцесса, – оскорбилась Гельда, вторая наставница. – Как можно обижать детей? Воспитывать – воспитываем, куда же без этого.

– Воспитывать можно по-разному, – сухо заметила девушка. – Вы его никакими страхами-бабайками, которые могут прийти ночью и унести, не пугаете?

– Нет, конечно, принцесса, тут драконята в полнейшей безопасности, и они это отлично знают, – уязвленно отозвалась Агния.

– И того, что мама с папой разлюбят его за плохое поведение, тоже не говорите? – сурово уточнила девушка.

– Ваше высочество, ну право слово, обижаете, – вздохнула Гельда, – что ж мы, который десяток, если не сотню лет с детьми…

– Ну хорошо, – вздохнула Олесия поднимаясь, – я пришлю сюда Лиалу. Она посмотрит, в чем тут дело. А теперь я откланяюсь. Дела не терпят.

– Конечно, – ответил Шантири, четвертый наставник, – если нет новостей от Уталака – мы вас не задерживаем, принцесса. Тем более, как мы понимаем, вы уже принимаете гостей?

– Да, – кивнула Олесия, уже выходя из дома, – сегодня. Буквально через пару часов.

– Прекрасно. Тогда – хорошей дороги.

* * *

Дитрих снисходительно поглядывал на двадцать четыре драконьи мордашки, которые уже ждали от него новую программу развлечений. Особенно забавным сиреневому принцу казалось то, что с его первой поездки сюда четыре года назад ничего не изменилось. Дракончики практически не выросли. Помнится, тогда старший в группе по имени Дихро подошел к нему и стал знакомиться:

– Странно, – сказал он тогда, обнюхав Дитриха, – твой запах мне знаком. Мы точно не встречались раньше?

– Да нет, – ответил Дитрих, – это первый раз, когда я прилетаю на остров.

– В самом деле? – усомнился дракончик. – А то мне кажется… ладно, неважно. Будем знакомы.

И вот Дихро, почти не изменившийся, в таком же восторге вместе со всеми ждет, когда Дитрих придумает новую игру.

– Значит, так, – прыгнув на кресло и посмотрев на своих подопечных, сказал Дитрих, – сегодня у нас есть подарки, и мы будем с ними играть! Правила такие: девочки должны, не касаясь пола, добраться от одной стороны комнаты к другой, забрать подарок и вернуться. Мальчики сделают живой мостик и помогут им в этом…

* * *

Олесия вернулась как раз в тот момент, когда прибывали Пурпурные гости.

Уталак лежал на заснеженной площадке в своем драконьем облике. Он с блаженством щурился на солнце: в зимнее время года небо нечасто бывало ясным. Ланире и Микаэро в человеческом облике встречали гостей.

Как и всегда, Пурпурные драконы поклонились, дождались ответного кивка Уталака и, выпрямившись и расправив крылья, окутали себя алым сиянием и обратились во вторую ипостась.

Ланире уже спешила к Таргану и Наэлике, а дети, как обычно, бросились обнимать огромную, но довольно улыбающуюся морду Уталака.

– Поверить не можем, – с улыбкой сказал Тарган, – уже пришло время. А ведь казалось, пару дней назад вас провожали.

– Да, время стало лететь как сумасшедшее, – кивнула Ланире, обнимая и Наэлику.

– Как малыш? – тут же спросила она хозяйку замка, после чего неловко продолжила. – Они с Мефамио так и не…

– Нет. Там все очень сложно, – покачала головой Ланире.

– А я тебе давно говорю, – укоризненно сказала та. – Отпусти к нам Мефамио на недельку. Он хоть и ваш сын, но по духу нам куда ближе, ты же и сама это знаешь. А уж мы бы его научили, как нужно подойти правильно. А то он у вас только рычать может да в себя уходить. А с детьми так нельзя. Мы на этом не одну собаку съели.

– И не только собаку, – с улыбкой сказала младшая принцесса Карлия, уже подошедшая к родителям и слушающая разговор. Наэлика тотчас подтянула дочь к себе и взъерошила ей волосы.

– Кто это тут у нас умничает? – одновременно строгим и ласковым голосом спросила она, легонько дернув дочь за ухо. – Кто это тут у нас разговоры старших подслушивает?

– Я подслушиваю. И я умничаю, – невозмутимо ответила Карлия. – Пока Мефамио будет нести свой страдальческий крест, Дитрих даже не посмотрит в его сторону. Потому что Мефамио извиняется ради собственного душевного спокойствия. А не ради Дитриха. И пока он этого не поймет – ничего не изменится.

