Оглавление

1 глава. Начало

Утро наступило после грозы прохладное и однозначно мокрое, а после ночных молний и раскатов грома я бы, конечно, поспала, понежилась на любимой кровати. Магри этого сделать не дала, она стянула с меня пуховое одеяло и уткнулась холодным и мокрым носом в руку. Я приоткрыла глаз и тут же зажмурилась. На улице только светало, а тени от предметов и штор казались большими чёрными великанами в комнате.

— Магри, ну куда в такую рань, может, всё же я ещё посплю? — собака сбегала к входной двери, не дождалась хозяйки, а точнее, меня, вернулась и решилась на отчаянный шаг. Она лизнула шершавым языком и оставила мокрые следы слизи на плече и щеке.

— Магри, это против правил! Вот я тебя сегодня выкупаю, да-да выкупаю и выставлю на улицу сохнуть твою длинную шерсть, — взвизгнула я и подпрыгнула в кровати.

Собака заскулила, вытягивая нижнюю ноту, так она говорила, что уже нет терпения и надо её выпустить. Пришлось в пижаме открыть Магри дверь, а та не задерживаясь, выбежала в подъезд. Я услышала, как внизу раздался стук: «Всё, она на улице, оденусь и пойду к ней, она ведь домой не поторопится».

Натянула на себя голубые джинсы, белую футболку с надписью: «Спасаю мир, лёжа на диване». Сверху натянула толстовку с капюшоном серого цвета в тон кроссовкам. В животе заурчало: «Без бутерброда не пойду».

Наконец-то я вышла на улицу, прохлада окутала меня, и лёгкая дрожь прошла по телу. По привычке пошла в парк, где каждое утро мы гуляли. Прошла по центральной парковой дорожке, собаки нигде не было.

— Магри! Магри! — крикнула я и только птицы ответили радостным криком, встречая солнце, которое поднималось из-за горизонта, а по небу плыли розовые облака. — Магри, ко мне!

Я прошла и свернула на тропинку, выкрикивая кличку собаки. Шла вперёд, вглядываясь в кустарники: «Магри, да где же ты?» Не глядя под ноги, я сошла с тропинки, и сразу же вода с травы попала в кроссовки, намочила брюки и носки. «Бррр, холодно! Магри, да где же ты ходишь?» — разволновалась я, чувствуя, как живот свело от волнения и тошноты. «Только этого не хватало, чтобы меня тут ещё вырвало».

— Магри! — крикнула я в надежде ещё раз и увидела, как по тропинке бежит собака. — Магри, ко мне!

Магри появилась на тропке, её бежевые лапы испачканы в саже. Показалось, она улыбается, виляя коротким хвостом, и гавкала. Голосок у неё уже недетский и она настойчиво требует её понять.

— Ко мне! — хлопнула я рукой по ноге и позвала собаку. — Магри, ко мне!

Но вместо того, чтобы подойти, она развернулась и побежала туда, откуда только, что появилась. Немного помедлив, я побежала за ней. Мокрая трава била по ногам, но уже не становилось холодней. На улице май и как только солнце поднимется, будет тепло.

«Что за непослушная собака? Куда её дернуло, что она там нашла?» — бежала я за Магри, бурчала себе под нос. — «А вдруг там труп? Хотя бы не труп, только не это».

Я бежала за собакой, и мы оказались около того места, где молния ночью оставила свой след. Дерево раскололось от удара молнии, а следы копоти и сажи оставались на краях трещины. Магри подбежала к дереву и принялась лаять. Я подошла и погладила её. Собака сразу замолчала и завиляла радостно хвостом.

Обошла дерево вокруг, сфотографировала рядом и решила потом выставить в соцсети, как новую достопримечательность города. Постояла ещё несколько минут.

— Магри, домой! — Я повернулась на дорожке и пошла по направлению к дому. Но собака не двинулась с места, а стала сильнее лаять.

Я повернула голову и крикнула настойчивее, но Магри и не подумала идти за мной, пришлось вернуться к собаке, приговаривая:

— Что тебе в голову сегодня взбрело, пошли домой, кушать пора. — протянула руку, чтобы взять собаку за ошейник, но Магри выгнулась и побежала к дереву.

Там она поставила обе лапы на место раскола и прыгнула в эту трещину, но, с другой стороны, она не появилась от слова совсем. Не понимала, куда может деться взрослая огромная азиатская собака. Я обошла дерево еще раз, пахло от него гарью, но больше ничего сверхъестественного не заметила.

— Магри! — еле дыша от этого сюрприза, прохрипела я.

Тишина, которая наступила вокруг, звенела в ушах, казалось, и птицы перестали на мой крик отвечать своим щебетом. Оправившись от шока, я собралась с силами.

— Магри! — крикнула и встала напротив расщелины, в которую прыгнула собака.

Показалось, что прошла вечность, пока я звала собаку. И вот она появилась из трещины и подбежала ко мне.

— Любимая! — я бросилась обнимать Магри и трепать за шкуру, своего медведя собачьей породы. — Как я испугалась, что ты пропала и больше не появишься никогда!

От радости по щекам текли слезы, а собака виляла всем телом, показывая, что радость взаимная. Я присела на корточки и обхватила морду собаки, заглянула в огромные синие глаза своей подопечной. Они источали столько счастья, что его бы хватило на весь мир.

Еще раз обошла дерево, послушала — не шумит, понюхала — воняет гарью, пощупала и даже протянула руку, с одной стороны, в трещину. Рука исчезла: «Я, наверное, сплю и снится этот сон — сказка, да и только».

Магри следила за мной, казалось, понимает мои сомнения, подошла к дереву и пока я соображала, а тупила я после бессонной ночи конкретно, что собака собирается сделать, та прыгнула в трещину, А мне осталось только развести руками. Я подошла к трещине и крикнула, но никто обратно не прыгнул, мозг отказывался понимать, что тут происходит.

