автордың кітабынан сөз тіркестері Собрание сочинений в шести томах. Том 3 Русская поэзия
Михаил Гаспаров

Кітап туралы Дәйексөздер886 Қазір оқып жатыр806 Сөрелерде Бұл серияда

Варвара Глезденёвадәйексөз келтірді6 ай бұрын

массовая культура — это монтаж стереотипов, штампов, клише

2 Ұнайды

Комментарий жазу

Варвара Глезденёвадәйексөз келтірді6 ай бұрын

Преимущественно поэты используют не историю, а мифы; а из истории — те образы, которые уже успели стать если не мифами, то легендами: Александра Македонского как тип героя или Каракаллу как тип злодея.

1 Ұнайды

Комментарий жазу

Красбарасдәйексөз келтірді6 ай бұрын

Что касается юмористической поэзии середины XIX века, то здесь один из первых образцов нашего размера тоже дал Некрасов — это «Филантроп» (1853):

Частию по глупой честности, Частию по простоте — Пропадаю в неизвестности, Пресмыкаюсь в нищете!..

Здесь несомненно влияние «водевильного» и «фельетонного» 3-ст. ямба с рифмовкой ДМДМ («Говорун» и т. п.), о котором еще будет у нас речь: семантическая близость 3-ст. ямба и 4-ст. хорея на всем протяжении истории русского стиха (с «анакреонтики» XVIII века) хорошо известна.

1 Ұнайды

Комментарий жазу

Красбарасдәйексөз келтірді7 ай бұрын

Трехсложные размеры в русскую поэзию ввел Жуковский, но это прошло почти незамеченным, потому что совершалось почти на пустом месте, — однако когда Жуковский написал «Шильонского узника» 4-ст. ямбом со сплошными мужскими рифмами, все были потрясены, потому что привыкли к 4-ст. ямбу с чередующимися мужскими и женскими рифмами. Трехсложные размеры ввел Жуковский, а Некрасов только переосмыслил, — и именно поэтому «поэтом трехсложных размеров» в русской поэзии прослыл не Жуковский, а Некрасов, хотя трехсложниками у него написано совсем не подавляюще много. Точно так же Некрасов «потрясал основы» семантики стиха и тогда, когда переносил элегический размер «Отымает наши радости…» на две неожиданно новые сферы применения — на крестьянский быт и юмор.

1 Ұнайды

Комментарий жазу

Красбарасдәйексөз келтірді7 ай бұрын

Переход от классицизма к романтизму сказался в метрике резким расширением репертуара стихотворных размеров; переход от романтизма к реализму сказался в метрике резким разрывом традиционных связей метров с жанрами и темами [38].

1 Ұнайды

Комментарий жазу

Красбарасдәйексөз келтірді7 ай бұрын

. В каждом стихотворении — контраст светлого прошлого и горького настоящего

1 Ұнайды

Комментарий жазу

Красбарасдәйексөз келтірді7 ай бұрын

Где ты, время невозвратное Незабвенной старины? Где ты, солнце благодатное Золотой моей весны?..

Не сбылись, мой друг, пророчества Пылкой юности моей: Горький жребий одиночества Мне сужден в кругу людей.

Между мною и любимого Безнадежное «прости!». Не призвать невозвратимого, Дважды сердцу не цвести…

Жизнь моя едва колышется, В тяжком изнываю сне. Счастлив, если хоть послышится Шаг царицы песней мне!

Ах, когда ж жильцам-юдольникам, Возвратят полет и нам, И дадут земным невольникам Вольный доступ к небесам?..

При желании эти пять четверостиший можно прочитать подряд как единое лирическое стихотворение, достаточно связное и законченное композиционно. Однако на самом деле все пять строф принадлежат пяти различным авторам: Полежаеву («Негодование», 1835), Рылееву («Стансы», 1824), Бестужеву («Осень», 1831), Кюхельбекеру («Слепота», 1846), Ф. Глинке («Ангел», 1837).

1 Ұнайды

Комментарий жазу

Красбарасдәйексөз келтірді7 ай бұрын

Для того чтобы поэты научились чередовать дактилические окончания с мужскими, не сбиваясь со счета стоп, нужно было приучить слух к чередованию строк разной длины. Эту привычку дал им балладный стих (4–3-ст. ямб и амфибрахий), открытый для русской поэзии Жуковским. Жуковский же открыл и чередование дактилических и мужских рифм в равностопном хорее (4-ст. хорее ДМДМ), и те два стихотворения, в которых он это сделал, оказались определяющими для семантики этого размера на много десятилетий.

1 Ұнайды

Комментарий жазу

Красбарасдәйексөз келтірді7 ай бұрын

Однако общий эмоциональный колорит этого 4-ст. хорея со сплошными дактилическими окончаниями остается определен печальной тематикой протяжных русских песен («Ты бессчастный добрый молодец, Бесталанная головушка…») в преломлении через сентиментальную меланхолию Карамзина («На минуту позабудемся В чародействе красных вымыслов»). Свидетельство тому — показание В. Подшивалова [36]: говоря об этом размере, он цитирует Карамзина, ссылается (с карамзинских же слов) на «все почти старинные русские песни» и пишет: «Стихи такие, как мне кажется, более сродны к выражению томногорестных чувств стесненного скорбию сердца, нежели шумных, бурливых радостей, и вообще к описанию чего-нибудь печального, нежели веселого».

1 Ұнайды

Комментарий жазу

Красбарасдәйексөз келтірді7 ай бұрын

Наоборот, для русского фольклорного стиха дактилические окончания были и оставались в высшей степени характерны.

1 Ұнайды

Комментарий жазу

автордың кітабынан сөз тіркестері Собрание сочинений в шести томах. Том 3 Русская поэзияМихаил Гаспаров

автордың кітабынан сөз тіркестері Собрание сочинений в шести томах. Том 3 Русская поэзия
Михаил Гаспаров