О, сколь дивны творения природы в краю туманном, где Сахалин, словно исполинская чаша, омывается волнами морских пучин! Там, где небо с морем сливается в страстном поцелуе, вознеслась над бездной гора Коврижка — диво дивное, чудо чудное, рождённое в самом чреве земном, когда мир ещё дышал огнём первозданным.
Миллионы веков минуло с той поры, как вздыбилась она к небесам, исторгая из недр своих клокочущую лаву, подобную крови раненого великана. Но время, неутомимый творец, и ветры, неугомонные мастера, сгладили её буйный нрав, превратив вершину в алтарь плоский, ровный, будто столешницу божественную выточили. И ныне встречает она зори алые, провожает закаты багряные, храня в недрах своих эхо времён минувших, тайны веков затерянных.
Не каждому открывает она свои объятия каменные, не всякому путнику являет величие своё. Но мне, страннице случайной, распахнула она свои просторы величаво, словно старой знакомой. И помню я вечер тот лунно-серебряный, когда сидела на краю обрыва бездонного, свесив ноги в пропасть мрачную.
А ветер солёный, сын Татарского пролива бушующего, играл с волосами моими, словно струны арфы небесной перебирая. И наполнялась душа моя чувством небывалым — чувством единения со всем сущим, со всем живущим. Чувствовала я, как дыхание древнее горы сливается с дыханием моим, как становлюсь я то песчинкой малой в океане мирозданья, то искрой божественного огня.
И в тот миг, озаряемый луной серебрян
... 