«Я походу схожу с ума! Мне нужно проснуться или это все же не сон?» — ущипнула за руку, стало больно. — «Я все же не сплю. Не верю, но вижу, что собака-то пропала и это не фокус».

Позвала, но она так и не появилась, постояла еще немного: «Ну не могу я бросить Магри, раз она туда-сюда сигает, значит, там есть кислород и земля. Ну, решайся, туда и обратно заберу только собаку, и позвоню куда следует, доложу, пусть спилят это дерево».

Взявшись за край дерева, я подняла ногу и поставила на нижний сучок. Потом подняла другую ногу и поставила в саму расщелину, я всё ещё видела каждую часть тела. Посмотрела по сторонам, парк сохранит мою тайну и не расскажет никому. Всё так же пели птицы, теперь я отчетливо слышала, как заливается жаворонок в небе, встречая солнце и радуясь новому дню. «Собака важнее, это мой друг, ну куда я без неё? Надо найти её!» — приняв решение, я тяжело вздохнула и начала спускаться в неизвестность.

Опустила ногу и пыталась нащупать почву или что-нибудь твердое, наконец-то я уперлась ногой и тут же окунулась в другой мир, теперь мне не стало видно руку, которой я ещё держалась за дерево. Другая рука оказалась в саже, и я опустилась на землю.

Перед моим взором предстал густой лес, высокая трава и куча валежника. Деревья были высокие, но не такие стройные, как в парке, а среди ветвей мелькало солнце. Само дерево, через которое я прошла в этот мир похоже на большую рогатку, вкопанную в землю, да ещё поросшую каким-то странным желтым лишайником. Осмотрелась и ничего страшного или подозрительного не увидела, отпустила руку.

— Магри! — позвала я собаку и осеклась. От звонкого голоса вспорхнула с ближайшего дерева белая птица, громко крикнула, голосом похожим на вороний и улетела.

На крик всё же прибежала собака и я заметила, что или трава слишком высокая или Магри стала намного меньше. Она села у моих ног, а я по привычке достала из кармана телефон и решила запечатлеть себя у дерева на память.

«Интересно, а куда это я попала?» — рассматривая свою фотографию у дерева, рассуждала я.

Не веря своим глазам, еще раз сделала снимок и опять более детально изучила новую получившуюся картинку. На меня с фото смотрела девчонка лет семнадцати с курносым носом, голубыми глазами и светло-русыми косами. «Откуда это длинные волосы, которые ещё можно заплетать?» — удивилась я своей внешности.

Потом посмотрела на свою руку и не меньше удивилась, что куда-то делся маникюр, который так аккуратно сделала Ленка на прошлой неделе. А кожа стала мягче и нежней. Все кремы, которые я могла использовать, перед работой не убирали сухость кожи, а тут как у младенца.

Рассмотрев свои части тела, я пришла к выводу, что помолодела до возраста школьницы, но второй размер груди у меня полностью сформировался к выпускному классу. Джинсы стали сползать, ремень пригодился, и перестегнула на одно деление, остановив падение их на землю.

«Так, где же я? Что это за место? Наверное, Сибирь, в тайгу попала. И скорее всего, я в прошлом», — включила навигатор.

Телефон перешел во вкладку навигатора и написал: нет доступа к сети. Потом я попыталась включить роуминг, но и это оказалось из мира фантастики, телефон на все запросы отвечал: «Нет доступа к сети».

«Так, где же это я?» — присела к собаке. Магри стала щенком, понимающим свою кличку и с мягкой шерсткой. Я взяла её за ошейник и решила тащить собаку обратно в трещину дерева, чтобы вернуться домой.

— Погуляли, посмотрели, хватит, пошли-ка домой, пока приключений на пятую точку себе не нашли. Я вот помню себя в этом возрасте, любитель приключений была, но мой мозг сопротивлялся желаниям, и это значит, что вся работа мозга осталась в мои двадцать шесть лет.

Магри понимала, что её тянут к дереву, и она дернулась. Ошейник остался в моих руках, а сама она побежала куда-то в сторону. Я крикнула, но в лесу эхо быстро замолкало, и наступала тишина, я стояла и думала: «Что делать, ведь я ради собаки сюда полезла, а теперь Магри стала щенком и переживать за неё надо больше». Присела на сваленное дерево и стала разглядывать то направление, куда побежала собака. Глаза привыкли к полумраку. Иногда при легком дуновении ветерка среди листвы виднелись солнечные лучики, которые добегали до земли. И вот там, в той стороне среди деревьев она увидела яркую полоску света.

«Там лес заканчивается или просто полянка», — сделала вывод. — «Если я помолодела, однозначно в прошлом, а значит, не должна встретить саму себя. Нет, в случайности не верю, значит, это что-то закономерное именно для меня».

Так, рассуждала, сфотографировав ещё раз дерево, и как учил отец, оставила отметину, которой пользовался только он. Мой отец, любитель погулять по лесам и все мои приключения начинались со слов: «Я как папа». Запомнила и пошла по направлению к полоске света, оглядываясь на дерево и не находя ни одного такого похожего рядом, стала успокаивать, что легко найду его а если что на телефоне есть снимок. Легкость в принятии решений явно уже принимала не двадцатишестилетняя женщина, а школьница.

«Я только гляну одним глазком, Магри заберу и домой, потом отнесу фото, и пусть исследуют сами этот параллельный мир», — но взрослая моя часть, пыталась сопротивляться. — Что значит посмотреть? Нет, надо позвать Магри и домой, я даже не знаю, какой это год? А может это не моя страна и вообще не наш континент? А вдруг это вообще не мой мир, я таких лишайников даже на картинках не видела».

По спине пробежал холодок, я еще раз крикнула собаку, казалось, её и след простыл. Как ни сопротивлялась своему подсознанию, но ноги вели к светлой части леса. В детстве бабушка всегда говорила: «Ева прижми попу, а то опять встрянешь в приключения, ведь не сидится тебе, шило в пятой точке застряло».

