— Ну и жизнь! Хоть беги в магазин за мылом и веревкой, — вместо обычного «здравствуй» пробурчала Алина.

Усталой походкой она дошла до своего рабочего места, раздраженно швырнула сумку на стол и плюхнулась в кресло.

«Интересно, о чем она? Что заставило ее вспомнить о веревке в то время, когда она давно уже должна быть в офисе и работать в поте лица», — подумала я, посмотрев на часы. Время — половина одиннадцатого! Наше туристическое агентство «Пилигрим» работает с девяти часов утра, но Алина, мой заместитель, приходит, когда ей вздумается. Пора положить этому конец. Не захочет приходить на работу своевременно — буду искать себе другую компаньонку.

— Что на этот раз? — с нескрываемым сарказмом спросила я. — Пробки на дорогах, бензин в бензобаке закончился, соседи тебя затопили, ты их затопила. Что? Сын накануне двойку из школы принес. Кот заболел? Муж тебя бросил? Что?

— О! Хорошо, что напомнила! Второго такого дурака не сыщешь! — зло бросила Алина.

К слову, Алинин муж Вадим — ученый, профессор. Кого-кого, а уж его дураком никак не назовешь. До тридцати лет защитил две диссертации, кандидатскую и докторскую, стал профессором, сейчас заведует лабораторией в академическом институте с длинным и хитрым названием, изучает то ли микробы, то ли вирусы, короче, то, что можно разглядеть только под микроскопом. В быту неприхотлив. К жене и сыну относится бережно. В жизни голоса не повысил ни на Алину, ни на Саньку. Правда, времени им уделяет мало, поскольку почти безвылазно сидит в своей лаборатории, работает на износ во благо отечественной науки.

Ну да отчасти это и хорошо. Алина не зациклена на домашнем хозяйстве, на кухне возится редко. Ей не надо, как мне, каждый день разнообразить меню. У Саньки аппетит хороший, он ест все подряд. А Вадим, тот вообще, по-моему, не замечает, что лежит на тарелке. Спроси его в обед, чем он завтракал, не ответит. Питает своих мужчин Алина в основном полуфабрикатами: то пельмешками, то блинчиками из кулинарного отдела ближайшего супермаркета. Вот и получается, что у моей подруги масса свободного времени, которое она с удовольствием тратит на себя.

Чем же ей муж не угодил? Да о таком супруге можно только мечтать.

— Марина, ты помнишь, что у нас есть гараж? — воззвала к моей памяти Алина.

— Допустим, помню, — вяло отозвалась я.

Несколько лет назад семья Блиновых приобрела автомобиль, серебристо-серый «Опель». Чтобы новенькая иномарка не стояла на улице, отец Вадима подарил сыну свой гараж. Алина подарку свекра не обрадовалась: гараж находился в отдаленном от центра районе города. Получалось, чтобы добраться до своей машины, надо было или брать такси, или час трястись в общественном транспорте. Неудобно и накладно. Времена, когда иметь гараж (пусть и далеко от дома) считалось престижным, давно канули в Лету. Сейчас все по-другому: если гараж расположен не в радиусе двухсот метров, то от него лучше отказаться вообще и держать машину или на стоянке, или перед домом.

— Так вот, мне наконец удалось уговорить Вадима сдать гараж в аренду. Ты же помнишь, он настаивал, чтобы я в этот гараж свою машину ставила. Папин подарок, папин подарок, — противным голосом зачастила Алина. — Понимаю, что старик подарил гараж от чистого сердца. Но, Марина, сколько мне времени нужно, чтобы утром забрать машину, а вечером ее поставить? Отец Вадима, когда еще сам за рулем сидел, брал машину только по воскресеньям, а я каждый день «Опелем» пользуюсь. Радость великая — два раза на день в другой район мотаться! Три года прошло, прежде чем я достучалась до Вадима — дал он согласие. «Хочешь сдавать — сдавай». Потребовал только, чтобы люди, которые будут пользоваться гаражом, были приличными, поскольку гараж дорог ему как память об отце. Что он имел в виду под словом «приличные», я так и не поняла, поэтому ответила: «Не возражаю. Может, ты кому-нибудь на работе предложишь?» Лучше бы я ему этого не советовала, сама бы арендаторов подыскала. Вадим опросил своих сослуживцев, не нужен ли кому гараж. Никого гараж в отдаленном районе города не заинтересовал. Тогда мой умненький муж дал объявление в газету. Месяц назад приходит он из лаборатории — такой счастливый — и с порога заявляет: «Алина, я сдал гараж». «Кому?» — естественно, поинтересовалась я. Оказалось, что он сдал гараж девушке по имени Катя. Все, больше он о девице ничего не узнал. Деньги она ему пообещала заплатить через месяц. Он отдал ей комплект ключей, подвел к сторожу, познакомил, мол, эта гражданочка будет ставить свою машину в мой гараж. Марина, ну не дурак ли?! Когда я его спросила: «Сколько ты попросил за аренду?», знаешь, что он мне ответил? «Какая разница, был бы человек хороший». А она хорошая?!

— Что, даже паспорт у девицы не попросил?

— Я же тебе говорю. Чем ты слушаешь? Кроме имени, он ничего о ней не знает. Она позвонила ему по объявлению, попросила сдать гараж. Что-то там наплела о временных трудностях, сказала, что деньги заплатит через месяц. Марина, но я же не вчера родилась.

— Не сомневаюсь. Наивности в тебе ровно на пять грамм меньше, чем у черта. Тебя на мякине не проведешь. И что ты сделала? — полюбопытствовала я. — Поехала в гараж?

— Поехала, — кивнула Алина. — Поехала с самыми серьезными намерениями. Будет девица вешать мне лапшу на уши — выкину ее из гаража вместе с машиной. К сожалению, в тот день я ее не застала. Не встретилась я с ней и на следующий день.

— Ничего странного. Для этого тебе пришлось бы дежурить с утра до вечера. Поди знай, когда эта девица надумает поставить машину в гараж? — протянула я. — Все непредсказуемо.

