В образе Иешуа — непостижимая тайна Божественного самопожертвования, приятия на Себя позорной, самой унизительной казни, отречение от Своего могущества во искупление человеческого греха, явившее наивысший пример смирения, приятие земной смерти не ради отвлеченной правды, но во спасение человечества — в этом Истина, философия романа Булгакова, источающая ее.
«Истина Иешуа Га-Ноцри — это восстановление действительного видения жизни, воля и мужество не отворачиваться и не опускать глаз, способность открывать мир, а не закрываться от него ни условностями ритуала, ни выбросами „низа“. Истина Иешуа не повторяет „традицию“, „регламент“ и „ритуал“. Она становится живой и всякий раз новой способностью к диалогу с жизнью. Но здесь и заключено самое трудное, ибо для полноты такого общения с миром необходимо бесстрашие. Бесстрашие души, мысли, чувства»
Слабость проповеди Иешуа в ее идеальности, — пишет В.Я.Лакшин — но Иешуа упрям, и в абсолютной цельности его веры в добро есть своя сила».
Иешуа в какой-то степени повторяет путь Мастера, а Мастер повторяет путь Иешуа — они оба были отвергнуты людьми. Была отвергнута и правда, которую проповедовал Иешуа. Но Иешуа не чувствует себя одиноким, хотя и говорит: «Я один в мире». Иешуа верит в то, что Бог всегда с ним; он готов бороться за свои убеждения и даже отдать за них свою жизнь. А Мастер оказывается неспособным к борьбе, он сжигает рукопись, тем самым отрекаясь от истины. Если бы Мастер обратился к Богу, он не был бы одинок. Но Мастер, удалившись от людей, став выше их в своем понимании жизни, в то же время не пошел по действительно верному пути, не обратился к Богу
Воланд здесь — безусловный гарант справедливости, творец добра, праведный судия для людей, чем и привлекает к себе горячее сочувствие читателя
Иешуа Га-Ноцри не простой человек: он является носителем идеи богочеловека
Только познав истину и любовь, слушая голос совести, человек, по Булгакову, обретает покой.
и каждый, кто задумывается о ней, кто приближается к ее пониманию, невольно встает выше толпы и становится одинок
но за два тысячелетия человечество не созрело до понимания истины
Он наказан, его душа не может обрести покой, но Иешуа — воплощение нравственной силы добра в романе — прощает его, ибо вечное стремление к добру неодолимо
