– Как прошли твои выходные? – спросил Коул, подложив одну руку мне под голову, и я честно ответила:
– Отвратительно.
– Мои тоже. Чем занималась?
– Резала человека. А ты?
– Я сжег дом.
– Круто. Ужинать будешь? В холодильнике есть пирог с уткой…
– Нет. – Он покачал головой, удержав меня на постели, когда я попыталась встать. – Просто обними меня.
Коул ткнулся носом мне в щеку, и я смяла пальцами воротник его рубашки. Очень быстро он намок от моих слез. Коул обнимал меня так крепко, что мне даже не нужно было стоять: я могла подогнуть ноги и при этом все равно бы не упала. Коул держал меня. Всегда держал
– Отвратительно.
– Мои тоже. Чем занималась?
– Резала человека. А ты?
– Я сжег дом.
– Круто. Ужинать будешь? В холодильнике есть пирог с уткой…
– Даже не вздумай, Диего! – Тюльпана, как всегда, не смогла промолчать. – Отныне в этом доме все дохлое должно оставаться дохлым. Ты меня понял?!
То, что ждет тебя впереди, будет гораздо страшнее. Таков уж наш удел. Быть Верховной значит не знать покоя. Поэтому мы, ведьмы, так любим красивые безделушки и шелк – хоть какое-то утешение в нескончаемом кровопролитии!
Старая провидица-наркоманка, неотёсанный алкоголик, школьный учитель, распутный мексиканский некромант, по уши влюбленный кудрявый мальчик с меткой атташе и эта маленькая царица-недоучка, которая боится попадаться мне на глаза, потому что думает, будто я прокляну ее и никогда не прощу… Не уверена, что вы все справитесь без меня.
Когда рядом легло что-то большое и тяжелое, я ожидала почувствовать пушистый хвост, обвивающийся вокруг талии, но вместо этого почувствовала мужскую руку.
– Привет, – шепнул Коул мне в волосы, целуя в макушку, и то облегчение, что я испытала, мгновенно проснувшись от звука его голоса, едва не заставило меня расплакаться.
Ведь чтобы стать чем-то новым, нужно быть разрушенным до основания.
Лишь затем они соединили губы, и дух Эмиральды соединился с духом Хоакина. Их запах, их тепло, их души стали единым целым. Такой была свадьба ведьм… И она была прекрасной.
Сели однажды в одну машину две ведьмы и два охотника…
Нет, это вовсе не начало плохого анекдота
