Оглавление

Укрощение дендрария

Нас дали за собою звали,

А тропы путали, вели.

Ветвями липы нам махали,

Смеялось солнце, там вдали.

Кусты густые нас хлестали,

Ручьи журчали под свирель.

Мы по пути уже устали,

Исчез дендрарий, верь, не верь.

С холмов спускались, подымались,

Скакали по мостам ручьёв.

Вдруг в парк «Царицыно» попали,

Да где ж дендрарий?! Дело в чём???

Нигде к нему дороги нету,

Все тропы к парку нас ведут.

Намыкались вдвоём по свету,

Дороги вдаль опять зовут.

Прошли весь парк, вернулись к дому.

— Дендрарий, мы тебя найдём!

Не быть фиаско и облому,

Под своды мы твои войдём.

В другое может воскресенье,

Страшись, таинственный герой.

Ты не найдёшь от нас спасенья,

Мы вскоре встретимся с тобой!

Весёленькая поездка

Шёл автобус к центру сити.

Тормознул, открыл — входите!

Я в автобус сел и еду,

С другом враз завёл беседу.

Слово за слово цепляю,

Ничего не замечаю.

Вдруг взглянул себе в окно,

Нет метро уже давно.

(Я его проехал сходу).

Вышел, скок по переходу,

И обратно на автобус.

(Крутанул назад я глобус)

Вновь метро передо мной.

(Друг уехал уж домой),

Подошёл я к турникету,

(Это было где-то в среду),

«Тройку» приложил, прошёл.

Без удара — хорошо.

Вмиг по лестнице спустился,

В подземелье очутился.

Тьма народу, не пробраться,

Поезд уж успел примчаться.

Повалил народ гурьбой,

Все навстречу, боже мой!

Чуть меня здесь не примяли,

Но платформу штурмом взяли.

Я пробрался кое-как.

Дело — дрянь, пиши — табак.

На перроне тьма народу,

Не видал такого сроду.

Вот и поезд подошёл,

Сели все, я не вошёл.

Вновь остался на перроне,

А в набитом сверх вагоне

Еле — еле дверь закрылась

Сколько же туда вместилось?

Поезд мигом отошёл,

Я вздохнул, ну хорошо.

Стал народ вновь собираться,

Я уж начал волноваться.

Сново поезд подошёл.

Под давлением вошёл.

С четырёх сторон зажали,

Выдохнул, вдохнуть не дали.

Навалились мне на грудь,

И не охнуть, не вздохнуть.

Так стоять, здесь нет уж мочи,

Поезд мчится быстро очень:

То вперёд, назад качнёт,

То пойдёт на поворот.

Так и сяк вовсю мотает,

Кто за что кого хватает.

Остановок пять подряд,

Вот уже «Охотный ряд».

Вышло сразу полвагона,

Столько же вошло с перрона.

Снова давят на убой

Вышел, сел до «Беговой».

Здесь народу мало-малость,

На сидениях остались

Ровно, продолжая ряд:

Шесть девчонок, пять ребят.

Вот привстали Ира, Таня,

Вместе с ними вышел Саня.

Трое вновь ребят вошло,

Сели дружно — хорошо.

Вот уж станция другая,

Встали Нина, Катя, Рая.

Вышли лишь, открылась дверь.

Посмотрите, что теперь:

Сразу три вошло подружки,

Сели на диван-подушки.

Лишь один стою я здесь,

Не успеешь с ними сесть.

Всё смотрю и наблюдаю.

Как места вокруг меняют.

Вот доехал до конечной,

Все места мои, конечно.

Мне бы сесть, да я приехал.

Выйду тут, уж не до смеха.

Первоапрельская шутка

Как — то первого апреля

Захотелось пошутить.

Никому с утра не веря,

Сел в трамвай — не стал платить.

Еду, значит, на трамвае

И гляжу себе в окно.

Вдруг кондуктор шкандыбает,

Прямо до меня, но — но….

Я её не замечаю.

За окном прекрасный вид.

Еду, еду на трамвае,

Вдруг она мне говорит:

— Что у вас? Проезд оплачен?

Аль, какой есть документ?

(Я глухой, как будто, значит),

Говорю: — И вам привет!

А она мне: — Не хамите!

Оплатите — ка проезд.