— В том-то и дело, что ее машина ни в тот день, ни накануне в гараж не заезжала. Со слов сторожа, девица в гараже появилась поздно вечером, но без машины. Как и когда из гаража она вышла, сторож не заметил, потому что заснул. Утром он снова ее видел, но опять-таки без машины.

— Без машины? А мог он что-то перепутать? Дед старый?

— Да, очень. Его в кооператив взяли лет двадцать пять назад, он в то время только на пенсию вышел. Вот и считай, сколько ему сейчас лет. Спит на ходу. Ничего не видит, ничего не слышит. А Вадим еще хотел, что бы я в этом гараже машину держала. Умник! Привык, что я его вожу. Совершенно в жизни не ориентируется.

— Алина, если все так, как ты рассказываешь, то, смотри, что получается. Сторожу от ворот просигналили, он пошел, открыл ворота, пока до сторожки доплелся, девушка проехала. Вот он машину и не заметил. А утром совсем просто. Утром в гараже всегда людно: водители приходят за своими авто. Попробуй уследи, кто приезжает, кто уезжает.

— Наверное, ты права, — согласилась со мной Алина.

— А в гараж ты заглядывала, все на месте?

— Нет, не заглядывала, — покачала головой Алина.

— Почему? Ты бы сразу сообразила, ставила девица свою машину или нет.

— Марина, у нас был один-единственный комплект ключей, который Вадим торжественно вручил этой Кате. Дубликат ключей мой муженек сделать не догадался. Не буду же я взламывать свой же гараж?

— Весьма опрометчиво не оставлять себе комплект запасных ключей.

— А то я не понимаю, — фыркнула Алина. — Второй комплект мы потеряли. Гаражом долгое время не пользовались. Про ключи не вспоминали, а когда хватились… Я даже из-за этого с Вадимом поругалась. У меня в гараже хранится много чего, зимняя резина в частности. Вот как мне ее взять, если, скажем, завтра выпадет снег?

Я посмотрела в окно. За стеклом ветер гонял тополиный пух. До настоящего снега было еще далеко.

— Зимняя резина тебе завтра вряд ли понадобится, — засомневалась я.

— Значит, понадобится что-то другое. Где я буду искать эту Катю? — Алина вопрошающе на меня воззрилась, как будто я действительно знала, где девица Катя может находиться в данный момент.

— Это тебе надо не у меня спрашивать, а у своего Вадима.

— Я у него и спросила, не завел ли он с этой Катей шашни. Мне, например, подозрительно, почему он всецело и полностью доверяет незнакомой девушке свое недвижимое имущество? Такая ли уж она ему незнакомая? — Алина прищурила глаза и плотно сжала губы.

— А он?

— Сначала обиделся, а после раскричался. Мол, ты моя жена, мать моего ребенка, должна мне доверять. Я тебе хоть раз повод дал сомневаться в моей верности?

Я про себя усмехнулась. Иной раз Алина и без повода может такое придумать, что в никакие ворота не пролезет. Однажды Вадим, уезжая на конференцию в Харьков, оказался случайно в одном вагоне с молоденькой аспиранткой. Алина об этом узнала и дала волю своей фантазии. Если вы думаете, что она схватила в руки огнестрельное оружие, чтобы им убить соперницу, а вместе с ней и неверного супруга, то глубоко ошибаетесь. Ревность ее шибанула совсем в другом направлении. Алина, дабы не выглядеть в глазах общественности брошенной, кинулась искать претендента на роль нового мужа. До развода дело, слава богу, не дошло благодаря исключительной выдержке Вадима.

— Мы очень крепко поссорились, — продолжила свой рассказ Алина. — Вадим в первый раз за все годы совместной жизни хлопнул кулаком по столу.

— Поверить не могу.

— Да, а еще сказал, что официальным хозяином гаража является он, а раз так, то и распоряжаться своей недвижимостью он будет по собственному усмотрению и на мое мнение ему наплевать. Никогда я его таким не видела, я испугалась и… заткнулась. Больше я в гараж принципиально не поеду и даже о нем не вспомню. И, правда, Марина, те деньги, за которые мы бы сдали гараж, погоды нам не сделают. Я за один раз в супермаркете больше трачу. Мне мои нервы дороже. Все, нет у меня гаража. Проехали.

…А через месяц Алина вновь завела разговор о гараже:

— Представляешь? Встретил Вадим на днях друга детства, который долгое время прожил на Севере, а теперь вернулся в родной город, купил квартиру в районе нашего гаража. Все хорошо, только автомобильной стоянки поблизости нет. Свой автомобиль перед подъездом он оставлять не хочет, боится местной шантрапы, вот и приходится держать машину на другом конце города, а самому ездить на автобусе. Короче, наш случай, только наоборот. Вадим пожалел, что поторопился сдать гараж, тем более что денег он от девицы так и не получил. Обещала привезти деньги через месяц прямо в научный институт, но месяц прошел, а ее все нет.

— Могу себе представить, как это известие тебя порадовало, — догадалась я.

— Еще бы, все произошло так, как я и предполагала, — позлорадствовала Алина. — Не надо быть таким лопоухим. Но это, Мариночка, не все. Потупив свои наивные глазки, Вадим предложил мне съездить в гараж и передать девице, чтобы она освободила бокс. Напомнил мне, что девушку зовут Катей, и попросил меня, чтобы я обошлась с ней помягче. Как тебе это нравится? Какую он мне роль отвел? Он будет всех пускать, а я должна всех выгонять, потому как он — мягкотелый интеллигент, не способный даже на муху голос повысить. А мне, дескать, глотку драть в радость.

— И ты согласилась?

— Да, я согласилась, потребовав взамен, чтобы он впредь свои действия согласовывал со мной. А съездить мне в гараж совсем нетрудно.

— Труднее девицу застать в гараже, — вставила я.

— На этот раз это оказалось легче легкого, — удивила меня Алина. — Сегодня я встала пораньше, чтобы подождать девицу рядом с гаражом. Если бы я ее не дождалась, то оставила бы на дверях записку ультимативного содержания: «Плати деньги за месяц и освобождай бокс». Я даже подумывала заехать в хозяйственный магазин и купить навесной замок. Вечером мы бы старый замок сорвали, а новый повесили. Кате бы очень повезло, если бы на тот момент машины ее в гараже не было. Если бы машина стояла, то она там осталась до тех пор, пока ее хозяйка не заплатила бы причитающуюся сумму.

