Любовь… – он выплюнул это слово, будто оно разъедало рот. – Любовь обладает невероятной силой, сестра. Она греет душу, но порой превращает сердце в глыбу льда.
Порой одержимые горем люди пытаются скрыть свои чувства и притворяются сильными. К сожалению, эта очень хрупкая маска, и в самый неподходящий момент она может соскользнуть с лица, разбиться на тысячи осколков, обнажая истинные эмоции
Внезапно дверь распахнулась, я вздрогнула и подскочила. Огурцы упали на пол. На пороге стоял Винсент в белой рубашке и черных брюках. Мужчина сильно запыхался, а глаза казались безумными.
Девушки, сидевшие вокруг меня на полу, встали при внезапном появлении Винсента. Мы все выжидающе на него смотрели.
– Я мужчина, – взревел Винсент.
Я растерялась и не знала, что сказать. Не каждый день мой муж выбивал двери и кричал, что он мужчина.
– Ну, поздравляю. Я рада за тебя, – ответила я. Девушки прыснули от смеха. Винсент покраснел, но приосанился.
– Думаешь, Китана будет уважать меня больше, если я стану вести себя жестче? – прервал я. Очень глупо с моей стороны спрашивать совета брата, который младше меня на семь лет и ничего не знал о любви, жизни, Китане и дворцовых интригах, но почему-то его слова посеяли во мне зерно сомнения. Я никогда не сомневался в любви Китаны. С другой же стороны, я не предполагал, что со стороны кажусь таким мягким, как сказал Иван. Но неужели Китане надоело однообразие? Неужели именно мягкость в моем общении с ней повлияла на то, что она все еще обижается и даже не советуется со мной, когда ввязывается в дворцовые интриги?
– Именно это я и имею в виду, – произнес Иван, не подозревая о моих мыслях. – Женщины любят романтизировать зло. Чем суровее ты с ними, тем сильнее они тебя любят.
– Китана превратила тебя в какого-то детеныша панды и теперь сожалеет об этом. Она скучает по тому сильному мужчине, которого знала до замужества, но не говорит прямо. Поэтому она бесится из-за любой мелочи.
– Что за чушь ты несешь? – нахмурился я. Китана командовала мной в спальне, но за ее пределами мой авторитет оставался неоспорим.
– Не сердись, брат, – вздохнул Иван. – Мне просто кажется, что старого Винсента уже нет. На его месте теперь милый котенок, который во всем советуется со своей женой.
Я продолжал пристально смотреть на Ивана. Брат кашлянул и отвернулся. Казалось бы, тема закрыта, но я почувствовал необходимость ответить.
– Никакой я не котенок.
– Хорошо, – согласился Иван, не глядя на меня, – раз уж ты так говоришь.
