Существует два типа людей, подумал он: люди, которых не хочешь трогать, потому что боишься их сломать, и люди, которых не хочешь трогать, потому что боишься, что они сломают тебя.
Не создай ненароком какую-нибудь парадоксальную карманную вселенную, в которой ты никогда не рождался, потому что я все еще рассчитываю на то, что ты приберешься в гараже.
Однажды в баре ты подбираешь себе человека-хобби, который каким-то образом становится человеком-привычкой, — человека, чьи недостатки идеально дополняют твои; человека, которому удается узнать не только внешнего тебя, но и самого настоящего внутреннего тебя; человека, который — пока ты не видел — подкинул тебе в карман куртки обнаженное раненое сердце, с бантиком и запиской «Обращаться бережно».
Вы были твердо намерены быть в депрессии до конца времен, но, как оказалось, работу нужно работать, еду — есть, дела — делать, а фильмы — смотреть. Вы хотели пребывать в состоянии развалины постоянно, ваша скорбь — это памятник, незаживающая рана на теле земли, но, честно говоря, у кого есть на это время?
Почему-то мне всегда казалось, что я особенная и была послана в мир, чтобы cделать что-то важное и великое, но чем дольше я жила, тем яснее становилось, что не-а, я вроде как обычный человек, такой же, как и все.
И я подумала, что то же самое, если угодно, можно сказать и о жизни. Что жизнь пугает и ошеломляет, и она может произойти в любой момент. И когда ты сталкиваешься с жизнью, ты можешь быть либо трусом, либо храбрецом, но в любом случае тебе придется жить.
Вот дерьмо. Это потому что я вчера сказал, что ты умная, и теперь тебе надо постоянно быть умной? Знаешь, в этом и проблема подростков: вы решаете, какие вы, а потом можете быть только такими.