— И ты с Катей встретилась?

— Имей терпение. Сначала я переговорила со сторожем. И как ты думаешь, что оказалось?

— Что?

— Эта девица и не думала ставить в гараж машину. Она в нем поселилась сама.

— Что значит поселилась?

— А то и значит, что она в нем живет. Бывает, что уходит ненадолго, потом возвращается. Так мне сказал сторож.

— Ну а ты сама видела эту девицу?

— Видела. Она как раз была дома. Тьфу, я хотела сказать, в гараже. Мы с Семеном Ивановичем (так зовут сторожа) подошли к воротам, постучали. Она ни звука, хотя Семен Иванович уверял, что она точно там. Постучали еще раз. Тишина. Потом он через дверь крикнул: «Катя, открой. Это я». Только после этого она открыла.

— Осторожная девица.

— Сторож тоже отметил, что девка крайне подозрительно себя ведет. Вроде как прячется от кого-то.

— Да ладно, — отмахнулась я от Алины. — У тебя в гараже?

— Ты не веришь, что она там живет? Я своими глазами видела надувной матрас, застеленный пледом, дорожную сумку, электрочайник и электрическую плитку.

— Девушка — бомж?

— Ну почему? На бомжа она не похожа. С виду довольно милая барышня. Ухоженные волосы. Джинсики, свежая маечка. В гараже чисто, мусорное ведро внутри полиэтиленовым пакетом застелено. Никакого запаха. Да, кстати, в гараже вместе с девицей живет ее кот.

— Алина, я пока ничего не понимаю. Если у нее нет машины, то получается, что она сняла гараж для жилья?

— Ты сначала меня выслушай, а потом делай выводы. Итак, девица открыла дверь, увидев, что сторож не один, косо на меня посмотрела. Семен Иванович меня представил: «Это жена хозяина гаража». Девчонка как будто расслабилась, во всяком случае, испуг в глазах исчез. «Меня зовут Алиной Николаевной, — говорю я. — А вас, милочка? Раз уж вы у меня живете, позвольте на ваши документы посмотреть». Смутившись, она полезла в сумочку. «Вот», — вытаскивает на свет божий паспорт и протягивает его мне. Читаю: «Кукушкина Екатерина Антоновна. Двадцати двух лет от роду». Листаю паспорт дальше, ищу прописку. Прописка городская. Улица Гоголя, дом двадцать. Я смотрю на Катю, мол, ничего не понимаю, прописка городская, а вы живете здесь. «Понимаете, я поссорилась с родителями, ушла из дома, — начинает она мне объяснять. — Учусь в институте. Чтобы снять квартиру, денег нет. Решила пока пожить в гараже. Гараж можно арендовать за меньшие деньги». — «Верно, — соглашаюсь я, — но вы и за гараж не заплатили». — «У меня сейчас нет денег, но я обязательно заплачу. Можно я еще немного поживу?» — «Нет, возвращайтесь лучше домой, под мамино и папино крылышко. Они знают, что вы здесь живете?» — «Нет», — девица испуганно мотает головой. «И вам не стыдно? Родители волнуются, а вы неизвестно где пропадаете. Вот что, милочка, собирайте свои вещички». «А можно я до вечера здесь побуду?» — «Можно, — разрешила я. — Вечером приедет мой муж, вы ему вернете ключи. Деньги отдадите тогда, когда сможете».

— Ты думаешь, если она съедет, то когда-нибудь отдаст деньги?

— Отдаст? Да никогда! Сказала так, потому что мне надо было от нее избавиться. Уверена, что денег у нее не будет ни завтра, ни через месяц. По-моему, Катя очень инфантильная девчонка. Она даже накормить себя нормально не способна. В ведре валялись одни обертки от вермишели быстрого приготовления и кошачий корм. Кошка, та ладно, но человек разве может долго прожить на этой синтетической бурде?

— Может быть, надо было забрать у нее что-нибудь из вещей в залог?

— Ой, пусть уходит так. Не нужны мне квартиранты в гараже. Сейчас позвоню Вадиму, — ее рука потянулась к телефону. — Дорогой, — неожиданно ласково заговорила она с мужем.

Недавняя ссора пошла на пользу их взаимоотношениям. Прежде Алина разговаривала с Вадимом исключительно командным тоном. В конце концов мужику это надоело, и месяц назад он показал свои зубы. Алина поняла, что политика «пряника» куда эффективнее политики «кнута», присмирела и стала нежнее относиться к своему мужу.

— Я была в гараже. Поговорила с девушкой. К вечеру она освободит гараж, а ты после работы подъедешь и заберешь у нее ключи. Между прочим, эта особа снимала гараж не для машины, — далее последовал краткий пересказ утренних событий. — Вот и все, — сказала Алина, положив трубку. — Вечером Вадим заберет ключи, и о девчонке можно будет забыть.

Человек предполагает, а бог располагает. Кажется, есть такая пословица. Утром меня сорвал с постели неожиданно ранний телефонный звонок. Я мельком глянула на часы — без пятнадцати семь. Кто бы это мог быть?

— Алло. Кто это? — прохрипела я со сна в трубку и очень удивилась, услышав в ответ Алинин голос.

Так рано она никогда не звонит. Она может позвонить в двенадцать ночи, но в шесть утра — никогда. Алина любит поспать. Если ей позвонить в восемь утра в субботу или в воскресенье, она непременно обидится.

Что же подняло ее сегодня в такую рань?

— Алина, что случилось?

— Марина, я в панике, — чуть слышно прошелестела она в трубку. От ее голоса у меня все оборвалось внутри. Люди, у которых все хорошо, так не говорят, на последнем издыхании добавляя к каждому выдоху тяжелый вздох.

— Что с тобой? — Остатки сна с меня как рукой сняло.

— Вадим… — со стоном вырвалось из нее.

— Что Вадим?

— Он не пришел ночевать.

