Раз в пятнадцать лет нужно обязательно делать что-нибудь подобное. Записываться в театральную студию, в кружок рисования шерстью или декупажа. Тогда в голове возникают новые нейронные связи. Для мозга, как сказано в сахарной классике, воскресают «и божество, и вдохновенье». Как пятнадцать лет назад, когда открываешь их для себя впервые.
Кафка – это притча без финала. Это детектив с последней вырванной страницей – той, где сказано, кто убийца. Это любовный роман, где нет сцены свадьбы. Это и есть абсурд.
Итак, запоминайте, что нужно для идеальной биографии: 1) Период изгнания; 2) Конфликт с властью; 3) Насильственная смерть. Всё это было у Пушкина, а в XX веке повторилось у Мандельштама. У других же поэтов всегда чего-то не хватает. Так у Маяковского не было изгнания, но были конфликты с властью и смерть от собственной руки. У Бродского было изгнание, конфликт с властью, но умер он в собственной постели. У Пастернака был конфликт с властью, но изгнания из страны или насильственной смерти не было[41]. У Михаила Кузмина не было вообще ничего, кроме гомосексуальности.
Жизнь в этом веке научила Ахматову двум важным вещам: необходимости сохранять память и строить свою шкалу ценностей. Deus conservat omnia[39] – такой эпиграф выбрала Ахматова к своей «Поэме без героя», эти же слова написаны на гербе Шереметевых, украшавшем дом на Фонтанке, где жила Ахматова. Жила в эпоху, когда человека или целое сообщество могли уничтожить. Поэтому было так важно сохранить память об исчезнувших. Идея о том, что «Бог сохраняет всё», говорит о том, что есть сущность выше и больше Сталина[40]. Нечто надисторическое и надчеловеческое, что заботится о сохранении имён исчезнувших людей. И она хранительница, едва ли не жрица, этого храма памяти.
давайте вспомним, чем был портрет пару веков назад. Сегодня, когда мы можем сделать десяток селфи за минуту, портрет перестал быть таким важным. Раньше для создания портрета нужно было пригласить художника, надеть всё лучшее и взять в «кадр» всё любимое.
Мы не перечитываем Некрасова. Он не оставил после себя произведение, которое подходило бы для экранизации в полнометражном фильме или сериале. Стихи Некрасова с их гражданским звучанием также редко расходятся по социальным сетям. У него нет стихотворений о «чистой любви», «об осени», каких-то мудростей, облачённых в рифму. Самая мемная его фраза – «поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан».
Повторю: Шекспира не травмируют интерпретации. Он оверсайз и унисекс литературы. Шекспира может носить вся семья, состоящая из мамы, папы, ещё одного папы, ещё одной мамы, очень толстых и очень худых разноцветных детей. Поэтому Шекспира до сих пор носит весь мир.
Любовь двух юных и прекрасных девушек виделась ему ангельской, потому что в ней не участвуют мужчины. В произведениях писателя регулярно возникает тема совращения девочки взрослым мужчиной: Свидригайлов в «Преступлении и наказании» или Ставрогин в «Бесах». Потому что там, где мужчина, – там разврат и насилие. А если девочки целуют друг друга, то какой же тут порок? Мужчина в представлении писателя изначально более порочен, чем женщина. Поэтому положительные мужчины – князь Мышкин или Алёша Карамазов – у него всегда такие не-маскулинные. Идеальный мужчина и человек для Достоевского – Христос.
