Байки…
Прозрачная жидкость забулькала, наполняя стаканы. По небольшому помещению прокатился характерный запах спиртного.
— Ну, что, мужики, за праздник! — громко провозгласил Михаил, поднимая руку со стаканом.
Звякнуло стекло.
— Работал я в литейке, — проговорил Анатолий, аппетитно похрустывая малосольным огурчиком.
— И что? — стараясь выглядеть заинтересованным, отозвался Эдуард.
— Так вот, — Анатолий назидательно поднял палец, — пили мы там чуть не каждый день.
Михаил зацепил пальцами кружочек колбасы.
— Это как? В литейке?
— Эх вы, молодежь, — Анатолий снова наклонил бутылку над стаканами.- Да у нас на выплавляемых моделях спирт бочками использовался…
— На хрена? — Эдуард критически отслеживал наполняемость стаканов.
— Спирт там… в… обмазку… — Анатолий запнулся, — это не важно… Главное, что мы там без спирта не жили. Бывало вызывает нас начальник цеха: «А, ну, — говорит, — ребята, надо дополнительно поработать…» А мы: «Олег Никифорович, а как…» Он смеется: «Не обижу…»
— В смысле?
— В прямом, — Анатолий отщипнул корочку хлеба, — Расплачивался обычно спиртом, — он без тоста опрокинул стакан в себя, и продолжил, — к нам в цех пол завода за спиртом бегало. Нинка у нас была — кладовщица — всегда держала несколько трехлитровых банок…
— Ух ты! — восхищенно воскликнул Михаил.
— Я еще когда молодым был, — продолжал Анатолий, — работал на зачистке блоков. Стоишь, бывало, у наждака, точишь эти самые блоки. Вдруг из камерного сушила высовывается рука со стаканом: «Пей!» Хлопнешь стаканчик. Тут же снова рука, на этот раз с салом: «Закуси!». Вот так я и научился сало есть, а до этого прям в горло не лезло…
— За это надо выпить! — торжественно провозгласил Эдуард.
— Точно! — поддержал Михаил, втягивая водку.
— По поводу спирта у нас такой случай произошел, — Анатолий пожевал хлеб, — был у нас такой Петя — формовщик. «Давайте, — говорит, — я картошечки принесу» Тогда возле завода располагались картофельные поля какого-то совхоза. Щаз уж и не упомню его названия. Так вот, в заборе как раз напротив полей была дыра. Вот Петя и направился в этом направлении. Прям в том, в чем был: в валенках, в телогрейке. Заметьте, июль на дворе. Ушел он. Ждем его, ждем. Нет и нет… Нет и нет… «Ну, — думаем, — набрал картошки и с пьяных-то шар домой ушел», — тут Анатолий замолчал, наливая очередную порцию спиртного.
— Ну? — подстегнул Эдуард к продолжению.
— Что ну?
— Дальше-то что?
— Дальше? — Анатолий шумно выдохнул, влив в себя водку.
— Рассказывай.
— Тут все просто, — усмехнулся рассказчик, закусывая очередным огурчиком, — подловили его там, отпинали и в ментовку сдали. И пришлось ему по самой жаре в валенках и телогрейке домой в автобусе ехать.- он усмехнулся, — люди, сами понимаете, шарахаются: как же — вид бомжовский…
«Ничего интересного, — промелькнуло в голове Эдуарда, — Банальная история».
Он отломил хлеба, положил на кусок кружок колбасы.
— А у меня был такой случай, — проговорил Эдуард замедленно, — тоже на заводе, — он подмигнул Анатолию, — у нас в цехе для технических нужд… чистейший спирт привозили, — он торжествующе оглядел собутыльников, — им там оптику в припорах протирали.
— И? — заинтересованно поторопил Михаил.
— Что «и»?, — поморщился Эдуард, — Спирту было просто завались. Вот я и решил отлить немного. А чтоб никто не заметил, добавил воды до того уровня, что было раньше. Все хорошо. Пронес я баночку спирта кое-как через проходную. Дома приготовился. Налил в стакан, разложил закусь. Все честь по чести. Хлебнул того, что в банке принес…
Он трагически замолчал.
— Рассказывай! — напомнил Анатолий.
— Хм, — усмехнулся Эдуард, — а там вода! Чуть-чуть спиртиком припахивает. Не один я, оказывается, таким умным себя считал.
Анатолий снова открыл было рот…
Но вниманием собутыльников уже завладел Михаил. Выпив свою порцию алкоголя, он занюхал выпивку рукавом и принялся рассказывать:
— Лежал я давеча в кардиологии… на операции… Привезли меня в палату. Пить хочется жуть как, — он прочавкал колбаску, — а они только мокрой тряпочкой губы протрут… и… все… Я хриплю: «Пить…» Жена опять губы мокрой тряпочкой промакивает: «Нельзя тебе…». А пить все равно хочется… Уж не знаю, что и придумать. «В туалет хочу, — прошусь я у жены, — отвези меня». Прибыл в туалет. «Оставь меня, — говорю, — что мне свои дела при тебе делать?» Вышла она, а я к крану и пью, пью… Напился. Хорошо…
Михаил поднял стакан, всмотрелся в пустое нутро. Обреченно вздохнул. Поставил стакан на тумбочку.
— Перевели меня в другую больницу, — продолжил Михаил, чуть помедлив.
Эдуард тем временем снова наполнил стаканы.
— Рентген показывает воду в легких. Пытаются откачивать. А вода остается. Вызвали специалиста. А он и говорит: «Так и должно быть, постепенно рассосется». Готовят меня к выписке… Сижу я с мужиками в палате, — Михаил влил в себя водку.
«Как в форточку» — подумал Эдуард.
— А тут сосед и говорит: «Что это у тебя за проволоки из боков торчат?» Провел я рукой. Действительно — торчат. Обращаюсь к лечащему врачу: «Что это? Достать бы надо…» А он: «Не, я за это не возьмусь. Пусть достает тот, кто ставил» Вызвали врачей из кардиоцентра. Вытащили с каждого бока проволоки длиной около двадцати сантиметров…
Последние капли налились в стаканы.
Эдуард поднес стакан ко рту. Внезапно остановил руку на полдороге.
— Это еще что, — проговорил он вполголоса.- Мне недавно один хирург рассказывал такой случай.
— Рассказывай уже…
— Дело было так. Рабочий на стройке высунулся в окно. Чего-то хотел не то крикнуть, не то попросить. А тут сверху сорвался лом и попал прямо ему в голову. Все, вроде бы, конец. Но лом пробил голову насквозь и… застрял. Куда мужику деваться… Назад голову не втянуть: лом мешает. Вылезть в окно: шестой этаж. Доставали мужика пожарные. Привезли в больницу. Оп-па. А достать-то лом не представляется возможным: это убить человека. Что делать? Пришлось отпиливать лом с обеих сторон головы, а середину так в голове и оставили…
— Фигня… — безапелляционно проговорил Михаил, — Пошли лучше покурим…
Они спрятали пустую бутылку и, пошатываясь, вышли из больничной палаты по направлению к курилке…