Оговорюсь сразу, Алинин муж не тот человек, который может, не предупредив, пойти с друзьями пить пиво или по пути домой заскочить в казино. Нет у него и любовницы, поскольку он верен Алине и еще одной даме по имени Наука. В лаборатории он может застрять надолго, даже на ночь, но он всегда предупреждает Алину о том, что сегодня у него серия опытов, а посему домой он не придет.

— Он тебе звонил? Говорил, куда собирается после работы?

— Он должен был заехать в гараж за ключами и сразу домой.

— Может, он после гаража зашел к своему другу? — вспомнила я о вчерашнем разговоре с Алиной. — Друг детства, юношеские воспоминания. Засиделись за бутылочкой вина, время незаметно пролетело…

— Марина, ну что ты такое городишь?! Какие воспоминания? Какая бутылочка? Звонила я Шурику! Не заходил к нему Вадим!

— Алина, а ты в больницы звонила? — осторожно спросила я.

— Звонила и туда. Ни в больницах, ни в моргах его нет. Не поступал к ним мужчина средних лет, худощавой комплекции, без особых примет. К ним вообще сегодня мужиков не привозили.

— Уже хорошо, — брякнула я.

— Что хорошо? Что его нет ни среди живых, ни среди мертвых?

— Я не это хотела сказать. Если бы что-то нехорошее с ним случилось, тебе бы уже позвонили. Кстати, Алина, а ты сама не пробовала позвонить к нему на мобильный телефон?

— Марина, ты меня за дуру принимаешь? — сорвалась Алина.

— Ну почему?

— Конечно же, я ему звонила. Никто не берет трубку.

— А в гараж ты звонила? Ты ведь говорила, он туда направился.

— Я не знаю номера телефона гаража, — сокрушенно выдохнула Алина. — Я даже не помню, как он называется. Только дорогу помню, а название… Марина, давай съездим в гараж? — жалобно попросила она. — Вдруг он там? Нет веры у меня к этой молоденькой девчонке. Платить ей нечем, а вдруг она собой решила расплатиться?

— Алина, своей ревностью ты можешь достать кого угодно. Запомни, нет у тебя оснований не доверять Вадиму.

— Да? Но если его в морге нет, где ж он тогда?

— У-у-у-у! — взвыла я. — По тебе Вадим лучше мертвый?

— Нет, конечно, но ведь обидно.

— Все, довольно твоих рассуждений! Через сколько минут ты сможешь быть у меня? Поедем в гараж!

— Через двадцать минут, — пообещала Алина. Я бросила трубку и пошла одеваться.

«Чудная у меня подруга, — думала я, роясь в шкафу в поисках подходящей одежды. — Не приди Олег ночевать, я бы заламывала руки и молила бога: «Только бы он был живой. Боже, спаси его и сохрани», а вот Алину главным образом беспокоит, не завелся ли у Вадима кто-то на стороне».

В связи с этим мне вспомнилась моя старинная приятельница, которая обладала гипертрофированным чувством недоверия к мужчинам. Она считала, что все представители сильной половины человечества лживы и порочны. Им верить — себя не уважать. Тем не менее она вышла замуж, причем удачно. Муж ее очень любил, обожал и предупреждал все ее желания, а она постоянно терзала себя мыслью: «А почему он такой заботливый, добрый, во всем мне угождает? Должно быть, грешки свои замаливает. Рыльце у него в пушку, оттого он передо мной и стелится». Год она терпела, на второй стала за ним следить, изматывая себя ревностью. А муж, как назло, с работы — домой, из дома — на работу. По субботам и воскресеньям с женой на рынок, к теще на обед. «Законспирировался», — подумала ревнивица и начала его провоцировать на измену: стала подсылать к нему своих приятельниц, чтобы те попытались его соблазнить. А он ни на кого не реагировал, только жену любил. А у той в голове не укладывается. Что ж такое получается? Нужно пересматривать свои убеждения? Но как трудно убедить себя в том, во что не верила всю жизнь. Проще расстаться с мужем. Через три года «счастливой» семейной жизни, я встретила ее на улице. «Как дела?» — «Хуже некуда! Развожусь! Сил больше нет терпеть этого врунишку. Измучилась я ловить его и караулить». — «А что, на горячем ты его хоть раз поймала?» — спросила я. «Нет, но ты ведь, знаешь, все мужики — козлы, и мой не исключение». Вот вам и логика. Похоже, Алина пошла по тому же пути.

Пока я одевалась, мысли мои крутились исключительно вокруг исчезновения Вадима. Где он может быть? Я даже набрала номер его мобильного телефона. Увы, череда длинных гудков не прервалась знакомым «алло». У меня противно заныло сердце в предчувствии чего-то нехорошего. Доехал ли он до гаража? Поговорил ли с Катей? По всему, он должен был появиться в кооперативе после шести часов вечера. Летом темнеет поздно, но сам район, в котором находится гараж, место неспокойное, рабочий поселок, парни там бродят горячие, много хулиганья, а у Вадима внешность карикатурно интеллигентская. Такого обидеть — проще пареной репы.

Алина подъехала к моему дому без опоздания.

— Поехали, — не выходя из машины, распахнула она передо мной дверь «Опеля».

— Алина, а в ты в полицию звонила? — спросила я, усаживаясь на переднее пассажирское сиденье.

— Звонила, да толку? Посоветовали, если муж через три дня не объявится, принести заявление. А вообще — так мне сказал дежурный — мужчины имеют обыкновение пропадать не только в марте. Юморист. Так унизить, так унизить. Ненавижу и Вадима, и этого мента-дежурного.

«Ах, вот кто внушил ей мысль о супружеской измене Вадима, — догадалась я. — Все-таки людям в погонах надо быть более деликатными. Скорей всего, он хотел успокоить Алину, мол, нагуляется муженек и вернется. А получилось как? Совсем нехорошо. Алине с ее болезненным самолюбием лучше стать вдовой, чем обманутой женой. Не приведи, господи».

Всю оставшуюся дорогу мы ехали молча. Я побаивалась высказывать вслух свои опасения, поскольку мысль, облаченная в слово, может материализоваться. Пусть уж лучше Вадим загулял, чем где-то валяется с проломленным черепом.

