«Разум, используемый должным образом» я понимаю как разум, признающий собственную ограниченность и способный извлечь уроки из установленного экономистами и биологами удивительнейшего факта: порядок, возникший без человеческого замысла, может оказаться гораздо разумнее сознательно изобретенных людьми теорий и программ.
Если мы хотим спасти мир от варварства, нельзя просто отмахнуться от социализма – необходимо победить его.
Следование социалистической морали означало бы гибель большей части человечества и обнищание основной массы выживших.
Хайек исследует природу, происхождение, отбор и развитие моральных принципов социализма и рыночного порядка
Тогда не начнут ли они искать эту волю в «обществе» – в наш просвещенный век, когда открытое поклонение сверхъестественному относят к суеверию?
От ответа на этот вопрос может зависеть существование нашей цивилизации.
Если люди предъявляют претензии по поводу своего «отчуждения» и «неприятия» того, о чем большинство их, по-видимому, никогда не имело представления, и предпочитают жить как паразиты, питаясь плодами процесса, в котором не желают участвовать, – то как раз они и являются истинными последователями призывов Руссо вернуться к природе. Им представляются главным злом те институты, которые сделали возможным формирование порядка человеческого взаимодействия.
Многих людей социализм приучил к тому, что можно требовать чего-то независимо от своего вклада в поддержание системы.
Права являются следствием системы отношений, и тот, кто предъявляет какие-либо права, тем самым поддерживает эту систему и становится ее частью. Если он никогда не поддерживал систему сам (или кто-то за него) либо прекращает это делать, то у него нет никаких оснований для претензий.
Возможность формирования структур в процессе воспроизводства дает больше шансов умножиться элементам, обладающим такой способностью. Для воспроизводства будут отбираться элементы, способные образовывать более сложные структуры: при росте числа последних они, в свою очередь, формируют структуры все возрастающей сложности.
Чем сложнее явления, которые мы изучаем, тем менее применимы для этого механические методы и модели типа «причина – следствие». В частности, никакая простая причинная или «номотетическая» теория не сможет объяснить ключевой феномен, который определяет формирование сложнейших структур человеческого взаимодействия – экономические ценности или цены. Для этого нужно учитывать совместное влияние огромного количества самых разных факторов – их гораздо больше, чем мы в состоянии наблюдать или контролировать.