Все меняется, – шепотом сказал Балагур. На плечо его легла рука Коски. – Мир меняется, друг мой. Всем нам хотелось бы вернуться домой. Но прошлое ушло. Мы должны смотреть вперед. Должны меняться, как бы больно это ни было, или же останемся в прошлом
– Осторожно! – вскрикнул Сезария. – Фонарь не урони! Одна искра – и мы взлетим на небеса! – Не волнуйся. – Коска твердо встал на ноги. – Я человек не религиозный, но сомневаюсь, что нас подпустят к ним близко. – Ну, так в ад провалимся. – Это куда вероятней.
Теперь же он принес мысленный обет совершать каждое утро моцион, прекрасно зная, что не сделает этого даже завтра. Но лучше все-таки давать обеты и не исполнять их, чем не давать вовсе… не правда ли?
Сколько Морвир себя помнил, он с младых ногтей, кажется, обладал сверхъестественной способностью говорить что-то не то. Намереваясь помочь, обнаруживал вдруг, что жалуется. Выказывая решительность, в результате оскорблял. Горячо стремясь поддержать, слышал в ответ, что обескураживает. Все, чего он хотел, – чтобы его ценили, уважали и принимали в компанию. Но каждая попытка укрепить дружеские отношения их только разрушала.
Милосердие и трусость – одно и то же. Никто не выдает наград за хорошее поведение. Ни здесь, ни на Севере. Нигде. Хочешь что-то – так бери это. И тот человек велик, кто нахватал больше всех. Хорошо, наверное, было бы, если бы жизнь была другой.