Алина, не отрываясь, смотрела на дорогу. Временами она тяжело вздыхала и смахивала со щеки предательскую слезу. Подъезжая к воротам кооператива, она все же не сдержалась и выдала:

— Если застану их вдвоем, убью на месте. Раздавлю. Перееду один раз, а потом еще назад сдам.

— Алина, ты опережаешь события.

— Да ладно. Где ж ему быть, как не здесь. Седина в бороду, бес в ребро. Мальчик наверстывает упущенное. — Она вдавила ладонь в клаксон и убрала ее лишь тогда, когда в воротах появился перепуганный сторож.

— Это и есть Семен Иванович? — спросила я.

— Да, в кооперативе есть только один сторож. Семен Иванович зимой и летом живет в сторожке. Практически никуда не выходит. Продукты ему привозят владельцы машин. Я считаю, что старик неплохо устроился. Если бы он еще свои служебные обязанности выполнял как следует, цены бы ему не было. Старый он больно, на многое смотрит сквозь пальцы. — Пока сторож медленно распахивал ворота, Алина выложила мне о нем всю подноготную.

Алина хотела проехать мимо Семена Ивановича, но тот перегородил «Опелю» дорогу.

— Алина Николаевна, как хорошо, что вы приехали, — запричитал он. — Я хотел позвонить, но не знал куда.

От его слов мне стало дурно. Кажется, и впрямь что-то случилось.

— Семен Иванович, что произошло? — дрогнувшим голосом спросила Алина.

— Ой, беда, Алина Николаевна.

— Какая беда? Вадим приезжал вчера в гараж?

— Приезжал, — кивнул сторож. — Лучше бы его вчера и не было.

Алинино лицо посерело, руки сползли с руля и плетью шлепнулись на колени.

— Я так и знала. Он сейчас там?

— Там? — не понял старик, но потом, проследив Алинин взгляд, который упирался в ворота злополучного бокса, протянул: — Не-ет, здесь его нет. Он в тюрьме, — и мотнул головой назад, на выезд.

— В тюрьме? — Алинин голос повеселел, а щеки порозовели. — Правда?

«Ну о чем она думает, глупая».

— Позвольте, почему Вадим в тюрьме? — вмешалась в разговор я. Неужели Вадим сорвался и начал вышвыривать Катины вещи на улицу? Или, может быть, он ее ударил? Нет, этого я себе представить не могу. Алина, та могла бы вытащить девушку из гаража за волосы, а Вадим — нет.

— А где ж ему еще быть, если он этого пацана замочил. А потом сам и вызвал полицию. Те посмотрели, тело еще горячее, в гараже никого, кроме меня и вашего супруга, нет, вот и забрали, чтобы он не утек от суда и следствия. — Сторож коротко обрисовал картину произошедшего.

— Позвольте! — возмутилась Алина. — Вы говорите, что в нашем боксе нашли мертвого юношу. А он откуда там взялся? Была ведь девушка? Катя. Вы же ее сами видели.

— Видел, и что с того? Только Катя после вашего ухода тоже засобиралась и куда-то убежала.

— С вещами?

— Нет, только с дамской сумочкой.

— А вещи ее где? В гараже стояла сумка на колесиках, надувной матрас, печка… — припомнила Алина.

— Там, наверное, в гараже, до сих пор все лежит. Полиция мертвого парня в морг забрала, а гараж опечатала. Так что внутрь вы, Алина Николаевна, не попадете.

— А кот? Там был еще кот, такой рыженький, — вспомнила Алина.

— Кота мне оставили. Не запирать же его обратно в бокс, помереть может зверюга. А котик забавный, шустрый.

— Постойте, — завопила я. — Что за разговор? Мальчик, девочка. Мы не о том говорим. Вадима арестовали по подозрению в убийстве. Скажи, Алина, разве мог твой муж кого-нибудь убить? Это абсурд, это нонсенс! Этого не могло быть, потому что не могло быть в принципе. Ну что ты молчишь?

— Да, на Вадима это как-то не похоже, — Алина пожала плечами. — Обычно он тихий.

— Вот, слышите, что жена говорит? — добавила я уверенности к Алининым словам. — А теперь, Семен Иванович, пожалуйста, расскажите нам все, что знаете об убийстве. Как появился этот парень в гараже? Кто его впустил в бокс? Когда приехал Вадим? Короче, все, все, все.

— А что я, собственно, знаю? — удивился Семен Иванович. — Я ничего не знаю.

— Ну как же так?! Вы ведь здесь круглыми сутками.

— Месяц назад ваш муж привел в гараж девушку. Сказал, что она будет держать в боксе свою машину. А мне-то что? Ваш бокс, кого хотите, того и впускайте. Только барышня никакую машину в боксе не пригоняла, сама жила, одна с котом. Жила тихо, из бокса практически не выходила. Иногда в туалет сбегает, да в ларек продуктовый и все — сидит взаперти, носа не показывает. Больше месяца она так в гараже просидела.

— А почему вы не позвонили нам? — спросила с упреком Алина. — Странная жиличка такая. Может, у нее не все в порядке с головой? Могла пожар устроить, весь кооператив спалить? Для чего вы тут поставлены?

— Да нет, вроде нормальная девка, — немного подумав, сказал дед. — Я ведь у нее спросил: «Почему в гараже живешь, дочка?» Сказала, что ей жить негде. Вроде как нарвалась она на квартирных аферистов, и теперь у нее нет ни денег, ни квартиры.

— Врала! Я держала в руках ее паспорт. Прописка городская. Мне она говорила, что поссорилась с родителями.

— Может, и врала, может, и с родителями поссорилась, — не стал спорить сторож. — В душу человеку не заглянешь.

— А муж мой в гараже как часто появлялся? — как бы невзначай спросила Алина.

«Ну, чокнутая!» — с раздражением подумала я об Алине.

— Нет, ни разу его не видел, — уверенно сказал Семен Иванович. — Только один раз он был в гараже, когда вашу жиличку привез.

— Ага, мою, — фыркнула Алина.

— Ну и вчера он приехал, на свою голову.

— До этого еще дойдем. Расскажите нам во всех подробностях, что вчера произошло, — попросила я.