– Дочь, – сурово сказал Тарган, – как тебе не стыдно говорить в таком тоне о хозяевах этого замка, будучи в гостях здесь? Нам с твоей мамой придется серьезно с тобой поговорить.

Карлия лишь пожала плечами и присоединилась к старшим братьям и сестрам, которые уже направлялись в замок.

– Но вообще-то, – тихо добавила Наэлика, – я бы взяла этот совет на вооружение. Дети всегда чувствуют фальшь и не подпустят к себе никого с нею в душе.

Ушли и они. Олесия, все это время почтительно стоявшая позади, задумчиво сказала:

– И почему, интересно, Рэй не такой же умный, как она? Доминанты ведь – Лазурь и Сирень.

– Потому что у нашего сына Третий Цвет – Золото. А у нее – Пурпур. Поэтому вся мощь, которую создает противоречивое сочетание Лазури и Сирени, строго упорядочена и подчиняется правилам. Так что да, дорогая, – Ланире прижала к себе Олесию и погладила ее по голове, – это огонь-девка. Случись у драконов с какой расой конфликт – к ней на поклон побегут все, ибо лучшего миротворца среди нас просто не сыскать. Но в семейной жизни будет не все так гладко… Нельзя получить все и сразу. И, что самое хорошее и печальное одновременно, она это понимает куда лучше нас всех.

– Так, ну-ка отставить грустные мысли, – громыхнул сзади Уталак, – Лазурные близко. Так что готовим дополнительные резервы моральной устойчивости. Потому как это белобрысое чудо снова будет ко всем приставать и спрашивать, как там наш ненаглядный Дитрих.

– Па, – сердито сказала Олесия, легонько щелкнув огромного дракона по носу, – ты несправедлив к ней. Она…

– Да знаю, доченька, знаю, – устало выдохнул Уталак, – мы все всё понимаем. Не железные же. Потому и будем терпеть и отвечать столько, сколько нужно. Но…

Он не закончил мысль. Все и так было понятно. Терзая себя, Меридия терзала и всех остальных. И ничего не могла с собой поделать. И никто не посмел бы укорить ее за это. Потому что в такой ситуации, когда ты видишь и знаешь, но не можешь ни протянуть руки, ни показаться на глаза, а только бессильно ждать… в такой ситуации трудно не сойти с ума.

Наконец на ясном небе показалась крупная зеленая точка. Чуть погодя проступили и остальные.

Как и все эти годы, Меридия опустилась на несколько секунд раньше остальных. Но строя не нарушила и отвесила поклон, а потом обернулась вместе со всеми.

Но, едва приняв вторую ипостась, девушка тотчас кинулась обнимать Уталака. Все остальные молча ждали. Этот ритуал уже устоялся за последние годы, так что никто ей не мешал.

– Все хорошо, девочка, – тихо сказал Уталак прижавшейся к нему Меридии, – все хорошо. Он быстро растет, быстро учится. Ждать придется куда меньше, чем мы думали…

– Я, – прошептала Меридия, прижимаясь к носу дракона и всхлипывая, – я больше не могу. Я…

– Поплачь, моя хорошая, поплачь, – тихо сказал старый дракон, – ты сможешь. Ты выдержишь.

Олесия тихо подошла к Меридии и аккуратно повела ее за собой. Девушка не сопротивлялась: как и всегда, она казалась потерянной и одинокой.

Как Уталак приветствовал Мизраела и остальных, Олесия уже не видела. Ибо, как и каждый год, она вела Меридию в комнату Дитриха. Там девушка целый день, до самого вечера смотрела на рисунки Дитриха, держала в руках его игрушки. Смотрела книги, которые он читал, и все это, казалось, вдыхало в нее новые силы. Силы ждать и верить, что она сможет дождаться…

Глава 4

– Это самая глупая идея из всех, что я слышал, – поморщился Дитрих. – Ну зачем нам идти на тот остров? Да еще в такое время года. Я уже молчу за то, как мы туда будем добираться: летать-то умеют не все…

Всего за два часа драконятам надоели все игры, что Дитрих был в состоянии им предложить. И трудно было их в том винить: все они уже не один десяток раз играны-переиграны. И теперь маленькие сорванцы придумывали новое развлечение.

