Меня удивляло собственное присутствие духа. Вот он я – стою на носу парового баркаса, под дулом револьвера плыву на встречу с королевой, после которой, вероятнее всего, буду казнен. Все это казалось ненастоящим. Абсолютно все. Я словно обратился в отстраненного свидетеля чьей-то участи, и белое величественное побережье впереди лишь усиливало это ощущение.
– Ей двадцать шесть лет, мистер Фрей. Двадцать шесть! Через год она будет считаться старой девой. Еще через два – безнадежным случаем. Ей повезет, если она сумеет окрутить какого-нибудь нищего альфонса со сносной репутацией.
То есть, – сказал Макгрей, – вы хотите заткнуть пасти всем этим ведьмам, но в то же время ждете, что одну из них мы осторожненько выкрадем из шайки, а потом привезем ее в сраный Виндзорский замок, чтобы королева Вики смогла поболтать со своим мертвым хахалем?
Я поймал себя на желании похлопать его по спине – я понимал, до чего виноватым он, должно быть, себя чувствовал: не раз и не два я возлагал на него ответственность за все свои горести, но сейчас – в кои-то веки – он не имел к ним никакого отношения. Я чуть было не произнес все это вслух, но вовремя заметил, что оба мы сморщили носы от этого неловкого проявления не подобающих мужчинам чувств.