— Вчера? Ну так Алина Николаевна с утра приехали, — вспомнил старик. — Я ее до бокса довел, немного постоял, пока Катя не открыла дверь, и пошел в свою сторожку, — Семен Иванович замолчал, как будто дальше рассказывать было не о чем.

— А что потом было?

— Потом? А потом Алина Николаевна уехала. Минут через пятнадцать ко мне Катя прибежала. Взволнованная такая. Попросила меня подержать до вечера котика в сторожке, мол, он не любит оставаться один. Я взял. Смотрю, девка как бы не в себе: бледная, губы дрожат. Спросил, что с ней. Она говорит: «Выселяют меня. Побегу, дедушка, искать новое жилье».

— Вы меня еще виноватой сделайте, — вставила Алина.

— Ну что вы! Я ей так и сказал: «Какое же это жилье? Гараж».

— И что было дальше?

— Больше я Катю не видел.

— Она не возвращалась?

— Может, и возвращалась, — неуверенно сказал старик, — но я ее не видел.

— А парень, которого убили? Вы его видели?

— Нет. Честно, не видел. Я бывает, днем ложусь поспать, — смутившись, добавил сторож.

— А ворота? Они закрыты?

— Ворота закрыты, — Семен Иванович сдвинул на переносице брови, изображая из себя надежного стража. — Там есть маленький секрет, только я их могу открыть. Без моего ведома никто ворота не откроет.

— Как же этот парень в гараж попал?

— Через дверь в воротах. Днем я держу ее открытой. Зачем ее запирать? Машина через дверь не пролезет.

— Значит, парня вы не видели? — еще раз спросила я.

— Нет, живым не видел, врать не буду. Это уж я потом, когда ваш муж прибежал весь в крови, пошел посмотреть на убитого.

— А теперь расскажите нам, когда пришел Вадим? И как долго он был в боксе?

— Я не смотрел на часы. Простите, я хотел сказать, что не знаю, сколько было часов, когда пришел Вадим, — сторож виновато потупил глаза, — задремал я.

— Ну да, — догадалась Алина. — Дверь открыта — заходите, люди добрые. Что было потом?

Семен Иванович тяжело вздохнул.

— Прибежал ваш супруг и кричит: «Там человека убили». Я: «Что? Где?» — «Да там, в моем гараже. Надо полицию вызвать». Я набрал «02», сказал, что в гараже нашли покойника, ну и сам на него пошел посмотреть, сердечного. И правда, в вашем гараже, рядом с порогом лежал парень. Молоденький такой, лет двадцать пять, наверное, может быть, чуть больше. Волосики беленькие, глазки голубые, смотрят куда-то в потолок. Вся голова в крови. Не дышит, но еще теплый. Жалко парнишку до боли.

— Вот вы сказали, что Вадим был в крови? Откуда на нем взялась кровь?

— То, что весь в крови, это я сгоряча сказал. Рука была в крови и несколько пятен на рубашке.

— А что вам Вадим сказал, откуда на нем кровь? И вообще, как он парня нашел? Вы ведь с ним говорили об этом? — спросила Алина. — Полиция наверняка не сразу приехала. У вас было время пообщаться с моим мужем.

— Да, полиция не сразу появилась, — кивнул Семен Иванович. — Минут через тридцать. Все это время Вадим просидел у меня в сторожке.

— Ну и что он рассказал?

— Сказал, что подошел к гаражу, постучал в дверь, потом дернул за ручку, дверь открылась. На пороге парнишка лежал, Вадим говорит, что уже мертвый. Он попытался сердцебиение услышать, наклонился, вот и запачкался. Ну а так ли на самом деле было…

— Вы сомневаетесь в его словах? — возмутилась я.

— Так полицейский сказал, что тело еще теплое, в гараже никого. Получается, что, кроме Вадима, парня убить было некому. К тому же, — с чужих слов запел сторож, — мотив преступления налицо: хозяин открывает гараж, а там вор.

— А разве парень что-то вынес из гаража?

— Наверное, еще не успел.

— Да что он мог вынести из пустого гаража? — с досадой спросила я.

— В гараже нашли два комплекта импортной резины.

— Правильно, это моя резина. Я недавно по случаю два комплекта купила про запас, — подтвердила Алина.

— Будет Вадим убивать человека из-за какой-то резины! Как же! — зло фыркнула я.

— Вадим так расстроен был, — закачал головой Семен Иванович. — Так расстроен.

— А почему он мне не позвонил? — удивленно спросила Алина.

— Ой, сначала не хотел вас пугать, ждал, когда приедет полиция и во всем разберется. А потом, когда полиция приехала и во всем разобралась, уже не до того было, не до звонков. Его сразу взяли в оборот, телефон забрали, позвонить не дали. Когда увозили, он успел попросить меня, чтобы я позвонил вам.

— Отчего же вы не позвонили?

— Номер не запомнил, — покаялся дед. — Алина Николаевна, может, вы котика к себе возьмете, хотя бы на время?

— А если его хозяйка вернется? — автоматически спросила Алина, жутко расстроенная.

— Аллергия у меня на котов, — вздохнул Семен Иванович. — Берите: котик хороший, ласковый.

— Ладно, заберу. Есть у меня один кот, будет два. Как зовут кота?

— Филя, вроде, — засомневался Семен Иванович. — Катя его то Филом называла, то Филимоном. Как на самом деле зовут кота, я так и не понял.

— Разберемся, давайте котика.

Семен Иванович поплелся в сторожку, а я, наклонившись к Алининому уху, спросила:

— К гаражу подойти не хочешь?

— А что нам там делать? Гараж опечатан, внутрь не попадешь.

— И все-таки.

— Тебя как преступника тянет на место преступления, — пробурчала Алина.

— Я, между прочим, во всем хочу разобраться.

— И то верно, не мог мой Вадим никого убить. Ладно, пошли, хотя бы на замки посмотрим, — сказала она и пошла в сторону бокса.

— Интересно, а как парень попал внутрь? — спросила я по дороге.

— Или у него был ключ, — Алина включила в работу свои извилины, — или Катя его сама впустила.

— А когда ты утром заходила в гараж, ты его не видела?