Я ей: — В гости приходите,

Третий дом, второй подъезд.

А она мне: — Не наглейте,

А то высажу сейчас,

Ну, а я ей заходите,

Завсегда есть чай у нас.

Вмиг она вся закипела,

Покраснела, понеслась.

Всё без умолку хрипела,

Накаляться стала страсть.

Я ей: — Вы не огорчайтесь,

Если не хотите чай,

Кофе есть, вы не стесняйтесь,

И довольно этот лай.

Не то я впаду в обиду,

И на третьей у метро,

Прямо, к остановке выйду,

Не смотрите так хитро.

Тут она уж не стерпела

И водителю кричит:

— Виктор, подойди, есть дело,

Здесь какой — то паразит

Слышать ничего не хочет,

И не думает платить.

Ну, сейчас, того — схлопочет.

Я ей: — Что уж пошутить

Не могу, даю десятку,

Настроение на сто.

И иду на пересадку,

С прибаутками в метро.

Опаздывающий на работу

Спокойно, чинно, благородно

Входила по ступенькам «знать».

И было «знати» не охотно

Спеша, калории терять.

Ступеньки транспортных вагонов,

Ей тяготили у дверей.

И поднималась она томно,

Нелёгкой поступью своей.

Ну, всё, уж нет мне сил, о боже!

Придётся вновь мне опоздать.

Ах, как хотелось им по роже,

Или пинком под зад поддать.

Одну лелеяла отраду,

Взбиравшаяся «знать» в салон:

Найти пристанище для заду,

Да обрести покой да сон.

Ну, сколько можно уж взбираться!?

Смотреть нет мужества и сил.

Придётся с ними поквитаться,

Мне белый свет уж стал не мил.

Вдруг, подползая к турникету,

Опомнилась внезапно «знать»,

Что за проезд билета нету.

И нужно всё ж приобретать.

Уж распалилось полсалона,

Ну, а вожатый всё стоит.

Он с болью, в сердце непреклонно,

Талонами их всех снабдит.

О, сколько мы теряем в жизни?

От эдаких, вокруг господ,

Так вскоре общество зависнет,

Натруженная «знать» уснёт.

История одного пассажира

Я вчера в трамвае ехал,

Это что-то, ну кино…

Мне там было не до смеха,

А кому-то всё ж смешно.

Был час пик, народу много,

Не вздохнуть, не продохнуть.

У окна сидеть не плохо,

На пейзаж порой взглянуть.

Продвигались по салону

Люди с зада наперёд.

Компостируя талоны,

Вдруг внезапно, что за чёрт?

Женщина с огромной грудью,

Навалилась на лицо.

Кое-как сумел вдохнуть я,

Продержался молодцом.

Свой билетик оплативши,

Отошла она вперёд.

Я ж, чуть-чуть восстановившись,

Приоткрыл для вздоха рот.

Тут меня мадам прижала,

«Глобусом» своим к окну.

Вдруг мне ножкой в челюсть дала,

Крошка, та, что в животу.

Я хотел ещё в начале

Дать беременной присесть.

Но когда мне в зубы дали,

Я уже не мог стерпеть.

— Это, кто же там дерётся?

Не пойму я вашу мать!

Мне теперь протез придётся,

Вместо, тех зубов вставлять.

И билет свой оплативши,

Будущая мать ушла.

Но глаза свои скосивши

Не держал уже я зла.

Не успел я оклематься,

Как вдруг пьяный подошёл.

Где-то он успел «нажраться»,

И шатаясь, был весёл.

Кто-то вдруг на повороте,

Как придавит пьянь ко мне.

Сверху полилась блевотень,

На башку и по спине.

Ну, кому такой я нужен?

Сверху и до низа весь.

Всей закуской был облужен,

Пропадать стал интерес.

Все кто спереди был, сзади,

Кто был рядом, по бокам.

Отошли за бога раде,

Морщиться издалека.

Пьяне наглости хватило,

«Извините» — мне сказать.

Это сильно оскорбило

Мою честь, я стал пихать.

Выносить его с трамвая,

Он как будто бы всплакнул.

Вышел с ним я весь воняя,

А в салоне люд вздохнул.

После этих приключений,

Я теперь пешком хожу.

Хватит в давке тех мучений,

В шаге прелесть нахожу.