Где-то давно вычитала фразу: «Доверять человеку, однажды вас предавшему, все равно, что давать заряженный пистолет тому, кто стрелял в вас и промахнулся».
Но то, что случиться может абсолютно с любым – это точно. Просто в большинстве своем говорить об этом не принято, а «битая баба» – это что-то позорное, вроде клейма. Я ведь тоже объясняла знакомым, что неудачно упала. Стыдно.
три лягушки сидели на листе кувшинки. Одна из них решила прыгнуть в воду. Сколько лягушек осталось сидеть? Правильно – три. Потому что решить и прыгнуть – это разные вещи.
Мужика тебе надо завести, Иренушко». А я думала: эти комментаторы всерьез считают, что это так просто?
Вот как мыши или тараканы, буквально крошки со стола не вытер – и вот он, мужик завелся. Скребется в углу, пищит жалобно. Или пошел в «Ашан» и там в колбасном отделе: «Так, этот жилист, этот суховат, этот жирноват… О! А вот в самый раз, заверните 90 кило».
Зарегистрировалась на сайте знакомств и ходила на свидания, пыталась отвлечься, обращалась к психологам. Да что там, я даже к гадалкам и шаманам была готова идти! Если бы мне в тот момент сказали, что проверенное средство – съесть какашку австралийского змеееда, я бы ска
три лягушки сидели на листе кувшинки. Одна из них решила прыгнуть в воду. Сколько лягушек осталось сидеть? Правильно – три. Потому что решить и прыгнуть – это разные вещи.
Свежее предательство похоже на травматическую ампутацию. Как будто тебе внезапно оторвало руку или ногу: только что это было частью тебя, естественным продолжением. Да, без нее ты сможешь жить, но будешь уже немножко не ты. И еще даже не болит. Боль будет потом. Много боли. А сейчас ты видишь ее – вот она, рядом, но уже чужая, безжизненная. И понимаешь, что ничего не будет по-прежнему. Не прирастет, а даже если и удастся приладить, будет чужим и мертвым, с уродливыми шрамами, с вечной болью и ожиданием, что не приживется, откажет… предаст.