— Марина, я стояла на пороге, внутрь не заходила. Полного обзора бокса у меня не было. Парень, например, мог стоять, прислонившись к воротам, и тогда я его видеть не могла.

Мы подошли к Алининому боксу. Гараж, подаренный свекром, был недавно оштукатурен снаружи, ворота выкрашены в ярко-зеленый цвет. А вот замок остался старый, гаражный, который при желании можно было бы открыть морковкой. Сама видела передачу, в которой объясняли, какие надо ставить замки, а от каких лучше отказаться. Для примера в гаражный замок забивали полоску моркови, а потом первым попавшимся ключом открывали дверь. Морковь заполняла пазы механизма, и замок можно было открыть любой тонкой пластиной, втиснутой в отверстие, хоть отверткой, хоть пилочкой для ногтей.

— Алина, этот замок может открыть и первоклассник, — сказала я, пренебрежительно поморщившись. — Был у меня такой замок. Ключ от него подходил к соседской двери. Когда мы меняли замки, соседка попросила меня отдать ей комплект ключей на тот случай, если она свои потеряет. Разве можно оставлять машину, тем более иномарку под таким замком?

— Я и не оставляла. Моя машина ни дня не стояла в этом гараже. А вообще-то здесь был и навесной замок. Видишь, ушки под него имеются. Вот только где этот замок? — она оглянулась вокруг себя, как будто сама уронила замок где-то рядом. — Куда он подевался? Выбросили его, что ли? Вот что значит свои и не свои вещи. Заклеили дверь бумажной полоской с оттиском полицейской печати и думают, что воров это остановит.

— Если навесного замка на воротах не было, то парень мог попасть в гараж без помощи Кати, — пустилась я в рассуждения. — Впрочем, при определенной сноровке можно и навесной замок снять за две минуты. Есть умельцы.

— Вот видишь, отсутствие ключа ничего не объясняет. О! Семен Иванович кота вынес. Сейчас заберем кота и поедем в город. Здесь нам делать нечего, — первый шок у Алины прошел, и к ней вернулась ее прирожденная инициативность и решительность. — Надо действовать. Как ты думаешь, куда Вадима могли отвезти?

— В следственный изолятор, куда же еще?

— Тогда надо звонить Воронкову, — выдохнула Алина.

Майор Воронков — наш с Алиной старый знакомый. У нас с ним сложные отношения, что-то на грани дружбы и открытой неприязни. Как такое возможно? Дело в том, что волею судьбы мы довольно часто попадаемся ему на глаза, а если сказать точнее, то под ноги. И это не в плане физического или, упаси боже, нравственного падения, просто, как говорит Сергей Петрович, мы часто путаемся в ногах у следствия.

Но кто виноват, что ко мне и Алине, а также к нашим родственникам и друзьям, которым мы искренне хотим прийти на выручку, неприятности липнут как мухи к меду? Из соображений человеколюбия мы стараемся помочь людям, пытаемся во всем разобраться, не всегда, надо отметить, удачно, и вот тогда наши пути с Воронковым пересекаются, но он почему-то страшно злится, когда в очередной раз встречает нас на месте преступления.

— Орать будет, — заскрипела зубами Алина.

— Не будет, не тот случай. Это же не ты убила парня, — я косо глянула на подругу.

— Да ты что! — воскликнула она.

— Я к тому, что скорее поверила бы, что это ты убила парня, чем твой муж.

— Да, — протянула Алина. — И Воронков так же скажет. У него вообще ко мне предвзятое отношение. Сколько раз он говорил, что сочувствует моему мужу. До сочувствовался.

— Вот видишь, сам бог ему велел тебе помочь.

— Алина Николаевна, котика возьмите, — заорал нам сторож.

Семен Иванович держал на руках кота, завернутого почему-то в шерстяной платок.

— Ну давайте сюда вашего Филимона, — Алина протянула к коту руки. Кот зашипел и оголил клыки.

— Он сегодня не в настроении, — передавая кота, предупредил сторож. — Вот, посмотрите, как меня тяпнул. — Он задрал рукав сорочки и показал нам синяк в обрамлении четырех дырочек.

— Укусишь — превратишься в дельтаплан, — серьезно сказала Алина, обращаясь к коту. — Я живу на третьем этаже, так что, прежде чем что-то сделать, хорошо подумай, котик.

Кот вытянул из одеяла голову и с опаской посмотрел на Алину, должно быть, прежде в таком тоне с ним никто не разговаривал. На всякий случай он зашипел, но, встретившись с Алининым взглядом, смекнул, что дама не расположена шутить.

— Зачем ты его взяла? — спросила я, усаживаясь в машину. — У тебя есть Ромка. Уживутся ли два кота в одной квартире?

— Мне кот не нужен, — ответила Алина, — мне нужна Катя. Хочу с ней поговорить.

— Ты же знаешь ее адрес. Проспект Гоголя дом…

— Дом двадцать, — вспомнила Алина. — Только стала бы она жить в гараже, если бы у нее было нормальное жилье.

— Она же тебе сказала, что с родителями поссорилась.

— Отмазка! Поссорилась, и что с того? Ушла к подружке на два дня, пересидела. Родители отходчивы. Нет, Марина, это дела не семейные, она от кого-то пряталась в гараже. Слышала, что Семен Иванович рассказывал? Катя выходила только к ларьку, а ларек в двух шагах от ворот гаражного кооператива.

— Ну не знаю, я бы особенно не рассчитывала на то, что она к тебе за котом прибежит. Обыкновенный кот. — Я приподняла краешек одеяла. — Рыжий. Говорят, что такие коты приносят счастье. — Я пальцем коснулась шерстки. Кот сморщил мордочку и показал зубы. Я одернула руку. — Шерсть самая обычная: негустая и непушистая. А вот уши странные, загнутые почему-то назад. Короче, помесь бульдога с носорогом.

Кот зашипел на меня, как будто все понял.

— Почему взяла? Придет за ним Катя, я сердцем чувствую. А на улицу Гоголя мы с тобой обязательно съездим, но не сегодня. Сейчас я тебя отвезу в «Пилигрим», а сама поеду к Воронкову на поклон. Буду просить, умолять, чтобы Вадима отпустили по подписке о невыезде.