– А ходят слухи, – сказала темно-бирюзовая Ирлея, – что в ночь на зимнее солнцестояние там происходит маленькое чудо. Можно загадать желание, и оно обязательно исполнится.

– Что нам мешает загадать желание здесь? – фыркнул Дитрих. – Мы что, не знаем, когда полночь наступит?

– Ну, так не интересно, – запротестовал огненно-рыжий Скари, – тут мы не узнаем наверняка, произошло это или нет.

– А мимо воспитателей вы такой толпой как рассчитываете прокрасться? – насмешливо спросил Дитрих. – Неужели думаете, что они ничего не заметят?

– Так вот надо продумать план, – сказала Ирлея, – зимнее солнцестояние через два дня.

– Не говорите ерунды. Помните, как мы в прошлый раз на прогулку выбрались без старших? Мы на этом острове умудрились заблудиться, половина потом перезаболели. А сейчас вы хотите на соседний…

– Дитрих, ты стал занудой, – уныло махнул лапкой Дихро, – ни повеселиться с тобой нельзя, ни придумать ничего интересного.

– Придумать можно все что угодно. Но так, чтобы это было безопасно, – возразил Дитрих. – Мне вот в прошлом году совсем не нравилось весь праздник чихать, кашлять, лежать в постели и есть малиновое варенье.

– Но ведь малиновое варенье вкусное, – удивилась Эгеста, еще одна драконочка.

– Слишком сладкое. Я такое не люблю.

– Ладно, – сказал Дихро, смешно прислонившись спинкой к стене и скрестив передние лапки, – тогда придумай что-нибудь так, чтобы было интересно.

– Ну, – задумался Дитрих, – можно… Можно… Можно устроить экскурсию.

– А мы как будто не экскурсию предложили, – фыркнул Дихро.

– Нет. Такую экскурсию, чтобы взрослые тоже пошли с нами.

– И куда же это? – фыркнула Ирлея. – На прогулку вокруг дома?

– Нет, – Дитриху в голову пришла неожиданная, но от того не менее блестящая идея, – в Стигиан. Почему, в самом деле, мы должны день и ночь тут торчать? Это же скучно. А говорят, Стигиан украшают к празднику, там много блестящих лент, огней, искр, и все это очень красиво. А сходить можно, – он вспомнил летнюю поездку в Стигиан, когда ему удалось-таки уболтать сестричку Аяри взять братика с собой, – в музей. Там много интересных штуковин. Или в зоопарк. Он на зиму покрывается большим стеклянным куполом и потому работает даже зимой. Или на карусели.

– Меня как-то брали летом родители на карусели, было здорово, – сказал один из дракончиков, сидевших позади. Остальные драконята возбужденно зашептались. Если к походу в музей или в зоопарк они отнеслись весьма прохладно, то вот карусели их явно заинтересовали.

– Звучит здорово, но как мы уговорим воспитателей полететь туда? – спросила Ирлея.

– А вот на это у нас и есть целых два дня, – важно подытожил Дитрих.

* * *

На следующий день в Стигиан прибыла занятная процессия. Четверо фиолетовых драконов несли на себе двадцать пять юных драконят. Дитриху удалось-таки убедить наставников устроить экскурсию по городу. При этом он использовал свое красноречие настолько агрессивно, что наставники даже пригрозили Дитриху, что вытребуют у Уталака персональное разрешение наказывать его ремешком по попе. Но просьбам уступили.

Нарядный Стигиан и в самом деле выглядел потрясающе. Дома были украшены лентами, мишурой, блестящими шариками. Здания мэрии и городской стражи светились магическими огнями. В лавках толпились покупатели, все спешили с пакетами, сумками, мешками – и все оживленно болтали, смеялись, обменивались новостями. На процессию из двадцати пяти дракончиков прохожие удивленно оборачивались, но точно так же улыбались, поздравляли с праздником и желали всего хорошего. Дракончики, как и обещали, шли ровным рядом. У каждого на голове была шапочка, а шея повязана шарфиком. Впереди важно вышагивал Дитрих, а за ним по трое шли все остальные драконята.

Драконы сняли в гостинице пять комнат: одну для четырех наставников и четыре для своих подопечных. После чего направились в музей.

Смотритель музея сначала удивился, увидев такую странную процессию, но быстро взял себя в руки и назначил группе экскурсовода. Драконят привели к макету карты драконьего архипелага, где им подробно рассказали, где какой остров находится. После этого их повели по экспонатам: карта, составленная первым драконом, который был изгнан на Архипелаг во время восстания Убийцы, рисунки первых домов. Первые корабли, на которых драконы, в первые годы после восстания сильно ограниченные в трансформации, перемещались между островами. Но музей быстро наскучил драконятам, и эту экскурсию пришлось завершить досрочно.

