Это был мой план, вообще-то.
– Теперь вы знаете, что не умеете их составлять.
– Вы не похожи на того, кто может причинить боль человеку.
– Могу. Для этого достаточно не слушать его в момент, когда он нуждается в моей поддержке. Но это, разумеется, касается лишь тех, в ком я не заинтересован. То есть вас.
Верю, что жизнь человека предопределена и в конечном счете он окажется там, где должен быть. Но это не значит, что у него нет права выбора и что он не может изменить свою жизнь.
А что будет после, уже неважно.
Он наконец-то сбежал. Он победил.
Но какой ценой!
– Мой отец. Твой дедушка. Гедалия Марголис
Пару дней. – Саша свел брови на переносице. – А что, еще не со всеми извращенцами меня познакомил?
– Главного приберег напоследок.
– И кто же это?
– Да, действительно, единственное, чем вы можете похвастаться на их фоне, так это тем, что еще живы.
– Если бы я разговаривал с вами так, как с ним, вы бы прибили меня в середине беседы. Однако он оказался весьма глупым и не понял ни одной моей колкости, намекавшей на то, что вести диалог – совсем не его.
Простите.
– Хорошо.
– Что хорошо?
– Вы прощены.
У вас, погляжу, телохранители немного кретины, если несколько раз вас теряли
