«…Вспоминается мне ранняя погожая осень. Август был с теплыми дождиками, как будто нарочно выпадавшими для сева, — с дождиками в самую пору, в средине месяца, около праздника св. Лаврентия. А «осень и зима хороши живут, коли на Лаврентия вода тиха и дождик». Потом бабьим летом паутины много село на поля. Это тоже добрый знак: «Много тенетника на бабье лето — осень ядреная»… Помню раннее, свежее, тихое утро… Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и — запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет, по всему саду раздаются голоса и скрип телег…»
Лауреаты премийНобелевская премияХудожественная литератураРусская литератураКлассикаПроза XX векаВиртуальный рассказчик
Возрастные ограничения: 16+
Правообладатель: Издательство ЭКСМО
Год выхода издания: 2022
Издательство: Издательство «Эксмо»
Бумажных страниц: 19
Впечатления181
👎Не советую
💤Скучно
Максимально тяжело читается, лично мне было не интересно
👍Советую
20 минут чтения и вы погружены глубоко в осень 🍂
👍Советую
🚀Не оторваться
Есть ощущение, что в школе я пропустила это произведение. По моему в школе не всегда можно понять всю красоту разного языка через произведения. Они кажутся сложными… Читаешь то, что задано. Нет заинтересованности в этом, а следовательно и понимания …
Рада, что прочитала это произведение. В таком маленьком объеме можно уместить жизнь и ее увядание, краски, запахи, ощущения. Советую для души.
Рада, что прочитала это произведение. В таком маленьком объеме можно уместить жизнь и ее увядание, краски, запахи, ощущения. Советую для души.
Цитаты1665
Запах антоновских яблок исчезает из помещичьих усадеб. Эти дни были так недавно, а меж тем мне кажется, что с тех пор прошло чуть не целое столетие. Перемерли старики в Выселках, умерла Анна Герасимовна, застрелился Арсений Семеныч… Наступает царство мелкопоместных, обедневших до нищенства. Но хороша и эта нищенская мелкопоместная жизнь!
Гикнешь на лошадь и, как сорвавшийся с цепи, помчишься по лесу, уже ничего не разбирая по пути. Только деревья мелькают перед глазами да лепит в лицо грязью из-под копыт лошади. Выскочишь из лесу, увидишь на зеленях пеструю, растянувшуюся по земле стаю собак и еще сильнее наддашь «киргиза» наперерез зверю, – по зеленям, взметам и жнивьям, пока, наконец, не перевалишься в другой остров и не скроется из глаз стая вместе со своим бешеным лаем и стоном. Тогда, весь мокрый и дрожащий от напряжения, осадишь вспененную, хрипящую лошадь и жадно глотаешь ледяную сырость лесной долины. Вдали замирают крики охотников и лай собак, а вокруг тебя – мертвая тишина.