Вот так я все детство с приключениями у бабушки на даче и жила. И этот азарт приключений вернулся, я это чувствовала и радовалась, сопротивлялся только мой мозг. Но стоило сделать еще несколько шагов, рассудительность залезла в дальний угол и умолкла.

Я шла навстречу приключениям, искать собаку и узнать хоть приблизительно куда попала, оглядываясь на дерево, чтобы не потерять его из вида. Возле самого края леса уже различала, что там виднелось поле. И оттуда отчетливо слышала музыку, но узнать певца или о чём он поёт, я не смогла. Любопытство взяло верх и никакие сигналы осторожности, вспыхнувшие в мозгу, не останавливали меня.

Тут появилась Магри, виляя своим обрубком. Уверенности добавилось, я осмелела, а собака пристроилась идти рядом и уже не убегала. В траве ноги путались, но оставалось совсем немного, еще пару деревьев и увижу, всё, что можно разглядеть.

Мозг выдавал кучу предположений: что там племя людоедов, которые на органы разберут или рабыней сделают, или что там обитают самые свирепые и дикие животные. Но приключения так манили и притягивали, что дикие звери, если бы они и были, то, убежали бы от собаки. А вот о людоедах и рабстве мозг все же задело — страх пробежался по спине, и на какое-то мгновение я остановилась.

Мысли в голове рисовали разные картины рабства, ужасы всех мастей, это, наверное, мозг выплескивал все страшное, чтобы остановить меня. Но как ни пытались мои серые клеточки воевать и отговаривать, я все же решила посмотреть. «Ну, что я теряю, да ничего. Может понравиться, и я останусь здесь. Что дома держит? Бывший муж, который только может прийти за очередным долгом, который так и не отдаст. Замужем была, там ничего хорошего не увидела или не разглядела, а теперь разборчивая стала. А что в этих женихах разбираться один косой, а тот лысеет, тот тупой как сибирский валенок, игроман или наркоман, пока хороших не встречала. Ну вот опять этот взрослый мозг берет верх. Стоп, а что меня там держит? Ничего, на квартире живу, и хозяйка явится не раньше, чем через месяц, на работу через две недели. Как ни крути, я в отпуске, могут продлить, если вовремя не явлюсь, Лена похлопочет».

Приняла решение — я в отпуске и наслаждаюсь им! Лишь бы потом не пожалеть! Но я понимала, что думать об этом никто сейчас не будет.

Я выглянула из-за дерева, но не успела рассмотреть ничего, от резкого движения, как оказалась лицом в траве. Я пыталась освободиться, но меня держали, пыталась посмотреть, кто тот нахал, что держал, но кроме травы и земли ничего не видела.

Одно удивляло, собака молчала и не лаяла. «Доигралась. Теперь встречусь со своей печенкой в супе» — мозг выдал черный юмор.

2 глава. Знакомство

Тут я почувствовала дыхание у уха, мужской голос что-то произнес тихо и протяжно. Появился новый запах, который я бы сравнила с душистыми специями, но от земли тянуло сыростью, и легко перебивал букет специй. В моей голове опять встретились два человека взрослая паникерша и беззаботная девчонка.

Раз сразу не убили, значит, ещё не все потеряно. Кто этот человек или кто там? Мне стало интересно, язык я не поняла, на английский непохож, немецкий, да и китайский я слышала и немного понимала. Это же язык отличался странным набором звуков, ближе к французскому языку, но явно не он. Так с языком разберемся потом, я не понимала, что произошло с моей собакой, она даже не подходит, где она? Что это за фигня?

Я начала нервничать, и мой похититель понял это, ослабил давление, и я смогла слегка освободиться и повернуть голову и не дышать сыростью земли. Но после того как я повернула голову, много я тоже не увидела, только ткань одежды. Синий материал или темно-синий на вид прочный, пощупать никто же не даст. А попросить и не поймут, и дай Бог, чтобы не убили.

Так надо обратно вернуться к дереву, попасть в своё время домой и забыть про эти приключения как про страшный сон. «Ну и как я теперь это сделаю, приключений ей не хватало, вот теперь думай, как выбраться? Да…» — мелькнуло в голове.

Сколько я пролежала в таком положении, взрослая часть меня доедала остатки сознания. Но вот решили поставить на ноги и о Боже….

В двух шагах лежала моя собака. Я издала сдавленный стон, они её убили, мою собаку убили! Я шагнула и чуть не упала прямо на неё, из-за ловкой подножки, того, кто только что держал прижатой к земле. Раздался мужской смех, но мне было не до смеха, я заплакала и наклонилась над собакой. Она самый близкий мой друг, прожила со мной уже больше шести лет, да это уже возраст взрослой собаки, но вот так умереть, а не от старости. Я гладила её голову, приговаривала:

— Я виновата, Магри прости. Это я во всем виновата. Любимая моя, самая верная моя подруга Магри! — не выдержала и упала на собаку, я зарыдала.

Зарывшись ещё в теплое тело собаки. Я вся содрогалась от каждого всхлипа, но на какое-то мгновение я затихла и о Боже услышала ровное дыхание, Магри спала, она спала странным крепким сном. Слезы понемногу прошли, я встала, на меня смотрели трое, можно сказать, прилично одетых молодых мужчин.

Мода, ох, эта мода, у бывшего мужа на работе проходил конкурс: «Мода веков», так я ничего не отгадала. И вот теперь я смотрела на этих мужчин, разглядывала, и определить, какой это век не могла. Учесть, что там, на дороге стоял силуэт автомобиля или очень похожего на неё. Доносилась музыка, явно не семнадцатый век.

