автордың кітабынан сөз тіркестері  Чернокнижец. 2. Зеркальные врата теней

Евгений Гаглоев

— Открыто! — крикнул Алекс. — Но если вы без угощения, вам тут не рады!

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — буркнул Корнелиус Гельбедэр, распахнув дверь.

— Стеклянный дедулька! — обрадовался Алекс. — Пришел обнять меня на прощание? — Он вскочил на ноги, распахнув объятия. — Давай! Но постарайся сдержать слезы.

— Это еще что? — удивился Алекс, подтягивая к себе рюкзак.

Оказалось, что светится зеркало, которое ему дал Корнелиус. Мало того, в нем отражалось лицо самого Гельбедэра. Увидев учителя, Алекс вздрогнул.

— Тысяча чертей! — выдохнул он. — Я уж было решил, что это мое отражение! И когда бы я успел так постареть? От страха едва с дивана не свалился

— Должна же я произвести впечатление.

— На Бестужева? — уточнил Грановский. — Я слышал, он любит антиквариат, но ты ведь еще не настолько стара. Значит, у тебя никаких шансов

— Ну, во-первых, мне просто негде остановиться… — начал он.
— Снова врешь! — не дала ему договорить гадалка. — У тебя есть приятели в этом городе.
— Но они сейчас в отъезде, я уже успел побывать у них. Там даже есть нечего!
— Это, конечно, проблема проблем! И ты решил припереться ко мне?
— Ну надо же мне где-то жить, — развел руками Грановский.
— Жить?! — задохнулась от возмущения Феофания. — Да ты окончательно с ума сошел?
— Пусти меня на пару дней, я тебя не стесню. Могу спать… — Алекс завертел головой по сторонам. — Да хоть на том диване в гостиной! Я очень спокойный жилец, ты же меня знаешь.
— Именно поэтому и не пущу! — Чтобы до него лучше дошло, Феофания на всякий случай сунула ему под нос кукиш. — Потому что знаю!
— Да брось, мы с тобой отлично проведем время. — Алекс осторожно отвел ее кукиш в сторону. — А если выгонишь меня, я… Подожгу твой дом, вот что.
— Ты подожжешь его, если я тебя здесь оставлю! — ничуть не испугалась гадалка.
— Но мне действительно больше некуда податься.
— Так зачем ты явился в наш мир? Не только ведь для того, чтобы пугать моих кошек?

— Ты подкрался ко мне со спины, — хмуро глянула на него Ирина. — Еще раз так сделаешь, и я тебя просто сломаю.

— Как и все стулья, на которые садилась?

Двух одинаково пушистых черно-белого окраса Феофания звала Инь и Ян, а третью, огненно-рыжую, называла Марфой. Когда гадалка назвала Алексу их клички, он скорчил такую гримасу, будто она заставила его проглотить лимон.

— И вообще я удивлена, почему они теперь спят с тобой. Раньше они к чужим никогда не подходили. Чем ты так их привлекаешь?

— Я с ними разговариваю, — ответил Грановский.

— И о чем же?

— Ночами напролет они спрашивают меня, какого черта ты так их назвала?

Спать будешь на диване, который уже присмотрел, но не вздумай пугать моих кошек и клиентов! Ко мне ходит множество всяких старушек. Меньше всего мне нужно, чтобы они увидели в моем доме какого-то чокнутого.

— Да я же просто душка, — заверил ее Алекс. — Все бабушки обычно от меня без ума. Равно как и кошки

— Знаешь, легко делить мир на черное и белое, пока это не коснется тебя самого. Но вдруг случается нечто… и ты понимаешь, что у всего есть много разных оттенков. И не для всех мое зло — зло. Как и не для всех твое доб­ро — добро!

— Пошел к черту, — бросила светловолосая девчонка.

— Неправильный ответ. Я не хочу делать вам больно, — предупредил Алекс.

— Что?! — выпучила глаза Феофания. — Ты это серь­езно или опять твои дурацкие шуточки?!

— На этот раз… Мне не до шуток, — с натугой выдавил Алекс. — Береги меня, — уже почти шепотом попросил он. — Если отколешь хоть кусочек, я тебе устрою…

Договорить Алекс Грановский не успел. На глазах у перепуганной Феофании и ее кошек тело парня застыло, полностью обратившись в холодное стекло