автордың кітабынан сөз тіркестері  Священные монстры

Эдуард Лимонов

Мне всегда хотелось быть тем базлающим мальчиком из сказки Андерсена, который завопил: "А король-то голый!". И мальчику неважно, что будет потом, что все бросятся бить его - ведь боль побоев ничто в сравнении с неизъяснимым удовольствием возопить правду.

Каждый становится тем, кого у него хватает дерзости вообразить.

Что лучше: миру провалиться или мне чаю не пить?

Все постановки русских пьес (и пьес по Достоевскому в особенности) на Западе сделаны на гротескной излишней скорости, на истерике, крике, на психическом нажиме. В западных постановках пьес Достоевского актеры ведут себя как умалишенные. Ибо умалишенными видят они достоевцев, принимая их за русских. Эта ошибка может быть много стоит России, но мы не знаем. А вдруг в своих стратегических вычислениях и

Большинство населения планеты, увы, живет овощной жизнью.

"Голой девочке бес одевает чулки" - сдвинуло мир к новому эротизму, в котором мы живем и сегодня.

У Пушкина с Татьяной никто не спит, и такую прелестную литературу выносить трудно

Пушкин так банален, что даже не опасен чиновникам.

На Западе считают, что Достоевский лучше всех сообщил в словах о русской душе и изобразил русских. Это неверно. Истеричные, плачущие, кричащие, болтающие без умолку часами, сморкающиеся и богохульствующие - население его книг - достоевские. Особый народ: достоевцы. С русскими у них мало общего.

Нерусская пунктуальность железного делопроизводителя, нерусская трезвость, дикая работоспособность - вот Ленин. Жестокий, трезвый, фанатичный работник. Гибкий ум, лишенный тщеславия и позерства. И как отомстил за брата!