Рядом стоял высокий молодой человек с белыми волосами, да волосы у всех были белые, интересно это дань какой-то секте или это такая тусовка, опять вопрос без ответа. Мне нравились исторические романы, где рубашка со стоечкой и камзолы и дамы в длинных платьях. Дам я не видела, но камзолы или как их там называть шикарно смотрелись на широких плечах стоящего рядом похитителя. Все бы хорошо, но вот радужка глаз у него фиолетового цвета. Менять радужку явно научились не в девятнадцатом веке, неужели настоящий цвет глаз? Овальное лицо, утонченные черты, похож на аристократа, но чего этим членам голубых кровей делать в лесу? Вот опять одни вопросы, может, они так развлекаются.

Я опять посмотрела на их белые волосы, стоящий рядом поймал мой взгляд, протянул руку и взял прядь волос из расплетенной косы, это я так крутила головой, что на голове наверно конь только не валялся. По сравнению мои волосы отличались, я же со светло-русым цветом явно не подходила к ним, внимательно рассмотрев прядь, он их дернул и даже понюхал. В этот момент я поблагодарила себя, что вчера я помылась, и волосы до сих пор носили запах шампуня.

Он что-то сказал своим друзьям, и они засмеялись, я же потянула свои волосы из рук молодого человека, старалась делать это медленно без рывков. А то усыплять, как собаку, нет, надо вести себя спокойно и не нарываться.

Друзья подошли ближе, говорили они быстро, и я не понимала, как иностранные песни не понимаешь слов, ты слушаешь музыку, вот и слушала их интонацию. Я рассматривала друзей, но как только стоящий рядом улыбался, мой взгляд невольно обращался к нему, да красивый похититель. Прям идем по роману, он похититель, она пленница и безумно влюбляется в него. Один из стоящих рядом походил на аристократа и чертами лица смахивал на похитителя, но моложе. Третий явно не их сословия, наверно верный раб или все же работник, буду надеяться, что тут нет рабов и торговли людьми. Они обсуждали меня, и показалось в какой-то момент, они забыли обо мне. Опять включилась взрослая моя часть и напомнила рабство, извращенцев и маньяков, холодок пробежал по спине, пора делать ноги.

Я отступила на несколько шагов назад, ближе к Магри, наклонилась и подняла свою питомицу. Взвалила спящую тушу на плечо и демонстративно пошла в сторону дерева. Возблагодарила Бога, что Магри стала щенком и не так тяжело нести, друзей не бросают. Медленно, но уверенно я пошла вперед, переступая поваленные деревья, не видя перед собой дороги, чуть не упала, но продолжала путь. С каждым шагом расстояние между мной и деревом становилось меньше, и я уже предвкушала, как бегу домой к соседу Сеньке за топором, срубить это злосчастное дерево.

Но стоило мне отойти от них на десять шагов, раздался крик, явно обращался ко мне, но так как я не понимала его речи и не собиралась останавливаться, насколько можно, ускорила шаг. Если бы я могла бежать, но с собакой не побежишь, да и валежника в лесу много, только успевай, барьеры брать.

Поэтому через мгновение на моё плечо легла рука, и пришлось остановиться. Я повернулась к тому, кто мне преградил путь, и умоляюще произнесла:

— Отпустите, пожалуйста, я хочу домой!

Он внимательно смотрел на меня, да именно тот, кто в первый раз поймал и обезвредил. Но, так и не понял моих слов.

— Прошу, отпустите, я хочу домой. Я уйду домой. Отпустите меня, — по щекам потекли слезы.

Он не отпускал, друзья стояли на месте и не пытались ему помочь. Да и зачем помогать, я для него как пушинка, ему не стоило бы усилий взвалить меня с собакой и пронести по всему лесу. Вместо того чтобы отпустить, он стал забирать собаку. Я вцепилась в неё изо всех сил: «Это одно существо родное и любимое».

— Нет, это моя собака! Не отдам! Это моя питомица, она моя! — кричала я молодому человеку в лицо и не отпускала собаку.

Он улыбался и пытался мне, что-то говорил своим бархатным и ласковым голосом, но я стояла на своём.

— Это моя собака, не трогай, кому сказала она моя! — не сдавалась я, понимала, что это последний шанс остаться с собакой и возможность вернуться домой, пока мы в этом лесу и так близко к порталу.

Я рванула собаку, и он все же отпустил, не причинив собаке боль, а я повернулась и зашагала опять к дереву. Но у мужчины имелись другие планы, он долго не думал, не пытался уже что-то сказать, подхватил на руки вместе с собакой и понес в противоположную сторону от дерева. Я попробовала вырваться, и чем сильнее сопротивлялась, он сильнее прижимал к себе, не давая возможности выкрутиться. Тот, что похожий на него, подошёл и забрал собаку и пошли по направлению к дороге.

Я перестала сопротивляться, моя взрослая половина в отчаянии хотела плакать, но юная и мечтавшая о приключениях вдыхая приятный запах одеколона или что там у них, положилась на волю случая. Он так сильно прижимал меня к своей груди, я слышала, как стучит его сердце, ритм увеличивался, от напряжения и груза, сердце его стало биться сильнее. Я посмотрела на него, нет, он не вспотел, несет, как пушинку. Он наклонил голову и взглянул на меня, какой необычный фиолетовый цвет, и в этот момент что-то необъяснимое произошло между нами. Волна эмоций, как в бане при хорошем паре, обдало тело, с ног пробежал мороз и поднялся к макушке, потом тепло разливающееся по каждой клеточке, как при массаже, даже лучше. Но то состояние, в котором я пребывала описать просто так невозможно. Наверно первый поцелуй не будет таким ярким, как эти эмоции.

Я смотрела в его фиолетовые глаза и понимала, что он то же самое испытал и ритм сердца увеличился, и держать он стал не грубо, а нежно или мне это так хотелось. Его друзья или братья шли вперед нас и не обращали внимания, что произошло между нами, или это только мы прочувствовали, что же это было?