После сытного обеда стало ясно, что сейчас драконят интересуют исключительно карусели. Туда вся процессия и направилась. Поначалу наставники переживали: ведь карусели были полны обычных детей, а ну как не поладят они с драконятами?

Но опасались наставники напрасно. Дети всегда тянутся друг к другу вне зависимости от того, как они выглядят. Драконята с визгами и воплями спускались с ледяных горок вместе с обычными мальчишками и девчонками, катались на карусельных лошадках, кружились на льду… Их восторг было не передать словами. Ведь бедные драконята заперты почти круглый год на острове малышей, и конечно, находиться там безвылазно ужасно скучно. А обычные дети, хотя и росли на драконьих островах, зачастую видели лишь взрослых, больших, важных, серьезных драконов. И им даже в голову не могло прийти, что драконы тоже бывают маленькими, озорными, любящими играть, прыгать, смеяться и веселиться.

Вечером после ужина драконят даже не пришлось укладывать. Все так устали и вымотались, что уснули, едва добравшись до своей постели.

– Неужели теперь такое будет каждый год? – с ужасом спросила Агния, одна из наставниц, когда все четверо без сил сидели по креслам.

– А я, наоборот, хотела бы, чтобы такие вылазки мы делали регулярно, – ответила Гельда. – Что толку в том затворничестве, в котором они все время находятся? Хозяин наш разве что прилетит раз в месяц – вот им и все развлечение. А потом, как слабеют у них крылья, и они обретают вторую ипостась – так на них сразу обрушивается колоссальный объем знаний. Хоть и длится детство наших детей дольше, чем у людей, гномов, орков, а все равно – нету его по факту. А так хотя бы такие вылазки оставят яркие моменты в их детстве.

На следующий день драконы направились в зоопарк. Его и правда на зиму накрыли стеклянным куполом, поэтому внутри было тепло. Однако не душно – некоторые секции в куполе регулярно открывались, чтобы проветрить помещение.

Дракончики увидели хищников, таких как тигр, лев, леопард, пантера, гепард, также травоядных, потом посетили аквариум и террариум. В террариуме драконятам разрешили потрогать змей, ящериц и даже крокодила.

– Рептилии чувствуют своих родственников, – важно пояснял экскурсовод зоопарка, – и так же чувствуют их старшинство. В плане биологического вида. Так что опасаться нечего, еще ни одна рептилия не напала на дракона первой вне зависимости от того, в человеческом облике он находится или в драконьем.

Когда Дитрих вошел в клетку с крокодилом, тот внимательно посмотрел на него, а затем нырнул в воду и, перевернувшись, выплыл на каменный бережок вверх лапами. Это было прямое приглашение попрыгать на крокодильем брюхе, что Дитрих с удовольствием и проделал. Крокодил фырчал и смешно дергал лапами. Вдоволь напрыгавшись, Дитрих в благодарность почесал крокодилу горлышко. И он самым натуральным образом замурлыкал: отвернешься – и не отличишь от мурлыканья пантеры или леопарда.

– Этот малыш – особенный, – шепнул экскурсовод Зельде, – Оник, конечно, наш самый умный и дрессированный крокодил, он и не такое умеет. Но вот так подставлять брюхо, без дрессировщика, – это он впервые. Неспроста это, ох неспроста.

Наконец драконята поднялись на третий этаж. Здесь вместо клеток были комнаты. И на каждой двери висела табличка.

– А это – наша гордость, – объявил экскурсовод, уже немолодой мужчина с каштановыми с проседью волосами и в круглых очках, – новый сектор зоопарка. Здесь работают разные виды гуманоидов, и мы можем с ними познакомиться.

Он подошел к первой двери. На ней было написано «Эльф лесной»…

У драконят даже глаза на лоб полезли от удивления. Как же так: эльф – экспонат зоопарка? Но в следующий момент дверь открылась, и они оказались в комнате, где прямо на полу, вернее, из земли росли диковинные растения.

– Приветствую, посетители, – раздался справа мелодичный голос. Из незаметного поначалу гамака слева поднялся эльф с длинными светлыми волосами.

– Как здорово, – искренне восхитился он, разглядывая драконят, – у меня никогда не было таких интересных посетителей.

