На другой день приходит лиса к журавлю, а он приготовил окрошку, наклал в кувшин с узким горлышком, поставил на стол и говорит: – Кушай, кумушка! Право, больше нечем потчевать. Лиса начала вертеться вокруг кувшина. И так зайдёт, и эдак, и лизнёт его, и понюхает-то – никак достать не может: не лезет голова в кувшин. А журавль клюёт себе да клюёт, пока всё не съел. – Ну, не обессудь, кума! Больше угощать нечем. Взяла лису досада. Думала, что наестся на целую неделю, а домой пошла – несолоно хлебала. Как аукнулось, так и откликнулось! С тех пор и дружба у лисы с журавлём врозь
журавлю, а он приготовил окрошку, наклал в кувшин с узким горлышком, поставил на стол и говорит: – Кушай, кумушка! Право, больше нечем потчевать. Лиса начала вертеться вокруг кувшина. И так зайдёт, и эдак, и лизнёт его, и понюхает-то – никак достать не может: не лезет голова в кувшин. А журавль клюёт себе да клюёт, пока всё не съел. – Ну, не обессудь, кума! Больше угощать нечем. Взяла лису досада. Думала, что наестся на целую неделю, а домой пошла – несолоно хлебала. Как аукнулось, так и откликнулось! С тех пор и дружба у лисы с журавлём врозь