Он вынес к той технике, что стояла на дороге, не стал даже отпускать. Открыл дверь и посадил на заднее сиденье, рядом на пол положили собаку. Потом он отдал распоряжения своим друзьям и сел рядом со мной. Друзья сели впереди, и мотор заработал, нет, на трактор непохож, тихое ритмичное жужжание и все.

Я вспомнила свою машинку, которую помогли купить родители, да буквально неделю назад я выплатила последние деньги и закрыла кредит. И теперь она осталась там без меня, а я же хотела на ней ехать в отпуск. Я отвернулась от человека, который похитил, посмотрела в окно и поняла, что мы уже едем, но как ни ям по проселочной дороге ни ухабов, может тут тоже асфальт? Но потом я вспомнила дороги в городе и асфальтированные ямы, улыбнулась. Молодой человек внимательно следил за мной, он, изучал моё лицо и запоминал каждую черточку.

Краем глаза я увидела, как он улыбается вместе со мной, тогда я решила пошутить:

— О чем ты милый?

Но он не понял, и это еще больше развеселило.

— Вот как теперь вернуться домой? — ещё раз улыбнулась и опять уставилась в окно. Машина ехала быстро, но скорости не ощущали и тем более тряски.

За окном мелькали деревья и поля, многие из них стояли зеленые, посевная прошла удачно, дожди полили землю и будет хороший урожай. А значит, никто голодным не будет. У меня заурчал живот, я вспомнила, что с шести утра не ела кроме бутерброда. Положила руку на живот, проследив мои движения, он положил свою руку мне на живот, но не успел, ничего сделать получил хорошую оплеуху.

Приготовилась получить в ответ, но он только потер щеку и достал из коробки, стоящей возле собаки на полу, что-то замотанное в бумагу. Он развернул, и я увидела похожее на французский хлеб, только желтого цвета. Он протянул этот предмет мне и стал ждать, когда я возьму его, отравить явно он не планировал, я взяла, поднесла к носу и втянула воздух, пахло не хлебом, но все же аромат понравился. Откусила и начала жевать, вкус, похожий на кукурузный пирог, которым угощала подруга. Я откусила еще раз, он смотрел и улыбался, я отломила маленький кусок, а остальное отдала ему. Он тоже стал кушать, друзья впереди не могли видеть, чем мы тут занимаемся и не слышали наши разговоры, хотя мы общались молча.

Я посмотрела с сожалением на свою собаку и потом вопросительно взглянула на похитителя, как его назвать, я пока не могла оценить. Он посмотрел на лежащую собаку и протянул к ней свою руку. Я остановила, но ненадолго, в его взгляде читалась нежность и забота. Он дотронулся до собаки и провел по голове рукой. Магри сразу же подняла голову, но не зарычала, а лизнула его пальцы. Молодой человек протянул ей кусок французской булки, и та съела. Его улыбка обезоружила меня, и я сидела завороженная этим чудом. Как так можно усыплять животных и опять будить. Все больше и больше вопросов возникало в моей голове и это одна причина, от которой бывший муж сбежал. Ну что поделаешь, разговаривать и тем более спрашивать я люблю. Погладила Магри, та улеглась у ног мужчины, и я повернулась поговорить с ним. Сколько ехать, я не знала, куда едем, не знала, что будет со мной, я не знала, и что это за эмоциональный всплеск был между нами, я тоже не знаю.

— Меня зовут Ева, — тыкая пальцем себе в грудь, ещё раза два повторила я.

Потом посмотрела на него и ткнула его в грудь, он улыбался.

— Че улыбаешься? — опять ткнула себя в грудь — Я Ева. А ты кто?

Стала повторять действия и вспомнила мультфильм «Ну, заяц погоди!» где я исполняла роль зайца, а ему выпала роль волка. Не прошло и двух минут, он ответил:

— Велс.

— О! Есть контакт, может, мы с тобой и понимать будем, а куда это мы все же едем?

Он протянул руку и, показывая на меня, сказал:

— Ева.

Я закивала и улыбнулась в ответ на его улыбку. Мне нравилось его не жестокое обращение, может это барыга, который не имеет прав, портить товар перед продажей? Ну, что вот портить такие хорошие минуты, мозг решил предупредить, ведь он начинал нравиться, а вдруг и правда продаст как игрушку какому-нибудь богачу, хотя по виду сам он не из бедняков.

3 глава. Дом Велса

Автомобиль также тихо остановился, и жужжание мотора прекратилось, еще секунда и открылась дверь. Велс вышел, протянул мне руку и кивком, приглашая выйти из машины. Магри выскочила и села у ног похитителя. Пришлось вылезти, собака уже на улице и меня тут точно не оставят, а передвигаться вроде ковра на плече не хотелось.

Высокие деревья почти скрывали строения за забором, у которого мы остановились. Виднелись окна второго этажа и крыша, Магри нюхала землю, нас и бегала от забора до машины.

— Магри сидеть, — подала команду я и та села у моих ног. — Умничка, сидеть.

Мужчины переглянулись, услышав мой голос, но потом посмотрели на действия собаки, продолжили обсуждать наверно, важный вопрос. Я решила посмотреть, что это за машина, какие у нее колеса, как она передвигается. Надо заметить, что автомобиль сверху казался куда меньше, чем внутри. Учесть, что мы сидели свободно и ноги не упирались в переднее кресло, а Магри вальяжно развалилась на полу. Потом я отошла от машины и стала рассматривать её уже сзади, так вот почему она вместительная, тут нет багажника, а куда они девают вещи? Потом я присела и заглянула под днище, и пока я разглядывала то место, где, по всей вероятности, должны быть колеса, рядом со мной присел Велс и стал внимательно наблюдать за мной.