– Это – лесной эльф, – начал экскурсовод, – живут на востоке, в умеренных широтах. Предпочитают хвойно-лиственные леса. Устраивают себе дом прямо в выросшем дереве. Дружелюбны, но подозрительны. Славятся стрельбой из лука, магией природы и особой вегетарианской кухней, используя в первую очередь грибы. Так что, если вы любите грибы и увидите эльфийский ресторан, смело заходите: уверяю, не разочаруетесь.

– А, – неловко спросил эльфа Дитрих, – а как вы тут… ну вот так… все время тут сидите?

– Почему? – искренне удивился тот. – Я здесь работаю. Лесным эльфом, – с улыбкой сказал он, подходя к Дитриху и взглядом прося у дракончика разрешения взять его на руки. Тот кивнул, и в следующий момент чуть прохладные руки эльфа подняли его. От его одежды приятно пахло сосновой свежестью.

– Мне нет никакой необходимости сидеть здесь круглые сутки, – продолжал тем временем эльф, – с закрытием зоопарка я ухожу домой. У меня выходные, отпуска, заработная плата и, – он легонько погладил Дитриха по носу, – доступ в драконью библиотеку. Драконы знают о природе не меньше нас, так что и своей работы, – он указал на стол в углу, заваленный исписанными свитками и книгами о растениях, – у меня достаточно.

– Ладно, – кивнул экскурсовод, – идемте дальше.

Следующая дверь гласила: «Орк черный». Когда драконята вошли в комнату, им предстала коллекция оружия, брони, щитов и большая кузня, где сейчас и работал упомянутый орк.

– Орк черный, – провозгласил экскурсовод, – живут в южном полушарии в центральных широтах. Особое внимание уделяют кузнечному ремеслу. Физически очень сильные и выносливые. Характер недружелюбный, нередко сварливый…

– Неправда, – пробурчал орк, – ничего не сварливый. Уж во всяком случае, не более чем у любого, кому все время под руку лезут к месту и не к месту.

Он залил раскаленный металл в форму для клинка и опустил в зачарованную сиреневую воду – остужаться. После чего снял перчатки, маску и повернулся к гостям.

– Эвона как, – удивленно сказал орк, – таких гостей у меня еще не было. Ну, раз пришли, любуйтесь, – хмыкнул он. Кузнец и правда представлял собой величественное зрелище. Огромный, ростом под два метра. Мышцы бугрятся под кузнечным фартуком, клыки с верхней челюсти опускались почти на два дюйма – Дитрих даже ощутил легкий укол зависти. Но в глазах орка плескалась усмешка.

– Ну, – спросил он минуту спустя, – есть храбрец, кто не побоится на руки прийти к дяде Дретту?

Но смельчаков не нашлось. Драконята с интересом смотрели на черного орка, но подходить никто не спешил.

– Ну, вот так всегда, – сердито сказал он экскурсоводу, – намелешь им про сварливость всякой чуши, а они потом боятся. Ну, детвора, смелее, – он дружелюбно подмигнул гостям, – за храбрость будет приз.

И снова самым смелым оказался Дитрих. Когда он подошел к ногам орка, тот ловко ухватил его и взял на руки. От орка пахло горячим железом и почему-то жареным мясом. Видно, тот недавно перекусил.

– Ишь ты, – довольно сказал он, почесывая Дитриху шейку, – синеглазых с такой расцветкой и не видал никогда. Ну, раз ты самый отважный оказался, есть у меня и для вашего брата сувенир.

Он подошел к большой коробке, где лежало множество ювелирных изделий. Простых, выполненных из железа, стали, бронзы, но выполненных очень искусно.

– Вот, – довольно сказал он, извлекая крохотный браслетик. Как раз такой, какой легко поместится на драконьей лапке. И изображал браслет танцующих драконов, маленьких, но выполненных с удивительной точностью.

– Ух ты, как здорово, – с восторгом сказал Дитрих, когда браслет защелкнулся у него на правой лапке, – просто чудо. Но, – он недоверчиво посмотрел на руки орка, – как вы…

– Как я такими большими пальцами такую миниатюру смастерить умудрился? – понимающе хмыкнул орк. Дракончик виновато кивнул.

– А вот так и умудрился, – сказал он, легонько щелкнув Дитриха по носу, – когда дело свое любишь и руки из нужного места растут, тогда все, что ни задумаешь, будет получаться.

