автордың кітабынан сөз тіркестері  Чернила и огонь

Бенито Олмо

Тех, кто не читает книги, легко узнать: достаточно лишь понаблюдать за тем, как они к ним прикасаются. Они небрежно хватают книгу, перелистывают несколько страниц, не совсем понимая, что ищут, и ставят ее обратно, на первое попавшееся место. Иногда они раскрывают их пошире, испытывая на прочность переплет и корешок, или пытаются втиснуть их в слишком узкое пространство, загибая уголки страниц и непоправимо портя обложки. А некоторые из них достают мобильные и бесстыдно фотографируют то или иное название, либо потому, что оно им понравилось, либо потому, что собираются скачать эту книгу с пиратского сайта по возвращении домой

Есть какой-то терапевтический эффект в том, чтобы зайти в чистый, убранный номер: эта привилегия, которую дарят нам отели, позволяет взять передышку от жизни, в большинстве случаев – хаотичной и полной предательства, и набраться сил, чтобы справиться с любыми трудностями, которые нам уготованы.

Затем он просунул кончик прута под дужку замка и приступил к взлому.
Лицо Юрека исказилось от напряжения. Приблизившись к нему, Олег повис на заднем краю арматуры, но ничего не произошло. Пару секунд поколебавшись, я тоже подошла к ним и потянула стальной прут вниз. Представляю себе картину, которую увидел бы любой, кто шел бы сейчас мимо: три идиота, висящие на этой арматуре, как свиные окорока. Я бы расхохоталась, если бы все это не было настолько удручающим зрелищем.

Я знаю многих коллекционеров, которые не способны расстаться с экземплярами, заполняющими все свободное пространство. Они считают чуть ли не кощунством выбросить или кому-нибудь подарить какую-либо из своих книг. А еще мне встречались типы, которые буквально не могут сказать «нет» ни одному экземпляру: у этих барахольщиков беспорядок царит не только в библиотеках, но и в жизни. Накопительство – довольно распространенный в нашем мире порок.

Как правило, книги – неудобные гости, занимающие все возможное пространство. Говорят, что если какой-нибудь экземпляр поставить в углу дома, то уже через несколько дней рядом с ним из ниоткуда появятся еще несколько, словно размножившись.

– У меня на телефоне установлено приложение, которое показывает, сколько времени я им пользуюсь каждый день, – сказал он. – Однажды я заглянул в него и увидел, что ежедневно трачу больше трех часов, уставившись в экран.
– Три часа! – закричал Юрек. – Друг мой, если бы ты тратил три часа в день на учебу, то уже мог бы начать научную карьеру. Если бы тренировался три часа в день, то поехал бы на Олимпийские игры. А если бы вы с твоей девушкой посвящали три часа в день тому, чтобы заниматься любовью, то были бы в миллион раз счастливее, чем сейчас.

Ты когда-нибудь задумывалась, сколько времени мы тратим, пока стоим на светофоре? Мы позволяем этому крошечному устройству распоряжаться самым ценным, что у нас есть, и сообщать нам, когда можно двигаться вперед, а когда надо стоять на месте. Тебе не кажется это нелепым?

«Я всегда представлял себе рай как что-то вроде библиотеки».

Я машинально подошла к шкафу, чтобы изучить книги. Я делаю так всякий раз, как вижу какую-нибудь книгу, особенно удивляя этим тех, кто читает в метро или в автобусе. Марла всегда говорит, что подобное поведение больше свойственно вуайеристке, чем охотнице за книгами, но меня это мало волнует. Если у меня не получается разобрать название книги, которую кто-нибудь читает, или если он решил надеть на нее одну из этих отвратительных обложек, которые не дают понять, что это за произведение, то у меня на весь оставшийся день портится настроение.

– «Игра ангела», – перевел он. – Хорошая книга?
Я пожала плечами. Невозможно было ответить на подобный вопрос простым «да» или «нет». Это все равно что максимально упростить книгу, которая сопровождала меня с момента, когда я начала хоть что-то соображать, и которую с тех пор читала бесчисленное количество раз.