Я так увлеклась изучением транспорта, что сначала даже не обратила на него внимания, но он кашлянул, и я повернулась. Мысленно пыталась приготовиться сразу ко всему, что меня сейчас отдадут или продадут, а может, все же съедят или пустят по кругу, может там притон? Мозг, конечно, извращался надо мной как хотел, опять от неизвестности по спине пробежал холодок. Я ждала.

Велс встал, подал мне руку, когда я нерешительно вложила ему пыльные пальчики, он потянул меня к забору, за которым стоял двухэтажный дом. Моё сердце бешено заколотилось, собака следовала за нами и ни разу не загавкала на окружающих. «Предательница!» — решила я про неё и что-то хотела ещё добавить, но калитка открылась, и мы вошли во двор, на темно-оранжевом грунте росли неведанные для меня травы и цветы, создавая красивую композицию. Я в отличие от моей подруги Ленки в дальних странах не бывала, но может на юге есть такое разнообразие флоры.

Велс держал меня за руку и вел по дорожке из дикого камня, это я так сравнила с тем, что встречалось мне. Да деревья поднимались высоко, скажу, что в сравнении с нашими ивами, тут листочки похожи больше на березовые, а длина веток как косы у наших ив. Мелькнуло еще другое плодоносное дерево, в цветах. Да про запахи это благоухание, наполнявшее весь сад перед домом, пьянил, кушать не хотелось, а вот пить и только такого вкуса смеси барбариса, липы и терпкого вкуса зеленого чая я бы сейчас попила. Но не у себя дома и что ждет буквально через несколько минут, мне не известно.

Так, Велс привел меня к дому, входная дверь открылась, как только он подошел к ней. На улице солнце припекало, а в доме стояла прохлада. В прихожей, если её можно так назвать, размеры смущали, вместился диван, комод большое в пол зеркало в деревянном обрамлении и два окна со шторами, как бы подруга заметила пылесборниками. Хотя я ничего никогда не имела против штор, они понравились, только легкие и воздушные.

За нами вошли друзья, и пошли в соседнюю комнату слева от входной двери, еще были две двери и винтовая лестница на второй этаж, куда меня без разговоров и повел Велс, держа за руку. Магри не отходила от нас ни на шаг. Я поднималась по лестнице и смотрела то под ноги, то на похитителя, он улыбался, и это настораживало и чем выше мы поднимались, тем сильнее он сжимал мою руку, а у меня колотилось сердце от предвкушения только чего?

На втором этаже я увидела коридор, тянувшийся в обе стороны и двери в несколько комнат. Он повернул налево и пригласил идти за ним. «Мог бы и не приглашать, ведь все равно руку не отпускал», — подумала я. И вслух говорить смысла не было никакого, он все равно не поймет.

Пройдя две двери, он достал ключ и повернул его в замке, дверь открылась, и меня завели в комнату. Помещение не страдало роскошью, кровать, тумбочка, на полу вроде ковра, окно со шторами и два стула. Магри забежала и улеглась у кровати, руку наконец-то отпустили, и я села на стул. Он прошелся по комнате, посмотрел в окно, зашторил его и в получившемся полумраке растлил кровать. «Это, что намек, чтобы я раздевалась и приготовилась, все же я — рабыня?» — пронеслось в голове. Я резко встала и хотела выбежать из комнаты, но Велс среагировал молниеносно. Через секунду я уже лежала в кровати, но вместо того, чтобы продолжить все, о чем подумал мой мозг, он захлопнул дверь и в замке повернулся ключ.

Я осталась одна лежащая на кровати, в подушках и перинах, как в сказке «Принцесса на горошине» и все. Не будет насилия? Не будет или будет, он наверно пошел за своими спутниками, сейчас выпьют и начнется. Я посмотрела по сторонам, что такое тяжелое приготовить для обороны и как вообще теперь добраться до дерева, чтобы вернуться домой?

Я походила и посмотрела в окно, ничего там интересного не увидела, огромная плантация цветущих деревьев, и это все, что мои глаза могли разглядеть. Потом посидела на стуле, погладила собаку и, наконец, решила полежать, мне же предлагалось изначально лечь, вот я сняла кроссовки и прямо в брюках и завалилась. Укрылась одеялом, а так как ночь плохо спала, сон настиг без счета овечек, кровать тоже дополняла мой комфорт.

Когда я проснулась, на тумбочке горел ночник и стоял поднос с едой, Магри не оказалось у кровати. Потянувшись, я встала, проверила, что стояло на подносе, пахло вкусно, но посуда явно не тянула на аристократическую, я ошиблась, он не голубых кровей.

Подвинула стул к тумбочке и принялась пробовать, что мне принесли. От привычки готовить дома самой себе, мой стол не наполнялся излишеством, а вот пока я жила с мужем, всегда готовила разные вкусняшки. Надо сказать еще раз спасибо маме, это она повар-кулинар высшего разряда и научила готовить. То, что я бы назвала, супом-пюре, но не гороховый, оказалось есть можно. Да так подумать есть можно все, лишь бы съедобное. Я же на тот момент сидела голодная, и неопределенность убивала.

Допивая в стакане чай с вкусом фруктов, я услышала шаги, и они явно приближались к моему месту заточения. Я взяла вилку, правда, с тремя зубчиками, отошла к окну и спряталась за плотную штору. Через минуту дверь открылась, и в комнату зашли, а Магри сразу же подбежала к шторе, чем выдала моё тайное место. Он сел на стул и стал ждать, пока я выйду из укрытия, я вышла с вилкой в руке. На его лице появилась уставшая улыбка, но он не вскочил, ничего не сказал, а просто смотрел на меня. Я подошла и встала у тумбочки, положила вилку, понимая, вилкой положение не исправишь, села на край расправленной кровати и стала изучать лицо человека, который так устал сегодня со мной. «Может, он не знает, что теперь делать? — подумала я. — Ну, отпустил бы еще там, зачем ему проблемы со мной?» Оправдывала я его уставший вид и стала переживать за него, сочувствовать, хотя по правде, что я могла знать об этом человеке. Если не знаю, где я и кто он такой.

