Мне очень одиноко без тебя. Возвращайся, и мы будем спать в объятиях друг друга.
Твой брошенный
Его рука на какой-то миг задержалась, когда он протянул ее к трубке, и в этот миг ему представилось, что он потерпел фиаско, его разоблачили. Он даже успел ощутить всю горечь и стыд поражения, но тут же подумал: справлялись до сих пор, справимся и дальше. Представление продолжается. Смелее вперед! Он снял трубку.
Том спустился обратно в гостиную и включил проигрыватель. Он выбрал джаз. Джаз был не хорош и не плох, и, как Том уже не раз замечал в подобные критические моменты, он никак на него не действовал. Действовала только классическая музыка — она успокаивала или навевала скуку, внушала уверенность или, наоборот, лишала ее, потому что в ней был порядок, и ты либо подчинялся ему, либо отвергал его.
Вряд ли Уэбстер подозревает его в каком-либо криминале, подумал Том, но чувствует, что он не вполне откровенен. «Я провинился перед государством, и оно не забыло об этом». Любопытно, что в это утро ему пришел на ум Шекспир.
К тому же Том понял, что зря старается, — и не только потому, что Мёрчисон был непреклонен, но и из-за собственной раздвоенности, которую он уже давно сознавал. Он всегда видел обе стороны медали, чувствовал и добро и зло и был искренен и в том и в другом.
В те последние дни Дерватт высказывал желание повидать их — ему не деньги нужны были, а человеческое тепло, — а они отвечали, что у них нет возможности встретиться с ним.
Тому было искренне жаль ее. Он сожалел, что убил ее мужа. Но он не может позволить себе терзаться угрызениями совести, напомнил он себе. Ина
Позже он счистит с них грязь, а потом их можно будет отдать в срочную химчистку.
человек — это то, что он успел сделать, не больше и не меньше.
Может быть, самое большее, на что может рассчитывать человек, вступающий в брак, — это то, что он нашел партнера, с которым можно говорить свободно, не боясь получить удар в спину.