— Я с тобой, — решительно заявила я.

— Нет, — замотала головой Алина. — Не хочу унижаться при свидетелях.

— Какой же я свидетель? Я твоя подруга.

— Все равно не хочу. Слушай, а если я тебя сейчас домой отвезу? Пусть у тебя Филимон до вечера перекантуется. Ты верно сказала, что два кота в одной квартире могут не ужиться. По глазам вижу, что этот котик боевой. Ромка, конечно, тоже не промах. Начнут выяснять отношения, углы метить… Марина, придержи котика до вечера, как подругу прошу.

— А моя собака, это ничего? — напомнила я Алине о своем любимце фокстерьере Бобби.

— Ничего, как-нибудь до вечера продержится твой пес, — за меня решила Алина.

До самого дома мне пришлось держать Филимона на руках. Сначала он вырывался, хотел удрать из платка, пару раз пытался меня цапнуть за палец, но я все же исхитрилась и завязала концы платка узлом так, что он и голову высунуть не мог. Кот жалобно мяукал, но потом стих, смерившись с временным заточением.

— А котик с характером, — отметила я.

— А то, — буркнула Алина, но тему развивать не стала, наверное, побоялась, что я могу передумать и не взять к себе Филю. Высадила она меня перед подъездом.

— Извини, подождать тебя не могу — поеду сразу к Воронкову.

— Не переживай за меня, как-нибудь сама доберусь в «Пилигрим». Кота Ане оставлю и такси возьму.

— Мама, у нас две радости, — заверещала с порога Анюта. — Ой, а что это у тебя? — она заметила у меня в руках узел, из которого норовил выбраться Филимон.

— Попросили подержать до вечера кота. — Я не стала уточнять, кто меня попросил и почему.

— Ой, котик, — обрадовалась Аня, развязав узел. — Какой хорошенький. Ушки-то какие! А усы! В жизни таких длинных не видела. Давай себе оставим?

— Только его нам и не хватало. Аня, а что ты говорила, какая у нас радость в доме? — спросила я.

— Папа новую ванну купил!

— У нас не в чем было мыться? — с иронией спросила я.

— Было, конечно, — серьезно ответила Аня. — Но папа, когда ее увидел, не мог не купить. Она такая большая! В ней плавать можно!

— Ах да, помню, наш папа за последний год раздался в груди и в нормальную ванную уже не помещается, — пошутила я, подразумевая под грудью живот.

— Мама, ты только на нее взгляни! А инструкция вообще отпад! Обхохочешься! Все перечитываем и перечитываем. Мы уже полчаса смеемся. Точно! Папа сказал, что ее, наверное, Жванецкий писал, а Степа… — Она не успела договорить, потому что я устремилась в кухню, откуда слышался звонкий Степин смех.

Степа приехала! Вот так новость! Вот с чего надо было Анюте начать. А она мне: «Ванна, ванна». К черту ванну! Степочка приехала!

Степа, она же Степанида Степановна, или, как она любит себя называть, Стефания Степановна, — двоюродная тетка моего мужа, самая любимая наша родственница и моя близкая подруга. Несмотря на то, что она приходится моему мужу тетей, по возрасту она ненамного старше нас, на каких-то два года. Живет она, к сожалению, не в нашем городе, но когда приезжает, в нашу семью приходит праздник. Степа, стараясь нам угодить, печет пирожки, кулебяки, торты и пирожные. По части кулинарии она великий мастер!

Но кулинария — не единственное ее хобби. Долгих двадцать лет Степа проработала заведующей районной библиотекой. Она перечитала все романы Агаты Кристи, Жоржа Сименона, Марининой. Дарью Донцову, по-моему, знает наизусть. А поскольку наша тетя Степа человек с фантазией, ее хлебом не корми, дай поучаствовать в наших с Алиной переделках.

— Степа, ты приехала?! — завопила я, влетая в кухню.

За столом сидели Олег и Степа. Редкое явление, чтобы мой муж в одиннадцать часов утра, в будний день был дома. Обычно он убегает в свой офис в половине девятого и возвращается домой не раньше семи часов вечера.

— Ты видела, какой я тебе подарок купил? — с гордостью спросил он, не отрывая взгляд от какой-то бумажки.

Я даже не стала делать вид, будто безумно счастлива получить в подарок большое корыто, все равно на меня никто не смотрел.

Я бросилась к Степе. Хотела заключить ее в объятия, но та меня отстранила:

— Нет, ты послушай, что пишут, — закатываясь от хохота, она начала читать: — «Инструкция по использованию. Пункт первый. Изделие ни в коем случае не переносить». Ха-ха-ха. Купил в магазине, там и мойся. «Не кладите на поверхность ванны кирпичи, алебастр и прочие стройматериалы и смеси. Во время строительных работ не оставляйте изделие в открытом виде и не допускайте к ней посторонних лиц».

— Ну и что здесь смешного? — не поняла я.

— Инструкция для идиотов, — прокомментировал Олег.

— Ванна импортная? — поинтересовалась я. — Что ж вы хотите? То, что русский принимает как само разумеющееся, иностранцу надо разжевать.

— А вот это! — не унималась Степа. — Для достижения лучших результатов мойте ванную, когда она чистая. Ха-ха-ха! В обуви по изделию не ходить. Не используйте гидромассажную ванну для стирки дорожек, брезентов, ковров, занавесок и, подчеркиваю, спортивной обуви. А простую, неспортивную обувь, получается, можно стирать? Обхохочешься. Неужели найдется такой дурак, который джакузи будет использовать как стиральную машинку?

— Ты купил джакузи? — я подняла на мужа удивленные глаза.

— Ты не рада? — насторожился Олег.

— Рада, но…

— Что «но»?

— Вадима Блинова арестовали по подозрению в убийстве, — выпалила я, раскрыв секрет своего плохого настроения.

Я думала, что новость их сразит наповал, но они, Олег и Степа, находясь в состоянии безудержного веселья, захохотали еще громче.

— Подумаешь! Кто в нашей семье под следствием не ходил? — выдал Олег и загрохотал идиотским смехом. — А ты, Степа, кого у нас по пьяни замочила?

— Я? Это ты сначала девицу утопил,