Магри легла ему на ноги, вот кто понимает, что он для неё друг и не враг. Я стала разглядывать своего похитителя, вот он сидит и никуда не торопиться, получает удовольствие от моего созерцания. Я, не стесняясь, рассматривала его прическу, которую он поправил большой ладонью, непривычные фиолетовые глаза меня немного смущали, но раз они его родные, тут это нормально. Потом мой любопытный взгляд спустился на грудь, белую рубашку он переодел, а у этой не застёгнутый ворот и смуглая грудь выглядывала из синей ткани рубашки. При его дыхании материал натягивался, казалось, ещё вдох и ткань порвется на части. Плечи, сильные руки — пронес меня до автомобиля и не запыхался. Он тоже смотрел на меня, изучая черты лица, его взгляд задержался на моей груди. Я вспомнила выпускной класс и платье темно-вишневого цвета с декольте. Тогда в школе поспорили, кто же будет мой первым, но обломились все, мой муж не учился в нашей школе, и я познакомилась с ним намного позже.

Потом я опустила свой взгляд еще ниже, и это заметил Велс. Он сел поудобнее и продолжал наблюдать за моей реакцией. Мои уши стали пунцовые. Нет, я не стеснялась раздетого мужчину, но смотрела на голого только мужа, а сейчас мне всего лет семнадцать или восемнадцать и явно рассматривание мужчины это не правильно. Довод для себя я обосновала, закрыла глаза и отвернулась. В этот момент он встал, два шага и он подошел ко мне, его рука легла на моё плечо, повернул меня и убрал руки с лица, поднял подбородок и заглянул в мои глаза. Я испугалась и мысленно паниковала, но что делать я не представляла.

Он погладил мои волосы, которые давно расплелись и покоились на плечах и спине. Я смотрела на него и думала: «Интересно о чем он думает? Что хочет? Какие дальнейшие планы? И что он решил сделать со мной? Это мои вопросы к нему, но он все равно не ответит. Как бы хотелось понимать его и общаться, я в четырех стенах долго не выдержу, завою».

Велс взял мои руки и поднял меня, не отводя глаз, и опять волна чувств, сметающая на своем пути все мысли и желания и только одно быть рядом с ним. Эти ощущения испытывали мы оба, потому что его глаза излучали такое же желание, как и я. На какое-то мгновение поняла, о чем он подумал. Ему так же было приятно это чувство, как и мне, я слышала, как бешено, стучит его сердце, повторяя в такт моему, несколько секунд и он с трудом отстранился, забрал поднос и покинул комнату, закрыв за собой дверь на замок.

«Вот тебе и ночь с пристрастиями, — разочарованно подумала я. — Нет мадам, вы сначала сами для себя решите, хотите ли вы близости или нет, а то вилку хватаешь, то взгляд отводишь». Я села на кровать, передумала кучу вариантов развития действий, но ничего стоящего не пришло в мою русую голову, и я упала на подушки. Но тут меня посетила свежая мысль: «А если это и есть близость на этой планете, постой, а как же дети? Или тут детей не бывает? Может, они тут в пробирках разводятся?»

Последний вариант близости и детей из пробирки мне показалось так привлекательная и правдоподобная, что какое-то время я убеждала себя, что близость моему телу вообще не светит. Еще три дня он приходил ко мне в комнату, приносил еду, выгуливал собаку, а я оставалась под замком. Потом, видимо, что-то изменилось и меня выпустили из комнаты и, приглашая жестом, привели в комнату на первом этаже, куда в первый день прошли его друзья.

Комната с высокими потолками, напоминала нашу гостиную, с мягкой мебелью и большими шкафами с книгами, журнальным столиком и множеством портретов в рамке на стене. Окна понравились, они были широкие, начинались от пола, впускали в комнату много дневного света. Я увидела прекрасную беседку, заплетенную каким-то растением с большими розовыми цветами, похожие на наши лилии, но эти плелись по стене дерева, а рядом широкие качели, слегка покачивались от ветерка порывами пробегающего между домом и беседкой. Вот это да, там еще есть и песочница с песком. «Он женат?» — по спине побежал холодная дрожь.

Повернувшись к Велсу, я первый раз сама, без его рук и настойчивых движений посмотрела ему в глаза. «Как задать ему вопрос? Как выяснить все интересующие вопросы, которые возникают каждый день все больше и больше. А теперь еще и вопрос о его жене», при этих мыслях Велс удивился и огляделся вокруг.

И все же мне приятно смотреть на него, он в белой рубашке и темно-фиолетовом камзоле смотрелся неотразимо. А я за свои четыре дня уже желающая покупаться и переодеться. От меня не просто пахло, а воняло, и как только он хотел подойти, поближе я отходила как можно дальше отрицательно мотала головой, выставив вперед руки.

— Ну как тебе объяснить, что я совсем протухла, воняю как из помойной ямы, мне самой этот запах неприятен, что говорить о тебе, — отходя умоляюще, проговаривала она.

Он остановился и перестал подходить ко мне, я облегченно выдохнула, хлопнув себя по лбу, Велс вышел из комнаты. Я посмотрела ему вслед и села на стул у стола. Достала телефон и открыла галерею с фотографиями, пока перелистывала их, на глаза навернулись слезы и две больших капли упали на экран. Я не заметила, как он вернулся и встал за спиной, наблюдая, как я рассматриваю снимки. Телефон запищал и включился, я расплакалась. Он положил руку на плече, я подскочила как ошпаренная. Он задержал меня за руку и притянул к себе. «Не надо, от меня воняет, я сама не хочу», — бормотала я про себя, а он просто вытер мои слезы и улыбнулся, потом потянул за собой.