Внезапно он приподнял к себе дракончика так, что между их глазами осталось всего несколько сантиметров.

– Всегда, когда тебе будет тяжело, думай о том, что помогает тебе идти к цели. Тогда у тебя все обязательно получится. Ну, ладно, – он аккуратно поставил дракончика на землю, – топайте дальше. Вам там есть еще на кого посмотреть. А мне работать надо.

Когда драконята покинули комнату, он уже надел перчатки, маску и извлек остуженное лезвие. Через пару секунд из-за двери донеслись удары молота.

Драконята еще посетили орка красного, который показал им множество шаманских масок, орка зеленого, который оказался книгочеем и рассказал удивительную историю о том, как племя орков впервые повстречало дракона. Затем они посетили двух гномов: гном подземный и гном горный. Горный гном имел белую кожу и черную бороду. Он работал с драгоценными камнями. Одна из драконочек ему так понравилась расцветкой, что он даже попросил ее несколько минут попозировать ему, чтобы зарисовать и потом сделать украшение. Подземный гном имел синеватую кожу и белую бороду. Он работал с горными породами. У него были красивые изделия из малахита, азурита, оникса, мрамора. И даже из янтаря. Он подарил Дитриху маленький янтарный кулон, который тот сразу же надел на себя. Затем они зашли в гости к темной эльфийке, которая рассказала им о том, какие подземные травы и грибы они используют в своей алхимии. И последним драконята посетили небесного эльфа. И кожа, и волосы у него оказались цвета ослепительного снега. Небесные эльфы были очень одаренными ледяными скульпторами. И этот эльф прямо здесь, всего за десять минут высек изо льда статую маленького Дитриха.

– Это невероятно, – бормотал Дитрих, недоверчиво обходя свою ледяную копию в натуральную величину, – так быстро – и так похоже. Да вы волшебник!

– Это для меня обычное дело, – рассмеялся небесный эльф, беря восторженного Дитриха на руки и ласково поглаживая его. – Вот вы, маленькие драконята, которых я такими юными, признаться, первый раз в жизни вижу, – вот это для меня волшебство.

Поход в зоопарк вышел очень познавательным. Даже драконьи наставники не могли не признать того, как ловко это устроили: пригласить по представителю каждый расы и позволить остальным драконам и прочим жителям Стигиана с ними знакомиться.

Вечер драконята снова провели в парке с каруселями. Обычных детей в этот раз пришло на порядок больше: всем очень хотелось поиграть с драконятами. И их ожидания были вознаграждены сверх меры. В поисках новых впечатлений малыши, порядком уставшие от общения только друг с другом, старались познакомиться и повеселиться с как можно большим количеством ребят.

Драконята в самом чудесном расположении духа возвращались в гостиницу. Несмотря на то что уже завтра им предстояло улетать обратно на остров, они были в восторге от поездки. И все неустанно благодарили Дитриха за то, что он упросил старших наставников позволить им это замечательное приключение.

Дитрих от подобного ужасно смущался. Странное дело: когда маленького дракончика никто не замечал, он всячески из кожи вон лез, чтобы привлечь к себе внимание, но стоило ему добиться желаемого, как он тут же смущался и чувствовал себя ужасно неловко. В конце концов, чтобы лишний раз не попадаться на глаза, он пристроился в самый хвост процессии.

Через несколько минут они шли по главной улице Стигиана. И внезапно Дитрих увидел яркую радужную вывеску: «Поймай судьбу за хвост!».

Дитрих удивился. Вывеска ярко сияла, переливалась и вспыхивала всеми цветами радуги. И тем не менее, ни один из драконят не обратил на нее внимания. Сиреневый дракончик удивленно остановился и поглядел на других прохожих. Они рассматривали красивую упаковку для подарков в первой витрине на одной стороне улицы и выставленный товар в мясной лавке на другой. Вывески, которая приглашала поймать судьбу за хвост, кроме Дитриха, казалось, вообще никто не замечал. Дракончик нерешительно посмотрел на остальную процессию. Они как раз остановились перед одной из витрин полюбоваться игрушками и украшениями. Решив, что он глянет только одним глазком, Дитрих помчался в переулок, куда указывала вывеска…

Глава 5

Уталак танцевал с Меридией. Это был уже устоявшийся ритуал: на каждой встрече драконов хоть в Лазурном, хоть в Золотом, хоть в Сиреневом замке Меридия безошибочно находила Уталака, добивалась приглашения на танец и засыпала ег