Пожалуйста, Поуп, разбуди его, это очень важно!
– Касается Амелии? – уточнил Поуп, подумав, что вопрос здоровья и жизни мисс Эконит действительно достоин того, чтобы быть заданным в середине ночи.
Но Цзиянь только покачал головой.
– Хуже, – ответил он. – Всей страны!
Поуп задумался. К стране у него были вопросы – вряд ли она действительно стоила того, чтобы мистер Мирт не выспался.
Все эти разговоры отличает их несбыточность. Но оттого ли они несбыточны, что их невозможно воплотить в реальность? Нет! Несбыточны лишь оттого, что, говоря об этом, никто не пытается воссоздать свои фантазии.
Либо бей, либо беги. Третьего не дано
брюках, – улыбнулась она. – Здесь и правда есть моя вина: я отпустила кеб и решила пройтись пешком. Я сама их спровоцировала…
Лицо
то, что положено было каждому на его месте.
Положено каждому. А сделал – он один.
прекращайте есть себя поедом и думать, что вы могли что-то изменить. Прошлое остается в прошлом. Настоящее утекает с каждой секундой. Мы – в конце концов – можем решить только, каким будет наше будущее.
Месть заставляет сердце терять чувствительность, – расстроенно сказал мистер Мирт. – Даже самое чистое из сердец.
Поуп задумался. К стране у него были вопросы – вряд ли она действительно стоила того, чтобы мистер Мирт не выспался. Тем более именно страна была причиной его истощения, и в перспективе все та же страна не давала бы ему спать ближайшие месяца два…
– Мы навестим его завтра, я думаю, – кивнул Джон. – А сейчас давайте прикончим уже этот виски – я клянусь, после такого вечера он просто напрашивается.
Лицо лорда Дарроу приобрело тот оттенок красноты, который наводил на мысль о проблемах с внутричерепным давлением и сложностью восприятия какой-либо точки зрения, отличной от его собственной.