Ничего не оставалось, как идти за ним, мы опять поднялись на второй этаж, и я думала, он закроет опять в комнате. Но он открыл другую дверь и предложил пройти. Эта комната была в два раза больше, чем та, где я жила. Из этой спальни шли две двери в разные стороны, он прошел и открыл дверь справа от кровати, там оказалась ванная. Я захлопала в ладоши и от радости, прыгая, как ребенок поцеловала его в щеку.

Он замер, посмотрел на меня, рукой провел по месту поцелуя.

— Велс, прости, я больше не буду, тебе неприятно наверно, это у нас так принято благодарить, за все хорошее сделанное для тебя, — бормотала я, не поднимая глаз, пытаясь оправдать совсем невинный поцелуй.

Он улыбался и после того, как я замолчала, поцеловал в ответ. Странно, но мне стало казаться, что он понимает, что я не только говорю, но и думаю. Но это только предположение и проверить нетрудно. Он показал мне ванную комнату и открыл воду, круглая большая ванна, похожая на маленький бассейн, наполнялась водой, Велс стоял, я не предпринимала никаких действий. Набралась вода, он сходил куда-то и принес ворох тряпок, положил на стул в ванной комнате и вышел.

Ура, я буду мыться без посторонних глаз, разделась и влезла в теплую воду. Не стала утруждать своего похитителя ожиданием, по-быстрому вымылась, вылезла и подошла к стулу. Там лежали не просто тряпки, это были платья, да с длинными юбками, как я мечтала в детстве о том, чтобы быть принцессой, вот она сбылась. Пересмотрев все наряды, я выбрала менее вульгарное, более закрытое и постаралась одеть его. «Ага, платья есть, значит, в этом доме бывают женщины. Теперь выяснить, кем эта дама приходится Велсу». Потом простирала свои вещи, слила воду.

Платье можно сказать сшитое по мне, но в груди немного сжимало, из-за этого грудь выпирала вперед и хорошо выставлялась в декольте. На выходе из ванны я прикрыла руками грудь и искала зеркало, чтобы оценить свой новый образ. На стуле сидел Велс и внимательно рассматривал меня, он улыбнулся, видя, как закрываю грудь. Я демонстративно прошагала в платье к зеркалу и оказалась приятно удивленной, оно смотрелось на мне никак седло на корове, я стала леди 19 века, сразу вспомнила произведение «Война и мир» и мечты о балах и пышных приемах.

Велс тоже смотрел с интересом на мой новый облик, и видно было по лицу, ему это нравилось. Я повернулась от зеркала и присела в реверансе, убрав руки с груди, его взгляд там и остался.

Он тут же ответил изящным поклоном и подошел ко мне, я опустила глаза и машинально прикрыла грудь, он подал руку и, вложив свою ладонь в его, мы спустились. Стол уже накрыли на две персоны. Велс усадил меня на один край стола, сам сел, напротив, даже Магри уже ужинала возле предполагаемого камина.

Мы кушали молча, ужин подходил к завершению, но никто не пришел забрать посуду. Я встала, собрала тарелки на поднос и собиралась понести его в предполагаемую дверь кухни, но Велс позвал по имени.

— Ева.

Он показал, чтобы поставила поднос на стол, и предложил сесть на диван. Оставила посуду и подошла к нему, на коленях у него лежала папка, предложил сесть мне рядом. Я послушно села, ничего не понимая, но благодарна тому, что вымылась и переоделась. Пусть это платье не мое любимое и не моего фасона, но выбирать мне пришлось из ограниченного количества. Как только я села, он положил мне на колени папку и предложил жестом открыть её.

Я стала развязывать твердые шнурки, со второй попытки мне это удалось, и вуаля папка открылась, там лежали рисунки. Первый рисунок я рассмотрела внимательно, там карандашом изображен, этот дом, в котором нахожусь и в такт моим мыслям, он закивал головой. Я отложила этот рисунок в сторону и посмотрела на следующий лист.

Это нарисован мой портрет с прической, которую делала на выпускной. Волосы обрамляют моё лицо нежными локонами, а какие глаза нарисованные, в них яркие чувства, радость и легкость жизни. Рассмотрев рисунок, а точнее, свой портрет я вопросительно посмотрела на Велса. Вместо того чтобы мне ответить, он стал вытаскивать из папки один за другим листом и везде была я.

— Но как ты смог нарисовать, ведь ты не видел меня на выпускном или ты там был? Откуда все эти рисунки, кто тебе их дал? И вообще, когда я получу ответы на вопросы, я хочу много выяснить, ну а больше всего вернуться домой! — последнее слово я выкрикнула и встала, папка упала на пол, и оттуда еще высыпались портреты эскизы и просто зарисовки.

Он поднялся за мной, прижал к себе и стал что-то шептать на ухо. Слова напоминали музыку, нежную и приятную, моё тело таяло под теплым его дыханием. Он стоял, не шевелясь, и только руки его покоились у меня на талии. Я подняла голову, и он поймал мой взгляд. Опять удивительная волна нежности пронеслась по нам и разлилась с таким всепоглощающим чувством удовольствия, что у меня подкосились ноги и если бы не его объятия, наверно рухнула на пол. Велс подхватил и посадил на диван, не спускал с моего лица своих фиолетовых глаз, поднял мою руку и поцеловал ее.

— Велс, скажи мне, ответь на кучу вопросов. Я многое хочу знать, но как узнать, если мы с тобой не понимаем друг друга. Это выбивает из равновесия, и я очень хочу домой. Все рисунки, откуда они у тебя? Вот видишь опять одни вопросы. Ты можешь усыплять собаку, у тебя какие-то магические способности, да?

Видно, он внимательно слушал, а потом положил одну руку мне на голову, в другой руке он держал мои пальчики. И через мгновение он внятно произнес следующие слова.

4 глава Дары Всевышнего

— Вот теперь ты сможешь разговаривать со мной.